- Сразу бы так, - сказал Лукас. - И забудь о моём пленнике. Возьми себе собственного в ближайшей битве и измывайся над ним, сколько влезет. А над этим, - он вдруг повернулся к Марвину и мимолётно улыбнулся ему - так, будто между ними существовал тайный сговор, - позволено измываться только мне.
Он отошёл прежде, чем кто-либо успел ему ответить. Марвин снова почувствовал то же, что и вчера, когда он стоял связанный среди этих людей, которые осыпали его насмешками и предлагали кто повесить, кто разорвать лошадьми, но он только смотрел в прозрачные глаза Лукаса, сидевшего по другую сторону костра, и читал в этих глазах, что всё будет хуже, гораздо хуже.
- Да он сам над кем хочет измывается, - проворчал Ойрек, отворачиваясь - но было видно, что он успокоился. Как будто тоже почувствовал это - и вновь перестал воспринимать всерьёз Балендорского Щенка…
Марвин подумал, что больше не может всё это выносить.
Его даже не проводили взглядами. Похоже, никто не беспокоился о том, что он может сбежать. И не без оснований: выйти-то из лагеря он сможет без труда, но безоружный да без коня - не уйдёт далеко…
Если только не постарается.
Надо было, конечно, выждать до ночи, но у него уже не было сил. Ещё одно свидание с сэйром Лукасом, и кому-то из них не жить… а для этого было не место и не время.
- Постой-ка, друг, - не без труда напустив на себя беспечный вид, Марвин остановил проходящего мимо солдата. - Где мне Уотера найти?
- А ты не знаешь? - удивился тот.
- Да я в отрубке два дня был, не сориентировался тут ещё.
- А-а. Вон там он, на восточной стороне. Обычная его синяя палатка.
Марвин поблагодарил и направился в указанном направлении. Походная кузница была оборудована так же умело, как и сам лагерь; возле наковальни стоял здоровенный мужик в кожаном переднике. Рядом толклась пара солдат - судя по виду, наёмников. Ребята зелёные, явно моложе Марвина, необтёртые ещё. При виде Марвина они криво заухмылялись, но посторонились. Похоже, всякая шваль в лагере мессеры герцогини знала своё место. Не сказать, что Марвин этого не одобрял.
Кроме этих двоих, поблизости никого не было. Парочка солдат переговаривалась чуть поодаль, но с того места, где стоял Марвин, их не было видно.
Марвин вперил в наёмников неподвижный взгляд.
- У вас ко мне дело, мессеры? - холодно осведомился он так, будто это они первыми на него уставились. Парни недоумённо переглянулись, похмыкали, но потом помотали головами и отошли шага на три. Марвин попытался представить, до чего ж свирепая была у него рожа, раз так подействовало, и угрюмо поздравил себя с удачным днём.
Потом шагнул под синий тент, к дымящейся кузнечной жаровне.
- Мне нужен меч. Одноручный, хорошего качества.
Кузнец вскинул на него заплывший глаз, другим продолжая косить в сторону наёмников.
- А деньги-то у мессера водятся? - прошепелявил он.
- Водятся, водятся, - спокойно сказал Марвин. - Показывай железо.
- Ну, чего уставились, пшли вон, голодранцы! - рявкнул кузнец топтавшимся рядом наёмникам. Те заворчали, но отошли ещё дальше - похоже, уже успели испытать на собственном загривке тяжесть кузнецовых кулаков.
Кузнец кивком предложил Марвину подойти ближе. Тот шагнул в глубь навеса.
- Вот этот неплох, - кузнец загремел сложенными на подставке мечами. - И цена пристойная.
- За цену не беспокойся. Лучшее давай.
- Да уж впрямь ли водятся? - полуобернулся к нему кузнец.
- День сегодня для карт удачный, - не моргнув глазом, ответил Марвин. Кузнец несколько мгновений обшаривал его взглядом заплывшего глаза. Будь дело в деревенской кузне, непременно потребовал бы показать. Но здесь ведь все свои… Герцогиня почти не брала пленных. А если и брала, то их держали под крепким замком, а не пускали разгуливать по лагерю.
"Неужто ты и впрямь такой дурак, Лукас из Джейдри?" - не смея верить в это, подумал Марвин.
Или просто честен сверх всякой разумной меры…
Ну уж точно больше, чем я.
- Тогда вот, - кузнец вытянул меч - совсем новый, из отличной стали, с тщательно выделанной ажурной резьбой на крестовине. - Но он стоит три сотни.
- Пойдёт, - сказал Марвин, принимая меч из рук кузнеца. Отступил на шаг, взмахнул пару раз, проверяя балансировку. В самом деле неплохо - не идеал, конечно, но на первое время сойдёт.
- Слушай, Уотер, - сказал он, продолжая равномерно рассекать лезвием воздух - вж-жих, вж-жих, песня, а не клинок. - А что, вы вправду зовёте короля Попрошайкой?
Он и сам не знал, зачем спросил, - должно быть, до сих пор не мог поверить. Но Уотер понял - через мгновение, и этого мгновения Марвину хватило. Лезвие вошло в шею кузнеца легко, словно в снег, перерубив кадык. Марвин схватил кузнеца за лямку кожаного передника и придержал, не дав завалиться навзничь. Грузное тело осело на наковальню.
- Нельзя так, Уотер, - тихо сказал Марвин, тщательно вытирая клинок о рубаху кузнеца. - Нельзя так про законного монарха, грешно.
Когда на лезвии не осталось крови, Марвин закинул клинок плашмя на плечо и, выйдя из палатки, зашагал к южному краю лагеря. Развивающиеся на ветру стяги с гербом герцогини Пальмеронской виднелись уже совсем недалеко - рукой подать.
У него было не более минуты, прежде чем болтавшиеся рядом с тентом наёмники заметят труп и поднимут крик.
Выход из лагеря охраняли двое зевающих патрульных. На Марвина они покосились, но ничего не сказали. Похоже, им было велено внимательнее следить за теми, кто входит в лагерь, а не за теми, кто его покидает. И как только дезертиров ловят…
Он успел пройти от границы лагеря с полсотни шагов, когда услышал позади приглушённый крик. Тогда рванул с места - лес, густой чёрный лес Предплечья был рядом, на склоне холма; склоны здесь пологие, а снегопада не случалось давно, и старый снег успел сойти, только кое-где на палой листве запеклась белёсая корка инея.
Марвин кинулся напролом через заросли, рубя ветки на ходу, потом, углубившись в лес шагов на сто и прорвавшись на небольшую поляну, бросился назад, тем же путём, старательно ступая по только что порубленным ветвям - к огромному поваленному дубу с раскидистой сетью корней, нависших над мелким песчаным обрывом. Забрался под корень, едва ли не в середину ствола, так глубоко, как мог. Подмороженное дерево пахло гнилью, из сердцевины свисали мокрые клочья мха. Марвин стиснул зубы, вжался спиной в слизкую древесину, покрепче упёрся ногами во вросшие в землю корни.
Ищите теперь.
"До вечера отсижусь, - подумал он, глядя на ползущее к зениту солнце. - Гадко тут, но лучше не рисковать".
Он попытался представить лицо Лукаса, когда тот узнает - и не смог.
"На сей раз победа за мной, мессер", - подумал Марвин, но эта мысль отчего-то не принесла ему облегчения.