- Коросс, - окликнула она юношу, - захватишь дичь?
Он отрицательно помотал головой.
- Сама убила, сама доставай, - заявил он и лег на спину, незаметно наблюдая за девушкой.
Спустившись с бережка, она помешивала воду ногой так, чтобы не замочить штанину, явно ведя сама с собой тяжелый внутренний спор. Коросс набрал в легкие побольше воздуха и ушел к самому дну. В озерных глубинах тоже все выглядело довольно мирным. Самым опасным существом оказался маленький рачок, угрожающе выставивший клешни из-под небольшого камешка. Вынырнул молодой человек уже в осоке, и затаился.
- Коросс! - охрипшим от напряжения голосом позвала девушка. - Коросс, ты где?
Забежав по колено в воду, она застыла, не зная, что делать дальше.
- Коросс! Н-не шути так! Я не переживу, если с тобой что-нибудь случиться.
Сдерживая смех, Коросс поднырнул и схватил ее за ноги, утягивая подальше от берега.
- Твоей одежде не помешает хорошая стирка, - радостно сообщил он, выуживая фыркающую девушку.
Вода потоками стекала по ее волосам. Тонкая рубаха облепила стройное тело, и сквозь материю отчетливо проступили розоватые соски. Неожиданно осипшим голосом Коросс спросил:
- Так с чего такая неожиданная нелюбовь к воде?
Ее распахнутые широко глаза затягивали, словно морская пучина. Мысли куда-то разлетелись, оставив в голове звенящую пустоту. Как издалека до него донесся жалобный голос:
- Отпусти меня…
- Нет, - покачал он головой, зачарованно дотрагиваясь до ее губ.
Мягкие и нежные. И это было важнее слов. Пальцы нерешительно замерли, а потом двинулись к бьющейся на шее тонкой жилке, спустились ниже…
- Не надо, Коросс, - прошептала девушка, - не мучь меня.
- Тебе неприятно? - удивился Коросс, продолжая погружаться в странное состояние невесомости.
"У тебя есть Даосса. Что тебе я?" - в голове звенели колокольчики, а слова угадывались по движению ее губ. Таких сочных и невинных. Слегка припухших и дрожащих как у обиженного ребенка.
- Арона, ты ревнуешь? Между нами ничего не было, да и быть не может, - руки продолжали скользить по нежным изгибам девичьего тела.
- Может, пока нет, а потом будет. С ней или другой красавицей, достойной тебя, - возражала она слабеющим голосом. - Не будь жестоким - отпусти меня! У нас с тобой нет будущего.
"А вот тут она права", - подумал Коросс, приходя в себя.
Еще год, от силы два - и он, чтобы стать настоящим правителем, отправиться строить свою Башню. Он верил в это, чтобы не говорили недоброжелатели. Сколько пройдет времени, когда он вернется обратно на Эолу? Для тех, кто находится в Башне, время умирает. Возвращаются они оттуда более уверенными и, конечно, более могущественными. Но физически их изменения не касаются. А вот мир, который правители оставляют, меняется во время их отсутствия сильно. Митросс часто любил повторять, что возвращение - это всегда встреча незнакомцев, даже если до расставания они были самими близкими люди. Но, по крайней мере, домочадцам в отсутствие Коросса ничего не будет угрожать. А что случиться с Ароной за то время, пока его не будет? То, что пришло в голову Даоссе - далеко не оригинальная мысль. К вопросу улучшения кровей в Домах Кросса всегда относились как к задаче стратегической важности.
Очарование местности померкло. Вода стала приторно теплой, а изрезанные осокой руки неприятно пощипывало. Злясь на себя, Коросс отстранился от девушки. Она, не удержавшись на ногах, плюхнулась, снова с головой окунувшись в воду. Когда она вынырнула, Коросс уже выходил на берег, держа подстреленных девушкой уток.
- Прости, Арона. Пожалуй, я сам займусь обедом. Из тебя повариха - так себе.
Вскоре на берегу озера ярко пылал костер, а на ветвях сушилась одежда. Девушка, укутавшись в плащ, печально смотрела на язычки пламени, пока Коросс фаршировал тушки собранными им в лесу травками и кореньями. Когда утки повисли над покрытыми светло-серым налетом углями, он, прервал затянувшуюся паузу.
- Когда все закончиться, я попрошу Лэппэла забрать тебя с собой. Он позаботится о тебе.
- Это невозможно, - вздохнула девушка.
- Почему?
Арона посмотрела на него, покусывая губы. Желание обнять ее стало почти непреодолимо сильным. Коросс резко встал, намереваясь пройтись. Но тут Арона заговорила:
- Не сердись, Коросс. Я не поеду в Митриль, как не собираюсь ехать и в Кросс. Мне в горах привычно. А общество людей… Думаю, мне там будет также тяжело, как тяжело было в Голубом Доле.
- Понятно, - протянул Коросс, не зная, что сказать.
Арона, подумав, что он обиделся, умоляюще сложила руки:
- Ты мне очень нравишься, Коросс. Когда мы сражались с Ищущими, я накричала на тебя. Потом я всю дорогу думала об этом, кляня себя за это. Уж кто и должен был стать Источником, так только я, а не те несчастные девушки. Так я принесла бы хоть какую-то пользу. Знаешь, я даже буду счастлива, если ты решишь…
Коросс сел и притянул ее к себе.
- Не говори так. Ты самая необыкновенная девушка на свете. При виде тебя я совсем теряю голову. Когда ты рядом - мое сердце поет от радости. А твои глаза - мне хочется раствориться в них. Мысль, что с тобой может что-то произойти, для меня невыносима.
Она притихла в его объятиях. Такая уютная, родная. Коросс с трудом заставил себя отстраниться от нее и снова заговорил. Ему самому было непонятно, кого он сейчас пытался убедить: ее или себя. Как бы то ни было, получалось путано.
- Только я не имею права давать волю своим чувствам. То, что случилось на озере…. Я не должен был так себя вести. Это нечестно по отношению к тебе… Ты права. У нас с тобой нет будущего. На мне лежит долг. Я не могу преступить через него даже ради тебя.
- Я понимаю, Коросс, - тихо отозвалась девушка. - Когда вчера на плато ты стоял на краю пропасти и смотрел на призраков, я испугалась за тебя. Ты тогда был зачарован. Я дотронулась до тебя, пыталась уговорить отойти подальше, но ты не слышал… Тогда я решила с помощью Силы докричаться до твоего разума. Вот только тебя я не нашла. Это было так странно, видеть тебя, и при этом не ощущать твоих мыслей. А потом мне пришел отклик. Что-то могущественное коснулось меня, и жаркое дыхание опалило кожу. Как сквозь туман я увидела горящий город и тебя. Ты стоял на вершине скалы и горестно взирал на его гибель. И я услышала Голос. Он говорил, что ты стоишь на пороге величайшего свершения, способного изменить облик мира, а я могу тебе помешать. Я не должна вставать между тобой и Башней. Ты обязан ее отстроить заново, а я должна обрести крылья черные, как ночь. Вот что он поведал мне.
- Крылья? Что это значит? - спросил озадаченный Коросс.
- Я не знаю. Но Голос прав - я лишь помешаю тебе. Такие как ты должны связывать свою судьбу с благородными дамами, а не с дикарками с гор.
- Самобичевание никогда не шло в ногу со здравомыслием. Осторожно надо относиться и к чужим советам. Особенно, когда их дают тебе незнакомые Голоса, - покачал головой Коросс. - Мы не сможем быть вместе. Это правда. К моему огромному сожалению. И это вовсе не из-за того, что у меня должны быть "благородные дамы"… Понимаешь, меня с детства воспитывали, чтобы я стал правителем. Возможно, очень скоро я поднимусь в Башню, и не выйду из нее очень долго. Пройдет десяток, а может и два десятка лет… Я не знаю, когда снова ступлю на землю Эолы. Конечно, я в состоянии сделать так, что внешне ты не будешь стареть, оставаясь такой же, как и сейчас, молодой и ошеломляюще красивой. Но я не смогу гарантировать тебе безопасность. Твоя Сила всегда будет восприниматься кроссцами как Источник их собственного благополучия. Найдется очень много желающих превратить тебя в свою рабыню. И меня не будет, чтобы этому помешать. Тебе нужно идти в Митриль с Лэппэлом. Ваши Силы одной природы, а он один из самых сильных магов на Эоле и, главное, благородный человек. Белый Рыцарь не позволит никому обидеть тебя. В Митриле есть Школа Высоких Искусств. Там тебя научат обращаться с магией и защищать себя от чужого воздействия. А потом, если захочешь, ты снова вернешься в Валгаву. И никакой Оруш тебе больше не будет страшен. А может, ты станешь первой женщиной боевым магом в митрильской армии. Вон ты какая отважная.
- Такая уж и отважная. Если бы на меня бросился тот ледяной ящер, я бы со страха…
- … пустила ему стрелу в пасть, - засмеялся Коросс.
Они сидели у костра. День разгорался, даря тепло и умиротворение. Молодые люди больше не говорили о грустном. Уплетая необыкновенно вкусное мясо, они болтали о всякой ерунде.
Было так приятно смотреть на ее смеющийся рот. Не выдержав, Коросс накрыл его поцелуем.
- Я хочу, чтобы ты чаще смеялась, - выдохнул он, глядя в ее искристые глаза. - Что мне сделать, чтобы ты была счастливой?
Арона потянулась к нему. Ее ласки были неумелы, но столь искренни, что щемило сердце.
- Я знаю, что до этого ты говорил очень правильные слова, а мне приходили в голову не менее правильные мысли, - произнесла она, переводя дыхание. - Но, Коросс! Я не могу представить свою жизнь без тебя.