Она, глухо застонав, схватилась за грудь. Словно чья-то сильная рука вогнала рядом с позвоночником копье. Ни пошевелиться, ни вздохнуть…
– Я отдаю жизнь не тебе, а чтобы раз и навсегда уложить тебя, и сковать вечным сном.
Еще. И еще. И еще.
– Тиорин! – прохрипела она, – Тиорин… что…
Хотела сказать – что они делают, останови их, но – не успела.
Еще один всплеск жертвенной крови, и перед глазами все мутится. Неуязвимость эрга оказалась ложью; то, что происходило, казалось немыслимым, невозможным. Откуда-то всплыла беспомощная мысль: "вера создает и убивает истинных богов". И сознание начало гаснуть, сползая в темную, сырую яму. Только слух по-прежнему улавливал одни и те же слова, повторяемые разными людьми. Они все пришли, чтобы умереть на алтаре – но только с одной целью.
Над ней склонился Тиорин Элнайр.
– Спи, Тэут-Ахи. Спи спокойно.
"Предатель! Так это ты все подстроил?!!"
Ее руки рванулись к горлу младшего эрга, ей же созданного; она с удовольствием бы оторвала ему голову… И тут же бессильно опали. Сила ушла куда-то, словно впиталась в землю, там, где лежал алтарь.
"Нет! Я не хочу, не хочу!!!"
А потом все закончилось. Мысли исчезли, воспоминание рассыпалось прахом… Да и сама Тэут-Ахи, трепещущий огонек, погасла, поглощенная без остатка Бездной.
* * *
Первой уродливое пятно гари увидела Лийа. Оно чернело в изумрудной зелени, жирной каплей стекая в низину, и ветер приносил горчащий запах дыма.
– Мевор, смотри! – она резко натянула поводья, – что там такое?
Эрг пожал плечами.
– Откуда мне знать, дорогая? Сейчас подъедем и узнаем. Похоже, кто-то не потушил костер, только и всего.
Тиорин тоже взглянул на заинтересовавшее соплеменников пепелище; сердце тревожно заныло, словно… Да. Нехорошее предчувствие. То самое, которому он так привык доверять, и которое еще ни разу не подводило.
А непомерно разыгравшееся воображение уже рисовало беснующихся старших и Вейру в центре круга, беспомощно размахивающую мечом.
"Прекрати! Отчего ты думаешь только о плохом? Да и откуда здесь быть Вейре, когда она должна быть в Айруне?"
Тиорин по привычке потер шрамы на предплечье.
"В Айруне ли? А что, если сумасбродной девчонке захотелось приключений, и она двинулась… допустим, в Шеззар?"
Конь остановился на кромке черного пятна, отказываясь идти дальше. Тиорин спрыгнул на обгоревшую, усыпанную пеплом землю. Огляделся…
– Как любопытно, – промурлыкал Мевор Адрейзер.
Стоя над кучей камней (откуда им взяться посреди зеленой равнины?), эрг внимательно изучал россыпь базальтовых осколков. Тиорин заметил в десяти шагах еще груду черного камня, подобрался к ней ближе, надеясь, что Лийе не заблагорассудится следовать за ним. Предчувствие судорожно заскребло лапками в груди.
"Перестань. Вейра – в Айруне".
Убедившись, что Лийа и Мевор не торопятся к нему присоединиться, Тиорин присел на корточки и принялся осторожно перебирать черный пористый камень.
"Да это вовсе не базальт", – подумал он, – "это же…"
И тут взгляд зацепился за полоску металла, блеснувшую сквозь толстый слой пепла.
Тиорин почти перестал дышать. Затем, бросив осторожный взгляд на Мевора, потянулся к находке…
– Бездна!
На земле, присыпанное осколками камня, лежало копье. По наконечнику змеились древние руны, древко покрывали орнаменты из языков пламени… Это копье Тиорин узнал бы из всех копий этого мира. И точно также он был уверен, что будь жива его хозяйка, не валялось бы оно здесь.
Но это… Это было невероятно…
"Значит, Ланс уже где-то рядом", – промелькнула верткой рыбкой мысль, – "или же к нам пожаловали его соплеменники… Потому что только кто-то из них мог разделаться с Тэут-Ахи".
Тиорин потянулся к древку, намереваясь взять его в руки, но Мевор Адрейзер опередил его, придавив оружие каблуком.
– Любопытно… Очень любопытно… что это ты тут нашел, Тиорин?
Последовало недолгое молчание.
– Ба! Да это же…
– Жало Ужаса, – устало подсказал Тиорин, – копье проснувшейся Тэут-Ахи. Кто-то убил ее, и, наверное, других старших. И это случилось здесь, в землях Шеззара.
Мевор прищурился. Поднял копье, взвесил в руке.
– И как думаешь, кто мог убить Тэут-Ахи? Ты говорил, что разделаться с ней не так уж просто. А если учитывать, что эрги Меонара уже отдали свой огонь Бездне…
Тиорин выпрямился, отряхивая ладони.
– Подумай сам, Мевор. Ты же считаешь себя мудрым?
И едва успел уклониться от мелькнувшего перед глазами наконечника. Адрейзер рассмеялся.
– Я не только считаю себя мудрым, Тиорин. В отличие от всех вас, я еще и являюсь таковым. Думаю, нам нет нужды идти в Айрун, потому что чужак сам пришел в мои земли!
– И ты думаешь, что это облегчит тебе жизнь? – Тиорин позволил себе язвительную усмешку, – когда он был в Айруне, я знал, где его найти. Где чужак пребывает сейчас, я не имею ни малейшего понятия.
… Лорд Шеззара решил заночевать неподалеку от места, где обрели вечный покой в Бездне Тэут-Ахи и разбуженные ею старшие эрги. Лийа мерзла и жаловалась на сырость; ныла она при этом столь мастерски, что Мевор Адрейзер приказал Тиорину отправляться к ближайшему пролеску и нарубить дров для костра. Тот не стал препираться; одна мысль о близости живого пламени давала смутную надежду. И надежда эта манила к себе, как ранняя звезда, загорающаяся на темной половине неба.
"Еще один шанс… Но этот – уже последний".
В конце концов, его так долго держали вдали от огня; а этой ночью, быть может, он наконец увидит Вейру и расскажет все, что с ним приключилось… Подстегиваемый такими мыслями, Тиорин приволок целую охапку смолистых веток, и отправился бы за следующей, но Мевор пробурчал, что и того вполне достаточно.
"Только бы они легли спать, пока костер не догорел", – твердил, как молитву, лорд Саквейра, – "только бы ничего не заподозрили"…
Лийи Донтры он не боялся. Он опасался Адрейзера, воистину достойного противника, который, как ни крути, перехитрил всех эргов серединных земель.
Завернувшись в плащ, Тиорин устроился поближе к кострищу и стал терпеливо ждать, пока лорд и леди Шеззара обсудят завтрашний путь. Время тянулось, как свежая карамель; казалось, в нем можно увязнуть, замереть навеки… Тиорин сонно кивал, когда ему задавали вопросы, и молил Первородное пламя о том, чтобы Мевор Адрейзер наконец утомился и пожелал вздремнуть… Он едва не запрыгал от радости, когда эрг зевнул и улегся по другую сторону костра.
– А ты что же? – Лийа подозрительно уставилась на него, – давай-ка, ложись.
Тиорин прошептал:
– Огонь дает мне силы, которые твой супруг с такой легкостью отнимает. Мне… в самом деле нужно побыть у огня.
Похоже, она поверила. Самодовольно улыбнулась и, завернувшись в теплое одеяло, расположилась рядом с лордом Шеззара.
… Подождать еще немного, когда они уснут.
… И еще. Вдруг притворяются, чтобы узнать его намерения?
Тиорин, страясь двигаться бесшумно, заглянул за багровую завесу пламени: лица его врагов были расслаблены. Дыхание – размеренное, спокойное.
"Другого шанса не будет".
Их сон казался таким глубоким, что…
"А не попробовать ли стащить медальон?"
Тиорин замотал головой, отгоняя искушние. Дурак, дурак… Уж Мевор Адрейзер наверняка проснется, как только ты попытаешься добраться до цепочки.
И лорд Саквейра вновь обратился к костру, который оставался последним шансом предупредить Вейру и Ланса предателях, нарушивших договор.
Огонь лизнул кончики пальцев, разлился теплом до плеча. В висках застучало; сила, стараниями Мевора излившаяся в Бездну, медленно возвращалась.
Тиорин закрыл глаза.
"Вейра. Ответь, если видишь меня".
Он погружался в багровый свет углей, сознание разбивалось на тысячи крошечных огоньков, подпрыгивающих на поленцах. И – кромешный мрак с тысячью жарких искр, каждая из которых – пламя.
"Где же ты?"
Тиорин мчался на север, к Айруну; ледяной ветер хлестал по щекам, вышибая из глаз слезы. И сотни маленьких и больших огней летели навстречу, согревали мимолетным дыханием и проваливались в небытие; и сотни лиц – молодых и старых невесомыми видениями касались сознания, чтобы в следующий миг умчаться прочь.
"Вейра!"
Он позвал, надеясь, что леди Саквейра услышит. Скользнул тенью вокруг Айрун-ха, заглянул в сонные глаза Мильора Лонс, сидящего у камина.
"Но где же она, Бездна меня возьми?!!"
Вейры Лонс не было в Айруне, равно как и во всем Саквейре.
Тиорин мысленно выругался. И снова – замелькали лица, освещенные неверным пламенем костров. Он расплывался над серединными землями, подобно тому, как масляная пленка, играя радугой, плывет по воде. Пытался вобрать в себя все образы, доступные огню. И звал, звал не прекращая.
"Где же ты? Отчего молчишь?!!"
Распахнутые за спиной невесомые крылья свело судорогой, и Тиорин, кружась, как сухой лист на ветру, скользнул вниз. К собственному телу и пылающему костру.
А затем… Видение резнуло по глазам, причиняя боль. Это было совсем недалеко, в каких-нибудь двух милях от их собственного лагеря.
Вейра и Ланс сидели на расстеленном плаще. Наверху мерцали колючие кристаллики звезд, и туман, протягивая белые пальцы к огню, тут же боязливо их отдергивал. Они сидели и целовались, как будто не существовало в мире ничего и никого, кроме них, и руки Вейры были сомкнуты вокруг шеи чужого бога.