"Ко входу. Сперва обеспечь отход, это важно"
Рыцарь загасил факел, шагая на отсвет огня, горящего у входа. Осторожно выглянув из-за угла, он увидал двоих стражников, мирно дремлющих на лавке, привалившись друг к другу, как возлюбленные. Алебарды стояли, аккуратно прислонённые к стене. Что ж, тем лучше.
- Спать! Спать… Спа-ать…
Так и не проснувшиеся толком, стражники снова уснули, на этот раз гипнотическим сном.
- Слушать меня. Слушать только меня. Никого не слушать, кроме меня. Любого, кто к вам подойдет, кроме меня, рубите молча и сразу. Всё ясно?
Покончив с перевербовкой охранников у входа, Первей взял у одного короткий меч, факел и направился в караулку, оставив бедолаг в полной темноте. Так лучше - получилась настоящая засада.
"Не спеши. Только не ошибись. Сейчас никак нельзя, слышишь?!"
Вот и караулка. Рыцарь глубоко дышал, сосредотачиваясь, вызывая прилив дрожи…
"Как войдёшь - делай "клей""
Первей уже бормотал заклинание, открывая низкую, обитую железом дверь. И засов не закрыли… Хотя понятно - ну кого им тут бояться, малолетних "ведьм"?
- Никому не двигаться! Никто не может двинуться!
Обойдя застывшие фигуры, рыцарь проникновенно начал.
- Вы устали. Вы очень устали, у вас такая трудная работа… Ваши веки тяжелеют, ваши глаза закрываются… Спать… Спать… Откройте глаза.
Пройдясь ещё раз между бравыми стражами, таращившими стеклянные глаза, рыцарь приказал:
- Я ваш командир. Слушать только меня. Идите за мной!
"Родная, как я их, а?"
"Прямо как в учебнике"
"Они должны остаться в живых?"
Пауза.
"На твоё усмотрение"
Первей изумился, даже приостановился.
"Не понял…"
"Они пособники палачей, пусть и косвенные, они каждый день смотрят на то, что тут творится, и спят спокойно. Они могут в принципе ещё потолкаться на этой земле, накапливая долги, но если они сойдут с круга сегодня - беды не будет. Их судьбу решаешь ты, вот здесь и сейчас"
Первей грыз губу. Этого ещё не хватало… он не Судья, он только Исполнитель!
"У них есть дети?"
"У троих есть. Кстати, у палача, что сейчас… работает, тоже есть дети. Трое, и папа их очень любит. И часто приносит им разные подарки, вещи, снятые с замученных"
"Понятно"
Первей больше не колебался, входя назад в подвал. Пронзительный девчоночий визг, и опять рыдания, заглушившие неразборчивое бормотание, доносящееся из камеры.
Двое стражников, стоящих на страже закона у двери в преисподнюю, оторопели от неожиданности при виде столь внушительной процессии - впереди высокий помятый незнакомец с бледным решительным лицом, за ним их грозный капитан со стеклянными глазами, далее толпа, едва умещающаяся в узком проходе.
Не тратя ману и время на этих двоих, Первей полоснул мечом по горлу одного и тут же, обратным ходом меча, убил второго. Кивнул стражникам:
- Стоять. Ждать.
Постучал в камеру, решительно и властно. Вновь послышалось чьё-то бормотание, неразборчивое из-за девичьего плача, лязгнул засов, и на пороге возник щуплый человечек с гусиным пером за ухом.
- Чего…
Возможно, человечек хотел спросить, "чего надо?", но рыцарь не дал ему договорить. Молча сунул мечом в мягкий живот, распахнул дверь, обитую железом, во всю ширь, и вошёл в камеру, перешагнув через оседающего секретаря Святой инквизиции.
На цепях посреди квадратного помещения без окон, ярко освещённого четырьмя факелами, в каждом углу, висело беспомощное тоненькое тело, руки и ноги "ведьмы" были растянуты крест-накрест, голова с растрёпанными волосами склонилась вперёд, и волосы закрывали лицо. Рядом стоял долговязый тощий человек в кожаном фартуке и штанах, голый по пояс - рёбра торчали так, что казалось, вот-вот прорвут кожу. На голове палача был напялен красный колпак с прорезями для глаз, впрочем, сейчас завёрнутый вверх, открывая худое бритое лицо с длинным тонким носом.
А вокруг полукругом разместились шестеро в чёрных балахонах с капюшонами. Инквизиторы, борцы со всякой нечистью, спасающие души еретиков, колдунов и ведьм при помощи очистительного костра.
- Кто позволил!.. - повернулся вполоборота один, человек с властным взглядом белёсых глаз, в глубине которых плавала холодная злоба, граничащая с безумием. Первей уже произнёс заклятье "клея", и инквизитор так и замер вполоборота, в напряжённой и неудобной позе.
- Не двигаться! Вы не можете двигаться! Вы не можете говорить!
Не обращая внимания на обездвиженных, рыцарь подошёл к висящей на цепях тощенькой фигурке. На теле девчонки там и сям виднелись кровавые точки от уколов иглой, и вся она дрожала крупной дрожью. Звери… Адские звери…
- Ты можешь двигаться - мягко сказал Первей. Девчонка вздрогнула и подняла голову, расширенными глазами глядя на него, даже забыв про боль. Рыцарь между тем исследовал замки на запястьях и щиколотках "ведьмы". Где-то здесь должен быть ключ… Ага, вот!
Ключ висел на грязной тесёмке, привязанной к фартуку, коим был опоясан палач. Рыцарь сорвал ключ, отпер кандалы на руках и ногах несчастной, придержав её, чтобы девочка не ударилась о пол. Нет, вроде ничего… Да, определённо "ведьма" способна держаться на ногах. Господа инквизиторы только начали свою работу.
- Иди домой - мягко, как мог, сказал Первей - Ты слышишь меня? (девочка закивала часто-часто) Где твоё платье? Ага, вот… Одевайся и иди домой, сейчас я провожу тебя до дверей. Одевайся!
Рыцарь смотрел, как "ведьма" натягивает через голову порванное до пояса на спине платье, путаясь и пошатываясь. Ладно…
"Как быть с этими?"
"Заканчивай с ними, рыцарь"
Заплечных дел мастер прилагал гигантские усилия, чтобы освободиться - тощие мускулы напрягались под потной кожей, как верёвки. Первей усмехнулся - при заклятьи "клей" человек держит себя сам. Одни мышцы тянут вперёд, другие назад, а в целом человек цепенеет в той позе, в которой его застигло заклятье.
- Ваше преосвященство, вы можете говорить, - разрешил Первей. - У вас есть вопросы?
- Кто ты? - обрёл голос главный инквизитор.
Рыцарь смотрел ему в белёсые глаза, где вместо привычной жестокой самоуверенности плавал липкий страх. Паук мечтал поймать жирную муху, а получил в паутину шершня.
- Я Исполнитель. Исполнитель Приговора.
- Как ты смеешь! Я представитель Святого Престола!.. Его Святейшество папа…
Первей улыбнулся.
- Насчёт папы я не имею никаких указаний. Возможно, его Приговор ещё впереди. Но ваше время истекло, господа инквизиторы. Всё, молчи, - главный инквизитор поперхнулся и забулькал невнятно, захрипел, пытаясь что-то добавить. - Вам не позволено выбирать свою смерть. Вы умрёте такой же смертью, на которую обрекаете ваши жертвы - сгорите заживо, и не оставите после себя ни потомства, ни праха, ни имени. Более того. Конечно, судить не мне, но я полагаю, этот ваш круг - последний, и вы навсегда уйдёте в небытие. Аминь.
Рыцарь начал собирать бумаги, разложенные на столе, в кучу. Выглянул за дверь, где неподвижно, как статуи, стояли замороченные стражники.
- Ты, ты, ты и ты. Принесите соломы и дров, да побольше. И факелов, сколько есть. В подвалах есть ещё узники? Капитан!
- Да, - стеклянным голосом произнёс капитан стражи.
- Ведите всех сюда.
"Первей, не делай этого. Не делай, слышишь?"