- Не знаю. Этого даже я не знаю. Но предчувствую - ты должна это знать. Дело даже не в Предопределении. Недавно я почувствовал угрозу, нависшую над этим миром. А почувствовав угрозу, начал искать способ отвести беду. И нашел… тебя.
- Меня??? - ошарашено переспросила танаа. - Но… я же… всего лишь…
- Ты - Искоренитель. И от этого ты не можешь уже - да и не хочешь - отказаться. А я научу тебя большему, чем то, что дают возможности Искоренителя. Даже если я не прав, и сгущаю краски - хуже от этого миру не будет.
- Кто ты? - Арна задала этот вопрос неожиданно даже для себя. Позже она пыталась понять, что же подтолкнуло ее тогда, но так и не поняла.
Раадан поднял голову и посмотрел девушке в глаза.
- Я отвечу тебе, когда мы будем прощаться, - наконец проговорил он тихо. - А сейчас скажи мне - ты согласна стать Избранной? Согласна ли ты учиться хранить этот мир? И согласна ли в случае необходимости отдать за него кровь и жизнь - как свою, так и чужую.
Казалось, вечность прошла, прежде чем Арна нашла в себе силы согласно кивнуть.
- Да.
- Дай мне руку, - он встал, протягивая ладонь прямо сквозь пляшущие языки огня.
Почему-то не боясь ожога, девушка протянула руку и вложила свои пальцы в пальцы Раадана. Золотое пламя внезапно взвилось под потолок, на миг охватив их обоих, но не опаляя, а разжигая все еще плавающие по венам искорки.
И Арна на мгновение задохнулась от осознания восхитительной правильности происходящего. Все так, как должно было быть.
- Сосредотачиваешь внимание и настроение на том, кого хочешь считать - и сразу направляешь на свое желание короткий импульс.
- Понятно.
- В дальнейшем таких резких и сильных прорывов, как в деревне у таверны, быть не должно, но всегда используй хотя бы легкие щиты. Ближайшую неделю рекомендую вообще держаться подальше от разумных. Как пробуждать в себе силу Искоренителя, запомнила?
- Да. Я хотела спросить…
- Что?
- Мое зрение… Я же не вижу с раннего детства. А сейчас зрение ко мне вернулось…
Раадан вздохнул, подошел, обнял Арну за плечи.
- Прости. Вернуть тебе зрение сейчас не смогу даже я. Вернее, смогу, но это будет иметь слишком катастрофические последствия для тебя самой и не только. А сейчас ты видишь не глазами. Ты просто ощущаешь окружающее настолько остро, что даже воспринимаешь цвета, различаешь мелочи форм, и так далее.
Арна вздохнула. С другой стороны, она почему-то и не ждала иного ответа…
- Спасибо тебе, - неожиданно сказала она, поднимая голову.
- Тебе спасибо… Только не спрашивай, пожалуйста, за что. И… прости, но завтра ты не вспомнишь этого разговора. Память о нем вернется, но только тогда, когда это будет необходимо.
Несколько минут прошло в молчании.
- У тебя впереди еще долгая и сложная дорога. Отдохни здесь, а завтра отправляйся в путь.
- Ты уходишь? - зачем-то спросила танаа.
- Да.
- Ты обещал, что перед тем, как уйти, скажешь мне, кто ты.
Раадан улыбнулся.
- Некоторые называют меня Творцом, - и шагнул в золотое пламя.
Утром, шагая босиком по серебристой росе, Арна тихо напевала какие-то песенки, и пыталась понять - откуда она знает, что и как делать? Но безрезультатно.
- Что ж, - сказала она себе, выходя на дорогу и одевая сандалии. - Пусть будет так. Ведь все, что происходит сейчас - правильно…
Глава IX. Его личный адъютант
Лист бумаги, исписанный эльфийскими письменами, выскользнул из пальцев. Не в силах поверить, Киммерион вновь и вновь перечитывал письмо - две страницы, покрытых знакомым бисерным почерком Губерта.
- Этого не может быть, - побелевшими губами прошептал эльф. - Это просто невозможно… - он рухнул в кресло.
Это было невозможно, но это произошло.
Подобрав с потертого ковра письмо, Ким вновь перечитал каждую строчку. И все равно не мог поверить.
"Мой дорогой Киммерион!
Прости за банальное начало, но раз ты читаешь эти строки, значит, меня уже нет в живых. Надеюсь, ты с пониманием отнесешься как к моему решению, так и к моему поступку, и не натворишь глупостей. Я верю в твое благоразумие и выдержку, и верю, что ты не позволишь, чтобы все наши труды пошли насмарку.
Сразу объясню ситуацию. Надеюсь, кроме тебя, никто не узнает, как было дело, и ты не станешь приподнимать полог тайны над этим происшествием, порочащим, как ни странно, абсолютно всех его участников.
Ты никогда не задумывался, почему я не выступаю в Императорском театре, почему мне не присылают приглашений на гастроли и концерты? Некогда мое имя гремело в Империи, Париасе, Номикане, и даже в Сэйкароне. Я был очень знаменит. Но, кроме музыкального таланта, Магнус одарил меня еще живым умом, а также связями в Тринадцатом Столе Имперской Канцелярии и тягой к приключениям и хитроумным загадкам. Так я оказался в Отделе Особых Расследований.
Благодаря этому я очень быстро поднялся вверх по карьерной лестнице и вскоре занял достаточно высокий пост, войдя в группу следователей, возглавляемую лично Александром Здравовичем. Я был молод, мечтал служить Империи, и почитал за великую честь работать с таким необычным человеком, как глава Тринадцатого Департамента. Повторюсь, я был молод и наивен, кроме того, приехал из далекой провинции и понятия не имел о том, какие интриги плетутся в сердце Империи.
Представь себе, каким шоком для меня стала некоторая информация, по долгу службы полученная в ООР. Я не мог мириться с этим, считал, что часть сведений должна быть обнародована, но боялся сделать это открыто. И начал шифровать истину в музыке. Среди имперских аристократов немало людей, обладающих Талантом, и некоторые из них - те, на кого я и рассчитывал, - смогли услышать в мелодии не только ноты, но и послание. Не стану вдаваться в подробности, у меня не так много времени.
В результате моих действий был сорван ряд операций Тринадцатого Департамента. Им пришлось решать проблемы несвойственными методами, чего я и добивался. Ты немного знаком со стилем их работы. При всем моем уважении к Александру Здравовичу, я нахожу некоторые их способы работы бесчеловечными. Достижение цели любыми методами - это жестоко. Цель не оправдывает средства, как бы нам не доказывали обратное. Никогда не достичь добра, блага и счастья через кровь, боль и страх. Невозможно дать жизнь, убивая.
Мне пришлось поплатиться за мои убеждения. Естественно, Здравович решил выяснить, кто виновен в провалах операций. И, естественно, вышел на меня. И тогда я сглупил. Не до конца еще понимая, с кем связался, я попытался шантажировать его.
Когда я понял, на что в самом деле способен Александр, мне стало страшно. Честно признаюсь, до сих пор удивлен, что меня тогда не убили. Мне повезло - прежний император, Альвар VI, был страстным поклонником моего таланта, и он заступился за меня перед всемогущим главой ООР. Но в обмен на жизнь - а жить мне в двадцать семь лет очень хотелось - меня навсегда лишили права публично выступать, а те произведения, что были мною к тому моменту написаны, исключая самые ранние, категорически запретили когда-либо еще исполнять.
С тех пор прошло тридцать шесть лет, но желание отомстить не покидало меня ни на минуту. Мне удалось узнать, кто был виновен в том, что Здравович меня нашел, но… Я снова недооценил Тринадцатый Стол. И мой враг узнал о моем интересе к его персоне, и сумел обыграть меня. Несмотря на мой преклонный возраст, я оказался втянут в любовную интригу с множеством действующих лиц и игроков. Не стану вдаваться в подробности - это скучно, грязно, да и не касается тебя. Итог в том, что я был вынужден вызвать на дуэль Кайрана де Марано, личного адъютанта Александра Здравовича, лучшего фехтовальщика Империи.
Сейчас, когда я пишу это письмо, до дуэли остается два часа. Я знаю, что против виконта де Марано мне не выстоять, и знаю, что на этот раз в живых меня не оставят. Мне жаль расставаться с тобой, друг, но… обстоятельства на сей раз сильнее меня. Не забывай о том, чему я тебя учил.
Киммерион, ты - единственный за тридцать с лишним лет, к кому я обращаюсь "друг". Ты уже перестал быть для меня учеником, выйдя на мой уровень и превзойдя его. Я чувствую, тебе уготовано великое будущее, я не зря остановил свой выбор именно на тебе. Лишь об одном прошу, нет, заклинаю, всем святым, что для тебя свято - откажись от мести. Здравович оказался не по зубам мне, и тебе тоже с ним не справиться. Откажись от мести!
Я мог бы сделать это предсмертной просьбой, оставив тебе страшный выбор, но я слишком люблю и уважаю тебя, чтобы так поступить. Решай сам. Но заклинаю - откажись! Иначе ты погубишь себя.
Все, что у меня есть, я завещаю тебе. Все необходимые бумаги лежат в верхнем ящике стола в кабинете, там же документы на твое имя, включая свидетельство об имперском подданстве - прости, сделать тебе мидиградское гражданство мне не удалось. Также в ящике ты найдешь рекомендательное письмо к главе Императорского театра, лорду Вэйлианессу Эль'Чанту - думаю, вы найдете общий язык, он тоже эльф, хоть и серый. Я рассказывал ему о тебе, и он несколько раз слушал твою игру. Ты бесконечно талантлив, и Вэйлианесс с удовольствием организует тебе несколько выступлений - сперва в театре попроще, а дальше… Все зависит от тебя.
Я сделал все, что в моих силах, а это, увы, не так много. Перед тобой много дорог, и лишь ты волен выбирать, по какой из них следовать. Я рад, что знал тебя, рад, что учил. маркиз Губерт фон Эстрен.
P.S. Не забывай меня, Киммерион ан Илленмиль. И не забывай моих уроков - они тебе пригодятся. Прости. Губерт.