Было совершенно темно. Бильбо миновал небольшой отрезок восстановленной дороги и спустился к реке; тут идти стало совсем трудно. Наконец он кое-как добрался до излучины, где ему предстояло переправляться вброд – ведь он вознамерился пробраться в лагерь эльфов! Река на броде была довольно широкой, и не так-то просто оказалось маленькому хоббиту переправиться через нее в темноте. Он уже почти достиг противоположного берега, как вдруг оступился на скользком камне и с громким всплеском плюхнулся в ледяную воду! Едва он успел, дрожа и отфыркиваясь, выкарабкаться на берег, как из темноты вынырнули эльфы с яркими фонарями в руках – они хотели выяснить, что за шум у воды.
– Это не рыба! – сказал один из них. – Лазутчик, наверное! Прикройте-ка фонари! Лазутчику они помогут больше, чем нам, – особенно если это то маленькое странное существо, которое, по слухам, находится в услужении у гномов! – И вовсе не в услужении! – негодующе фыркнул Бильбо и тут же громко чихнул.
Эльфы немедленно повернулись на его голос.
– Светите сюда! – потребовал Бильбо. – Здесь я, раз уж вам так хочется!
Бильбо снял кольцо и поднялся из-за валуна. На мгновение эльфы опешили, но тут же схватили его.
– Ты кто? Гномий хоббит? Что ты тут делаешь? Как ты миновал наши посты незамеченным? – забросали они его вопросами.
– Я – господин Бильбо Бэггинс, – ответил хоббит. – И, если угодно знать, товарищ Торина. Я отлично помню, как выглядит ваш король, чего он, наверное, не может сказать обо мне. Но Бард наверняка должен меня помнить! Именно его я и желаю видеть.
– Вот как! – удивились эльфы. – И какое же у тебя к нему дело?
– Каким бы оно ни было, добрые эльфы, дело это мое личное. Но если вы и впрямь хотите поскорее вернуться в свой лес из этого неприветливого и бесприютного края, вы немедленно должны отвести меня к костру, где я мог бы обсохнуть, – ответил Бильбо, стуча зубами от холода. – А потом предоставьте мне возможность побеседовать с вашими владыками. У меня на все про все два часа времени.
Вот как вышло, что через два часа после побега из Горы Бильбо уже грелся подле жаркого костра перед большим шатром, а рядом сидели и с превеликим любопытством поглядывали на него король эльфов и Бард. Хоббит в эльфийской кольчуге, завернутый в старенькое одеяло, – такое встретишь не каждый день!
– Видите ли, господа, – начал Бильбо самым деловым тоном, – дела идут хуже некуда. Лично мне все это надоело. Мне давно пора домой, на Запад, – там народ еще не разучился внимать голосу разума! Но у меня в этом деле есть кое-какой личный интерес, если быть точным – одна четырнадцатая часть прибыли, причитающаяся мне согласно договору, который я, к счастью, сохранил[*].
Из кармана потертого жилета, который хоббит носил поверх кольчуги, он извлек помятое, сложенное в несколько раз письмо Тррина – то самое, что гномы оставили на каминной полке под часами еще в мае месяце!
– Одна четырнадцатая часть прибыли, подчеркиваю, господа, – продолжал хоббит. – Но лично я готов самым внимательным образом рассмотреть все ваши требования, более того – согласен вычесть из общего дохода сумму, которая по справедливости причитается вам, и лишь после этого отсчитать свою долю. Однако я, в отличие от вас, знаю Торина Дубощита как облупленного! Уверяю вас, он будет сиднем сидеть на этой куче золота и голодать до тех пор, пока вы не уйдете отсюда!
– Вольно ему! – ответил Бард. – Пусть голодает, коли так!
– Так-то оно так, – кивнул Бильбо. – Я вас вполне понимаю. Но, видите ли, зима-то уже на носу! Скоро выпадет снег и все такое прочее… Думается, даже эльфам с едой придется туговато. А кроме того, грядут и другие трудности. Что вы, к примеру, слыхали о гномах Дайна из Железных Гор?
– Да что-то такое слыхали, давно, правда. Но при чем здесь Дайн со своими гномами? – спросил король эльфов.
– Так я и думал! Похоже, у меня есть для вас важные новости. Дайн, изволите ли видеть, находится всего в двух днях пути отсюда, а с ним – пять сотен свирепых гномов, которые не забыли еще страшной войны с гоблинами[*]. Слыхали о такой, наверное? Когда они подоспеют, у вас могут быть большие неприятности.
– Зачем ты нам все это рассказываешь? Ты что, предаешь своих товарищей или хочешь нас запугать? – мрачно спросил Бард.
– Дорогой Бард! – воскликнул Бильбо срывающимся голосом. – Не спеши с выводами! Нельзя же подозревать всех и каждого! Просто-напросто я хочу избавить все заинтересованные стороны от ненужных неприятностей. Поэтому я намерен сделать вам одно предложение!
– Что ж, послушаем! – сказал Бард.
– А лучше посмотрим! – воскликнул Бильбо. – Вот!
С этими словами хоббит достал Аркенстон и сорвал с него старую тряпку.
Даже король эльфов, которому было не привыкать к разного рода волшебным и диковинным вещам, и тот остолбенел! Сам Бард примолк от восхищения! Аркенстон сиял у них перед глазами, словно шар, полный света, в блистающей сеточке морозных звезд.
– Это Аркенстон Траина! – нарушил молчание Бильбо. – Сердце Горы! А кроме того – сердце Торина! Аркенстон ему дороже целой реки золота. Я отдаю его вам. Полагаю, он поможет вам сторговаться с гномами.
Не без дрожи в руках и не без сожаления Бильбо передал Барду волшебный камень, и тот принял его в ладони, словно завороженный.
– Но как он попал к тебе и какое право имеешь ты отдавать его? – преодолев смущение, спросил он наконец.
– Ну… – замялся Бильбо. – Он, конечно, не то чтобы совсем мой, но, видите ли, я осмеливаюсь рассматривать его как свою долю. Впрочем, можете смело называть меня грабителем – гномы-то нисколько не сомневаются, что я самый настоящий грабитель! Но лично я никогда себя таковым не считал. Как бы то ни было, грабитель я более или менее честный! По крайней мере, я возвращаюсь в Гору – пусть гномы делают со мной что хотят! Надеюсь, этот камень вам пригодится.
Король эльфов посмотрел на Бильбо, как на невиданную диковину.
– Бильбо Бэггинс! – воскликнул он. – Ты достоин носить эльфийскую кольчугу куда более, нежели многие из тех, на ком она смотрелась бы лучше! Правда, я не думаю, чтобы Торин Дубощит разделял это мнение. Уж кого-кого, а гномов я знаю не хуже твоего. Выслушай мой совет – оставайся с нами! Здесь тебе будут оказаны подобающие почести и гостеприимство.
– Премного благодарен, – отозвался Бильбо с поклоном. – Но я не могу вот так, не сказав ни слова, покинуть своих товарищей, с которыми прошел столь долгий и опасный путь. А кроме того, я обещал разбудить старину Бомбура ровно в полночь! Мне давно пора уходить – того и гляди опоздаю!
Никакие уговоры не помогли – поэтому, предоставив хоббиту провожатых, король эльфов и Бард попрощались с ним самым торжественным образом. Когда хоббит проходил через лагерь, с порога одного из шатров поднялся какой-то старик, закутанный в темный плащ, и подошел к нему.
– Славный поступок, господин Бэггинс! – сказал он, хлопнув Бильбо по спине. – И кто бы мог подумать! Впрочем, я всегда говорил, что у тебя за душой гораздо больше, чем кажется на первый взгляд!
Это был Гэндальф.
Впервые за много, много дней Бильбо обрадовался по-настоящему, но времени на расспросы не было вовсе. А как много хотел бы он узнать у волшебника – и немедленно!
– Всему свое время! – успокоил его Гэндальф. – Если я не ошибаюсь, дело как будто идет к концу. Правда, тебе сейчас придется туго, но не унывай! Может, все и устроится… Грядут события, о которых даже вороны еще не проведали. Доброй ночи!
Приободренный, хотя и несколько озадаченный, Бильбо поспешил в обратный путь. Его проводили до безопасного брода и перенесли через реку – так что он даже ног не замочил. Потом Бильбо попрощался с эльфами и, внимательно глядя под ноги, стал карабкаться к Воротам. Хоббит смертельно устал, но еще до полуночи успел все-таки забраться по веревке на стену; веревка так и осталась висеть, где он ее привязал. Бильбо спрятал ее и уселся на стене, с тревогой гадая, что же будет дальше.
Ровно в полночь он разбудил Бомбура и завалился спать в свой угол, вполуха слушая благодарные излияния толстого гнома, которые хоббит с большим на то основанием считал незаслуженными. Вскоре Бильбо крепко заснул и думать забыл обо всех своих тревогах – во всяком случае до утра. А если честно, снилась ему яичница с беконом.
Глава семнадцатая
ГРОЗА РАЗРАЗИЛАСЬ
Рано утром в лагере раздались звуки труб. Вскоре на узком карнизе, ведущем к Воротам, показался гонец. Не доходя до них, он остановился и, окликнув гномов, спросил, не намерен ли Торин приступить к переговорам, так как в лагере имеются важные известия и вообще обстоятельства переменились.
– Не иначе как Дайн на подходе! – сказал Торин, потирая руки. – Они проведали о Дайне! Так я и знал, что скоро они запоют по-другому! – И ответил гонцу: – Пусть парламентеры приходят, но только малым числом и без оружия. Послушаем, что они скажут!
Около полудня вновь появились знамена Леса и Озера. К Воротам приближался отряд из двадцати воинов. В том месте, где начинался узкий карниз, воины сложили на землю мечи и копья и направились к Воротам. К своему удивлению, гномы увидели среди воинов не только Барда, но и короля эльфов – а впереди шагал какой-то старик в плаще и капюшоне; в руках старик держал небольшой деревянный ларец, обитый железом
– Приветствую тебя, Торин! – крикнул Бард. – Ты еще не передумал?
– Я не меняю своих решений с каждым восходом и заходом солнца! – гордо ответствовал Торин. – Ты пришел сюда задавать мне праздные вопросы? Я вижу, эльфийское войско все еще здесь! Значит, ты пришел напрасно – переговоров не будет!
– Неужели нет на свете ничего, что заставило бы тебя поступиться своим золотом?