- Хозяйка меня убьет, если я полезу в буфет, - опасливо заметил парень. - Сами знаете, мы этой посудой не пользуемся. Хозяйка говорит: тарелки стоят дороже, чем весь трактир.
- Так оно и есть, - Хозяин выудил из жилетного кармана маленький ключик. - Держи, это от буфета. Да поворачивайся живее, не то я тебя сам убью, клянусь!
Вскоре в синюю беседку тихо постучали, молчаливый слуга внес поднос. Не поднимая глаз, он поставил на стол откупоренную бутылку, два высоких узких бокала и фарфоровое блюдо с редкими фруктами из Баттапа, нарезанными дольками и сбрызнутыми пряным вином.
Когда слуга вышел, женщина откинула капюшон, и яркий свет заиграл на золотых волосах, перевитых жемчужными нитями.
- Ваше инкогнито раскрыто, моя прекрасная белл, - улыбнулся Тинчер спутнице. - Но ничего страшного: хозяин хорошо умеет держать язык за зубами и не станет болтать, почему это столь знатная дама появилась в трактире без свиты и охраны.
Женщина тоже улыбнулась, отчего на ее щеках появились ямочки, и с любопытством принялась разглядывать зал.
- С чего вы решили, что он меня узнал?
Тинчер прикоснулся пальцем к вазе; фарфор, расписанный нежными розовыми цветами, казался тоньше яичной скорлупы.
- Поглядите, что за посуду подал этот старый пройдоха! Чудесный образчик рокасанской школы росписи. Редчайший экземпляр, достойный того чтобы украсить коллекцию Белого Дворца - ручаюсь, там нет ничего подобного! Я видел рокасанский фарфор в Баттапе, но, честно говоря, не предполагал, что доведется встретить бесценные вазы в трактире Доршаты! - Он осторожно повернул вазу, с интересом разглядывая роспись. - После того, как пала северная Империя, почти все предметы искусства были уничтожены войной.
"Золотая" Бретта бросила небрежный взгляд на фарфор.
- Тинчер, вы необыкновенно чутки к прекрасному, - насмешливо произнесла она.
Он взял ее руку, откинул пышные кружева, отогнул краешек надушенной перчатки и легонько коснулся губами запястья.
- Конечно, - вполголоса проговорил он. - Я чуток к прекрасному. А что на свете может быть прекрасней вас, моя дорогая? Прекрасней ваших синих глаз и золотых волос?
Бретта звонко расхохоталась:
- Оправдываете вашу репутацию распутника? К тому же все это вы мне уже говорили!
Тинчер расстроился:
- В самом деле? И почему у вас такая хорошая память? Поверьте, женщине это ни к чему. Думаете, легко выдумывать каждый раз новые комплименты? - Он без малейшего сожаления выпустил ее руку. - Знали бы вы, сколько времени на это уходит!
- И вы всем говорите о синих глазах и золотых волосах?
- Вы меня недооцениваете, - мягко попенял Тинчер. Он небрежно повернул темную бутылку, глянул на этикетку и приподнял брови. - Гм… Как можно! Если у дамы карие глаза, я говорю: "Ваши глаза темны, как южная ночь Баттапа". Если зеленые - сравниваю их с изумрудами, конечно же, или с морской водой в солнечный день. Три-четыре варианта, но действует безотказно, особенно почему-то морская вода. Но хорошая память некоторых дам сводит на нет все мои усилия!
Бретта снова захохотала:
- С вами не соскучишься! Ну хорошо… расскажите же мне, что это за танцовщица? Чем она так знаменита?
Бретта сняла плащ: синее платье, отделанное драгоценными белоснежными кружевами и расшитое мелким жемчугом, выгодно оттеняло ее яркую красоту.
- Она будет танцевать вот на том помосте. - Тинчер разлил вино по бокалам. - Видите, сразу за ним - деревянная стена?
Бретта кивнула, втыкая маленькую серебряную вилочку с двумя зубцами в ломтик персика.
- А возле помоста сидит бородатый человек, сарамит по виду, повязанный красным платком?
- В наблюдательности вам не откажешь… и что же?
- Он продает ножи.
- Ножи? Зачем же?
Тинчер тонко улыбнулся.
- В этом-то вся и соль, моя несравненная белл. Поглядите, сколько народу кругом. "Зеленая ветка" - популярное местечко, но сегодня здесь яблоку негде упасть. Вряд ли простая танцовщица, сколь бы искусной она ни была, соберет столько публики. Поэтому придумана приманка. Танцовщица, по слухам, молода и хороша собой…
Он сделал паузу, пробуя вино, "золотая" Бретта улыбнулась.
- Она будет плясать на помосте, а всякий, кто купил у сарамита нож, может бросить его в девушку во время танца. Пo слухам, она уклоняется очень ловко, еще никому не удалось ее зацепить.
"Золотая" Бретта взглянула на помост с интересом.
- О, значит, ее в любой момент могут убить?
- Да, моя золотая прелесть. Ее любовник продает ножи, которыми могут убить его подружку.
- Так это ее любовник? - Бретта принялась с любопытством разглядывать бородатого сарамита.
- Так говорят. - Тинчер пожал плечами, взял в руку бокал и откинулся на спинку стула.
- Забавно!
- Еще забавнее, что каждый раз после того, как возле красавицы просвистит нож, она будет сбрасывать с себя что-нибудь из одежды. Пикантное зрелище! - Тинчер глянул в сторону помоста, где четыре бриллиантовые кобры, самые ядовитые из всех существующих на свете змей, покорно извивались под звуки дудочки заклинателя.
- Несколько однообразно, на мой взгляд, - пробормотал он. - От такого выступления прямо-таки клонит в сон. Меня так и подмывает заплатить, чтоб он убрался наконец. Держу пари, все собравшиеся ждут танцовщицу из Баттапа и все, как и я - не буду отрицать! - гадают, много ли одежды она успеет скинуть!
- Ах да, она из Баттапа! - воскликнула Бретта. - Позавчера я распорядилась отправить туда любимую лошадь Сайраса: он не может без нее жить. Стало быть, хвала небесам, он не скоро вернется в Доршату!
- Бретта! - с упреком воскликнул ее собеседник. - Вот, вы сами об этом заговорили! Теперь, как человек воспитанный, я должен поинтересоваться, как поживает ваш дражайший супруг! - Он развел руками. - Этого требуют правила этикета!
Тинчер закатил глаза и пробормотал скороговоркой:
- Какпоживаетвашдражайшийсупруг? Прошу меня извинить, дорогая!
Глаза Бретты мгновенно сделались ледяными.
- Надеюсь, хорошо, - процедила она. - Я, как вы знаете, давно его не видела.
По закону, Бретта, как младшая дочь Наместника, имела право заключить брак с уроженцем своей страны, и очень радовалась этому обстоятельству: "золотая" Бретта и помыслить не могла о жизни вне Доршаты. Сайрас, отпрыск одного из старинных аристократических родов северной столицы, владелец нескольких замков, живущий в огромном поместье неподалеку от города, оказался вполне подходящей партией, достойной того, чтобы быть связанной с династией Наместников. Выходя замуж за человека, не принадлежащего к правящему дому, Бретта теряла право на трон, но тогда, пять лет назад, она нисколько не жалела об этом: ведь она выходила замуж по любви! Однако ее ждало скорое разочарование: богатый, красивый, знатный и молодой супруг оказался совершенно равнодушен к жене. Она провела четыре года в замке Сайраса, пытаясь наладить семейную жизнь, затем вернулась в Доршату и с тех пор встречалась с мужем лишь на официальных придворных церемониях.
Бретта рассеянно отхлебнула вино, погрузившись в размышления.
Ее старший брат Луберт, наследник трона Наместников, пока что был не женат. Его браку, браку будущего Наместника Доршаты, придавалось политическое значение, и придворные круги нескольких столиц, где подрастали юные принцессы, гадали, на кого падет его выбор.
При мысли о брате брови "золотой" Бретты сдвинулись.
- Он не может дождаться смерти отца, чтобы наконец взять власть в свои руки! - с досадой воскликнула она.
- Но ведь вы тоже не можете дождаться этой смерти, - спокойно заметил Тинчер: на правах старого друга он частенько говорил Бретте довольно нелицеприятные вещи.
- Конечно, жду. - Она окинула невидящим взглядом зал трактира: заклинатель, извлекая из крошечной дудочки затейливую мелодию, заманивал змей в корзинку.
- Неужели он закончил? Не верю своему счастью! - воскликнул Тинчер, бросив взгляд на сцену. - Сейчас появится танцовщица!
- Первым к трону стоит Луберт. К сожалению, Закон о наследовании, где описаны древние обычаи Доршаты, говорит ясно: во-первых, трон переходит только к законному потомку и наследнику Наместника, во-вторых, власть сначала переходит к сыновьям в порядке старшинства, потом к дочерям, если они не замужем или замужем за человеком, принадлежащим к дому Наместников. Ну и, в-третьих, при отсутствии прямых потомков власть переходит к братьям и их потомкам поочередно, и так далее.
Тинчер слушал невнимательно: заклинатель змей удалился, унося с собой корзинку с кобрами, и в зале перед выступлением знаменитой танцовщицы царило оживление. Мрачный бородатый сарамит расставлял на помосте зажженные свечи. Сбоку, на ступенях, ведущих на сцену, поблескивали лезвия приготовленных ножей.
- Луберт сядет на трон скоро… скорее, чем все думают. - "Золотая" Бретта поставила на стол локти, переплела пальцы и, опустив на них подбородок, задумалась. - Когда мой отец… ну, вы знаете, никто из нас не вечен. Не знаю, сколько еще он протянет. Он твердит, что умирает, но…
- Он твердит об этом уже лет десять, - легкомысленно заметил Тинчер. - Смотрите, вот она!
В дальнем конце зала показалась Ата, стройная, гибкая девушка. В ее длинные каштановые волосы было вплетено множество блестящих ленточек с крохотными бубенчиками, их мелодичный звон сопровождал каждое движение танцовщицы.
Тинчер оживился.
- Глядите-ка, на ней не так уж много одежды! - довольно воскликнул он, разглядывая девушку, которая шла по залу плывущей походкой, опустив глаза, улыбаясь уголками губ. - Как это мило с ее стороны!