- В том-то и дело, - сказал Гуннар. - Именно об этом предупреждает в своём завещании король Ивэйн. Он пишет, что шкура словно вобрала в себя всю его смелость, без неё он становился законченным трусом, пугался любого громкого звука или резкого движения, во всех окружающий видел врагов, жаждущих его смерти. Однажды Ивэйн попробовал провести целый день вдали от шкуры, но не смог - во время приёма чужестранных послов он вдруг заподозрил, что те сговорились со стражей убить его, спрятался за своим троном, забаррикадировался там и наотрез отказывался выходить. Дело закончилось тем, что один из слуг смекнул, в чём дело, и быстренько принёс ему шкуру. С тех пор он не расставался с ней ни на минуту и дожил до глубокой старости, никого и ничего не боясь. А вот Гавэйну Третьему, единственному из королей Лиона, кто ослушался предостережения своего предка, повезло куда меньше. Возможно, и он дожил бы до глубокой старости, как Ивэйн, но, к сожалению, с ним приключился несчастный случай, причиной которого была его роковая зависимость от шкуры. Как-то раз после охоты, когда он парился в бане, одна взбесившаяся борзая схватила шкуру и унесла её в лес. Поиски продолжались весь вечер и всю ночь, а к тому времени, когда шкура была найдена, Гавэйн из крепкого сорокалетнего мужчины превратился в седого полубезумного старика, который боялся даже собственной тени. Спустя несколько месяцев он умер, и после него уже никто не рисковал связываться со шкурой. Так что тебе, Марк, нужно беречь её как зеницу ока. Она даёт тебе большую силу, однако за это приходится платить.
Марк поёжился и плотнее запахнулся в шкуру.
- И что теперь делать? - жалобно произнёс он. - Мне же придётся вернуть её законному владельцу, нынешнему королю Лиона.
Нынешний король Лиона и законный владелец шкуры покачал головой:
- Насчёт этого не беспокойся, он не станет требовать её назад. Теперь шкура принадлежит тебе. Верно, Инга?
В ответ я лишь молча кивнула, думая о своём.
- А я? - отозвалась Беатриса. - Ведь я тоже пользовалась шкурой, когда жила в теле Марка.
Гуннар развёл руками.
- Вот тут я ничего сказать не могу. Если шкура воздействует только на тело, на мозг, тогда с тобой всё должно быть в порядке. Но если на дух и на разум, то в таком случае ты навсегда будешь привязана к брату и не сможешь отойти от него дальше, чем на десять шагов.
- А это можно проверить? Прямо сейчас?
- Да, конечно. Пусть Марк отойдёт в сторонку, а мы посмотрим, как ты будешь на это реагировать.
- Хорошая идея, - сказала я. - Отойдите оба - и ты, Марк, и ты, Гуннар. Проверим, а заодно Беатриса переоденется. Этот её наряд никуда не годится.
На том и порешили. Марк с Гуннаром отошли вглубь леса, а я достала из сумок комплект чистого белья с шерстяными колготками, свои запасные сапожки, клетчатое платье, которое надевала на привалах (в пути я носила брючный костюм), и тёплую кофту. Ничуть не стесняясь присутствия Леопольда, Беатриса стала переодеваться.
- Ну как? - спросила я. - Что-нибудь чувствуешь?
- Да вроде ничего такого. Пока вы рядом, мне совсем не страшно. Ни капельки.
Беатриса надела платье, подвязалась пояском и накинула сверху кофту. Моя одежда была великовата на неё, но смотрелась она в ней гораздо лучше, чем в рубашке и кафтане своего брата.
- По-моему, неплохо, - сказала я, оглядев девочку со всех сторон. - Как ты думаешь, Леопольд?
К моему удивлению, кот спокойно ответил:
- За неимением лучшего сгодится. - Он подбежал к Беатрисе, потёрся о её ноги, на которые она ещё не успела обуть сапожки и категорическим тоном заявил: - Всё это глупости! Ты - Цветанка. Просто ты не помнишь об этом.
Девочка наклонилась, взяла Леопольда на руки и прижалась щекой к его мягкой шерсти.
- Если хочешь, можешь называть меня Цветанкой.
"Инга," - пришла ко мне мысль Гуннара. - "Что там с Беатрисой?"
"Кажется, всё нормально. Она говорит, что рядом со мной ей ничего не страшно."
"Тогда похоже, что она не попала в зависимость. Король Ивэйн в своём завещании пишет, что страх, порождаемый отсутствием шкуры, совершенно иррациональный, беспочвенный и ни в малейшей мере не зависит от того, существует ли объективная опасность. Так что с девочкой всё в порядке."
"Ну и слава Богу," - сказала я. - "Ко всем её бедам не хватало ещё паранойи. Вы далеко отошли?"
"Шагов на тридцать."
"Этого достаточно?"
"Если верить Ивэйну, вполне."
"Дальше не идите, но пока что не возвращайтесь. Давай подождём немного, посмотрим."
"Хорошо… Кстати, что ты думаешь о всей этой истории?"
Я вздохнула.
"У меня просто голова крýгом идёт. Я уже говорила тебе, что не верю в случайные совпадения, а здесь эти самые совпадения буквально толпятся и толкают друг друга. Это и шкура Ивэйна, что так удачно попала в руки Марка и Беатрисы, и тот факт, что они оказались нашими дальними родственниками, что позволило им воспользоваться её силой. Да и наша встреча с ними - ведь мы вполне могли разминуться. И то, что со мной оказался ты - эта шкура словно бы притянула тебя к себе. Быть может, мы так долго блуждали вокруг Контр-Агриса не по моей вине… то есть, не только по моей вине, а ещё и потому, что должны были появиться здесь именно сегодня, именно сейчас. О том, что приключилось с Беатрисой, я даже не говорю. Тут явно не обошлось без вмешательства высших сил, которые заставили её вселиться в тело брата."
"Гм… А я думал, что Вышний Мир избегает прямого вмешательства в дела земные."
"Чёрта с два избегает! Это всё сказки, Гуннар. Разве Великие, мессии там всякие, или пророки - это не вмешательство?"
"Да, вмешательство," - признал кузен. - "Но опосредованное."
"Ай, чепуха! Всё это лишь слова. Прямое, опосредованное - какая, собственно, разница. Меня волнует другое: было ли вселение Беатрисы в тело Цветанки чистой случайность, или к этому тоже приложили руку сверху. Что же касается самой Цветанки, то тут я полностью исключаю любую случайность. Я уверена, что её выбрали для воплощения вовсе не наугад, а потому, что она сестра Владислава."
"Думаешь, Велиал разгадал твой план и под маской Цветанки хотел подсунуть тебе шпиона?"
Несколько секунд я размышляла над предположением Гуннара.
"Этот вариант тоже следует рассмотреть. Хотя сомневаюсь - последние несколько дней мы блуждали вокруг этой Грани и в любой момент могли на неё попасть. А тогда все планы Велиала сорвались бы. Если бы он готовил девочку для меня, то произвёл бы воплощение гораздо раньше. Скорее всего, моя хитрость удалась, и он не ожидал моего появления на Контр-Агрисе. А шпион в Цветанкином теле был предназначен для моего мужа. Очевидно, Свен Ларссон или другой агент из нашего окружения доложил Велиалу, что Владислав очень привязался к своей младшей сестре и хочет забрать её с собой, а тот решил воспользоваться этим. Если я не ошиблась в своих догадках, то через несколько дней после похищения Цветанки инквизиторы каким-то образом напали на её след - возможно, поймали сообщника ведьмы, который рассказал им об этом логове, - и теперь они спешат сюда, чтобы освободить сестру Владислава. Не будь нас и Марка с Беатрисой, они бы "спасли" её от якобы готовящегося заклания и вернули на Истру, а потом она поехала бы с братом в Вечный Город. И никто, никто не заподозрил бы, что эта девочка - не та, за кого себя выдаёт."
"Ты так думаешь?"
"Безусловно. Её непременно проверили бы на предмет возможной одержимости - и установили бы, что с ней всё в порядке. А предположить переселение душ никому бы в голову не пришло. К тому же она наверняка симулировала бы сильное нервное расстройство в результате испытанного потрясения. На это списали бы и провалы в её памяти, и перемены в характере и манерах, и разные мелкие странности в её поведении. Любовь, как говорят, слепа, а мужчины, вдобавок, любят глазами, поэтому Владислав, видя перед собой Цветанку, продолжал бы любить в ней ту девочку, которую знал до похищения, даром что с тех пор она сильно изменилась… Хотя кто знает. Возможно, в тело девочки собирались вселить талантливую актрису, состоящую на службе у тёмных сил."
"М-да, любопытная теория," - сказал Гуннар. - "И если ты права, то в самое ближайшее время здесь следует ждать инквизиторов. А может, и самого Владислава."
"Совершенно верно," - подтвердила я. - "Сегодня они вряд ли появятся, зато завтра или послезавтра - наверняка… Ну ладно, кузен. Я вижу, Беатриса чувствует себя нормально. Возвращайтесь уже."
Через минуту Гуннар с Марком вернулись, и мы стали совещаться, что делать дальше. Беатриса предлагала немедленно пойти к избушке и посмотреть, куда всё-таки ведут следы похитительницы. Марк не соглашался с ней и советовал обождать до завтрашнего утра. У меня создалось впечатление, что он полностью доволен новым телом сестры и очень не хочет продолжать поиски прежнего.
- А как именно ты видишь эти следы? - поинтересовалась я у девочки.
- Ну, по-настоящему я их не вижу, - немного замявшись, ответила она. - Мне они только кажутся. Просто я чувствую, куда шла похитительница, и в тех местах, где она была, у меня перед глазами возникают такие призрачные отпечатки, словно тут ступала её нога. На самом же деле она ехала на лошади - но я всё равно вижу следы её ног.
- Занятный феномен, - сказала я. - Что ж, давай обувайся и пойдём к избушке. - Посмотрев на Марка, я объяснила: - Лучше это сделать сейчас, а то завтра сюда могут нагрянуть сообщники ведьмы.
Мальчик неохотно кивнул.
Беатриса обула мои сапожки, затем снова взяла Леопольда на руки и спросила:
- Котик пойдёт с нами?
- Конечно, пойду, - ответил сам Леопольд. - Должен же кто-то вас защищать. А киски мне помогут.