- Подожди, - он нахмурился. - Ты точно ничего не слышал? Она кричала на пол деревни. Звала какую-то Рыжку... И силуэт мелькал... Ты же оборотень и слух у тебя куда лучше... Не мог не слышать, раз тут рядом был! - воскликнул Генрих, все более преисполняясь подозрениями.
- Слух... - поморщился Мстивой и оглянулся на темный лес. - Детей я не слышал, но ты так орал и гремел, что за тобой и королевскую армию не услышишь, не то что ребенка. И кто тебя по лесу бегать учил? Не нравится мне это... Давай, поднимайся, пошли проверим, что тут за девочки ходят, чтобы уж точно знать.
Он развернулся и бесшумно направился в сторону, указанную Генрихом, держа руку на оголовье меча и настороженно прислушиваясь.
- Подожди, - нахмурившись, произнес рыцарь. - Зимка осталась одна в деревне, а мне эта деревня что то не слишком понравилась... Странные дела тут творятся. Мы должны помочь девочке, но и оставлять ее саму надолго не хотелось бы. Может, разделимся? Ты ведь как волк сможешь быстро все осмотреть, не грохоча и не привлекая внимания всей окрестной нечисти...
Генрих покачал головой.
- Эта девочка кричала на полдеревни, однако никто не выглянул и не хватился ее. Да и сейчас я ее не слышу. Может, тут что-то нечисто?
Мстивой остановился, не довершив шаг, и обернулся.
- Ты оставил ее одну? - резко переспросил он. - Совсем ума нет?! Она же защититься не сможет!
Глаза его сверкнули злыми, хищными, звериными огоньками и он, уже не спрашивая, сорвался с места и побежал к деревне, забыв про возможно заблудившихся девочек и Генриха, собственно.
Рыцарь устало посмотрел на звездное-звездное небо. Да, он идиот. Он редкостный тупица, даже не так... он тупой осел, не умеющий выбирать приоритеты! Начитался дурацких книжек о великих и благородных воителях прошлого, возомнил себя не иначе как святым Вечного Отца, побежал спасать непонятно кого, в то время, как никто в деревне и не почесался, и это несмотря на то что этот "ребенок" кричал на полдеревни! Оставил беззащитную девушку одну в месте, где творится демон знает что... Пусть она нечисть, но она женщина и явно не опытный боец, способный защитится от любого врага. К тому же, Генриха терзали подозрения о том, что этот браслет на запястье не просто опознавательный знак, а какой-то ограничитель или что-то вроде этого... Простые знаки не одевают с таким недовольным лицом.
- Аргх... - тихо и яростно зарычал воин. В этот момент он ненавидел себя за то, что оказался полным кретином, ненавидел эту деревню, ненавидел всю окрестную нечисть, ненавидел проклятого кузнеца за то, что показал ему его собственную тупость. А если за время его отсутствия что-то случится с беззащитной девушкой, которую ему поручили охранять... для настоящего рыцаря после такого позора существовал один-единственный выход. Зло сцепив зубы, Генрих круто развернулся и бросился вслед за кузнецом, ощущая, как стучит кровь в висках и ярость наполняет тело и душу.
Алекс вошел в деревню. Это эпохальное событие никем не отмечалось. Собаки, буде таковые имелись, тихо сидели по домам... ночные тати тоже не спешили засвидетельствовать свое почтение. Парень задумчиво шагал по дороге, с видимой беспечностью помахивая собранным букетиком и побираясь к домам все ближе.
В самой деревне было тихо и пусто. Не лаяли собаки за забором (хотя Алекс знал, что они есть - иногда гремела цепь или раздавалось глухое ворчание), не слышно было других звуков (только, правда, чьи-то торопливые шаги - да и те, судя по всему, далеко, у другого конца улицы). Каждый дом, насколько видел Алекс, был обнесен крепким высоким забором... но ворота в двух крайних домах были открыты. У третьего дома, того самого, из трубы которого шел дым, они тоже оказались приоткрыты - более того, у ворот стоял слабо различимый в темноте человек и о чем-то разговаривал с невысокой девушкой, которая, видимо, открыла ему дверь.
"О, люди!" - обрадовался Алекс, повертел в руках светящийся букет и... решил пока не выкидывать.
За неимением никого другого на улице (не ломиться же среди ночи в запертое? Не так поймут, чего доброго), парень направился к ним. Деревня ему откровенно не нравилась. Было в ней что-то этакое. Заборы, которые скорее пристали небольшим охотничьим аванпостам, цепи - судя по внушительному звуку, собачки явно немалые. Но, может, хоть эти его заметят? В конце концов, один идиот посреди улицы да еще с букетом который светится...
Алекс уже вполне определенно шел именно к этому дому.
Говорящие Алекса, несмотря на мягко светящийся букет, не замечали. А вот он, приблизившись, смог их рассмотреть. Девушка, невысокая, черноволосая, в темной одежде, стояла за воротами, не решаясь ни открыть их пошире, ни выйти на улицу. Ее глаза в темноте горели зеленоватыми звериными огоньками. Ее собеседником оказался низкорослый, согнутый и явно немолодой мужчина в каких-то неряшливых, неопределенно-серых тряпках, из-за которых его фигура и была почти незаметна в темноте. Он стоял в шаге от ворот. Голос его, к удивлению Алекса, совершенно не сочетался с его невзрачным (и, честно говоря, откровенно отталкивающим) видом. Вообще-то, была в его образе какая-то неправильность, царапающая взгляд неверность, на грани сознания, которую никак было не ухватить точно - так бывает, вертится мысль, а поймать ее и подумать хорошенько никак не удается...
- Так можно мне войти? - спросил мужчина, делая небольшой шаг к воротам.
- Я даже не знаю... - замялась девушка. В ее голосе слышалась откровенная растерянность. - Вообще-то...
- Бросьте, милая, я не причиню вреда. - рассмеялся он. - Посидим, поговорим, я вам новости местные расскажу... Как вас зовут-то, кстати?
- Зима. - после небольшой заминки все-таки ответила девушка. - Зимка...
- Зимка? Замечательное имя. Вам очень подходит. Давайте, Зимушка, откройте дверь. Посидим, поговорим по-соседски... Слыхали, что у нас на болотах-то происходит?
- Нет. - вздохнула девушка и принялась медленно и нерешительно открывать дверь. - Не слышала...
Зато Алекс последние слова мужика услышал замечательно.
"На болотах... а что на них... там я произош... Та-а-ак. Не понял..."
Странная деревня, странные люди (девушка с горящими глазами разве не странна?). Странное все! А еще этот человек. Откуда он взялся ночью на улице? Почти все дома закрыты - не без причины, надо полагать, а он тут. Парень закусил губу, и прищурился, рассматривая мужчину. Времени на принятие решения почти не осталось, а потому... пришлось импровизировать.
- Кхе-кхе - Алекс сделал еще три шага и смущенно кашлянул в кулак. - Хозяюшка, дай водицы испить, а то жрать так хочется, что и переночевать негде.
Судя по всему, его не ждали. Девушка, вздрогнув, отвела глаза от стоящего перед ней мужчины и тревожно посмотрела на Алекса.
- А вы кто? - настороженно поинтересовалась она и, словно спохватившись, перестала открывать ворота. Наоборот, ненавязчиво их притворила, оставив только не слишком широкую щель - в пределах вежливости, и руку с ручки не убирала.
Стоящий перед ней старик плавно обернулся к Алексу. У него глаза (в отличии от девушки), не светились. Да и вообще, спереди он оказался куда приятнее, чем показалось вначале - располагающие к себе черты лица (кстати, не такой уж он и старый), светлые добродушные глаза, да и выглядел он, если приглядеться, куда аккуратнее, чем показалось с первого взгляда.
- А вот и еще один гость. - мягко улыбнулся он. - Ну что, Зимушка, пригласите в дом чайку попить? Путник-то, видимо, с дороги, уставший, да и нехорошо человека на ночь на улице оставлять...
- Я тут к вам спешил с приветом, рассказать, что солнце село - улыбнулся щели в воротах Алекс. Старик оказался не таким уж противным... Но своему первому впечатлению парень привык доверять больше, а потому настороженность никуда не исчезла. - Я цветов нарвал букетом и теперь хочу сказать... Дайте хлеба поснедать!
Цветочный веник с нарочитой, выверенной неуклюжестью, на своем пути к воротам, мазнул старика по лицу.
Но тот неожиданно увернулся - плавным движением отшатнулся назад, отступив на полшага, так, что цветы его не задели, и снова улыбнулся - добродушно, приветливо и располагающе. Зимка же насторожилась еще больше и цветы брать не стала (хоть руку машинально и протянула, отдернув на полпути). Тонкие пальцы на ручке ворот сжались сильнее, словно девушка колебалась, принимая мучительное решение - открывать или не открывать. Явно было, что Алекс ее настораживал, второй же ее собеседник...
Девушка перевела глаза на старика и еле заметно вздрогнула.
- Вишь какой кавалер. - одобрительно заметил старичок и едва заметно прищурился, глядя на Алекса. - Только с дороги - а ужо с цветами...
- Так вы, собственно, кто? - повторила девушка, так и не получившая ответа на свой вопрос. - Вы здесь живете?
- Ну почему с дороги? - не согласился Алекс, про себя оценив совсем на стариковское уклонение от рандеву с букетом. - Шел я лесом, озерцом... Остановился у ручейка, думал привал устроить. А оно солнышком разморило, да так славно. Вот и проспал до ночи. Думал сюда еще засветло выйду. А вы местный, да? А где живете? А как зовут? А почем продаете?
- Местный, местный. - закивал старик, добродушно улыбаясь. - Тутошний я, всю жисть тут прожил... Данагом меня кличу. Данаг. Слыхал ли?
Если подумать, то этот старик казался совсем не таким противным, как при первом взгляде. Вполне себе достойный старик, опрятный, представительный, очень даже симпатичный. Улыбка добрая, глаза ясные - сразу видно, хороший человек.
Наверняка из-за мешковатой одежды просто показалось, в темноте еще и не то привидится.