* * *
Ночь была безлунной, и даже для удивительного ночного зрения Первея улица выглядела смутной белёсой полосой меж неразличимо чёрных берегов - точь-в-точь как Млечный путь, раскинувшийся над головой. Измученный городок спал мёртвым сном. Спал хозяин корчмы, в которой остановился рыцарь, спали кухарки. Маленький неприметный человечек, явно засидевшийся в углу заведения, тоже спал, навалившись на стол и сладко пуская слюни. Спали даже собаки, не лаяли - больно надо, кто там шастает, лишь бы мимо… Да, тут главное, не останавливаться и тем более не подходить к заборам…
"Не расслабляйся"
Впереди уже смутно темнела на фоне неба надвратная башня. Сторожевой пёс, прикованный внизу, зазвенел цепью и зарычал, явно готовясь лаять. Первей сосредоточился, по телу пробежал холодок, пёс заскулил и умолк.
"Растёшь, рыцарь"
"Само собой. Под твоим руководством"
Короткий бесплотный смешок.
"Дверца слева"
Железные полосы оковки уже успели остыть и покрыться росой. Первей на ощупь нашёл замочную скважину, осторожно понюхал пальцы - масло… Просто замечательно.
"Не торопись, время есть. Ночные стражи спят крепко, особенно разбойники"
Справившись наконец с отмычкой, Первей осторожно потянул на себя дверцу, и она бесшумно распахнулась. Из подвала дохнуло характерным запахом порохового погреба.
"Дааа… Тут и кошка ни зги не увидит"
"А ты на ощупь. Тут всего несколько шагов"
Передвигаться на ощупь оказалось не так трудно, и через минуту рыцарь оглаживал деревянный бок бочонка.
"Самый первый бочонок вскрыт. Давай туда"
Первей достал из-за пазухи узкий деревянный пенал, осторожно открыл его и нащупал в углублении "тёмную свечу". На ощупь шедевр алхимии ничем не отличался от обычной восковой свечки, тоненькой, самой дешёвой… Интересно, какого она цвета? Впрочем, этого узнать невозможно - эта штучка выносит только звёздный свет…
"Ну отчего же" - короткий бесплотный смешок. - "Тёмно-зелёная она"
"Как ты видишь?"
"Я не вижу, я знаю"
Рука между тем нащупала сыпучую зернистую массу. Первей воткнул свечку в самую середину бочонка. Всё…
"Не расслабляйся. "Всё" будет завтра. Уходи тихо, и дверь запри как была"
"Слушай, а вдруг ясновельможный пан не пожалует лично? И всё напрасно - шавок-то он наберёт вновь…"
"Обязательно придёт. Не настолько он доверяет этому Крысю - как ни крути, это же запасы из королевского арсенала"
* * *
Он проснулся от мощного удара грома, от которого задребезжали стёкла в оконном переплёте. Не вставая, Первей потянулся, пошевелил пальцами ног, высунувшимися из-под одеяла.
"Родная, ты слышишь?"
"Да, родной"
"Теперь наконец всё?"
Короткий смешок.
"В этом деле - да"
Понежившись в постели ещё минуту - не каждый день удаётся - рыцарь встал, не спеша оделся и спустился вниз.
- Что за манера в вашем городишке, палить из бомбарды ни свет ни заря? - недовольно осведомился он у корчмаря, уже находившегося на ногах спозаранку. - Я спал…
- Ужасное происшествие, пан рыцарь! Взорвался пороховой погреб, и с ним вся башня! И ясновельможный пан градоначальник там, и пан старшина городской стражи, и… Господи, как мы теперь жить-то будем?
- Да-а… - рыцарь состроил сочувственное лицо. - Какое несчастье!
* * *
Жёлтый берёзовый листок порхал перед Первеем, словно бы дразнился: "Не поймаешь, не поймаешь!.." Рыцарь улыбнулся, резко взмахнул рукой. Листочек враз присмирел, чуть подрагивая на ладони. То-то, не будешь дразниться…
"Ну здравствуй, рыцарь"
Первей вздрогнул. Это что-то новенькое - Голос сам заявляется к нему днём…
"Соскучилась по мне, Родная?"
Короткий бесплотный смешок.
"С тобой не соскучишься. Ладно, к делу. Получено новое задание. Новый Приговор"
Понятно.
"Я слушаю тебя"
"За тобой объявлена охота"
"Вот как? И кем?"
"Разумеется, Святой инквизицией. Тот корчмарь перед смертью выложил всё до донышка, и ему поверили - перед смертью обычно не врут"
Так. Ну что же, рано или поздно это должно было случиться - у людей есть глаза и уши, и они понимают не так уж мало, как может показаться. А ещё у них есть языки, и людская молва распространяется быстрее ветра. Ладно.
"Это всё очень любопытно, Родная. Но как это связано с Приговором?"
"Напрямую. Приговор касается инквизиторов"
Первей почувствовал сосущий холодок в груди.
"Говори, Родная"
"Тебя схватят. Тебя должны схватить. Будет трудно, родной. Но ты выйдешь оттуда, я уверена. В конце концов, я знаю"
"Раз ты говоришь, так и будет. Что с инквизиторами?"
Пауза.
"Эти люди совершили так много зла, что в нынешней жизни им не расплатиться ни при каких условиях. Да и, откровенно говоря, в следующем круге тоже. Они банкроты, полные и окончательные, и дальнейшее их существование абсолютно недопустимо. Ты снимешь их с круга"
"Как это следует сделать?"
"Терпение, мой рыцарь. Ночью я всё расскажу подробно. А сейчас вот что - ты должен заняться практической магией, сегодня же. Времени у нас мало, а ты всё ещё недоучка, извини. Вспомни ту четвёрку в корчме"
Точно. Тогда фокус провалился с треском.
"Это не шутки. Если такое случится в подвалах Святой инквизиции, твоя участь будет печальна, и ты закончишь свой путь, не выполнив Приговора и так и не расплатившись. Я этого не хочу, не могу допустить. Уж ты постарайся, родной мой"
"Ага, то-то: "родной мой"… Зауважала-залюбила. Ох, бабы… Всегда вы начинаете по-настоящему любить мужиков лишь тогда, когда возникает угроза их потерять"
Пауза.
"Да, рыцарь. И не шути над этим, пожалуйста"
"Ладно, извини, я просто хотел поднять тебе настроение. Откровенно говоря, мне страшновато, вот я и хорохорюсь. Итак?"
"Езжай вперёд, тут неподалёку есть одна поляна, просто сочащаяся Силой…"
* * *
Эта корчма была опрятной и нарядной - стены выкрашены весёлой ярко-жёлтой охрой, столбы, подпирающие крышу, и вовсе окрашены красной масляной краской. Сразу видно процветающее заведение. Над входной дверью красовалась странная вывеска - огромная деревянная колбаса, выкрашенная всё той же красной краской, своей формой навевающая нездоровые ассоциации.
Рыцарь вздохнул. Опять корчма. Всё время корчма. Корчма, таверна, харчевня, постоялый двор… А ему мерещится дом. Опрятный маленький домик с садом, с белёными известью стенами, и хозяйка выходит из дверей, глядя на него огромными чёрными очами, и через плечо на высокую грудь перекинута коса, толстая, как корабельный канат… Первей зажмурился, даже потряс головой, но видение не исчезло - только скромная хата превратилась в высокий родовой замок, и хозяйка тоже изменила облик - высокая стройная дама, волосы гладко зачёсаны назад и убраны жемчугом, шуршат по гранитным плитам садовой дорожки шёлковые юбки. У дамы строгое, красивое и умное лицо, и только глаза прежние - огромные чёрные очи, затягивающие в глубину. Дама подходит к нему вплотную, кладёт руки ему на плечи, её высокая грудь тяжко вздымается, натягивая шнуровку корсета. Первей не может отвести взгляда, а руки уже легонько тянут за шнурки, и округлые белые полушария выскальзывают на свободу, целясь в него крупными розовыми сосками. Шуршат, спадая, шёлковые юбки…
Первей с размаху ударил себя ладонью по уху, так, что в голове пошёл звон. Морок, чистый морок. Откуда? Нет, не то, постой-постой… Он же сейчас вот захотел женщину! Это невероятно - он уже и забывать стал, что это такое.
"Родная, отзовись"
"Да, рыцарь"
"Что это со мной творится?"
Короткий смешок.
"Нормально. Молодой ещё мужик захотел женщину. Должно быть, тебе смягчили режим сильнее, чем я полагала"
"Не так. Я захотел тебя"
Короткий злой смешок.
"Я вся твоя, мой милый. Мне самой раздеться или ты мне поможешь?"
"Не надо. Не надо так зло. Я же не хотел тебя обидеть"
"И тем не менее тебе удалось"
Долгая, неловкая пауза.
"Извини, Родная. Я правда не хотел"
Бесплотный шелестящий вздох.
"Ладно, рыцарь. Ты и правда не виноват. В конце концов, уже за одно избавление от этой ужасной, нескончаемой пытки жаждой я тебе благодарна… чуть не вырвалось - по гроб"
"Разве это моя заслуга? Я полагал…"
"Ты неправильно полагал. Это не твоя и не моя - это наша заслуга. Ну всё, проехали. Только знай - мне очень больно, когда ты напоминаешь мне о том, что я потеряла"
Долгая, долгая пауза. Что же ей сказать-то?
"Слушай, Родная. Ты сможешь. Мы сможем. Ну не отчаивайся, пожалуйста. Всё вернётся, поверь"
Долгое молчание.
"Ладно, рыцарь. Ты так и будешь стоять перед корчмой, или всё-таки будешь работать?"
"Да иду, иду, - Первей вдруг засмеялся в голос. - А за твои титьки я всё-таки когда-нибудь возьмусь, вот увидишь"
Долгий шелестящий смех.
"Нет, ты совершенно невозможен. На тебя и сердиться-то толком нельзя. Да иди уже, работай!"