Тщательно одевшись (и не забыв проверить, все ли у меня в порядке с глазами), я собрался отправляться.
- Ну и времена пошли, - ворчал Ларример, подавая мне легкое элегантное пальто. - Вот при старом хозяине в этакое место только господ пускали, да и то с разбором… А теперь - глядите-ка! Набежит толпа не пойми кого, чего доброго, какую-нибудь леди толкнут или вовсе своруют что-нибудь…
- Боже мой, Ларример! - вздохнул я. Мой дворецкий неисправим, но я к нему давно привык. - Не беспокойтесь, у входа дежурят констебли, вовсе уж скверно одетую публику они не пропустят. Я уж молчу о подозрительных личностях! Более того, вход платный, средства, кажется, пойдут на благотворительные цели… Не переживайте так.
- Как прикажете, сэр, - сказал он, открывая дверь, и его седые бакенбарды встопорщились от сдерживаемого негодования. - Сэр! Возьмите трость!
- Ларример, ну зачем она мне? - взмолился я, но он уже протягивал мне отцовскую трость с серебряным набалдашником в виде львиной головы.
- У вас с нею исключительно элегантный вид, сэр, - довольно сказал дворецкий.
"Ладно, я всегда могу забыть ее в машине", - подумал я и отбыл.
У входа в ботанический сад уже было многолюдно, мне пришлось оставить автомобиль неподалеку и немного прогуляться. И да, я все же захватил трость: во-первых, кто-нибудь может польститься на дорогую вещь, а это все-таки память об отце, а во-вторых, зачем мне выбитое стекло в машине? Судя по тому, как посматривали на меня дамы, вид у меня и впрямь был солидный и весьма привлекательный… Впрочем, они и так частенько на меня посматривают.
Уплатив за вход, я направился по аллее, раскланиваясь со знакомыми и время от времени перебрасываясь с кем-нибудь парой слов о погоде. Вступать в длительные беседы у меня не было никакого желания.
Я миновал первый павильон, где глаз ласкали буйные переливы пышных соцветий гераней, затем окунулся в кружащий голову аромат павильона весенних цветов: острый запах гиацинтов пастельных расцветок; почти незаметный среди остальных, горьковатый - нарциссов. Здесь же красовались великолепные тюльпаны (особенно гордо выглядел владелец нескольких черных махровых цветков), еще какие-то неведомые растения… Каюсь, я скверно разбираюсь в первоцветах, но этот запах спутать не мог ни с чем! Здесь собралась небольшая толпа, но природа наделила меня изрядным ростом, и я сумел заглянуть поверх голов. Ландыши! Вот это сюрприз! Впечатленный, я отправился дальше.
Вот павильон с розами - их оказалось немного, пока ведь не сезон, а мало кто содержит теплицы, но там нашлись премилые миниатюрные создания. Розы я люблю, они напоминают мне моих питомцев наличием шипов… Тут же разместились дивные в своей холодной красоте гардении с их будто восковыми листьями, азалии…
Наконец я добрался до павильона с экзотическими растениями. Попадались мне уже виденные когда-то и вовсе не ведомые - это было любопытно. Но, конечно, ни одного кактуса, если не считать огромного молочая, выдаваемого за оный кактус. Увы! Выглядят они и впрямь похоже, но уж я-то не спутаю! Разумеется, я промолчал: большинству это безразлично, а чего ради портить настроение публике и владельцу?
На одной из площадок царило сущее столпотворение: дамы восторженно ахали, господа вздыхали. Снова меня выручил рост: я увидел под стеклянными колпаками замечательные орхидеи. Рядом стоял бдительный хозяин. Не представляю, каких трудов стоило ему доставить эти капризные растения в ботанический сад по нынешней-то погоде! Насколько я помню, далеко не все они хорошо переносят прохладу…
Тут я заметил знакомую фигуру и попытался было ретироваться, но было поздно. Ко мне приближалась миссис Таусенд, волоча на буксире несчастного супруга.
- Миссис Таусенд, - приподнял я шляпу. - Инспектор…
- Мистер Кин! Рада видеть вас! - воскликнула она, дама дородная, рослая и, судя по всему, сильная. - Я знала, что непременно увижу вас сегодня, вы ведь не пропускаете ни одной выставки!
- Равно как и вы, миссис Таусенд, - улыбнулся я. О да, супруга инспектора была без ума от гераней, и ее растения неизменно брали призовые места. - Позвольте поинтересоваться, как нынче ваши успехи?
- Две розетки, мистер Кин, - рассмеялась она. - Еще бы одну, и я побила бы собственный рекорд, но, увы, я не могла захватить малютку Рози - места в машине не хватило…
Я подавил смешок: миссис Таусенд тоже давала имена своим растениям. В этом мы с ней были совершенно одинаковы!
Инспектор испустил мучительный вздох. Он был абсолютно равнодушен к цветам, но вынужденно сопровождал супругу и, более того, грузил ее ненаглядные герани в автомобиль и выгружал их лично - прислуге это не доверялось.
- А как ваши дела, инспектор? - учтиво спросил я, но в этот момент миссис Таусенд тихонько взвизгнула.
- Что случилось, дорогая? - встревожился он.
- Джордж… - прошептала она, наклоняясь к самому его уху, но я расслышал. - Джордж, мне показалось, что меня кто-то… потрогал…
Инспектор резко развернулся, но позади все та же толпа восхищалась орхидеями.
- Тебе показалось, милая, - сказал он уверенно. - Просто кто-то был не слишком осторожен. Давай отойдем в сторону… - И продолжил без перехода: - А дела мои, мистер Кин, из рук вон плохи!
- Даже так? - поразился я. Обычно инспектор не жаловал меня откровениями. Да он вообще меня не жаловал!
- Увы, - мрачно ответил он. - Дорогая, а почему бы тебе не взглянуть на вон ту замечательную пальму поближе? Кажется, я вижу на ней цветок!
Понятливая миссис Таусенд (все-таки супруга полицейского!) немедленно отошла. Я насторожился: похоже, инспектор намерен был затронуть щекотливую тему, каковые не принято обсуждать при дамах.
- Что-то стряслось на службе? - спросил я.
- Да… - махнул он рукой. - Участились случаи нападения на женщин. Хуже того, мистер Кин, есть и убитые, причем перед смертью их… хм…
- Я понял, - поспешно сказал я. Да уж, если это не неприятности, то не знаю, что ими и назвать! - И никаких идей, кто бы мог это делать? Быть может, маньяк?
- Мистер Кин, ну вы-то уж не лезли бы! - нахмурился инспектор. - Без вас как-нибудь разберемся, все управление на ушах стоит… - Тут он сменил гнев на милость. - Не похоже на маньяка. Modus operandi разный в большинстве случаев. Может, он, конечно, маскируется, но от этого не легче - такую хитрую тварь поди поймай! Вон в Лондоне так и не изловили…
- Да, я читал об этом, - кивнул я. - Что ж, могу только пожелать вам успехов, инспектор, в вашем нелегком деле!
- И на том спасибо, - буркнул он. - Только попрошу не распространяться об этом! Паники еще не хватало!
- Инспектор, я ведь даже из дома редко выхожу, - развел я руками. - Какое там…
И тут раздался возмущенный крик. Инспектор снова резко развернулся, я от неожиданности налетел на него, и глазам нашим открылось престранное зрелище: некий прилично одетый джентльмен, отчего-то страшно раскрасневшийся, самым непристойным образом обнимал расфранченного юношу и, стыдно вымолвить, оглаживал его в таких местах, какие и упоминать не принято! Симпатичный юноша в модной шляпе и шикарном вишневом пальто отбивался, как мог, но силы были неравны. Мужчина зарычал и усилил напор.
Публика отвлеклась от орхидей…
- Эй, прекратите безобразие! - грозно рявкнул инспектор, направляясь к хулигану. - Мистер, вы что, пьяны?!
Собственно, а что еще можно было предположить?
Инспектор схватил мужчину за плечо и попытался оторвать от перепуганного юноши. Не тут-то было! Думаю, воспоследовала бы свалка, но тут незнакомец вдруг отпустил жертву и развернулся к инспектору. Физиономия его сделалась багровой, он выпучил налившиеся кровью глаза, а из ноздрей, по-моему, шел пар, как у разъяренного быка…
И не успел никто опомниться, как этот странный тип набросился на Таусенда, но, по-моему, с несколько иными намерениями, чем на помятого юношу, отступавшего бочком под защиту толпы. Инспектору силы не занимать, но дебошир был силен… ну да, как бык, и ревел так же. Ничего другого мне в голову не пришло.
Завязалась безобразная потасовка, в которую никто не рисковал вмешаться, и вот уже незнакомец принялся душить инспектора! Кажется, кто-то побежал за констеблями, но пока еще они явятся!
Я увидел, как от пальмы в дальнем конце павильона спешит миссис Таусенд с ридикюлем наперевес, и в этот момент вдруг вспомнил, что сжимаю в руке отличную трость. Зайти к незнакомцу со спины было проще простого, он ничего не видел по сторонам. Я коротко размахнулся… и тяжелый набалдашник моей трости обрушился на голову мерзавца одновременно с ридикюлем миссис Таусенд. Честное слово, не знаю, кто из нас его уложил…
Поверженный драчун оказался на земле. Побагровевший инспектор, потирая горло, повернулся ко мне и хрипло выговорил:
- С-спасибо, Кин…
Ну и разумеется, миссис Таусенд не нашла лучшего момента, чтобы свалиться в обморок!
Невдалеке заливались свистки опоздавших к веселью констеблей…
Происшествие это отравило мне все удовольствие от цветочной выставки и погожего субботнего дня.
Инспектор Таусенд, отправив дебошира в участок под конвоем констеблей, остался успокаивать супругу. Мне же пришлось поехать в полицейское управление, дабы изложить и подписать свои свидетельские показания.
Сам инспектор сделать этого не мог, и не только потому, что с точки зрения закона считался лицом пристрастным, а еще из-за того, что миссис Таусенд никак не могла пропустить церемонию награждения. Признаться, мне не понять такого тщеславия. Какая разница, оценил ли кто-то мои достижения? Главное, что они есть!