- Множество колдунов становятся невольными свидетелями гибели священников, и не один Яросвет виноват в том, что может случить-ся.
- О чем ты говоришь!
- Никто из нас не свят. Ты можешь с тем же успехом обвинить во всем и меня, ибо не далее как вчера я сам стал причиной смерти одного из священнослужителей.
- Что произошло? - старик нахмурился.
- Желая отомстить мне и людям, которым я помог, он воззвал к силам Потерянных душ. Я смог защитить других, но не его само-го: гнев сжег священника как факел.
Насторожившийся было Велимир облегченно вздохнул:
- Но это ведь совсем другое! Он сам себя погубил и ты тут ни при чем, в то время как колдуны Яросвета не просто расправились с проповедником, подошедшим к их деревне, но прибегли для этого к помощи колдовства!… Постой-ка, - он сам себя прервал. - Ты сказал, что священник использовал власть Потерянных душ. Но разве лишенный дара способен на такое?
- Для этого не нужно быть колдуном, достаточно лишь знать слова заклятий.
- Но откуда…
- Они были в архиве первосвященников.
- В потерянном архиве! Значит, они нашли его! Вот откуда эта уверенность в речах Пресвитера! Выходит, все не случайно. Они ре-шили выпустить на волю гнев Потерянных душ! Глупцы! Может статься, что в мире не найдется силы, способной под-чинить себе вырвавшихся пленников и тогда умрет все: и небо, и земля…
Казалось, Черногор не слушал его, думая о чем-то совсем другом. Его брови сошлись на переносице. - Пресвитер уже призвал верующих в поход против нашего народа? - спросил он
- Нет, - качнул головой Велимир. - Но к тому все идет. Мне стало известно, что он провозгласит войну в день Первосвященника Рода, в конце праздника. А это значит, у нас чуть больше недели.
- Не торопишь ли ты события, наставник? Ведь пока еще ничего не произошло.
- Мы должны постоянно думать о будущем, чтобы миг ненастья не стал неожиданным.
- Колдовской совет принял решение?
- Мы ждали тебя.
Черногор откинулся назад, прикрыв глаза, но жгучий пламень его взгляда продолжал мерцать, пробиваясь сквозь длинные ресни-цы.
- А что думаешь ты?
- Пытаясь бороться, мы потеряем все, - промолвил старик, - ибо победителей в этой войне не будет. Боль, горе, смерть… Многие проклянут день, в который пришли в этот мир. А затем, когда от прошлого и настоящего не останется ничего, когда будут отрину-ты все законы и обычаи, придет время битвы, в которой не будет победителя… Я думаю… Я надеюсь, что, может быть, еще не позд-но, что мы еще можем обратиться к священникам с просьбой принять наше покаяние. Да, если они согласятся, мы лишимся всего, что у нас оставалось до сих пор: дара, веры, свободы… Но если так мы сохраним жизнь народу…
- Ты полагаешь, люди согласятся? - Черногор горько усмехнул-ся. - Зачем им наше покаяние, когда лишенные дара считают, что оно ничего не изменит? Привыкнув сами давать ложные клятвы, они не поверят нашему слову.
- Это так. И, все же, стоит попытаться.
- Не делай этого, Велимир. Ты только расколешь наш народ, об-речешь на медленную смерть.
- Нам не выиграть в войне, победить в которой мы не хотим, боясь в одночасье уничтожить то, чего добивались веками. Тебе из-вестно пророчество. Может быть, покаяние - путь к тому будущему, что нам было обещано, - он пристально взглянул на Черногора, словно ожидая, что тот скажет, но Старший молчал, погруженный в размышле-ния. - Я хотел, чтобы ты знал все, прежде чем примешь решение. От твоего слова очень многое зависит. Лишь ты можешь сделать так, чтобы мы были едины в своем решении. Тебя послушают.
- И чего ты ждешь от меня, наставник? - вздохнул колдун. - Чтобы я солгал, сказав, что путь покаяния ведет к жизни, когда я ясно вижу, что на нем колдуны ничего не найдут для себя?
- Да почему ты так уверен в этом! - вскричал Велимир. - Мне все больше и больше кажется, что ты просто не хочешь думать о возмож-ности подобного пути! Тебе ведь есть что терять… - он умолк, кач-нул головой: - Прости, Черногор, я совсем не хотел обвинять тебя в эгоизме…
- Ты прав, я боюсь отказаться от прошлого. Так же, как этого боишься ты, как боятся все. Ведь оно - единственное, что удержива-ет нас от падения в бездну.
- Но жизнь важнее памяти! Если покаяние позволит сохра-нить…
- Ты ничего не добьешься…
- Остановись, - прервал его старейший. - Я не хочу спорить с тобой. Просто подумай над тем, что я сказал. Это все, о чем я про-шу, - и старик повернулся, собираясь уходить, но голос Черногора заставил его остановиться:
- Повремени с Советом.
Старейший обернулся, удивленно вскинул бровь:
- Но почему? Мне-то казалось, что мы как раз должны торопить-ся…!
- Доверься мне.
Велимир вздохнул: - У нас остается очень мало времени… Лад-но, я даю тебе три дня. Это все, что я могу. Если к тому времени ты не сделаешь выбор, Совет примет то решение, которое сочтет на-илучшим. И да помогут нам боги.
- Спасибо.
- Ты не расскажешь мне, что собираешься сделать?
- Я пока и сам не знаю.
- Будь осторожен, Чер-ногор. Не рискуй понапрасну своей жизнью. Сейчас для этого самое неподходящее время. До встречи на Совете, - и он ушел.
Опустив голову на грудь, Старший замер. Начала сказываться усталость. Ему нужно было отдохнуть, но Черногор упрямо не позво-лял себе погрузиться в сон, пытаясь отыскать выход - шаткий мостик над бурной, бешено несущейся к горизонту рекой.
Тихие робкие шаги послышались у него за спиной. Это подошел Ясень, замер, не решаясь заговорить.
- Ты что не идешь домой? - не открывая глаз, спросил Черно-гор. - Путь был не легким. Да и Мерцана с детьми заждались.
- Старший, - его голос предательски дрогнул, захрипел и Ясень вынужден был кашлянуть, прочищая горло и заставляя волнение улечься, прежде чем продолжать: - Близится время перемен…
- Да, - собственно, это было столь очевидно, что не нуждалось в подтверждении.
- Я только хотел сказать, что мы… Мы готовы следовать за тобой через все испытания! - он чувствовал, что сейчас, в этот час, решается сама судьба.
Колдун открыл глаза. В них читалась ни с чем не сравнимая глубокая боль.
Он устало проговорил:
- Ступай домой, Ясень.
- Ты гонишь меня, Старший? - отчаяние придало ему силы. - Я знаю, что виноват перед тобой, и все же… - его голос источал боль, словно кровь открывшаяся рана.
Черногор вздохнул, его взгляд потеплел: - Старый, добрый друг, - он заговорил с ним, как с равным. - Ты прошел со мной много дорог, ты был рядом всякий раз, когда я в тебе нуждался. Успокойся. Ты ни в чем не виноват. Велимир просто слишком беспокоится обо мне. Это не оп-равдывает того, как он набросился на тебя, и, все же, постарайся понять и простить…
- Я совсем не об этом… - начал тот, но Черногор прервал его.
- Знаю, - его голос стал твердым, даже немного резким. - Ты тер-заешь свою душу глупыми предчувствиями. Перестань. Этим ты лишь мучаешь себя. Забудь о будущем. Живи настоящим. Иначе ты потеряешь все.
- И, все же, - не унимался тот. - Могу ли я хоть что-то сделать для грядущего, хоть как-то помочь тебе? - его голос дрожал, в глазах была такая мольба, что Черногор сдался.
- Пусть будет по-твоему, - колдун едва заметно кивнул.
- Да, Старший! - Ясень встрепенулся. - Что я должен сделать?
- Помнишь, мы как-то говорили, что хорошо было бы собрать небольшой дозор, чтобы он оберегал деревню от неждан-ных гостей?
- Да.
- Сейчас самое время заняться его организацией. Поговори с мужчинами. А я позову дра-конов, они помогут, если что.
- Но… - Ясень настороженно взглянул на Черногора, начиная подозревать, что тот неспроста заговорил о дозоре. Все это могло означать лишь одно: рядом опасность. Он уже хотел спро-сить… Однако вынужден был замолчать, услышав скрип открывавшейся двери и поспешные тяжелые шаги: в залу, словно порыв ветра, вор-вался новый гость - уже далеко не молодой, но еще крепкий, кря-жистый мужчина с цепкими рыжеватыми глазами.
- Велимир уже успел здесь побывать? - на ходу спросил он.
- Да, - Черногор повернулся к своему спутнику:- Оставь нас, Ясень.
Склонившись в поклоне, тот быстро удалился, унося с собой сомнения.
- Представляю, что он тебе наговорил! - Яросвет быстро ходил взад-вперед по зале, яростно жестикулируя. - Небось, винит во всем меня! Черногор, видят боги, я не подталкивал своих к бунту и, едва узнав, что жители деревни прибили этого чудака, осмелившего-ся прийти в наши земли, хорошенько вправил всем мозги. Но как же я их понимаю! Никаких сил не хватит столько терпеть, когда нет ни-какой надежды, что наши потомки, если боги позволят им выжить, не будут обречены на такое же прозябание! - замолчав, он, наконец, опус-тился в кресло, не отводя взгляда с хозяина замка, который неподвижно лежал, глядя в пустоту.
Не дождавшись от него никакой реакции, гость продолжал: - Мы тысячелетие расплачиваемся за какие-то жалкие десять лет жестокости! Разве не пришла пора выпрямить спину, ос-вободиться от оков запретов, которые мы сами надели на себя, и заставить людей уважать наше право на жизнь? Или я не прав? Ста-рики осуждают меня, но они живут прошлым. Я так не могу! Да, я знаю, что ты скажешь - как Старший, я должен чтить закон и сле-дить, чтобы все наделенные даром соблюдали его. Но я не могу не чувствовать отчаяния своих людей! Они постоянно спрашивают меня о буду-щем. Что мне отвечать им? Я даже не знаю, смогу ли я сдержать их ярость в следующий раз! Понимаешь ты это!
- Успокойся, Яросвет.
- Но ты согласен со мной?
Черногор качнул головой.