Крик у Дигбрана вышел слабенький, но уверенный. Оборачиваясь на знакомый голос, люди признавали того, кто командовал в округе раньше. И признавали за ним право решать и командовать сейчас. Перед ним расступались - известно было, что Дигбран шутки шутить не любил. Косились на его спутника-эйтория с его огромной секирой, о котором уже прошел слух, что он в одиночку порубил семерых наемных убийц, подосланных к Ланнаре Ахроем.
К наспех сколоченному помосту был прибит столб. Под настилом лежали вязанки дров, и сноровистый крестьянский парень уже прикидывал, куда сподручнее воткнуть факел. К столбу приковали мельника. На его синем лице, вид которого до сих пор пробивал в голосе Дигбрана воющие нотки, чувств не было вовсе. Привык, похоже, что жгут его по всякому поводу. Пытались уже раньше.
-Ану брось факел! - рявкнул Дигбран на парня. Тот бросил.
-Кто велел казнить мельника Ора? - это уже был вопрос ко всем.
Многие потупили взоры. В задних рядах о чем-то вполголоса переговаривались. Кое-кто впереди набирался храбрости для достойного ответа.
-Всем миром решили, Дигбран, - нашелся наконец трактирщик Майраг. - Не защищай колдуна. Зло нам от него, зло и от нас к нему.
-Ты чего это себе позволяешь?
Лицо Дигбрана перекосилось; больше от боли, нежели от гнева, но Майраг поспешно отступил на несколько шагов назад.
-Ты чей вассал, Майрах?
-Всяко не твой, - огрызнулся трактирщик; однако быстро сообразил, что сейчас Дигбран слезет с коня и совершенно точно даст ему в ухо, и спешно поправился: - Барона Доха Глойдинга вассал.
-Хорошо сказал, - Дигбран окинул взглядом толпу. - Есть тут чьи другие вассалы? Нету? А вам барон Глойдинг чего пять лет назад повелел? Забыли? Я напомню: мельника за колдовство велел не жечь. Вы что, сукины дети, баронскую волю выполнять не желаете? Бунт учинить надумали?
'Бунт' было словом страшным. Люди на севере не восставали веками, а о прошлых временах жуткие сказки сказывали. Бунтовать было плохо - а с другой стороны, и незачем. Не зажирались благородные на севере, меру знали.
Словом, бунтовать никто не захотел. Поворчали для виду, побухтели под нос, да и угомонились. Очень все просто для Дигбрана вышло. Только не за этим он ехал.
-Не о том думаете, люди, - вещал он с помоста, пока за его спиной расковывали Ора. - Враг на пороге, а вы мельников жжете. За оружие браться пора. По-вашему, барон Глойдинг нанялся ваши шкуры спасать? Оно, конечно, на то и барон, чтобы своих вассалов защищать. Но я вижу тут много здоровых лбов, которые и сами могут мечом махать. Не дети малые.
И так далее. Завести народ Дигбран умел. Без этого не был бы он воеводой. Помянул все: и стариков с детьми, и отчий дом, и нажитое имущество. Нажал на мужество и отвагу. Словом, правильно сказал, просто и понятно.
Один только Лагорис видел, что еле на ногах стоит Дигбран. И, конечно, только Лагорис и видел, как Дигбран упал без чувств, едва войдя в замок. Чуть не убила его немощь.
Мальтори. Удача.
Из-за непрерывного скрипа, громкого и нервирующего, даже морские птицы предпочли убраться к прибрежным скалам. Людям было хуже - убраться им было некуда. Хотя от скрипа они страдали не меньше птиц.
Осадная башня подползла к краю склона и полезла вверх. Дорога в этом месте переставала вдруг быть прямой, как стрела, и дальше извивалась к воротам замка серпантином. Каждый новый виток обрывом нависал над предыдущим, создавая дополнительные препятствия осаждающим. Но при этом дорога была достаточно широкой, чтобы по ней могли проехать две такие башни.
Башня... Я до сих пор плохо разбираюсь в такого рода сооружениях, даже после прочтения фундаментального труда Лайоха ЭахВеррела в миакоранском переводе. Но уже сейчас могу сказать, что выглядит она как компромисс чьих-то амбициозных планов и чьего-то инженерного таланта. Иными словами, она огромна и практически неприступна. Первое очевидно. Второе пока что подтверждается только мнением Вальда.
Вальду я поражаюсь все больше и больше. Старик, он ведь и мыслить должен по-стариковски. Сидеть на лавке и псевдомудрые заумности кряхтеть, каждая начинается со слов: 'Вот в мои годы...' Жрать, громко чавкая, под себя ходить, храпеть противно и вонять мерзко. И уж всяко не суетиться по такому мелкому поводу, как какая-то там осада. Грубо? Зато точно. Я не утрирую - таковы старики в каждом Младшем народе. В том числе и у нас, нерберийцев, Младших с претензиями на исключительность. Старики жалки, ненужны и отвратительны в большинстве своем. А в меньшинстве из трех этих качеств одно-два всегда присутствует. В Вальде нет ни одного.
Напротив! Если кто в замке Риммор и проявляет живой интерес к осаде, это именно Вальд и есть. Еще, наверное, Тирвали, но так он же не старик. Молодым - им живость ума и любознательность природой положены.
-Ну, чего ты там высмотрел, Вальд? - не выдержал затянувшегося молчания и бездействия Арварих.
Как показывает практика, скрывать что-либо от людей, которым ты доверяешь, не более разумно, чем ставить капкан на дороге, которой ходишь каждый день. Правда обязательно вылезет наружу, причем именно тогда, когда ты будешь менее всего к этому готов. Не менее глупо всегда прямо выкладывать таким людям все, что есть на душе. Близкий человек - он близкий до тех пор, пока ты сам укладываешься в сложившийся у него образ. Но зачем впадать в крайности? Упрощение жизненных ситуаций при их анализе должно помогать, а не мешать.
Дав понять Арвариху, что я профан в осадном деле, я только завоевал его уважение. Профан - это только одна сторона медали. Полководец, обладающий идеальным набором талантов, при отсутствии умения учиться и подбирать себе помощников - покойный полководец. За примерами далеко ходить не надо: тут, невдалеке от берега, один такой рыб кормит. Мар Валендинг его звали.
В моем нынешнем положении надо было всего-навсего понять логику Арвариха. В его глазах я натурально не могу стать достойной заменой барону Валендингу. Я иностранец, этой причины уже довольно. Следовательно, у меня просто обязаны быть недостатки, в первую очередь как у полководца. А если при этом я их осознаю, не делаю из этого трагедии и просто занимаюсь своим делом - 'мужик, уважаю. Давай, давай. Не зря ведь тебя господин барон комендантом оставил. Он, освети Лайта путь его наследников, и сам Вальдова совета не чурался. Соображаешь, мужик. Ежели что, меня зови'.
Просто. Для тех, кто в натуре соображает. Я - да, без ложной скромности. Облапошил Арвариха.
-Башня сия впечатляет, господин Арварих, но планов наших не нарушит.
-Подробнее о башне, почтенный Вальд, - попросил я.
Какой-нибудь знаток этикета из герцогского града Кайля мог повредиться рассудком, слушая, как мы обращаемся друг к другу. Арварих звал меня 'господин комендант' и никак иначе. К Вальду же обращался просто и слегка свысока. Валедир ЭахАлмери, коему Арварих был господином в настоящее время, к господину своему и обращался соответственно. Меня звал по имени, против чего Арварих возражений не имел. Я называл Вальда 'почтенным' и 'уважаемым', а по имени кликал самого Арвариха.
Знатоку этикета стоило бы нешуточных трудов разобраться, кто из нас главнее. Но разобрался бы, рано или поздно. Я был главнее всех главных, умел это показать, когда следует, и воспользоваться этим, когда не было другого выхода.
Кроме нас троих, на этом участке стены был только Тирвали, но он не выходил из роли молчаливого слушателя.
-Осадная башня, которую мы видим, является идеальной передвижной крепостью. Не удивлюсь, Мальтори, если человек, который ее спроектировал, тоже читал Лайоха ЭахВеррела. Весь нижний этаж башни занимают приспособления, приводящие ее в движение. Я абсолютно уверен, что это своего рода упряжь для лошадей. Эта часть башни, как вы и сами можете заметить, наиболее укреплена и обита даже не кожей - сталью. Я рискну предположить, что внутри есть запасные лошади, а также созданы все условия для быстрой замены лошадей в случае выхода оных из строя.
-Лошади? - недоверчиво хмыкнул Арварих, наблюдая за тем, как башня фут за футом преодолевает первый виток серпантина. - Это сколько же коняг ее прут?
-Не меньше сотни.
Ого. Интересно, как они заставляют лошадь двигаться в этом тесном пространстве? Наверное, привязывают на веревочке перед мордой несчастного животного что-нибудь аппетитное - лошадка, глупая, и тянется.
-Остальные этажи заняты помещениями для воинов. Башня, как видите, круглая, бойницы вертикальные - значит, с ее помощью можно не только нападать, но и обороняться. Наверху стоят катапульты. Когда башня подберется поближе, они начнут стрелять.
У меня вмиг возникла и начала меня соблазнять идея быстрым налетом отбить башню прямо сейчас. Это шло вразрез с первоначальным планом, но уж больно хотелось захватить это чудо техники. Идея трудилась надо мной, словно опытная шлюха, завлекая так и эдак, я из последних сил ей сопротивлялся. Потом на помощь идее явился регадец и запоганил той все дело. Идея поморщилась и враз утратила всю привлекательность.
-Это надо уничтожить.
Я не сразу понял, откуда на мою голову свалился регадский военачальник. Вроде как стояли тут только мы четверо, разговаривали. Потом до меня дошло, что я стоял и стою спиной к лестнице, ведущей на стену. Оттуда регадец и свалился, вернее, поднялся.
-Уважаемый Кухут-Пухут, - со всей возможной желчью выговорил я, оборачиваясь лицом к незваному гостю. - неужели я спрашивал твоего мнения на сей счет?