- Ничего особенного, Каркун. Если Лорды падут, мы остановим их у Лестницы Слезы. Мы продержим их там, пока Шелест сильно занята. Когда-нибудь им придётся с ней столкнуться. Если восток станет нашим, то восстание будет раздавлено. Их сила - на востоке.
Он говорил как человек, который пытается убедить самого себя. Он уже однажды пережил такую неуверенность и колебания, в последние дни Правления.
Я спрятал лицо в ладонях, причитая.
- Я думал, мы их уже разбили.
Какого чёрта мы ушли из Берилла?
Ловец Душ ткнул носком Ворона. Тот не шевелился.
- Давай! - загрохотал Ловец. - Мне нужно в Лорды. Мы с Ночной Ящерицей можем там подохнуть, пытаясь удержать город в одиночку.
- Так почему бы вам тогда сразу же не отбыть туда, если ситуация настолько серьёзна?
Он ходил кругами, бормотал что-то в нерешительности, и я начал подозревать, что у этого Поверженного есть чувство чести и ответственности перед теми, кто принял его покровительство. Сам бы он в этом не признался никогда. Это не соответствовало бы образу Поверженного.
Я подумал ещё об одном путешествии по небу. Тяжело. Хотя я и ленив, но всё равно не мог согласиться на это. Только не сейчас, только не в моём теперешнем состоянии.
- Я свалюсь оттуда наверняка. Вам совершенно ни к чему здесь терять время. Мы не очухаемся ещё несколько дней. Дьявол, да мы можем и пешком выбраться.
Я подумал о лесе. Пешая прогулка тоже не сильно меня привлекала.
- Отдайте нам наши эмблемы, тогда нас можно будет найти и подобрать, если у вас будет время.
Он заворчал. Мы опять начали препираться. Я упирал на свою слабость и на то, что Ворон тоже будет очень слаб.
Ему не терпелось двинуться, и он позволил себя убедить. Ловец разгрузил ковёр - он уже успел слетать куда-то, пока я был без сознания - и взобрался на него.
- Увидимся через несколько дней.
Его ковёр взмыл вверх намного быстрее, чем когда на нём сидели ещё и мы с Вороном. Он исчез. Я подполз к вещам, которые он бросил.
- Ты ублюдок, - хрюкнул я.
Его протест был простой шелухой, когда он со мной спорил. Ловец привёз еду, наше собственное оружие, которое мы оставили в Лордах, и ещё всякое барахло, которое может нам пригодиться. Для Поверженного наш хозяин неплох.
- Эй, Немой! Где тебя носит, чёрт подери?
Немой выплыл на поляну. Он посмотрел на меня, на Ворона, на барахло и ничего не сказал. Естественно, он же Немой.
Он выглядел весьма потрёпанно.
- Плохо спал? - спросил я. Он кивнул.
- Видел, что здесь произошло? - он опять кивнул. - Надеюсь, ты запомнил всё лучше, чем я.
Он покачал головой. Чёрт, тогда в Анналах всё это так и останется неосвещённым.
Это просто идиотская манера разговора. Один говорит, другой качает головой. Обмен какой-либо информацией становится невероятно трудной задачей. Нужно изучить тот язык жестов, которому Ворон научился у Душечки. Немой её второй лучший друг. Было бы интересно даже только подслушать их разговор.
- Давай посмотрим, что делать с Вороном, - предложил я.
Ворон спал сном глубоко уставшего, измученного человека. Уже много часов его было не разбудить. Это время я использовал для расспросов Немого.
Его послал Капитан. Он приехал на лошади. Фактически, когда нас с Вороном вызвали для разговора с Ловцом Душ, он уже был в пути. Он скакал день и ночь и добрался сюда незадолго до того, как я его обнаружил.
Я спросил, откуда он знал, куда ехать. Я допускал, что Капитан снабдил его информацией, полученной от Ловца, достаточной, чтобы знать основное направление. Всё это очень похоже на Капитана. Немой согласился, что не знал точно, куда надо ехать, пока в этом районе не появились мы. Тогда он выследил нас по амулету Гоблина.
Маленький коварный Гоблин. Не проронил даже намёка. Впрочем, это даже хорошо. Иначе Глаз мог что-нибудь узнать.
- Думаешь, ты бы смог что-нибудь сделать, если бы нам действительно понадобилась помощь? - спросил я.
Немой улыбнулся, пожал плечами, шагнул к каменной куче и уселся на неё. Игра в вопросы закончена. Из всей Гвардии его меньше всего заботит то, как он будет выглядеть в Анналах. Его совершенно не волнует, нравится он людям или нет, ему всё равно, где он находится и куда идёт. Иногда мне кажется, что ему всё равно даже, жив он или мёртв, и я удивляюсь, что его удерживает здесь. Наверное, он привязался к Гвардии.
Наконец Ворон пришёл в себя. Мы посуетились вокруг него, покормили, потом поймали лошадей Хромого и Шелест и наконец направились в Лорды. Двигались мы без всякого энтузиазма, так как каждый из нас знал, что мы направляемся в сторону ещё одной битвы. Ещё одно место, где убивают людей.
ГЛАВА 9
Ближе было не подойти. Повстанцы осадили город, обнесли его укреплёнными линиями и двойным рвом. А сам город закрывала угрюмая верная туча. Вспышки молний очерчивали её края, как бы напоминая о мощи Восемнадцати. Твёрдый пришёл не один.
Круг, похоже, был полон решимости отомстить за Шелест.
- Ловец и Ночная Ящерица разошлись не на шутку, - заметил Ворон, показывая в сторону города. - Предлагаю сдвинуться немного на юг и подождать там. Если наши оставят Лорды, мы сможем к ним присоединиться, когда все двинутся в направлении Ветреной Страны.
Лицо его скривилось. Такая перспектива явно не доставляла ему удовольствия. Он знал Ветреную Страну.
Мы побежали на юг, где встретили ещё несколько бродяг типа нас и провели в ожидании двенадцать дней, постоянно скрываясь и прячась. Ворон организовал всех бродяг и отставших от своих частей в какое-то подобие воинского подразделения. А я проводил время размышляя и делая заметки о Шелест. Каково же будет её влияние на ход событий на восточном фронте? Время от времени, кинув взгляд на Лорды, я всё больше убеждался, что она - наша последняя надежда.
Похоже, повстанцы активизировались повсюду. Леди наверняка пришлось перебросить сюда для укрепления обороны Повешенного и Дробящего Кости. Говорили также, что Меняющий Форму погиб при сражении за Рожь.
Я беспокоился за Гвардию. Наши собратья вошли в Лорды до подхода Твёрдого.
Ни один человек не погибает без того, чтобы я не записал о нём рассказ. Но как я могу это сделать с расстояния в двадцать миль? Сколько подробностей будет потеряно, когда мне придётся собирать устные рассказы уже после свершившегося факта? Сколько человек падут, о смерти которых вообще ничего не будет сказано?
Но большую часть времени я проводил, думая о Хромом и Леди, и страшно при этом мучился.
Я не думаю, что напишу ещё хотя бы один милый и романтический рассказ о нашей хозяйке. Я слишком близко её видел и больше не влюблён.
Мне некуда деваться, меня преследуют вопли Хромого, меня преследует смех Леди. И меня одолевают подозрения, что мы служим чему-то такому, что должно быть вообще стёрто с лица земли. Меня преследует крепнущее подозрение в том, что те, кто падает под напором Леди, немногим лучше её самой.
Меня преследует ясное понимание того, что в конце концов зло всегда празднует победу.
О, опять, невозможно. Из-за холмов на северо-востоке выползает отвратительная чёрная туча. Все вокруг бегают, хватают оружие, седлают лошадей. Ворон орёт на меня, чтобы я пошевеливался…