От берега к холму по насыпи шла широкая дорога, выложенная булыжником. Во время прилива она скрывалась под водой, но причалы у ворот замка были недосягаемы для волн. Многие поколения рыбаков и торговцев выстроили здесь отдельный городок, напоминающий продуваемую всеми ветрами ярмарочную площадь на подступах к холму. Фандерлинг, его жена и мальчик брели по деревянным настилам, где громоздились прижатые друг к другу убогие домишки. Эти жилища нередко затопляло во время высоких приливов, вода подходила к ним слишком близко. Вокруг суетились нагруженные товаром разносчики и сновали повозки, спешили пересечь насыпь до наступления ночи.
В просвете между двумя ветхими строениями Чет увидел залив Бренна, а за ним - океан. Последние лучи солнца еще ярко освещали землю, но на горизонте уже собирались плотные темные облака. Чет вдруг с ужасом осознал: из-за придворных охотников и загадочного мальчишки у него совсем вылетело из головы то, что он видел сегодня.
"Граница Теней! Нужно сказать кому-нибудь, что она сдвинулась!"
Ему очень хотелось поверить в то, что королевская семья в замке уже обо всем знает. Что они тщательно обдумали создавшуюся ситуацию и пришли к выводу: это ничем не грозит, нет ничего дурного. Но Чет никак не мог уговорить себя и успокоиться.
"Нужно кому-то сообщить", - думал он.
Ему было страшно идти в замок, хотя он бывал там раньше - работал вместе с другими фандерлингами. Пару раз он даже руководил работниками. Тогда он имел дело непосредственно с господином Найнором, смотрителем замка, или с его помощником. Однако отправляться в замок по собственному желанию, словно он важное лицо…
И все-таки, если большие люди ничего не знают, кто-то должен им сказать. Не исключено, что за сообщение полагается плата. Может быть, хватит и на новую шаль для Опал, и на что-нибудь еще. Ну, хотя бы на пропитание для этого юного существа, которое они привели с собой.
Чет посмотрел на мальчика и с ужасом подумал: а вдруг Опал пожелает оставить ребенка при себе? Бездетная женщина так же непредсказуема, как незакрепленный стык между плитами песчаника.
"Давай-ка обдумаем все по порядку", - сказал себе Чет.
Он посмотрел на облака, летящие из-за океана. На фоне их бескрайней черноты башни вдруг показались ему хрупкими и изяшными, как прекрасные женщины. Да, без сомнений, необходимо доложить людям короля о Границе Теней.
"Если я расскажу обо всем в гильдии, то начнутся споры на несколько дней, а потом назначат посланцев - либо Синнабара, либо толстого молодого Пирита. И тогда не видать нам награды. Надо идти самому. Даже если мне лишь почудились перемены на Границе - ничего страшного. Не накажут же меня", - думал он.
Ему снова вспомнились молодая принцесса и ее брат. Чет и сам не знал, почему не может забыть испуганный взгляд девушки, когда она едва не задавила фандерлинга, и лицо принца - измученное и бесстрастное, словно небо над холмом. Чет ощущал какое-то теплое чувство в сердце. Может быть, это преданность? Какой бы нелепой она ни казалась.
"Они должны узнать", - решил фандерлинг.
И вдруг мысль о том, что движется сюда с той стороны Границы Теней, вытеснила из его головы отвлеченные идеи вроде надежд на милость королевской семьи. Есть другой способ сообщить эту новость - именно им Чет и воспользуется.
"Все должны узнать".
Лошадь Кендрика погибла, и трое слуг должны были похоронить ее на склоне, где происходила схватка с виверной. Сам принц почти не пострадал, получив несколько синяков и ожоги от ядовитой слюны чудовища. Он один из всей компании охотников, казалось, пребывал в хорошем настроении на обратном пути в замок.
Тело виверны, скрученное огромными кольцами, везли на открытой повозке, чтобы простой люд мог на нее подивиться. Маркет-роуд заполнили сотни людей, желавших увидеть принца-регента и придворных. Разносчики товаров, акробаты, музыканты и карманные воришки - все надеялись что-нибудь подзаработать на этом неожиданном гулянье. Но Бриони заметила, что большинство людей выглядели мрачными и озабоченными, Торговля шла вяло, народ молча смотрел на аристократов голодными глазами, и очень немногие приветствовали королевскую семью - да и то лишь из уважения к отсутствующему королю Олину. Окровавленный Кендрик (он тщательно вымылся, потер кожу жесткой тканью и листьями, снимающими раздражение, но темно-красные пятна не исчезли) испытывал нестерпимую боль от попавшей на кожу слюны виверны, однако старательно улыбался собравшимся на Маркет-роуд горожанам, показывая тем самым, что это не его кровь.
Бриони тоже чувствовала на коже какое-то мерзкое едкое вещество, от которого не удавалось избавиться. Баррик переживал оттого, что во время охоты не сумел поднять копье, и за всю дорогу не произнес ни слова. Граф Тайн и его окружение перешептывались: разумеется, они осуждали чужеземца Шасо, убившего виверну из лука и лишившего их удовольствия поохотиться по правилам. Тайн Олдрич был из тех аристократов, что считали лук оружием для крестьян или браконьеров. По их мнению, лучники способны на одно: красть военную славу конных рыцарей. Тайн и его единомышленники шептались и не выражали своего недовольства вслух только потому, что главный оружейник спас жизнь молодому принцу и принцессе.
Несколько собак (и среди них милый Дадо, который в первые месяцы своей жизни спал в кровати Бриони) лежали мертвыми на склоне холма, рядом с лошадью Кендрика. Их всех похоронят в одной яме.
"И зачем мы устроили эту охоту?" - спрашивала себя Бриони.
Она глядела на пелену облаков, заволакивавших небо на северо-востоке. Их силуэты походили на предвестников несчастья - вороново крыло или тень совы. Нужно поскорее добраться до дома, зажечь свечу на алтаре Зории и попросить богиню-девственницу ниспослать Эддонам свое благословение.
"Надо было сразу выслать лучников и прикончить виверну стрелами. Тогда Дадо остался бы жив. И Баррику не пришлось бы сейчас прикладывать героические усилия, чтобы удержаться от слез", - думала принцесса.
- Почему ты такая мрачная, сестренка? Прекрасный день, лето еще не ушло, - сказал Кендрик. Он рассмеялся: - Посмотри, что стало с моей одеждой! Это была лучшая куртка для верховой езды. Мероланна убьет меня.
Бриони удалось выдавить слабое подобие улыбки. Она представляла себе, что скажет их тетушка - о куртке и не только о ней. Мероланна была остра на язык, и все в замке - за исключением, пожалуй, Шасо - боялись ее как огня. Да и Шасо, скорее всего, просто лучше других скрывал свой страх.
- Я… сама не знаю… - Бриони оглянулась, желая убедиться, что Баррик следует за ними, в нескольких шагах позади. - Я беспокоюсь за Баррика. В последнее время он такой сердитый. А после сегодняшнего случая помрачнеет еще больше.
Кендрик почесал голову, еще сильнее размазав по ней кровь.
- Ему нужно стать сильнее, сестренка, - ответил он. - Люди теряют руки и ноги, но продолжают жить и благодарят богов за то, что не произошло худшего. Очень плохо, что он постоянно думает о своем увечье. К тому же он проводит слишком много времени с Шасо - с самым непреклонным и безжалостным человеком во всех Пределах.
Бриони с ним не согласилась: Кендрик никогда не понимал Баррика, что не мешало принцу любить младшего брата. Не понимал он и Шасо. Хотя, конечно, никто не стал бы отрицать, что главный оружейник - очень жесткий и упрямый человек.
- Все не так просто… - начала принцесса.
Ее прервал Гейлон Толли. Тот уже побывал в замке и теперь ехал им навстречу в окружении своей обычной свиты - саммерфильдцев в зеленых мундирах, расшитых золотом и сиявших ярче закатного солнца.
- Ваше высочество! С юга прибыл корабль!
У Бриони сжалось сердце.
- О, Кендрик, вдруг мы узнаем что-нибудь об отце! - воскликнула она.
Герцог снисходительно посмотрел на нее.
- Это галеон "Поденсис" из Иеросоля, - доложил Гейлон принцу-регенту. - На нем посланник Лудиса с новостями о короле Олине.
{Сама не осознавая этого, Бриони потянулась и схватила испачканную красным руку Кендрика. Ее лошадь ударилась боком о лошадь брата.
- О боги, с ним ведь ничего не случилось? - спросила она Гейлона, не в силах скрыть ужас в голосе. Казалось, что холодная тень, которую она ощущала весь день, приблизилась. - С королем все в порядке?
Самерфильд кивнул.
- Как мне сказали, посланник утверждает, что Ваш отец невредим, и что он, помимо всего прочего, привез от него письмо.
- Слава всем богам, - пробормотала Бриони.
Кендрик нахмурился.
- Но почему Лудис прислал его? Не думает же этот бандит, называющий себя лордом-протектором Иеросоля, что мы уже нашли деньги на выкуп короля? Сто тысяч золотых долфинов! Нам потребуется, по меньшей мере, остаток года для сбора средств - мы выжали все, что могли из храмов и купцов, а крестьяне уже стонут от новых налогов.
- Крестьяне всегда стонут, милорд, - заметил Гейлон. - Они ленивы, как старые ослы - их нужно сечь, чтобы заставить работать.
- Возможно, посланец из Иеросоля видел всех этих разряженных аристократов на охоте, - мрачно предположил Баррик. Никто не заметил, как он подъехал ближе. - Возможно, он решил, что если мы можем позволить себе такие дорогие развлечения, то мы, должно быть, нашли деньги.
Герцог Саммерфильдский непонимающе взглянул на Баррика. Кендрик закатил глаза и заявил, игнорируя насмешку младшего брата:
- Должно быть, его привело нечто важное. Никто не станет плыть из Иеросоля, только чтобы доставить письмо от узника, даже если этот узник - король.
Герцог пожал плечами.