Лакмор был всё-таки скорее деревней, нежели городом, и столь неистовых див здесь, разумеется, не водилось - уж больно ценились они в злачных местечках столицы, и знали об этом. Лакморский бордель встретил Тома и его спутника непритязательной тёмной прихожей, выводившей в небольшой зал, мало чем отличавшийся от обеденного зала таверны, за тем исключением, что вместо скамей тут были облезлые диваны, а на коленях у каждого посетителя сидела девица большей или меньшей степени миловидности. Антураж был беден - ни цветов, ни благовоний, лишь красные бумажные колпаки на светильниках. К новоприбывшим немедленно подошли две смазливые девицы, взяли под руки, повели через зал, щебеча и ластясь. У той, которая прилипла к Тому, были пухлые щёчки и крупная родинка над верхней губой. Она была миленькая, и её прикосновение не было ему неприятно. Как оценивает его спутник свою сопровождающую, приземистую блондинку с вываливающейся из корсажа грудью, Том сказать не мог, ибо шляпа спутника оставалась натянутой на нос, и видны были только поджатые губы.
Щебеча, девицы провели мужчин через зал, щебеча отвернули с двух сторон портьеры, занавешивающие дверной проём, завели гостей в тесный коридорчик, всё так же щебеча, и удалились, продолжая щебетать. Вовремя - от их бестолковой трескотни у Тома начинала болеть голова.
Его сопровождающий, не сбавляя шага, пошёл вперёд. Том двинулся за ним. Они поднялись на два лестничных пролёта и вошли в одну из комнат для свиданий - судя по тому, что из мебели в ней была только кровать. Бутылки поэтому приходилось ставить прямо на пол, где они и располагались в изобилии.
На кровати, спиной к двери, сидел Анастас Эвентри. Он обернулся и встал прежде, чем Том успел переступить порог, но Том тем не менее успел заметить, что в сидячем положении спина его была сгорблена.
- Милорд, - закрыв и заперев дверь на засов, сказал спутник Тома, - я привёл его.
Очень яркие - намного ярче, чем у Адриана - голубые глаза Эвентри остановились на Томе. Том не отвёл взгляд. Он не боялся, что его вспомнят, - слишком много лет прошло.
- Где мой брат? - спросил Анастас Эвентри.
Том разглядывал его, но не слишком открыто. Он и без этого вопроса знал, что Адриана здесь нет - понял это, когда увидел сгорбленную фигуру его старшего брата на кровати. Он изменился с тех пор, как Том видел его в последний раз - в замке Эвентри, накануне той роковой ночи. Побледнел, осунулся, вечная улыбка исчезла с губ и из глаз - но не оставила их пустыми. Его взгляд был таким же твёрдым и спокойным, как в родовом замке его отца, за день до того, как весь его мир покатился к Мологу, - только беспечность из них ушла, уступив место твёрдой решимости.
Том ощутил лёгкий укол в спину - его конвоир не расслаблялся и Тому расслабляться не советовал. Он проник сюда, пообещав ответить на вопросы. Но что ему было отвечать?
- Я не знаю, милорд, - сказал Том.
Человек за его спиной с коротким возгласом схватил его сзади за плечо. Кинжал уже не колол, он резал плоть, пробираясь сквозь кожу к мышцам.
- Милорд, я говорил вам!
- Стой, Энгус! - Анастас сделал несколько быстрых шагов и остановился, немного не дойдя до Тома. Тот только теперь заметил, что правая рука юного лорда тяжело и резко болтается вдоль тела. Он едва ею управлял.
Лезвие замерло, пропоров кожу. Том чувствовал струйку крови, щекочущую спину.
- Я знаю тебя, - сказал Анастас. - Ты был в Эвентри с пилигримами за день до… до того, как замок захватили, - решительно закончил он. "А ему ведь, должно быть, нелегко говорить это вслух, - подумал Том. - Но он знает, что надо. И повторяет это даже чаще, чем следует".
- Верно, милорд, - ответил Том, зная, что отпираться бессмысленно - и опасно. - Я был с ними. Мы шли к святилищу Милосердного Гвидре.
- Я помню, - коротко сказал Анастас и окинул его быстрым взглядом. - Насколько я понимаю, паломничество удалось и грехи твои отмолены? Ты теперь не очень-то похож на пилигрима.
"Как странно", - думал Том, лихорадочно подыскивая правильный ответ. Он вовсе не ожидал ничего подобного. Думал, что найдёт здесь растерянного и испуганного мальчишку - а при доле везения двух растерянных и испуганных мальчишек, чудом выживших в резне и беспомощно наблюдающих со стороны, как гибнет всё, во что они верили. Но вместо мальчишки перед ним сидел мужчина, усталый, измотанный и раненый, но сохраняющий выдержку и присутствие духа. Почему он не призвал своих септ? Они бы за ним пошли.
Том хотел видеть этого мужчину своим союзником, а не врагом, поэтому отвечал, тщательно подбирая слова.
- Именно так. Я не монах, тот пеший ход был для меня первым.
- Почему ты солгал, будто готов продать сведения о моём брате? - резко спросил Анастас.
Он устал. Он смертельно устал. Том теперь ясно видел это - и ему всё меньше хотелось смеяться над этим человеком, устроившим партизанскую базу в деревенском борделе. А как, хотелось бы знать, он провёл последние несколько недель? Вряд ли в объятиях болтливых девиц из зала внизу - ни одна из них не могла быть столь ретива, чтобы так повредить ему руку.
- Я видел его, - наконец сказал Том.
- Когда?
- Я помог ему спастись.
Анастас долго смотрел на него. Его глаза покраснели и припухли, веки отяжелели - он явно недосыпал, - и яркая голубизна радужек на фоне красноватых ободков казалась почти жуткой, но взгляд был твёрдым и внимательным, не упускающим ничего и ничего не прощающим.
Том вдруг подумал, что в самом деле не хочет, чтобы этот девятнадцатилетний паренёк, бездомный и всеми покинутый, был его врагом.
Наконец его лицо слегка расслабилось; Анастас перевёл взгляд на своего человека, всё так же тыкавшего ножом в спину Тома, и сказал:
- Отпусти его. Пусть он сядет. - Помолчав, он добавил: - Мне тоже надо сесть. А ты постой у двери, Энгус, хорошо?
Затылком чувствуя недовольство Энгуса, Том с готовностью шагнул вперёд и сел на постель, примяв шёлковое покрывало цвета дымчатой розы, розами же и вышитое. Анастас сел напротив, с беззвучным вздохом положив правую руку на колено. Казалось, она весила больше, чем всё остальное его тело.
- Милорд?.. - тревожно начал Энгус, но Анастас жестом велел ему молчать. "Отчего он не носит руку на перевязи? - подумал Том. - Неужели пытается ею пользоваться?"
- Рассказывай, - потребовал Анастас.
И Том рассказал. Он заранее заготовил эту историю на случай, если не найдёт Адриана, но будет вынужден объясняться с его братом. По его рассказу выходило, что, когда ворота оказались открыты и в замке поднялся переполох, Адриан успел улизнуть через них. Пилигримов, божьих людей, Индабираны отпустили, видимо, ввиду остатков богобоязненности, и когда они пошли через лес и Том слегка отстал от них, Адриан, прятавшийся всё это время в кустах, окликнул его и попросил помощи. Том сказал, что счёл помощь мальчику из клана Гвидре не менее значимой данью богу Милосердному, чем паломничество к святилищу, и сделал для парня всё, что мог, чтобы незаметно вывезти за пределы фьева… И как всё шло хорошо, пока однажды ночью Адриан не сбежал.
Разумеется, он ни словом не упомянул ни о верёвочной лестнице, которую заранее прикрепил к наружной стене замка, так и о том, что ни одно из действий Адриана после их встречи в ту ночь не было добровольным. Но чем больше Том смотрел на Анастаса Эвентри, тем меньше ему хотелось, чтобы тот об этом узнал.
- Так значит, не врали всё-таки про угольщиков, - вздохнул Анастас, когда он кончил. - Никто не верил. Но я знал, что он жив. Олпорт видел его. А я-то знаю, что стоит верить Олпорту.
- Это ваш деревенский дурак? - решился уточнить Том.
- Не деревенский. Замковый. Я не мог бросить его, - Анастас запнулся на миг, и по его лицу скользнула тень растерянности, которую он изо всех сил пытался в себе подавить - так, должно быть, он чувствовал себя, когда немногочисленные соратники уговаривали его оставить бесполезного идиота на милость богов и солдат Индабирана. - Он и тебя видел, - добавил Анастас уже другим тоном. - Видел и запомнил.
- Да, я понял.
Анастас вздохнул и непроизвольным жестом сжал пальцы больной руки.
- Так, говоришь, Адриан сбежал от тебя? Чёрт, это так на него похоже…
- Он не хотел оставаться со мной, - совершенно честно сказал Том. - Сказал, что хочет отыскать вас. Он был уверен, что вас не было ночью в замке.
- Правда? - юный лорд Эвентри выразил удивление впервые с начала разговора. - Почему?
- Не знаю. Я не спросил.
Не спросил, а жаль. Сейчас Том и сам не отказался бы узнать, откуда у Адриана была такая уверенность.
- Если он хотел найти вас, милорд, значит, остался в Эвентри, - подал голос Энгус. Том бросил на него взгляд - этот человек явно был для своего молодого хозяина кем-то большим, чем посыльным. Анастас медленно кивнул - эта мысль явно не доставила ему удовольствия.
- И триста раз мог попасться Индабиранам, - закончил он. - Но, скорее всего, не попался, иначе они уже растрезвонили бы об этом. Я не могу найти его, - добавил Анастас, и в его голосе, как прежде в выражении лица, снова отразился потерянный мальчишка, на которого свалилась ноша более тяжкая, чем он может вынести. - Я… мы всё обыскали. Взывали к долгу, запугивали, обещали награду… бесполезно. Ты за деньгами пришёл? - резко добавил он - снова лорд Эвентри, а не юноша по имени Анастас.
Том медлил какое-то время. Потом сказал:
- Вы ищите своего брата, милорд. А я искал вас. Я всюду говорил, что знаю, где он… чтобы отыскать вас.
- Зачем?
И Том ответил, давно забытой, изгнанной и презираемой частью своего сознания бесконечно потешаясь над собою за то, что говорит это Анастасу Эвентри: