– С прошлым караваном, спасаясь от имперцев, которым ничего не стоило ограбить меня, я привез сюда большую партию ковров и шелка. Обычно в этих местах их меняют на пушнину. И вдруг выяснилось, что мехов нет. – Пепир еще раз осмотрел собеседников, в его глазах уже появился хмельной блеск. – Их продажу остановила армия, якобы чтобы шить зимние шапки для солдат. Я просил, умолял – понимаете, у меня просто не было другого выбора… Остальные здешние товары, какие бы я ни выручил за свои ковры, мне просто невозможно продать, особенно на юге. К тому же у меня есть контракты, поставщики товаров в Империи, партнеры, наконец… Дайте, говорю, хоть немного, хоть для вида. Но они ни в какую. Пришлось идти к Дереку. Да еще с подношениями. – Пепир сел прямее, расправил полы кафтана, теперь ему хотелось выглядеть получше, вино определенно делало свое дело. – Едва уговорил, да вот – вас навязали.
Оказывается, по мнению Пепира, рухнула его идея о полной и неоспоримой независимости от кого бы то ни было в этом мире. А это было плохо для дисциплины его людей и, разумеется, плохо для торговли.
Арбогаст разлил еще раз, в кувшине осталось уже немного, как с некоторым облегчением заметил Трол. Но и славного командора слегка "повело".
– Ты должен быть доволен, – проговорил Арбогаст чуть заплетающимся языком, -из-за нас будешь с мехами, хоть с каким-то барышом. Несмотря на войну и прочие трудности.
Внезапно Ибраил поднялся со своей подушки.
– Он будет с таким барышом, что о нем скоро сказки начнут рассказывать – если один, среди всех караванщиков, которые или не ходили на север, или были ограблены, привезет меха. Это же мечта любого торговца – дери за них сколько хочешь, все равно купят.
– Ну зачем же так? – удивился Пепир. – Может, еще кто-нибудь с мехами придет, из других… ик… мест.
– Ты отлично знаешь, что не придет, – сказал Трол, тоже поднимаясь. – Всех распугала война. А других таежных мехов, кроме как из Лугапора, быть не может.
Оставив Арбогаста с караванщиком, Трол и Ибраил ушли к себе. Через час, что-то бормоча себе под нос, появился и командор. Он принес кувшин, хотя мог бы и оставить его у Пепира. Потому что сосуд был пуст, как кошелек азартного игрока.
– О чем вы договорились? – спросил его Ибраил.
– Что доход от мехов скрасит его печаль от нашего присутствия, – невнятно пробормотал Арбогаст и тут же улегся спать.
Они шли еще два дня. Теперь степь сменилась несомненной пустыней. Тут уже было больше песка и глины, чем земли, исчезли ковыль и репейник, зато появилась верблюжья колючка. И стало гораздо труднее вести животных, которых дважды в день приходилось подолгу и досыта поить.
Пепир, который после распитого кувшина вина немного смягчился, сказал как-то:
– Это еще ничего, что пьют. Пока есть вода – пусть их. Хуже станет, когда вода кончится.
Вода кончилась как раз на заставе Империи. Первой заставе, которую Трол видел в этих землях. Видимо, раньше, в степи, они не имели смысла, потому что их слишком просто было обходить. А тут, у единственной речушки на много десятков миль, застава была уже необходима… по мнению тех, кто контролировал эти земли.
Это был грязный поселок, уместившийся сбоку от старой, едва поддерживаемой в надлежащем виде крепости, гудящий от мух и источающий все мыслимые ароматы, какие только возможны на свалках. Сбоку от крепости были выстроены символические ворота с плетеными, обмазанными чем-то липким створками, у которых выдавались фирманы для проезда по землям Империи. Сбоку от ворот стояла башенка, где разместился, так сказать, гарнизон этих ворот, а также служба таможенных сборов. У ворот и башни стояли несколько солдат. И нищих, которых охранники каравана пытались не подпускать близко к тюкам. Но это было их обычным делом.
А вот делом Пепира и Трола было добиться приема у чиновников, и для этого пришлось ждать. А пока они дожидались, чтобы их приняли таможенники, им пришлось кланяться на каждый появившийся даже в отдалении конус высокой, с широкими полями шляпы, иногда украшенной к тому же множеством цветных лент. Поклоны эти были необходимы, потому что даже здесь, на краю Империи, действовали правила, придуманные для простолюдинов и чужаков. А первым правилом являлась обязательность этих самых поклонов. Вторым правилом, как рассказал Пепир, была возможность лишиться головы, даже без суда, на месте, если не поклонишься достаточно быстро.
– Я сколько раз видел, что ротозеи, вроде вас, засмотрятся, а к ним подбегает охранник, который всегда есть при таких носилках, и раз… Нет головы. У имперцев это даже что-то вроде спорта – не спускать никому такого оскорбления, как невнимание ко всем должностным и титулованным лицам.
Потом они попали в небольшую, слепленную из необожженной глины башню, где восседали сразу трое чинуш, облаченных в желтые хламиды, очень похожие на монашеские рясы. В этом климате такое одеяние, вероятно, было еще и практичным, словно халаты настоящих пустынников. Чинуши не обратили внимания на поклоны и приветствия, которые изобразили Пепир с Тролом, зато довольно быстро принялись считать пошлину, как показалось Тролу, завышая ее раза в три. Но Пепир, еще недавно лелеявший свою независимость и суровость, не протестовал.
Заплатив то, что полагалось за повозки, перешли к объяснениям о том, кто такой Трол и как он тут оказался.
Пепир не путался, он был проинструктирован, причем весьма неплохо. Быстро, одним духом он рассказал байку о том, как его старый друг и дядюшка "вот этого самого юноши" поручил своему старому другу, то есть ему, Пепиру, этого самого племянника воспитать и научить семейному ремеслу – караванной торговле. Для начала дядюшка вручил племяннику, то есть Тролу, небольшой начальный капиталец, например, меха, о количестве которых он и доложил премногоуважаемым… И теперь юноша будет проходить учебу, а где, спрашивается, это лучше всего устроить, как не в Архенахе, да выстоят его стены еще тысячу поколений.
Толстый, заплывший жирком чиновник, который выслушивал до этого весь поток слов и славословий, поднялся и нехотя проговорил на квантуме:
– Ладно, пойдем посмотрим, правильно ли ты указал количество товаров.
Они вышли. Толстяк в желтой хламиде походил между повозок, заглядывая даже не во все из них, а потом выволок из кожаной сумы, которую запасливо повесил себе на плечо еще в конторе, фирманы на въезд в Империю и принялся их раздавать. Пепир и Трол получили серебряные с небольшими золотыми насечками. Арбогаст и глава отряда охранников Пепира были удостоены медной таблички, а все остальные были отмечены простыми свинцовыми знаками размером чуть больше крупной монеты.
– Носите фирманы на шнурах на шее или у пояса. Храните их, как свою жизнь, – равнодушно объявил толстяк. – Если потеряете по своей вине, то можете быть казнены. Если утратите, подчиняясь силе или преступлению, должны сразу же сообщить ближайшим властям Империи и ждать их решения. Все, ступайте с миром.
– Благослови Басилевса и Империю все небеса, земли и воды, – заготовленной фразой ответил Пепир и тут же взобрался на своего коня. Останавливаться тут хотя бы для пополнения запаса воды он не собирался.
Проговорив эту же фразу, остальные последовали его примеру и тронулись в путь, проехав под шутовскими воротами, которые, поглядывая на их фирманы, раскрыли стражники.
Отъехав на пару миль от крепостишки с воротами, поселком и таможней, Пепир, который вместе с Тролом ехал впереди отряда, объяснил свое решение: – Не люблю таможенников, могут в любой момент опять придраться, и снова пришлось бы платить… Лучше уж расположимся подальше. По этой дороге в десяти милях находится неплохой пруд, там и заночуем.
Трол кивнул и отъехал от главного караванщика, поравнявшись со своими повозками. Рядом с одной из них ехал Арбогаст на своем жеребце и вертел в руках медную бляху, повешенную поверх его грудного доспеха на железной цепи, которые Ибраил заготовил еще в Кадоте.
– Надо же, фирман… – Он с отвращением скривил губы. – Не думал, что придется его носить.
– Ты теперь в Империи, так что носи, – ответил ему Ибраил.
– И ведь ничего особенного… – проговорил Череп, который тоже никак не хотел успокоиться.
Ибраил, который ехал на облучке передней повозки рядом с нанятым возницей, сурово посмотрел на рыцарей.
– Ничего особенного… Кроме того, что подделать их очень трудно, практически невозможно. Не думайте, что эти бляхи так просты, в них заложена вся информация о дате, офицере, выдавшем фирман, о человеке, которому их выдали, а на серебряных есть даже указание о количестве повозок, количестве людей, животных, общие сведения о привезенных товарах.
Воины замолчали. Тогда Трол, внимательно посмотрев мимо растянувшегося каравана в сторону крепости, спросил негромко:
– Ибраил, что он сейчас делает?
Пояснять было не нужно. Сосредоточившись на миг, Ибраил закрыл глаза, вздохнул и наконец удовлетворенно кивнул.
– Толстяк, которого мы, кажется, недооценили, в настоящий момент пишет донесение о нашем прохождении их ворот. Оно будет в Архенахе, возможно, уже к исходу дня, опередив нас перехода на три, а то и на четыре.
– Пошлют магический сигнал? – спросил Арбогаст.
– Скорее всего, – ответил Ибраил.
– Да, не просто тут будет, – проговорил Арбогаст.
– Скорее всего, у них лучшая система управления и администрирования в мире, – ответил ему Ибраил. И добавил: – На том и держатся.