Если они хотели отравить меня, мальчик-слуга на "Кешафе" мог подсыпать яд в воду, которую принес для меня. Я приблизил чашку к губам - фарфоровую, тонкой работы, с узором из бриллиантов по краю. Наверное, я был нужен им как заложник в войне Ибн Файеда с моим дедом.
Чай оказался вкусным. Я бросил кости и сделал ход, действуя медленнее, чем мог, чтобы запутать их. Следующие ходы Юсуфа показались мне неверными, не то чтобы глупыми, просто слишком осторожными. Я напомнил себе, что даже матемаги ошибаются. Они хотели отравить деда, но он остался в живых. Они хотели продолжить дело Ибн Файеда, но в итоге по всему Лошадиному берегу погибло больше дюжины знатных людей, и все это были бесчестные убийства, позорившие его дом.
Я встряхнул кости. Шесть и четыре.
Под столом мои пальцы обвили рукоять кинжала.
- Знаешь, что я теперь сделаю, лорд Юсуф? - спросил я.
Я мог быстрее быстрого вонзить кинжал ему в глотку.
Медленная улыбка.
- Нет, но догадываюсь.
Я сделал ход.
Юсуф на миг задумался, прежде чем положить кости в стаканчик. Он наморщил лоб, хмурясь, - возможно, просчитывал другой вариант.
Пока мавр делал ход, я мысленно составил список. Список из шести возможных путей, которые могли бы выбрать другие.
1. Райк: протянуть руку, обхватить голову Юсуфа сзади и хорошенько приложить его лицом об стол. А потом будь что будет.
2. Макин: обзавестись новым другом. Подключить личное обаяние.
3. Горгот: проложить себе путь без лишней суеты. Защитить тех, кто больше всего зависит от меня.
4. Отец: купить верность всех, кого только можно. Вершить справедливость - лишь бы это ничего не стоило. Вернуться домой и собраться с силами.
5. Гомст: молиться об указаниях свыше. Последовать за Юсуфом, повиноваться правилам, бежать, когда представится возможность.
6. Сим: не выказывать дерзость. Пойти с Юсуфом и его человеком. Убить их обоих в уединенном месте. Продолжать путь, переодевшись мавром.
Кости снова перешли ко мне. Я взял одну. Если я доверюсь случаю, если допущу, чтобы кости сделали выбор из самых невероятных вариантов, это может порвать сеть предсказаний, в которую меня поймали.
- Может, если буду бросать по одной, окажусь удачливее, - сказал я.
Юсуф улыбнулся, но промолчал, пристально глядя на меня.
Я бросил кость. Предскажи это!
Два. Подружиться? Да чтоб его!
Я запустил второй кубик по столу. "Жребий брошен", как говаривал Цезарь. Кость брошена. Привяжу к ней свою судьбу.
Она бесконечно долго вращалась на уголке, потом скатилась со стола. Юсуф наклонился за ней и поднял.
- Опять два!
Проклятье.
Я передвинул фигуры, надеясь, что что-нибудь да и придет в голову. Юсуф уже притворялся моим другом. Как превратить это во что-то настоящее, я не имел понятия. Вообще-то я даже не был уверен, что понимаю, в чем разница.
Меня привлекло какое-то волнение среди белого зноя снаружи. Горбатый гигант в черном, терзаемый толпой? Нет, это дети, оборванные дети окружили человека, тащившегося через площадь.
- Прошу прощения, Юсуф.
Я встал и был вознагражден мгновенным замешательством в глазах мавра.
Короткие шаги и резкие повороты вывели меня из-за столов на солнце. Современный в черной одежде, в опасно накренившейся шляпе, тащил чемодан, а дети дразнили его, кидались камешками и пытались забраться к нему в карманы.
- Друг в беде…
Я пожал плечами и зашагал к нему, подняв руки и вполне прилично изображая Райка, до смерти пугающего цыплят. Дети разбежались, и современный поскользнулся, в процессе потеряв шляпу. Я подобрал ее и держал наготове, когда он поднялся на ноги.
- Марко Онстантос Эвеналин из Золотого Дома, Южное торговое отделение, - сказал я. - Какого черта?
И я подал ему его дурацкую шляпу.
На корабле я так и не смог понять, сколько ему примерно лет, и даже сейчас это было непросто. Под шляпой у Марко оказались зачесанные набок жидкие светлые волосы, не скрывающие лысину, похожую на рыбье брюхо. Прическа эта демонстрировала дар самообмана - такой человек мог простить себе что угодно.
- Благодарю.
В жизни не слышал, чтобы так неискренне благодарили.
Внимательно и с подозрением изучив свой головной убор, Марко водворил его на место и отряхнул пиджак.
- Золотой Дом не может позволить себе носильщика и телохранителя? - спросил я, глядя, как из тени снова выглядывает пара самых отчаянных пацанят.
- На этой набережной никто не говорил на имперском наречии, - нахмурился Марко. - Они не брали мои деньги.
- Ну вот, я же уже говорил: я возьму их, банкир. - Я как мог изобразил дружелюбную улыбку. Не привык притворяться, что мне кто-то понравился. - И я говорю на шести языках.
Я не стал упоминать, что среди них нет мавританских, но, полагаю, жесты и уверенность весьма помогают преодолеть непонимание.
- Нет, - сказал он так быстро, что я подумал, будто он понял, кто я такой, едва заметив меня своими маленькими черными глазками.
- Я помогу вам бесплатно, безвозмездно, даром. - Я попытался улыбнуться иначе, представляя, как это мог сделать сэр Макин, у которого наготове очередная шутка. - Вы могли бы воспользоваться дружеской помощью, Марко, разве нет?
Наконец, все еще явно не доверяя мне, банкир натянуто улыбнулся - улыбка эта была так же уродлива, как моя.
- Можете понести мой чемодан и найти для нас какой-то транспорт. - Он протянул руку в белой матерчатой перчатке. - Друг.
Я пожал его руку, мягкую и, несмотря на перчатку, влажную, и тут же выпустил.
- И куда мы направляемся, Марко?
- В Хамаду.
Он внятно выговорил это слово.
- А что там, в Хамаде?
Я пристально смотрел на это бледное лицо, снова задумавшись: это я играю в азартную игру или случай играет со мной?
- Банковское дело, - сказал он, плотнее сжав тонкие губы.
Я кивнул. У Ибн Файеда имелась резиденция в Хамаде. В этом городе не могло быть банковского дела, которое не принадлежало бы ему.
Чемодан банкира оказался куда тяжелее, чем я ожидал. Я взвалил его на спину и потащил к кофейне, невольно снова зауважав силу современного. Я хорошенько вспотел, прежде чем мы достигли тени.
- Если немного покараулите чемодан, Марко, я извинюсь перед лордом Юсуфом.
Я застал Юсуфа за изучением доски, с чашкой кофе у губ.
- Вы знаете, я не лорд, сэр Йорг. У нас есть собственные правители на северном побережье, султаны, калифы, императоры - разные. А рангом ниже - множество принцев, больше, чем вы могли бы сосчитать, некоторые - совсем нищие. Любой, кого вы встретите, в шелках и драгоценностях, если он не назвался торговцем - принц. А еще ниже рангом, по крайней мере тех принцев, у которых есть земли и большие дома, - друзья принцев, обычно военные, а иногда мудрецы. Когда нас призывает наш покровитель, мы служим ему, а когда нет - мы свободные люди. Значит, ты будешь путешествовать с этим современным? Тебе надо бы отправиться ко мне домой, познакомиться с моими женами, поесть гранатов, отведать жареного павлина. Но ты не хочешь. Тогда отправляйся с этим типом и будь осторожен, друг мой. Такого человека здесь не ждут. С ним ничего плохого не сделают, но в пустыне трудно выжить без поддержки других людей. А чужаки вроде тебя, родом из не столь суровых земель, умрут на Краю, даже не коснувшись песков.
Я протянул руку, и он пожал ее своей, сухой и крепкой.
- Иногда надо пользоваться шансом, - сказал я и поднял ближайшую кость. - Можно? Никогда не знаешь, вдруг что-то вроде этого спасет тебе жизнь.
- Иди с Богом, Йорг Анкрат, - сказал он и снова принялся изучать доску.
30
Пятью годами ранее
Марко стоял рядом с чемоданом, какой-то напряженный, ему было явно неудобно в плаще.
- Неужто есть закон, согласно которому ты не можешь это снять?
Я ухмыльнулся и поднял его тяжеленный чемодан.
- А кираса на такой жаре не натирает, сэр Йорг?
Я снова надел ее, когда мы пришли в порт. Не то чтобы она пригодилась на борту, но на берегу стоило потерпеть.
- Черное охраняет от удара кинжалом? - спросил я.
- Традиция кого угодно удержит от попытки, - сказал Марко.
Привилегии клана банкиров едва ли много значили для меня как для дорожного брата, но, несомненно, при дворах Сотни и в коридорах Вьены они обеспечивали защиту, недоступную даже королям.
- Давай-ка найдем, на чем доехать. - Я кивнул в сторону самого широкого переулка, ведущего с площади.
Все улицы Кутты были узкими, окаймленными высокими зданиями, - только так можно создать тень. Повозки здесь не могли проехать, но серьезные грузы выгружали дальше, в Танжере, более крупном и ориентированном на торговлю порту.
Марко последовал за мной, держась на расстоянии, словно отказываясь от защиты и строго определяя для меня роль носильщика. Люди повсюду знали, что напасть на современного - значило открыть счет вражды с кланами и что из флорентинских сундуков будет рекой литься золото, покуда долг не уплатят и весы не придут в равновесие. Однако же в Разрушенной Империи перспектива возможной смерти от ножа убийцы защищала хуже, чем могли надеяться банкиры, если золото можно было получить прямо сейчас, немедленно. Возможно, в менее диких и лучше знакомых с понятием чести краях традиции современных обеспечивали большую уверенность. Конечно, мавры весьма почитали купцов и поддерживали порядок лучше, чем мы в землях близ Вьены.