- Ну, наконец-то! - первое, что девушка услышала, был голос тётушки Фло.
А первое, что увидела - она же, заплаканная и улыбающаяся одновременно. На виске бьётся жилка, и даже невесть откуда взявшаяся седая прядка рядом. Волшебница наклонилась, погладила лежащую в постели Линн. Хотела что-то сказать, но выдержка изменила ей, и она, утирая платочком глаза, только отошла в сторону.
Осторожно пошевелив глазами, чтобы не потерять из виду раскачивающуюся комнату, девушка увидела ещё одно лицо. Поковырявшись в памяти среди разбегающихся по тёмным углам как ленивые тараканы мыслей, она выцепила одну. Ах, мэтр ван Занн, известнейший на весь Сарнолл целитель… у него был такой славный, шитый гарусом и тяжёлый кошель в тот вечер… даже Упырь не побил её как обычно, а лишь насуплено кивнул…
И вновь темнота - бархатная и почему-то уютно спокойная…
Следующее пробуждение было более лёгким - а главное, более приятным. Рядом в кресле дремала опять тётушка Фло, а на Линн задумчиво и серьёзно смотрела девица лет двадцати пяти. Смазливая и небедно одетая… только вот глаза её были умными - а умниц Линн не то, чтобы не любила, но так… откровенно побаивалась. Вполне резонно предполагая, что от обладательницы таких глаз неприятностей можно огрести куда больше, чем от туповатого Сопли или глупышки Марены. Правда, прощала такой грех тётушке Фло и даже эльфийке. Ну и себе, любимой…
- Ты… вы кто? - осторожно выдохнула Линн.
К её вящему облегчению, реальность вовсе не подумала никуда удирать, и даже комната осталась на своём месте. Хотя иногда и покрывалась рябью. А странная девица легонько улыбнулась одними губами и ответила так же тихо:
- Шалика, - а затем, заметив в глазах Линн лёгкую панику и усмехнувшись чуть откровеннее, добавила. - Вижу, знакомо тебе имечко. Ты как?
Линн присмотрелась. Нет, решительно не похожа. Нет в купчихе ничего эдакого… ни барской надменности, свойственной людям небедным, ни холодноватой презрительности, столь въевшейся в аристократов. Зато во взгляде присутствует нечто неосязаемое… Скорее учёная крыска - гувернантка из хорошего дома или преподавательница из школы для богатеньких чад. Или даже жрица в солидном храме, причём в ранге отнюдь не послушницы…
- Ничего, - ответила девушка, ничем не выдав своих рассуждений и тут же, поймав за хвост ускользающую мысль, спросила в ответ. - Что с Каной?
Оказавшаяся богатой купчихой русоволосая красотка неопределённо повела крытым шалью плечиком.
- Говорят, жить будет. Но сюда не вернётся…
Вселенная гудела, словно гигантский колокол. Ревела в муках, содрогаясь от чудовищных ударов. Сотрясалась так, что у великанских зубов гор ныли корни. Демоны и элементали испуганно жались в своих подземных норах, а птицы просыпались и взмывали в воздух, бестолково метаясь и предчувствуя скорую погибель.
Да, наверное, конец света таки и пришёл бы - ибо маленький человечек, окружённый чёрной мельтешащей хмарью, бил и бил в исполинский набат. И столь велика была сила его, помноженная на ярость и желание достучаться до сердец безучастно взирающих богов, что он готов был развалить мироздание, но добиться своего.
- Кто бы ты ни был, могущий спасти её - приди!
Рухнула, не выдержав отчаяния, вершина в горах, породив ещё большее землетрясение. Зазмеились чудовищными трещинами земли. И только тут сероглазая и златовласая женщина неземной красоты, что склонив печально голову, сидела у отражающего эту картину волшебного зеркала, со вздохом произнесла.
- Ну что тут поделаешь, иду…
Взвился зелёным вихрь лесных веток и листьев, и на грешную землю у дороги, где застыли две кареты, ступила Королева Эльфов. И склонили головы перед ней звери и птицы, деревья и кустарники. И сама твердь земная услужливо расстелилась пред нею зелёным травяным ковром, устилая путь светлейшей. И подошла она к одной из дочерей народа своего, поражённой стрелой прямо в сердце, и забрала её в незримые дали - где всегда весна и нет места горестям и печалям…
На самом деле, в отличие от столь возвышенных строк, трудолюбиво запечатлённых летописцами Зееландии, всё было куда прозаичнее. И немного по-другому.
- Ну что шумишь, возлюбивший Тьму? - от холодного неприветливого голоса повелительницы перворождённых у Валле вокруг сердца словно обвилась стальная змея.
- Ты можешь спасти её? Если нет - уходи, - его голос был чуть хриплым от натуги.
Ибо он всеми силами своего чёрного искусства удерживал истаивающую сущность дрожащей в муках эльфийской волшебницы, а холодным разумом заклинаний раскачивал призывный колокол, взывая в самые основы мироздания.
- Что в том тебе, презренный? И как ты смеешь приказывать - мне? - точёная соболья бровка чуть приподнялась в гневе, а роскошные золотые волосы чуть вспушились, заиграв сполохами огня.
- Если спасёшь Кану Меллосет - требуй от меня чего хочешь, - глаза чернокнижника полыхнули таким неистовством, что сама Королева вынуждена была на миг заслониться от его взора ладонью. - Если нет, проваливай отсюда и не мешай.
Лёгкая и чуть горькая усмешка тронула холодные прекрасные губы.
- Мне от тебя ничего не надо. Отпусти её, и пусть всё идёт своим чередом, - а в голосе её проскользнула беспомощность.
- Прочь! - рыкнул хриплый голос, и колокол вселенной загудел с такой яростью, что даже повелительнице эльфов пришлось сделать полшага назад, чтобы удержаться на трясущейся, словно в предсмертной лихорадке, земле.
- Остановись, смертный - с уходом одной перворождённой мир не должен перевернуться! - серые глаза смотрели строго и повелительно.
- Нет! Я поставлю богов перед выбором - всё или ничего!
Бесконечно долго смотрели холодные глаза, прежде чем Королева решилась.
- Хорошо, я сделаю всё, что надо - но вы больше никогда не свидитесь. Даю слово Элеанор - сестра моего племени будет исцелена, телом и разумом. И будь ты проклят, вымогатель…
Хриплый смех, больше похожий на волчий вой, был ей ответом.
- Я и так проклят - богами и людьми. Одним проклятьем больше, одним меньше. Но учти, светлейшая - я проверю, и горе тебе, если ты слукавишь каким-либо способом.
Что произошло дальше, не мог описать толком никто из разинувших рты присутствующих - уж слишком разнились их воспоминания. Но в общих чертах это было вроде накрывшей весь мир волны зелёного сияния - сладкой, поющей.
А когда она схлынула, Королева исчезла. Забрав с собой и смертельно раненую волшебницу.
Линн слушала рассказ тётушки Фло, одновременно с этим поедая с ложечки растёртое в пюре яблоко, что заботливо скармливал ей непривычно серьёзный дон Карлос. И что-то до боли знакомое было в этой картине - только наоборот.
- А дальше? - девушка улучила момент между двумя ложечками и подала голос.
- А дальше… - тётушка Фло покачала головой. - Дальше тебя срочно привезли в Сарнолл. Эккер с Карлосом подняли на уши весь город, и таки выдернули из постели лучшего целителя, да притащили сюда, завернув в плащ и перекинув через седло на манер похищенной невесты. А барон пригрозил ему всеми некромантскими карами, если тот не сумеет вернуть тебя в норму, и чтобы даже следов не осталось.
- Ну, и? - нетерпеливо пискнула Линн, скосив глаза на замотанную пряно пахнущим компрессом левую руку.
- О-о, - чуть насмешливо протянула неслышно вошедшая в комнату… ах, да - Шалика. - Потом события окончательно стали достойны пера борзописца, сочиняющего душещипательные дамские романы.
На дородного, ещё не так давно весьма уверенного в себе целителя просто невозможно было смотреть без улыбки. Маленький круглый пузанчик в нежно-зелёного цвета ночной сорочке, из-под которой смешно выглядывали нелепо покрытые от холода пупырышками босые ноги. И в довершение всего - длинный ночной колпак. Ну скажите на милость, смогли бы вы относиться к такому коротышке серьёзно?
- Я вас таки уверяю, - голос у ван Занна оказался бархатистым, внушительным и солидным, столь сильно отличающимся от внешнего облика, что эффект это производило просто неописуемый. - Такие раны, нанесённые с помощью магии, в моей практике почти не встречались.
- Жизнь девушки и её здоровье вне опасности? - раз, наверное, уже десятый уточнила тётушка Фло, что сидела у постели бесчувственной Линн и втихомолку заливалась слезами.
- Шёб мне не жить, клянусь моей матерью! - с жаром воскликнул маленький целитель, осторожно накладывая на обожжённую до кости девичью кисть охлаждающий компресс из листьев риневела. - Но если вы хотите моего совета…
Дальнейшую историю Линн слушала широко раскрыв глаза от изумления. Будучи от роду ни разу не читавшей рыцарские, а равно и дамские романы - ввиду трудного детства, как говоривают в иных местах и в иные времена - она только успевала хлопать ресницами.
Оказывается, у чернокнижника тоже имелся недюжинный талант ходить эльфийской быстрой тропой. Да такой, что не успело солнышко спрятаться и уйти на ночной отдых, как дон Карлос, везущий на коне почти бездыханную Линн с кое-как перевязанной рукой, и ведущий коня в поводу Валле уже вышли из лесу в виду городских стен Сарнолла. Гостиницу, имеющую несчастье обосноваться вблизи ворот, попросту взяли штурмом и выкинули оттуда всех постояльцев вкупе с хозяевами, прислугой и прочими поварятами. Те пытались что-то вякать, однако чернокнижник без лишних слов нечто такое пошептал - от чего перепуганные граждане удирали поддерживая испачканные портки.