Ловко уклонившись от метнувшихся в его сторону извивающихся "рук", Торнан рубанул еще и еще. Он не думал, с чем столкнулся, не удивлялся невозможной и незнакомой твари, не думал, можно ли с ней справиться, не размышлял, насколько она опасна. Просто рубил, уворачиваясь от опасных объятий. Его решительность принесла результаты - посрамленная тварь пыталась уползти обратно в колодец, но пучащееся тело зацепилось за обломки ворота. Застряв, неведомое страшило бестолково размахивало щупальцами, видимо, не теряя надежды поймать так некстати ускользнувшую добычу.
Через двор, вращаясь, пролетел светящийся шарик и влип прямо в третий глаз создания, заставив того громко замычать. Через мгновение, кувыркаясь, по тому же маршруту проследовала маленькая склянка, угодив в пупырчатую голову противоестественного моллюска, задергавшегося, как студень.
Через несколько секунд сухопутный осьминог наконец-то освободился и упал в колодец, издавая шипение - то ли боли, то ли разочарования.
Не спуская глаз с колодца, Торнан поднял девушку с земли.
- Рисса, ты как?!
- А что со мной будет? - морщась, ответила Марисса, держась за живот.
- Понятно, кто сожрал деревенских, - прокомментировал Чикко. Присев на корточки, он только что не с умилением изучал вяло дергающееся щупальце.
- Что ты там смотришь? - прикрикнул на него Торнан. - Или думаешь приготовить его на ужин? Помоги лучше Риссе.
- Да не надо... - попробовала та отмахнуться.
- Надо! - прикрикнул капитан уже на нее. Подчинившаяся амазонка задрала рубаху, и капитан выругался, глядя на сине-багровую полосу с пятнами кровоподтеков на месте присосок, обвивавшую талию девушки. Чикко сосредоточенно провел ладонями вдоль ее тела, пошептал что-то, шевеля губами...
- Так, - вынес он вердикт. - Внутренности внутри, как им и положено, ребра целы, синяк пройдет через неделю, если ничем не лечить. - И добавил с завистью: - Ну и мышцы у тебя, Рисса! Меня бы эта скотина точно бы пополам порвала! Откуда у тебя такие?
- Да проще простого! - Девушка, одергивая рубаху, бодро вскочила на ноги. - Пару камней по двадцать фунтов держи в руках перед собой, а потом слегка согнись и встань на цыпочки. И так стой, пока не упадешь. Пару лет - и у тебя будут не хуже!
Надо ли говорить, что все трое без лишних слов покинули трактир с его опасным соседством и перебрались на невысокий холм поодаль, раскинув там палатку.
Торнан с любопытством наблюдал, как фомор изучал разложенный на камне "трофей", потерянный головоногом. Внимательно осмотрев его так и сяк, только что не обнюхав и не попробовав на вкус, Чикко ткнул головешкой в обрубок. Кусок мертвой плоти не шевельнулся.
- Да... - резюмировал Чикко. - Похоже, тварюка эта стара, как прабабушка Шэтта. У молодых осьминогов или кальмаров щупальца даже через сутки еще дергаются.
Они помолчали, хотя все было яснее ясного. Им предстоит лезть вниз, где обитает хозяин отсеченной конечности, и, возможно, не один.
- Есть одно средство... - понял мысли Торнана Чикко. - Если несколько моих порошков смешать, получится знатный яд. Им в Хемте тритонов озерных изводят на рыбных садках. Должно помочь...
- Ты не знаешь, что это вообще за животное?
- Не знаю, - сказал Чикко.
От Торнана не укрылось выражение лица друга при этих словах. Как фомор ни был умен, но за все годы жизни в Логрии полностью скрывать свои чувства он так и не научился.
- Точно? - испытующе поглядел в его глаза капитан.
- Как тебе сказать... - выдавил шаман. - Боюсь даже подумать, но эта тварь слегка смахивала на Старших Детей Того... э-э... Того, Кто Живет Под Морским Дном.
- Ты их видел? - почему-то от непонятных слов друга мурашки побежали по коже у неробкого капитана.
- Нет. Слава Предвечной и Отцу ее. Только рисунки на камнях и священных досках. Старые. Очень.
* * *
Через день, на исходе утра, они устроились среди деревьев на пригорке, с которого отлично просматривалась местность перед храмом, если так, конечно, можно было назвать проход в подземелье. Лишь три колонны слева от входа давали понять, что это не простая пещера.
Прежде чем они нашли этот вход, им пришлось преодолевать нагромождения валунов и заросли колючего кустарника, через которые они добрались до подножия напоминавшей кукиш скалы. На склоне тут и там сквозь густые заросли проглядывали песчаные проплешины и покрытые мхом спины валунов.
В очередной - в последний раз - проверили снаряжение. Объемистые тыквенные фляги, найденные в поселке, заполненные водой. Еда - сушеное мясо и чеснок, надерганный на заброшенном огороде.
Марисса лишний раз проверила свой замечательный лук, старательно собранный и проверенный уже раз десять, осмотрела стрелы - всю дюжину, - скептически полюбовавшись слоем приготовленного фомором яда, губительного для моллюсков. Выхватив клинки, почти с отвращением глянула на полоску того же яда на лезвиях. Торнан машинально посмотрел на свой ятаган, тоже обильно умащенный оным зельем.
Чикко в отличие от амазонки был спокоен. Его сума, видимо, хранила все, что нужно. А в руках был необычный светильник - обмазанная смолой корзинка, к которой были прилеплены смолой наловленные с вечера светляки. Был и другой светильник - сосуд прозрачного стекла (находка из трактира), наполненный толчеными гнилушками и светящимися грибами из погреба.
Так что связка факелов за спиной капитана могла и не понадобиться.
Там же, за могучими плечами анта, был пристроен заржавленный заступ на коряво вырезанном свежем древке, обнаруженный в одном из пустых домов безымянного селения.
Вроде все. Оставалось разве что помолиться за успех, попросить у своих богов помощи.
Нет, ему-то особо докучать богу Грома не с руки - не любит старый Дий, когда его слишком часто теребят. А вот Марисса пусть лишний раз попросит Великую Мать - ведь как-никак она ей служит, кровь за нее проливала, и молитвы ее вес поболе имеют, чем у простого человека. Да и Чикко пусть обратится к своим небесным покровителям, не помешает. Кому он там поклоны бьет, как бишь их...
Тут Торнан вспомнил, что его приятель не то что не посещал на его памяти храмы, но даже и не поминал никаких небожителей, если не считать проклятий и богохульств, обычных для лихих людей по всему миру.
- Чикко, а каким богам ты молишься? - спросил северянин.
- Никаким, - отрезал шаман. - Я безбожник.
- Это как? - до глубины души удивился капитан.
- Старые боги моего народа мне помогать не будут, потому что я отрекся от своего предназначения. А чужие боги меня, пожалуй что, и не примут под покровительство...
- Почему ты так думаешь? - вновь искренне изумился Торнан.
- Так... Есть причина, - уклончиво сообщил его приятель.
- А как же ты тогда колдуешь? Духи-то тебе повинуются, как ты говоришь.
- А при чем тут духи? - пожал Чикко плечами. - Шаману - да и вашему чародею, если на то пошло, - боги не помогают. Он сам по себе сила, и сам умеет обращаться со стихиями, да и духов в бараний рог скрутить может. А если не может - то ему никакая Тиамат и никакой, извини, Громовник не пособят.
Пожав плечами, Торнан решил оставить эту тему в покое. В чародействе и волшебстве он мало что понимал. Тем более что тема для Чикко была явно болезненной.
- Ну, пошли, что ли? - заявила Марисса. - Сиди не сиди, жезл к нам не прибежит.
- Пошли...
Под их сапогами заскрежетала щебенка, когда они вступили в подземелье.
Вскоре каменный монолит совершенно неожиданно уступил место хорошо сохранившейся кирпичной кладке. Теперь это был не скальный проход, а ровно выложенный кирпичом и брусчаткой тоннель, ведущий куда-то в глубь скалы.
Троица двинулась дальше и вскоре оказалась посреди огромной залы, в которой стояли вдребезги разнесенные саркофаги, испещренные какими-то узорами, изображавшими геометрически правильные ряды угловатых знаков. Свод залы подпирали основательные, как столетние дубы, колонны. Все солидное, требовавшее много труда...
Путники увидели впереди аж четыре узких коридора, ведущих в неизвестном направлении.
- Куда дальше-то? - растерянно пробормотала Марисса. Видать, ни о чем таком ее не предупреждали.
- А без разницы, они все в одно место ведут, - сообщил Чикко.
- С чего ты взял? - осведомилась девушка.
- Чую, - объяснил фомор.
Избранный коридор вывел их в круглый зал, куда, впрочем, выводило лишь три прохода. Марисса фыркнула, но Торнан не стал развивать тему.
Узкие выщербленные ступеньки уходили вниз, в глубь скалы. Неверный свет гнилушечного фонаря в руке Мариссы рождал на неровной поверхности камня трепещущие бледные тени.
- Это мне напоминает одно невеселое местечко, - сказал Чикко. - Помню...
Что именно он помнит, никто узнать не успел, потому что именно в этот момент ступеньки кончились.
Коридор привел в большой зал с колоннами, вырубленными из известковой скалы. Здесь пришлось зажечь факелы.
В конце длинного ряда колонн у стены находилось возвышение в семь ступеней, на вершине которого стоял каменный алтарь древнего вида. Прислушавшись, можно было услышать множество шепчущих голосов, иногда похожих на далекий шум прибоя.
Марисса поежилась.
- Я слышала, что в древности, когда строили подземелья, в стены замуровывали всякие такие штуки. Кувшины-голосники, раковины, ниши делали особые, каналы выкладывали внутри стен.
Они разбрелись по залу. Неужели это и есть та самая часовня? Но где тогда второй алтарь? Где колодец?
Дверь, узкая и невысокая, обнаружилась в самом темном углу зала. От времени плиты разошлись, и дверь уже трудно было назвать потайной.