Но…
— Мне нужна эта работа, — сказал он, глядя исподлобья на собеседника.
Больше ничего добавлять к сказанному Борис не стал. Что тут добавишь?
— Вы когда-нибудь имели дело с тресами? — хэд неожиданно сменил тему разговора. — Охраняли их? Сопровождали?
Собеседник лениво перелистывал странички в досье Бориса. Ответы на заданные вопросы там, конечно же, имелись, и обманывать хэдхантера не было
смысла. Следовало отвечать честно.
— Нет, — помрачнел Борис. — Я служу в патрульной группе. Хуторской пограничный контроль. Моя задача — охрана внешнего периметра от нападений
диких. Иногда сопровождаю наши товары до передвижной базы перекупщиков или транзитного каравана межрайонных военизированных транспортных
компаний. Тресов вижу только издали — работающими на полях. Дважды участвовал в облавах.
— Облавы? — заинтересовался хэдхантер.
— Да. Искали сбежавших тресов. Один раз поймали, вернули. Наказали.
— Вы?
— Что?
— Вы поймали, вернули и наказали?
— Нет, — совсем сник Борис. — Повезло другой группе. Премия в размере оклада…
Ловец задумался. Его пальцы еще листали досье, но глаза уже рассеянно смотрели куда-то за спину Бориса.
На дверь, догадался он. Куда же еще. Ничего, кроме стены, двери и молчаливой долговязой фигуры то ли адъютанта, то ли охранника у двери, сзади
не было.
Сейчас поблагодарят за потраченное время, приложенные усилия и приятное знакомство, посетуют, что «к сожалению, вы нам пока не подходите, Борис
Евгеньевич, но ваше резюме обязательно останется в нашей базе данных и как только… так сразу…».
Потом — вежливо попрощаются. Вышвырнут. Забудут. Уедут с другими счастливчиками-новобранцами.
И все — напрасно. И снова они с Ленькой станут почти корешками. Общие неудачи, как правило, объединяют и побуждают забыть былые обиды.
Борис почувствовал злость. Интересно, чем те двое, что заходили в этот кабинет раньше него, оказались лучше? Почему выбрали их?
Ну да, конечно! Щерба — из службы трес-охраны. А тот, второй, белобрысый Крыс… Кажется, он входил в облавную группу, вернувшую беглых тресов.
Оба обладали неоспоримыми преимуществами. Он же…
— Я вам не подхожу? — Борис исподлобья глянул на хэда.
Командир охотников тоже уперся в него долгим бесстрастным взглядом. Хэдхантер смотрел молча, чуть прищурившись. И не понять: о чем думает.
Странное пошло собеседование. Без слов.
Секунды уходили одна за другой. Дурацкая, никчемная игра в гляделки!
— Если я не подхожу, так и скажите, — не выдержал Борис.
Чего молчать-то? Зачем зря тянуть жилы и время?
Охотник пожал плечами:
— Чего вы хотите, Борис Евгеньевич?
— От вас — уже ничего. Потому что вряд ли вас все еще интересует неперспективная кандидатура.
— Чего вы хотите от этой жизни?
Борис усмехнулся.
— Разве я не ясно выразился? Хочу вырваться из этой дыры. — Он мотнул головой в сторону окна. Окно в кабинете, как и в приемной, было открыто
нараспашку, и слабый ветерок чуть поигрывал грязными занавесками.
Вновь повисла тягостная пауза. От него ждут более развернутого ответа? Ладно…
— Хочу пожить по-человечески, — зло выплюнул Борис. — Хочу перебраться из хутора в большой и богатый город. Хочу побывать в колизее и увидеть
гладиаторские бои вживую. Хочу сам владеть тресами, а не вздрагивать от мысли о том, что когда-нибудь окажусь в их числе. Разве я многого хочу?
— Вообще-то немало, — криво усмехнулся взводный хэдов.