Тиан
Ничего страшного с Нарой не случилось. Так, подол подрала да клок из плаща выдрала. Поправимо. Зашьет. Сама цела - и ладно.
Я разжег костерок, чтобы отогреть беглянку, а сам пытался придумать, чем бы накормить ее. Не идти же на охоту? А из таверны что-нибудь захватить с собой я не догадался. Дурак! Сам-то позавтракал (до сих пор мутит), да потом еще у феечьего отродья из рук еду принял… Вот ведь!
Стоп. А он ведь оставил мне флягу! Кинул, перед тем, как обернуться. Я ее машинально за пояс заткнул. Да, вот она.
Взболтнув, я оценил, что наполовину фляга полна. Отвинтив крышку, я осторожно понюхал. Да, то самое, которым он меня угощал…
- Вот, выпей, - я протянул фляжку Наре, нахохлившейся пичугой примостившейся на бревнышке. - Это Лис дал. Я пил, вроде, не отравился…
Она разом встрепенулась, глянула на меня исподлобья, но руку из-под плаща вытянула, приняла флягу. Понюхала недоверчиво и прошипела что-то на истинном. Я лишь поморщился: привык уже, что когда она волнуется, на язык феек переходит. Промелькнула даже мысль, а не из них ли она сама? Но нет. Вольградские ворота не пропустили бы Старшую. А на всесильную повелительницу стихии, Княгиню, менестрелька моя не тянула, ну никак. Курам на смех!
- Осеннее вино, - сказала она, отпив аккуратно. - Ты действительно выпил?
- А не стоило? - заволновался я. В том, что касалось обитателей Вьюжных лесов, я мало что понимал. А менестрелька наоборот. Ей положено всякие легенды да истории о них знать. Небось, и о вине этом знает что-то.
- Да нет, ничего… - Она отвела взгляд. Завинтив крышечку, кинула фляжку мне обратно, да так, что я едва подхватил. - Только странно… Это вино делают из белого винограда, что растет в Золотых Угодьях, по ту сторону Врат. Оно ценится по стократному золотому весу, не меньше! А фляга? Посмотри на нее… Ничего не замечаешь?
Я послушался. А что такого? Из металла черного незнакомого, мягкого: вон - вмятина на донышке. А украшена какими-то невзрачными камушками грязно-коричневыми.
Это я Наре и сообщил, пожимая плечами. У начальника смены нашей и получше фляжка: серебряная, с гравировкой. У Старшего вещица и подороже могла бы быть.
- Правда не понимаешь? - спросила Нара весело и, наконец, разогнулась, перестав напоминать маленького испуганного зверька. - Ну ты и болван!
Я уже хотел оскорбиться, но поймал себя на том, что глупо улыбаюсь. Она назвала меня болваном!
- Не понимаю. Ну чего в этой фляге такого?! Вино, конечно, вкусное, я такого раньше не пробовал, но в подвалах Академии небось и получше водится.
Девушка встала, отбросив полу плаща так, что она едва не загорелась. Раздраженно вздохнула, сверкнула глазищами.
- Тиан, ты хоть знаешь, кто такие гномы? Ах, всё-таки знаешь! И то радость! Так вот, этот черный металл они добывают во Вьюжных Горах и называют арамом. Из него делают фляги и кубки - этот металл нейтрализует все яды. А камушки… Ты о янтаре слышал когда-нибудь? Это, конечно, не красный, тот лишь Ректору да Советникам по карману. Но янтарь.
Я взглянул на флягу уже иначе: с уважением, даже благоговением. Если Нара говорит правду, я сейчас держу в руках целое состояние! Да один золотой янтарный камушек стоит половины обоза, в котором мы ехали! Только мифический ледянник дороже его, да алый огненный янтарь. Это… это…
Нара закинула гитару за спину, подобрала свою сумку, за которой мне пришлось по второму разу лезть в яму. Я же стоял, захваченный видениями собственного будущего. Вот доберемся до Костряков, тут же к ювелирам пойду, что побогаче. Или в Вольград лучше вернуться? Продам, дом куплю, женюсь… А Наре таверну куплю в Псхове. Будет там песенки свои петь, а я к ней в гости с семьей наезжать буду. И детям рассказывать, как менестрелька сбежала, а Старший, которого я нанял ее найти, мне подарил драгоценную флягу…
- Не обольщайся, - услышал я. Она тяжело вздохнула. - Продать-то ее ты сможешь, но потом воздастся тебе сторицей, будут тебя несчастья по пятам преследовать. Такие подарки не продают. Не для того их дарят.
- Думаешь? - с сомнением спросил я, пряча свое будущее состояние в сумку, поглубже меж рубах запихивая. - А может все-таки… Что там легенды говорят?
- Тиан! - она скривилась, будто ее зубная боль мучила. - Ну, подумай же! Лис подарил тебе флягу не просто так. Просто так он тебя бы в яму заманил или бросил в лесу, или… А ты ему чем-то понравился, или заинтересовал. Он известный… любитель смертных. Привязался, одарил, теперь вот мучайся! Не отстанет!
- Эй, эй! - я догнал менестрельку. - Ты о чем?! Ты-то откуда знаешь, ты же его не видела?
- Да по описанию узнала. Кто ж его не знает?! - она резко обернулась, и мне на мгновение почудилось, будто в глубине ее зрачков танцует пламя. - А уж мне сам Порядок велел! Вспомни-ка, болван, кто менестрелям покровительствует?
Я пожал плечами. Откуда мне знать. Я и имена ангелов Единого не запомню никак, все из головы вылетают, а уж феек лишь маги по именам величают. Нужны они мне больно…
- Вспомни! Их всего двое, тех, кто во плоти явился смертным. Ты же должен был хоть слышать сказ о нашествии степняков, что два века тому назад было?
- Ну помню… Тогда фейки и вылезли…
- А кто вылез, помнишь? - насмешливо переспросила Нара, отводя в сторону ветку и уверенно шагая вперед. Мне оставалось лишь удивляться, как она умудрилась заблудиться, с таким-то чувством направления. Правда, потом она пояснила, что на запах рыбы шла.
О чем она там спросила? Ах да… О том, кто вылез… Сказку мне эту мать рассказывала когда-то. Два века назад несметные орды кочевников из степей вторглись в Рось и первым городом, стоявшим на их пути, был Псхов. Академия тогда войска отовсюду согнала, но и этого было бы мало. Проиграна была бы битва, Псхов бы пал, если бы не фейки. Едва село солнце, взошла на стены одна из магов-наемниц, раскинула руки и призвала пламя. Лина Огнь звали ее. И вышли из пламени воины, что не знают мира и не желают покоя. И пошли они против кочевников, и не было силы, чтобы остановить их. А потом пришли оборотни, которых призвал второй из феек. И эти оборотни сначала обратно в степь погнали орду, а потом месяц вокруг Псхова рыскали, уцелевших в пламени добивали. Как же звали этого повелителя оборотней?
- Его звали Ли'Ко, что на росском означает Осенний Листопад. Но люди его иначе тогда звали… Лисом. - Произнесла она и, увидев моя непонимающий взгляд, пояснила: - Ты вслух размышлял. Может, тебе в менестрели податься?
- Погоди! - отмахнулся я. - Ты что, с ума сошла? Это же… Нет, Нара, это не мог быть… Нет, это просто совпадение!
- Верь чему хочешь. Я лишь говорю, что знаю. Лис - покровитель менестрелей, я о нем много… наслышана. А как ты описал, это точно он. И челка у него в три косички всегда заплетена. А белая полоса - метка чужой стихии. Моя Эй… Моя учительница когда-то рассказывала, что одна из сестер-вьюг его полюбила, и оставила на память белую полосу в гриве. Чтоб не забыл ее, чтоб ждал, пока она к нему вернется.
Я помотал головой, решая, а не слишком ли много выпил…
- И он ждет? - Это, определенно, был самый глупый вопрос из возможных. Нара обернулась, вновь сверкнула глазами, а потом, вздохнув, ответила:
- Ждет… И всегда будет ждать. Вьюга ради него узор мира испортила, его судьбу себе забрала, один обрывок и оставила на память Ткачихе.
Минут десять мы прошли молча. Потом вдруг накрыло озарение…
- Лина Огнь, так… Елина Огнь это…. - ахнул я и остановился, прикладывая ладонь к глазам. Во что же я вляпался-то?! В какое дерьмо?!
- Да-да, - ехидно подтвердила Нара. - А ты думал, что, просто так тебе сабельку подарили? Говорила тебе, предупреждала!.. Но что уже теперь поделать. Воином ее тебе стать теперь - одна дорога. - И горько закончила: - Одна дорога теперь - в пламя. Одна.
- Мне снятся сны… В них оно - пламя, - сболтнул я, вспоминая давешний кошмар. Пожалел сначала, а потом мысленно рукой махнул. Менестрелька-то непростая у меня. Вон сколько всего знает! А я все не знал, о чем с ней, дурочкой, разговаривать. И кто дурак после этого? А ведь говорили в обозе, что сказки она детям на ночь волшебные читает, да потом у костра легенды. Все не слушал, старался подальше держаться…
Дальше мы молчали. Я, смущенный, не знал, как начать, а она даже не оборачивалась. Будто роли местами поменялись. Раньше она шла за мной, пряталась за моей спиной от всего мира, а теперь… А теперь даже походка изменилась. Будто она что-то для себя решила, будто…
Вечерело. Обоз уже переправился, когда мы вошли в Большие Окуни. Следовало поторопиться, чтобы успеть до закрытия мостов.
Маг принял четыре монеты и кивнул, пропуская. Я поморщился, затягивая завязки кошелька. Долго не протянем, если в обоз обратно не примут. Дня на два хватит, а потом голодать придется.
- Тиан… - неуверенно начала Нара. - Я тут подумала… Ты на меня столько потратил. Одежду купил, гитару.
- Забудь! - отрезал я. - Нечего тут!
- Так денег-то у тебя почти не осталось… - тихо заметила она, отводя взгляд.
- Ничего, заработаю, - легкомысленно отмахнулся.
- Я ведь тоже могу работать, - еще тише, почти неслышно.
Я взвился и разразился тирадой о том, что не пристало честной женщине, да и кем я-то буду, и что пока я жив… А она смотрела на меня и робко, удивленно улыбалась.
- Тиан, я же менестрель. Я, правда, никогда не странствовала, не знаю… Но, может, мне разрешат выступить в таверне. Я слышала, так можно расплатиться за еду и ночлег…
Я мысленно отвесил себе оплеуху. О чем подумал, дурак?!