К своему собственному изумлению Тельвин обнаружил, что странным образом его тянет к драконам, и он смотрел за ними всегда, когда только мог. Он никогда не думал слишком много о них из-за своего почти инстинктивного страха перед ними, хотя всегда ценил их замечательную грациозность и красоту. Он решел, что есть что-то ироническое в том, что он почувствовал себя близким к ним именно сейчас, когда в следующие несколько дней либо они убьют его, либо он уничтожит их всех.
В первый раз за все время он сердцем ощутил как отчаяние, так и ярость драконов. Теперь он был еще более уверен, чем ранее, что урок, преподнесенный драконам первым Повелителем Драконов не должен повториться, хотя во многом не ему предстояло принять окончательное решение. Он был только слуга на службе своего Бессмертного покровителя. Его ответ будет реакцией на действия самих драконов, и он будет драться только в том случае, если они вынудят его драться. Он не хотел ни ранить ни убивать ни одного дракона, но, одновременно, он не собирался жертвовать ни одним человеком в Браере.
Как-то в один из таких дней он решил рассказать свои мысли Сэру Джорджу и Селлианде. Они оба много чего знали о драконах. При этом Тельвин не хотел, чтобы Флэмы узнали, что он беспокоится о драконах ничуть не меньше, чем о них самих. Он был Король государства Флэмов, и очень серьезно относился к своему долгу.
- Я очень много думал о возможности сражения с драконами, - начал он, когда они оказались одни в его личной комнате, собираясь на ленч. - И я спросил себя, а не знаете ли вы способ сделать дракона беспомощным, не лишая его жизни.
Селлианда закрыла глаза и вздохнула. Было ясно, что мысль об убийстве драконов нравилась ей ничуть не больше, чем Тельвину. - Я думаю, что лучшая тактика - использовать режущую силу твоего меча на их крыльях. Крылья - самая уязвимая часть дракона, хотя надо признаться, что их ребра и поверхность в состоянии восстановиться после почти любой раны. Но это занимает время; дракон с поврежденными крыльями не способен летать по меньшей мере неделю или две. Эти раны будут очень болезненны, учитывая то, что твое оружие сожжет часть поверхности крыла. Но будь осторожен: если ты перережешь главную кость или вообще отрежешь часть крыла, дракон никогда больше не полетит.
Сэр Джордж кивнул. - Именно это и случилось со мной. На меня напали наемные убийцы именно в тот момент, когда у меня не было с собой оружия и мне пришлось принять форму драка. Их было не так много, но один из них полоснул мечом по суставам моего левого крыла. После этого только Великий может мне вернуть его.
Тельвин не знал, как именно Сэр Джордж потерял левую руку, за исключением того, что в свое время он был рыцарем Даркина. Тем не менее он знал, что в горячке боя будет очень нелегко ранить дракона не слишком сильно. В любом случае его ожидает сильнейшая душевная боль, даже если он попытается сохранить столько жизней, сколько сможет.
После этого разговора он сказал себе, что должен узнать, что они собираются делать. Они казались слишком уверенны в себе, и он был уверен, что они не повторят ошибку Бвена Калестраана, недооценившего его. И одно преимущество у них точно есть. Они уже сражались с одним Повелителем Драконов, который распоряжался намного большими силами, чем он, и у них было четыре тысячи лет на разбор ошибок. Он никак не мог отделаться от мысли, что они знают о нем что-то такое, чего он не знает сам, знают о скрытой уязвимости, о которой он никогда не подозревал.
* * *
Предупреждение о том, что драконы готовятся к атаке, застало Тельвина и его товарищей на вершине стены в самый разгар утра, хотя они были и озадачены тем, что увидели. Драконы собирались атаковать, но не город. Вместо этого все их внимание было привлечено к лесам с восточной стороны реки, сразу за новым каменным мостом, пересекавшим Аальбан. Многие драконы уже были на земле, выстраиваясь в то, что больше всего походило на боевую линию, а отдельные группы остальных кружили над ними или торопились занять позицию для обороны моста.
- Похоже они собираются помешать кому-то пересечь реку, - заметил Сэр Джордж, изучив ситуацию.
- Нескольким тысяч кому-то - ответил Тельвин, вглядевшись в далекую сцену действия своим острым взглядом. Внезапно он усмехнулся, с недоверчивым удивлением. - Похоже на то, что племена Этенгарда пришли, чтобы спасти нас. Мне нужно что-то сделать, чтобы помочь им.
- Я могу поднять в воздух всадников на грифонах за несколько минут, - предложил Дариус Галантри.
- У нас слишком мало грифонов, чтобы отвлечь такое количество драконов, - сказал Тельвин, быстро обдумав его идею. - Прикажи им быть наготове, на крайний случай, но я единственный, кто сможет отвлечь драконов настолько, чтобы всадники Этенгарда смогли пересечь мост и добраться до города.
Тельвин помчался в дворцовую конюшню, в которой стояли лошади для гонцов, и взлетел на единственного оседланного жеребца. Тот оказался незнаком с ним, и, как все лошади в таких случаях, брыкался и смотрел на него с выражением инстинктивного ужаса. Но Тельвин уже давно умел справляться с ними, благодаря как своей физической силе, так и силе воли. Через пару минут он уже скакал по улицам города, а еще через несколько минут был уже в полях за Браером.
Драконы все еще прибывали, чтобы не дать Этенгарду достичь моста, от которого до обещавших безопасность северных ворот города было не больше нескольких сотен ярдов. Тельвин надеялся быстро вклиниться среди них и рассеять их в стороны прежде, чем они успеют организоваться. Его мысль была застать их врасплох, обратить на себя их ярость и дать возможность кочевникам добраться до города. Он был рад увидеть, что драконы продолжали действовать очень сдержанно даже во время прямой атаки на них, используя свое пламя, размеры и скорость только для того, чтобы не дать всадникам Этенгара возможность добраться до моста.
Тельвин вызвал на себя доспехи, причем слегка испуганная лошадь даже не обратила внимание на дополнительную тяжесть, мчась через поля. Скачка до моста была очень короткой. Достигнув его, он собирался отпустить жеребца, так как сомневался, что способен сражаться с драконами из седла.
До поры до времени он оставался не замеченным драконами, укрываясь за линией небольших деревьев, окаймлявших дорогу. Когда он оказался за их спинами, они и не подозревали о его присутствии. Стиснув зубы, он направил жеребца на мост, железные подковы зазвенели о камни моста, и всадник оказался среди своих врагов.
Среди драконов при его внезапном появлении поднялась настоящая паника. Те, которые были на земле, рассыпались в стороны, как стая птиц, на которую напал сокол. Их широкие крылья ударялись об землю, когда они пытались подняться в воздух, поднимая облака пыли и сухих листьев. Если бы все не было так плохо, это зрелище могло бы даже позабавить Тельвина. Этенгардцы, воодушевившись, бросились в щель, образовавшуюся от разлетающихся драконов. С громкими криками благодарности Повелителю Драконов, всадники плотными рядами бросились на мост, а оттуда прямо к северным воротам Браера, не нуждаясь в подсказках, чтобы очутиться в безопасности.
Тельвин знал, что ему надо прикрыть их отход, так что он дал возможность им проехать, а сам стоял лицом к драконам, на некотором расстоянии от моста, глядя на драконов и прикидывая, не осмелятся ли они броситься в атаку. Большинство драконов кружило в воздухе, с ненавистью и страхом глядя на него, но сохраняло расстояние. Он спросил себя, бросятся ли они на него, если он повернется к ним спиной и поскачет к воротам. Скорее всего они не осмелятся бросить ему вызов, даже в таком количестве, а может быть у них есть приказ предводителя, не затевать с ним боя. Он поглядел кругом и, хотя шлем мешал видеть всю картину, ему показалось, что ни Мартэна ни Джердара среди них не было.
Когда последний Этенгардец был уже меньше, чем на половине расстояния до ворот, Тельвин повернул своего жеребца и последовал за ними. Он решил, что лучше всего действовать нагло и отступить, пока он в состоянии, не дожидаясь организованной атаки драконов. Тем не менее он пустил свою лошадь медленной рысью, помня, что животное несет на себе двойной груз, его и доспехи, и заодно дрожит от двойного страха, перед ним и перед драконами. Так что короткий путь до ворот будет для них очень длинным.
Ему оставалось еще несколько сотен ярдов до ворот и он уже решил, что его вызов не будет принят, когда атака началась. Что-то вспыхнуло на границе его видимости и взорвалось в паре ярдов слева от него, выбросив в воздух обломки камней и тучу пыли. Жеребец вздрогнул, внезапно остановился и в ужасе заржал, хотя Тельвину удалось удержаться в седле. Мгновение спустя он заставил жеребца идти дальше. Ему стало интересно, что-то же это такое было; ясно, что не вспышка драконьего огня. Он оглянулся, но драконы по-прежнему держались вдали, вне досягаемости ударов его меча. И, следовательно, он был вне досягаемости их пламени.