Среди книг, найденных в кабинете Брюса после его смерти, оказалась загадочная книга, состоящая из семи деревянных дощечек с вырезанным на них текстом. Поговаривали, что это и есть та самая магическая книга, которая раньше принадлежала магу и чародею Соломону. Брюс-де, не желая, чтобы она попала в чужие руки после его смерти, приказал замуровать книгу в стену Сухаревой башни. Многие утверждали, что будто он не умер, а создал волшебный воздушный корабль и улетел на нем неведомо куда. Или уехал в дальнюю командировку. Или погрузился в анабиоз. А может, и вовсе пол сменил и теперь нянчит детей.
Но сказочные умения Брюсу приписывались молвой, а создателем проекта первой высокотехнологичной системы городских коммуникаций он действительно был. И, как говорили некоторые либеральные злыдни, первым поздним (в смысле - в последующее время) попаданцем тоже. Вот только настоящего антипопаданческого разводного ключа ему, похоже, недоставало… И он решил позаимствовать сей знаковый девайс у многострадального Эрика. Да, знатная история получилась - потомок шотландских королей у потомка прибалтийского барона разводной ключ стырил.
А теперь Эрик пришел за ним.
- Яков Вилимович, на кой черт вы сперли мой ключ? Неужели вам - вам! - в вашем пласте времени такой не изготовят? Хоть из золота и с вашим гербом?..
- Сделают. Но ключ - только предлог, чтобы видеть вас здесь. Мне требуется помощник, я устал поспевать везде в одиночку. А поспевать не могу, пока не наведется порядок. А ваша служба - это хотя и наследница нашей, но не всё унаследовала. И не всех.
- Не понял…
- Нет у вас старинного архива, вот и не знаете, что есть те по Временам шествующие, с которыми ранее соглашения были заключены. У них и условия особые, а договора бессрочные…
- И обслуживать надо, раз договор…
- Ну вот и понял.
- А расторгнуть договор никак?
- Да держав тех уж нет, надо Комитет созывать, убытки и прибытки каждого подсчитывать, и может, земли перекраивать. В договорах-то старинных, в пунктах особых, всё учтено было. А сдвинешь всего один пункт - и весь договор под откос покатится.
- Но ведь вы же сами сказали, что все вымерли.
- Ну и что? Как договор аннулируешь, они в тех временах сразу узнают - с каждой из подписавших сторон специальные колокольчики подвешены на сей случай. И тогда сразу наследники появятся. Причем - законные, им же всё завещают.
- Выход-то какой?
- Вот и ищем. А пока - будем трудиться вместе. Беру я тебя помощником.
- Согласие мое не требуется?
- А что ты против моего предложения сказать можешь? Глянь вокруг…
Эрик машинально глянул сквозь слюдяные чешуйки в окне - и не увидел привычных многоэтажных домов, только склон холма, деревья и несколько избушек. Обернулся - Черного Сан-техника Брюса уже не было.
Брегис ринулся в подвал - искать проход, через который попал сюда. Но коридор теперь заканчивался тупиком, каменной стеной. Но она была влажная, где-то за ней слышался слабый шум воды. Отвинтить ключом тут было нечего, поэтому Эрик принялся просто колотить по кладке, жалея, что знаковый инструмент сан-техника - именно ключ, а не кувалда. А еще лучше бы перфоратор…
Рев, раздавшийся прямо над ухом, Брегис ни с чем бы не спутал. Точно перфоратор, значит, и выход есть, не во временах же Брюса без электричества им орудовать?..
- Тащи его! - загрохотал, перекрывая шум и внушая надежду, голос Верова. - Борман, мать твою, ну куда же тебя понесло?!
"Домой, я хочу домой, к трубам, вентилям и смесителям, семье и кошке".
И с этой мыслью Брегис, крепко сжимающий в руках обретенный заново ключ, вывалился в облако кирпичной крошки, сквозь которое просвечивали розовые кафельные стены. Никаких атрибутов старины и Брюса было не видать. А между тем вокруг Брегиса уже кипела бурная деятельность.
- Хозяйка, - рокотал Веров, - да кто же додумался стык труб намертво в кирпичный короб замуровать? Это руки пообрывать за такую дурь! Вот и протекло там, а как добраться? Пришлось ломать.
И вполголоса добавил, обращаясь к Брегису:
- Ну, ты живой, попадалово наше? С фараоном обедал, что ли?
Эрик попытался заговорить, но пока получались одни междометия. Очень неинтеллигентные.
- Ты живой вообще?! - громыхнул в полную силу бас Верова. - Дрыхнуть не надоело?
- Это побочный эффект от столкновения с Черным Сан-техником, - пояснил голос специалиста. - Не трогайте, может, чего умное ему и приснится.
Брегис вздрогнул и очнулся - в кабине тряского "уазика" под брезентовым верхом, мчавшегося по Горьковскому шоссе со скоростью, которой и нельзя было ожидать от такой почтенной и неказистой машины. Рядом расположился Веров, а на переднем сиденье в обнимку с внушительным кофром сидел давешний специалист, не сумевший выследить Брюса с помощью приборов. На всякий случай при нем Эрик не стал рассказывать Верову о странном сне и сопутствовавшем ему деловом предложении.
Они ехали в Глинки, имение Брюса, место, о котором страшных преданий среди окрестных крестьян в свое время ходило не меньше, чем в Европе о Фаусте. Одна из легенд рассказывала о смерти Брюса. Изготовив магический раствор, делающий его неуязвимым, Брюс повелел слуге разрубить его на части мечом и потом сложить части вместе и облить "живой водой". Слуга разрубил тело Брюса, но тут приехал царь и потребовал Брюса к себе. Слуге пришлось рассказать правду и показать тело господина. "Глядят - тело Брюсово уж совсем срослось и ран не видно; он раскинул руки как сонный, уже дышит и румянец играет в лице". В общем, осталось только в промышленном масштабе наладить производство оздоровительного крема "Собери себя заново".
Впрочем, большая часть этих историй была связана с водой, что теперь не казалось удивительным (хотя крупные водные хозяйства не являются тайными спонсорами данного издания).
Никакой битвы за обладание ключом, которую нарисовало романтическое и измученное недосыпом воображение Брегиса, так и не произошло. В музее их встретил директор (оказавшийся из соответствующего ведомства и поэтому знавший всё, что положено, о подноготной графа), проводил в один из залов, где красовался портрет первого владельца имения. Эрик сразу узнал в изображенном того человека, с которым беседовал в прихожей одной из квартир злополучного шестого дома.
- Да, это он!
Специалист, успевший расставить вокруг портрета свои приборы, немного повозился с ними и кивнул.
- Он. Всё подтверждается. Но сделать ничего нельзя.
- А где мой ключ? - спросил Эрик.
Хотя во сне вроде ему вернули, но сейчас-то ключа не было. Но, может, Брюс где-то здесь для него и оставил.
Веров кивнул в сторону портрета. И Эрик увидел среди алхимических приспособлений и приборов, которые художник запечатлел рядом с Брюсом, свой гаечный ключ.
- Достать можно? - деловито поинтересовался Штирлиц.
Эрик встрепенулся.
Специалист и директор музея переглянулись и дружно замотали головами.
Брегис понурился. Веров отправился беседовать тет-а-тет со специалистом. После возвращения отозвал Эрика в сторонку.
- Понимаешь, - сказал ему Веров, - есть высшие инстанции, высшие силы, ну, если хочешь, боги. Но даже они не в силах вернуть пролитую воду обратно в трубы. Да и, говорят, договора какие-то древние есть, до сих пор актуальные. И тут Брюс замешан, то бишь оформлен. Так что он нам сегодня не по зубам…
На самом деле Эрик не очень переживал. Понятно, что в глухомань его не сошлют. Не то что особо не за что, просто там он нечаянно может и не таких дел натворить. А куда потом ссылать?
В глубине души Брегис всё же надеялся, что после такого провала его официально признают негодным к полевой работе и дозволят вернуться обратно в тишину кабинета, к тонкостям древней поэтики, свиткам и манускриптам. Тем более что запах пряного сильфиона в том салате, которым угощал злополучный гуманоид-амфибия, пробудил в нем жгучий, как вкус этого растения, интерес к Древнему Риму. Благо там с поэтикой всё было в порядке, поэмы даже проходили по разряду полноценных исторических источников.
Понятно, что сан-техники очень нужны, но вот станет ли Брегис полноценным специалистом? Таким, как Веров? Не только компетентным, но и готовым ко всему? Вот это и предстояло решить специальной комиссии. Но за день до ее заседания произошло два примечательных случая, причем оба были связаны с профессиональной деятельностью.
Квартира, где произошла очередная протечка, ничем особенным не отличалась от прочих в том же доме.
- Да куда же вы смотрите?! - визгливо орала неопрятная тетка в разномастных бигуди. - Это что же за безобразие! Нет, вы только посмотрите! Вы там непонятно чем занимаетесь, а мы мучайся!
- Похоже, не все люди - люди, - проворчал сквозь зубы Веров, - эти вот явно крокодилы-оборотни.
И громко спросил:
- Хозяйка, где и что протекает?
Вопрос спровоцировал новый шквал истошных претензий, обвинений и угроз. Веров явственно скрипел зубами. Эрик, не дожидаясь затишья, распахнул дверь ванной.
Тут тоже всё было традиционно. Зеленоватый потрескавшийся кафель до середины стен, а выше побелка, свисающая клочьями. Чугунная ванна с желтыми потеками. Мутное окно под потолком. Пахло якобы ванильным шампунем и замоченным три дня назад бельем.
А посреди всего этого стояла девочка лет шести в белом льняном платье. Она без всякого страха посмотрела на Эрика и воскликнула:
- Диодор!
Опешивший Брегис попятился.
- Диодор, ты меня не узнаешь? - снова зазвенел ее голосок. - Я Клеопатра. Ты приезжал к моему отцу, царю Птолемею, и рассказывал про Сицилию. Про город Наксос возле огненной горы, про войну с Карфагеном… Почему ты молчишь?