И ведь практически не соврал, подумал он, вспомнив о сигомах из отдела Макса. К Японии они, правда, никакого отношения не имели, но это уже детали, причем несущественные. К тому же сейчас, как и в старинные времена, чудные товары, изготовленные в галактике, выдавались на Земле за изделия далеких или не близких стран с передовой технологией.
- Визуально? - оживилась тетушка. - А это мужчины или женщины?
- Есть экземпляры и мужского, и женского пола.
- А в смысле той самой функции они отличаются?
- Мне не доводилось проводить сравнительное тестирование.
Грета аж покраснела, но явно не от скромности, а от отчаянно сдерживаемого хихиканья.
- Ты не напомнишь, когда у нас свадьба? - не преминул подколоть ее Фауст при первой возможности.
- Как только ты или я найдем сокровище. Или ты, дорогой, раздумал мне дарить на свадьбу большой остров, чтобы сделать меня принцессой? Или хотя бы графиней.
- Ну что ты! Сейчас же займусь трансмутацией здешних мельхиоровых ложек и вилок в золотые. Позже займусь превращением холодильников и газонокосилок.
- Замечательно. И обрати внимание на статуи в фонтанах. Увы, гипс давно не моден. Заодно и трансмутируй дверные ручки и вешалки.
После этой милой беседы "жених" и "невеста" занялись своимиделами. Грета на несколько дней полностью погрузилась в разбор фамильных хроник, дневников и всевозможных свидетельств. Фауст решил позволить себе небольшой отдых, но к концу второго дня блаженное ничегонеделание вызвало приступ лютой скуки. Он принялся листать журналы, найденные в гостиной и библиотеке. Одна из публикаций заставила его призадуматься - в ней говорилось о том, что в 2008 году парламент швейцарского кантона Гларус со второй попытки оправдал и реабилитировал "последнюю ведьму Европы" Анну Гельди, которая была осуждена и обезглавлена в 1782 году. Отрадный факт реабилитации мог быть объяснен не только тотальной борьбой за справедливость, но и заботой об увеличении туристических доходов данных мест, и новыми толпами туристов, привлеченных такой новостью…
Уже несколько столетий на Земле существует устойчивая категория "ведьм" - то есть тех, кто по той или иной причине (а часто - под руку подвернулась) подвергается преследованиям, основанием для которых служат жажда наживы и суеверия. Гельди не была исключением. Она трудилась скромной служанкой в доме местного судьи Иоганна Якоба Тшуди. Ее обвинили в том, что она отравила хозяйскую восьмилетнюю дочь Анне-Мигели, колдуя и подмешивая в молоко заговоренные булавки, от чего у девочки появились судороги. Когда Гельди арестовали и подвергли пыткам, то она призналась, что является ведьмой. Посему добропорядочные судьи, наверняка читавшие Вольтера и Дидро (а возможно, и прочих энциклопедистов - на дворе уже был век Просвещения!), приговорили женщину к смертной казни, которую вскоре и привели в исполнение, а тело осужденной закопали прямо там же, на площади, рядом с эшафотом, без христианских обрядов погребения.
В случае фобий брезгливая Истина обычно укрывается где-то рядом. Существует гипотеза, которая отчасти оправдывает тот самый жестокий суд: малограмотная служанка была любовницей своего хозяина, просвещенного судьи Тшуди, а когда она постарела и подурнела, то он решил её безо всяких сантиментов уволить, просто выставив за дверь. Взбешенная таким предательством Гельди заявила, что предаст их прежние отношения огласке, и Тшуди, которому грозила потеря места судьи, решил с ней расправиться, обвинив в колдовстве.
Поскольку этот приговор вызвал кучу недоуменных вопросов не только в самой Швейцарии, но и граничащих с ней германских княжествах, то для соблюдения своего реноме (казнь ведьмы - в центре Европы, в конце XVIII века!) местные власти убрали из опубликованной позднее редакции судебного акта слово "колдовство", а казненная получила всем понятный "статус" отравительницы. Но в швейцарских архивах бережно хранятся даже старинные судебные документы, и Фауст, чьего дедушку тоже не раз обвиняли в чем-то подобном (чародействе), не мог не заинтересоваться успешным судебным прецедентом.
- А если мы обратимся к здешним властям с просьбой об оправдании моего дедушки? - предложил Фауст, показав статью Грете.
- Он тут бывал?
- Ну, если верить печатным свидетельствам, он странствовал по всей Европе. И, кажется, где-то здесь его удостоили очередного ругательного отзыва. Клеветнического, разумеется!
- Хорошая идея. Попробуем.
Однако ответ от министра культуры кантона оказался неутешительным. Не отказывая прямо, почтенный чиновник - или его дежурный референт - сообщал, что многие старинные бумаги хранятся в неоцифрованном виде, поэтому поиск может занять много времени, от трех до семи лет. А после этого можно затевать судебный процесс. Но следует запастись терпением.
Постскриптум к официальному посланию информировал "уважаемого господина Фауста" о возможности частным порядком обратиться в Международное общество реабилитации жертв Темных веков.
- Ага, - мрачно заметила Грета, - когда я работала в газете, мы давали разным навязчивым сумасшедшим координаты либо конкурентов, либо тех, кто нас чем-то обидел.
Но, произнося эти слова, она уже искала в Интернете упомянутое Общество.
- Смотри, штаб-квартира у них в Цюрихе. Можем съездить.
- Давай съездим.
- Отлично, сейчас найду какой-нибудь отель.
- Похоже, туда ездят только богачи, - с досадой констатировал Фауст, посмотрев на стоимость номеров. - Два номера нам, пожалуй, не по карману.
- Можем представиться мужем и женой и взять один номер. С двумя постелями.
- Там свидетельство о браке не спрашивают?
- Вроде нет, разве что мы захотим снять квартиру в особо респектабельном доме. Владельцам отелей бизнес такого не позволяет. Но в любом случае, кто мешает нам получить это свидетельство? В случае чего, у меня не потребуют показаний против тебя…
Перспектива фиктивного брака несколько озадачила Фауста, он только и смог пролепетать:
- Я не могу жениться без согласия бабушки.
- Да твоя бабушка в американской глуши об этом не узнает. Чего ты боишься, внучек?
- Ты даже не можешь представить, в какой глуши.
- А почему твоя семья не перебралась в более цивилизованные места?
- Все говорят, что у дедушки было огромное состояние, будто он в золоте купался и олигархом был, и пытаются содрать с нас деньги.
- А что, это не так? Он ничего не оставил? И кстати, куда он делся, твой дедушка?
- Да вышвырнули его пинком под зад, отобрав всё вплоть до штанов.
- Куда вышвырнули, как в классике - в ад?
- Хуже - в родную глухомань.
- Так что, он у вас, как и ты, из Америки родом? Из страны кукурузы и яблочного пирога? Он что у вас, такой непрактичный был?
- Да полный романтик! Самое ценное - бабушку - он успел с собой забрать. Причем в багаже и без всяких документов. А потом дедушкин приятель Вагнер из части дедушкиных дневников книжку сделал. Заработал денег и ни с кем не поделился.
- Ну да, это очень известная книжка! Так я заказываю нам один номер на двоих?
- Да.
Кто-то должен смотреть за Порядком
Напоминание о необходимости предоставить Тритермию первый из обещанных отчетов застало Фауста практически врасплох. Впрочем, направляясь в местный аэропорт, он успел подумать, что связного изложения от него никто и не ждет. И не ошибся. Отчет был принят с полнейшим равнодушием, а потом Тритермий, присутствовавший здесь то ли в виде динамической голограммы, способной не только производить впечатление, но и обращаться с предметами, то ли прибывший лично, сурово изрек:
- Господин Фауст, вы на Земле всего лишь месяц с небольшим, а уже успели привлечь к своей персоне нежелательное внимание.
- Я к этому не стремился.
- Допускаю, что так. Но нам пришлось приложить немалые усилия, чтобы направить вашу активность в нужное русло. Более того, нет никакой уверенности, что вы в нем удержитесь.
- Я не хочу причинять вред моей родной планете. Но и Земле я вредить не хочу.
- А кто говорит, что мы собираемся ей вредить? Наоборот, создана специальная комиссия, которая работает над подготовкой оперативного безболезненного и, несомненно, прогрессивного Контакта.
- Не сомневаюсь в этом. Так как дела с дедушкиной реабилитацией, о которой вы говорили?
- Не горячитесь, ждала семья пятьсот лет - еще пару месяцев подождет. Вы чем-то крайне озабочены. Может, назовете причину?
- Ну… я видел музеи в честь дедушки и памятники ему - так почему же я не смог сразу, без труда получить необходимые документы?
- Потому что неправильно начали. Не с того.
- С чего же я, по-вашему, должен был начать?
- С признания справедливости всех претензий к вашему дедушке.
- Что?!
- Он нарушил установленный порядок. Некоторые усматривают в этом проявление живости характера, но это удовольствие, за которое надо платить. Вы же не хотите платить, и признавать факты отклонения от общественно-социальной нормы тоже не хотите.
- Но ведь отклонения только подтверждают правила.
- Всегда есть тот, кто должен за всё платить. Планете Земля нужно медленное, контролируемое нами развитие. Вы представляете, чего стоило доставить в совокупности ваше тело и разум сюда? А кто за это платил?
- Администрация галактики?
- Да. Но ведь энергия не возникает из ничего, и каждый ресурс чего-нибудь да стоит. Нужно заботиться обо всех и помогать нуждающимся планетам. Вы же сами знаете, сколь бедна родная планета Айдаху. И вы с дедушкой своими действиями делаете ее еще бедней.
Фауст ничего не ответил. Тритермий выдержал паузу, после чего проговорил: