Жрец вздохнул.
- Ну что ж, пойдемте…
Они отошли в правую часть храма, в отделение за занавеской, предназначенное для исповедей и духовных бесед наставников с их чадами. Единственный стул тяжело заскрипел, когда жрец устраивал свой тучный зад на сиденье; Лицемер сел у его ног.
- Что же случилось, друг мой? - С хорошо усвоенной за годы тренировок, дежурной лаской поинтересовался жрец. - Расскажите обо всем по порядку и ничего не утаивайте. Прежде всего, как вас зовут?
- Гид-на-Шейеф, - ответил Лицемер. На языке мидлеев, первых людей, сотворенных богами, это имя означало "Крадущий Лица", но в мире смертных этот язык был забыт уже многие тысячи лет.
- Какое странное имя, - заметил жрец. - В какой стране детям дают такие?
- В далекой стране, достопочтенный.
- Как же она называется?
- Хауко. (Прошлое)
- Никогда о такой не слышал… Так что же произошло между тобой и твоим братом, друг мой?
- Нашего отца звали Ханво-на-Кейо (Изначальный Мрак). У него было много сильных сыновей и гордых дочерей. Однако, наша семья не была дружной и мы часто враждовали друг с другом. Вышло так, что против нас выступил иной род, происходивший от Ханво-на-Зейна (Изначальный Свет). Нас сокрушили - одних истребили, других обратили в рабство, меня заточили на долгие годы в тюрьму. Не так давно мне удалось вырваться, и что я узнаю? Один из моих братьев, Дар-гун-Уллеи (Хозяин над Куклами), сумел избегнуть всех неприятностей - не погиб, не был искалечен, не был пленен или порабощен - но при том за все прошедшее время не сделал ровным счетом ничего, чтобы помочь своим попавшим в беду родичам. Более того, теперь, как оказывается, мой брат работает при дворе Ханво-на-Зейна: чистит его животных, седлает лошадей и дрессирует собак. Поневоле напрашиваются неприятные подозрения о том, Дар-гун-Уллеи предал свою семью, а от этих неприятных подозрений возникает желание причинить ему какое-нибудь зло. Видите, достопочтенный, какие сомнения грызут мое сердце.
- Брат мой, - обратился к Отцу Лжи устами жреца Кукловод. - Ты все не так понял.
Несколько секунд Лицемер разглядывал стоявшее перед ним существо. Жрец не изменился, разве что самую малость. Теперь он казался еще более приторным и выученным, чем прежде: Кукловод подавил остатки самостоятельной личности и усилил свое присутствие в том, кто и без этого принадлежал ему почти целиком.
- "Не так понял"? - Переспросил Лицемер. - Я так не думаю. И тем не менее, я готов выслушать твои объяснения.
- Мы неправильно действовали, - вкратчиво сказал Кукловод. - Слишком грубо. Шли напролом. Хотя стоило бы понять, что после низвержения Властелина меряться силами с Солнечными Князьями бессмыслено. Солнце дает им силу от своего избытка, у нас же такового источника больше нет. Однако, видишь ли, они не захотели удовлетвориться некоторым преимуществом, полученным в результате победы, а пожелали вернуть себе утраченную сверхъестественную мощь. Для этого им понрадобились люди. И вот тут-то и появляется возможность их обыграть. Боги не могут допустить появления свободных и сильных людей, потому что пусть даже часть этих людей и выберет Свет, другая часть сделает иной выбор, а сами боги в любом случае отойдут на второй план, уступив первенство новым носителям анкавалэна. Им нужны покорные слуги. Мне пришлось немало потрудиться, чтобы наладить мостик от идеала пусть и недалекого, но верного и по-своему благородного слуги - к реальности раба, считающего свое рабство каким-то особенно благородным и высоким состоянием духа, прославляющего свою ничтожность и бессилие, желающего везде и во всем следовать высшей воле, а свою волю полагающего нечистой и вредной. Религия, изучению и совершенствованию которой я посвятил все последние века, таит в себе колоссальный потенциал. Рабы были и будут, но только благодаря религии можно заставить множество людей желать для себя, для своих детей и ближних рабского состояния. Это потрясающе, брат мой!.. Они сами желают служить, сами желают быть одинаковыми - потому что у них есть вера в идеальный образ, которому они хотят во всем соответствовать, и есть высшие господа, чью волю они хотят исполнять, избавляясь тем самым от необходимости принимать самостоятельные решения. Разве это не великолепно?.. Я осознал вдруг, что что культам Солнечных Богов следует не противостоять, а холить их и лелеять, и всячески помогать им развиваться. Я ходил по земле, я сам был бродячим проповедником. Я зажигал веру в людских сердцах - равно как и огонь на кострах неверующих. Я был Мелдвигом Прорицаетелем и Эркшем Богоизбраным, Ваксилем Святолюбивым и Гиром Сокрушителем Еретиков…
- Я так и думал, - холодно проговорил Лицемер. - Ты нашел для себя теплое местечко в новом мире и забыл про остальных. Забыл наш союз и наши клятвы.
- Брат, я ничего не забыл…
- Ты хочешь обмануть меня, Князя Лжи?! Я слышу фальшь в твоем голосе слишком отчетливо.
Кукла вздохнула.
- Это всего лишь голос пожилого жреца, утратившего веру за долгие годы молений, но столь сильно привыкшего служить и молиться, что он уже не способен и помыслить свою жизнь в каком-либо ином виде. Привычка вместо веры, имитация богообщения вместо реальной мистической связи - именно об этом я и говорю. Конечно, в этом есть элемент лжи, и неудивительно, что ты его ощущаешь, но эта ложь принадлежит моей кукле, а не мне. Я абсолютно искренен.
Лицемер повернул голову и бегло оглядел храм.
- Оставим в покое вопрос о твоей искренности. - Бросил он безразличным тоном. - Каким образом, по твоему мнению, имитация духовной связи с богиней, которая настолько не хотела создавать собственного культа, что оказалась запертой в тюрьме под Слепой горой - способна помочь вернуть нам величие и власть? Я вижу в этом выгоду только для тебя, но не для всех нас.
- А в чем заключается "наша выгода", брат мой, Крадущий Лица? Воскреснуть, затеять новую войну и вновь потерпеть поражение? Я не вижу в этом никакой выгоды. Нужно действовать иначе. Солнце захотело владеть всем? Пусть так и будет… до тех пор, пока оно не поймет, что не мир меняется под него, а оно - под мир. Бытие больше любого из Изначальных, и только владеющий анкавалэном может владеть всем. Но анкавалэн у людей, а в людях скверна. Пусть скверна проникает в богов от людей - пока белое и черное не смешаются до неразличимости и каждый не займет в мироздании то место, которое определит для него инерция его собственной природы.
- И что тогда? - Бесстрастно спросил Лицемер. - Все покорится тебе? Ты этого жаждешь?
- Иначе невозможно вернуть Властелина, мой брат, а без достижения этой цели все прочие цели теряют смысл. Ты ведь не хочешь уничтожить все сущее? А ведь именно этим все и закончится, если будет низвергнуто еще одно Светило. Недостаточно поразить наших врагов - для победы нам необходим Тот, Кто был источником нашей собственной жизни. Если я обрету высшую власть в Сальбраве, если подчиню инерции и привычке каждое живое существо, если сумею установить для каждого то идеальное правило, которое подходит только ему и целиком охватывает всю его жизнь, все его чувства и мысли - я сумею вернуть Горгелойга.
На этот раз Лицемер некоторое время молчал, прежде чем ответить.
- Сильно сомневаюсь, - сказал он наконец. - Что это желание будет владеть тобой, мой брат, если ты достигнешь наивысшей власти. Ведь подлинный источник силы - не Светило, а анкавалэн, и где пребывает теперь этот источник, нам обоим прекрасно известно. Властелин мог бы дать бытию верный порядок, но к чему тебе чужой порядок, если ты хочешь установить свой собственный, совершенно идеальный?
- Ты ошибаешься, подозревая меня в предательстве, - недовольным голосом произнесла живая кукла. - У меня свои пути, а у тебя свои. У нас одна цель, но ты завидуешь мне: ведь я сумел избегнуть кары и преуспел в нашем деле более, чем все вы, вместе взятые. Благодаря моим усилиям религия Солнечных стала такой. - Жрец сделал широкий жест, охватывая все пространство храма. - Благодаря моим усилиям боги разочаровались в людях и ушли на небо. Благодаря моим усилиям своевременно устранялись все члены Школы Железного Листа, слишком близко подошедшие к овладению силой анкавалэна - и поверь, иногда мне это стоило весьма больших жертв!
- Чего будут стоить твои усилия сейчас, когда настоящая Мольвири освобождена? Она вернет себе власть над культом и очистит его - не думаю, что ей, богине чистоты, будет сложно это сделать.
- Сложно? Невозможно! Она лишена почти всей своей силы. Стоит ей коснуться своего бисурита - как культ поглотит ее и она станет тем, кем ее считают. Силы несоизмеримы: она ничего не сможет противопоставить мне… а вернее - той себе, которую я слепил из ее образа, людского раболепия и жажды власти, присущей ее братьям.
- Что произойдет, когда ты ее поглотишь? - Спросил Лицемер.
- Не знаю. Никогда прежде я не проделывал подобного. Надеюсь, что получу доступ к силе Солнечной Княгини и смогу хоть пользоваться ею, хоть выворачивать наизнанку - также, как Солнечные вывернули наизнанку силу нашего старшего брата...
- Пока ты чересчур не увлекся фантазиями, - перебил брата Лицемер. - Расскажи мне о том, почему твой Камень Воли не бросили в Озеро Грез. Или не вывернули твою силу. Или не…
- Я хорошо умею прятаться.
- А Князья Света хорошо умеют искать.
- Брось, братец… - Рот куклы растянулся в неестественной улыбке. Изображение веселья без смеха, без чувства. - Было время, когда ты сам успешно дурил им головы. Они наивны. И их союз совсем не так монолитен, как кажется.
- Что ты имеешь в виду?
- Только то, что сказал, - ответила кукла после короткой паузы. - Не все из них любят друг друга. Не все из них искренни.
- Расскажи мне об этом.