Маркало Де'Уннеро кивнул, изо всех сил сдерживая раздражение. Ему, конечно, был известен этот план, поскольку наиболее сложную его часть он сам разрабатывал вместе с аббатом Олином еще задолго до восхождения Эйдриана на престол. Однако король внес в него изменения, даже не посоветовавшись с кем-либо из них. И как искусно все обстряпал! Просто потряс перед носом аббата Олина морковкой, перед которой старый осел не смог устоять. Интересно, как Эйдриану удастся захватить восточное побережье Хонсе-Бира, когда вся его наемная армия оттянута на юг, в Хасинту?
- Время - наш союзник, а не враг, - сказал Эйдриан монаху, словно прочтя его мысли. - Церковь только тогда сильна, когда имеет поддержку извне. А по мере того как на нашу сторону будет переходить все больше и больше аббатств, влияние нынешнего отца-настоятеля станет сокращаться и в конце концов превратится в ничто. Мы будем иметь возможность убеждать людей, а Бурэю и его приспешникам придется сидеть взаперти в темных коридорах Санта-Мер-Абель.
Он улыбнулся и откинулся назад с таким видом, будто все идет в точности как задумано.
Эйдриан взмахом руки отпустил гонца. Тот хотел было возразить, но, увидев, что король нахмурился, поспешил удалиться.
- По правде говоря, я думал, что аббат Олин пошлет его к нам еще с половины пути, - заметил Де'Уннеро.
У монаха был такой вид, словно услышанное позабавило его. Гонец явился в Палмарис с нижайшей просьбой от аббата Олина прислать подкрепление. Дескать, без этого ему не выполнить свою задачу в Хасинте.
- Олину еще даже не известно, насколько силен или слаб его противник, - проворчал Эйдриан.
Де'Уннеро заметил, что король назвал аббата просто по имени, без титула; наверняка это не было простой оплошностью.
- Зато ему уж точно известно, что некоторые наши наемники разбежались по домам, - сказал он.
- А разве мы этого не ожидали?
- Аббат Олин жаждет заполучить Хасинту больше, чем ты себе представляешь, - продолжал монах.
- У него десять тысяч наемников, флот жаждущих добычи пиратов, несколько боевых кораблей Урсала с прекрасно обученными экипажами и гарнизон Энтела, две тысячи сильных воинов, по опыту и снаряжению уступающих только Бригаде Непобедимых. Если с такой поддержкой ему не удастся установить контроль над раздираемой смутой страной, вряд ли он заслуживает нашего уважения.
И снова Де'Уннеро удивился тому, как пренебрежительно отзывается молодой король об Олине.
- Завладеть Хасинтой будет нелегко, - предостерег он.
- Судя по сообщениям, бехренцы сейчас заняты исключительно междоусобными драками.
- Это так, но ситуация может быстро измениться перед лицом внешней угрозы. Аббат Олин просто проявляет разумную предосторожность. К тому же нам все еще неизвестны настроения береговой охраны на восточном побережье. Если они не перейдут на нашу сторону, часть сил, приданных аббату Олину, будут вынуждены отвлечься от основной цели.
- Береговая охрана не пойдет против Энтела! - стоял на своем Эйдриан. - Их всего-то несколько сотен, и то если они объединят усилия, а Энтел - огромный город. И монахи ордена Абеля в Энтеле подчиняются Олину.
- Только аббатство Сент-Бондабрис, - напомнил ему Де'Уннеро. - Там ведь есть и второй монастырь, Сент-Ротельмор. Его настоятель и братья никогда не питали особо дружеских чувств к аббату Олину.
- По сравнению с Сент-Бондабрисом это совсем небольшое аббатство, - возразил король.
Де'Уннеро кивнул, уступая. В глубине души он и сам полагал, что сил у аббата Олина для осуществления его миссии более чем достаточно - если для Хонсе-Бира вообще существует возможность использовать беспорядки, царящие ныне в Бехрене. Олин получил все, что ему обещал Эйдриан; к тому же в тайниках Сент-Бондабриса хранился самый большой запас драгоценных камней из Пиманиникуита, не обладающих магией. Имея их под рукой, аббат может в случае необходимости удвоить, а то и утроить армию.
Тем не менее его насторожило, что просьба Олина так сильно вывела из себя Эйдриана.
- Аббат Олин не подведет, - сказал он.
- Боюсь, как бы мне не пришлось самому отправиться туда, - недовольно отозвался молодой король.
- Что же, там теплый климат, а впереди, как известно, зима. Вряд ли принц Мидалис причинит нам какое-либо беспокойство до поздней весны, а вероятнее всего, даже до середины лета. Если хочешь ускорить развитие наших дел в Хасинте…
- Нет! - решительно заявил Эйдриан, его тон немало удивил монаха. - У меня здесь есть одно дело.
Де'Уннеро с любопытством воззрился на него.
- И что за дело?
Король, как ему показалось, хотел было ответить, но внезапно махнул рукой.
- Думаю, все уладится, и достаточно скоро, - сказал он. - Если аббату Олину потребуется моя помощь, что же… Я прибуду к нему.
- Даже на твоем замечательном коне потребуется больше месяца, чтобы добраться до Энтела.
- Существуют способы заставить скакуна двигаться намного быстрее, - ответил Эйдриан. - С помощью магических камней можно влить в Дара энергию других лошадей. Он уже доказал свою восприимчивость к этому.
- Ну хорошо - пару недель.
- Никуда не денешься, если мое присутствие там будет необходимо. Хотя, надеюсь, до этого не дойдет.
- По крайней мере, ты можешь не волноваться из-за того, что оставляешь здесь, - сказал монах. - Два самых больших города уже в наших руках. Вскоре Калас выступит на запад и закрепит за нами большую часть страны.
Эйдриан кивнул, и Де'Уннеро встал, собираясь уйти. Ему еще предстояло много возни с захваченными в плен братьями аббатства Сент-Прешес. Некоторые из них вроде бы склонялись к сотрудничеству, но большинство, как и следовало ожидать, проявляли упрямство.
- Если я отправлюсь в Хасинту, то без тебя, - сказал Эйдриан ему в спину. Де'Уннеро повернулся и посмотрел на молодого короля, снова удивившись его тону. - Я не могу оставить герцога Каласа одного, без присмотра.
Это прозвучало логично, но… не слишком убедительно.
- Лично меня интересует только одно путешествие - на восток, - заверил Эйдриана монах. - К вратам Санта-Мер-Абель, где я смогу начать наконец необходимые реформы абеликанской церкви.
Он повернулся, собираясь уйти, но король снова заставил его остановиться, добавив:
- Вот что еще… Я хочу, чтобы Садья отправилась со мной.
Де'Уннеро застыл на месте. Ему припомнились все взгляды, которые Садья бросала на Эйдриана на протяжении последних нескольких дней - нет, что там, последних нескольких недель! По возрасту она была гораздо ближе к молодому королю. И монах понимал, что именно привлекало певицу и вызывало ее восхищение. Она любила силу, любила опасность. Она оказалась в объятиях Де'Уннеро только потому, что ее возбуждала сама мысль иметь дело с таким опасным созданием, как тигр-оборотень. Именно это подогревало ее страсть, и разве могла такая женщина не потянуться к Эйдриану Будабрасу? Он молод, хорош собой, он непревзойденный воин. Он король, и скоро его влияние распространится на весь мир! И этот мальчик опасен, очень опасен. О да, Де'Уннеро теперь отчетливо понимал это. Эйдриан - невероятно опасный человек, чьи уверенность и могущество возрастают с каждым днем.
Монах медленно повернулся и посмотрел на того, кто совсем недавно был его учеником.
- Ты хочешь, чтобы Садья оставила меня и поехала с тобой?
- Вот именно.
Это прозвучало сухо, даже прозаично. Но у Де'Уннеро не было сейчас настроения ссориться с Эйдрианом.
- Ты же знаешь, я не могу обойтись без вас обоих, - медленно сказал он. - Существует еще одна маленькая проблема. Я оборотень.
- Я сделаю так, что ты сможешь полностью сдерживать тигра внутри себя, - пообещал король. Де'Уннеро прищурил глаза, не сводя с него взгляда. - Это в моих силах. Зверь утратит над тобой власть, потому что я объясню тебе, как обращаться к человеческой стороне собственной натуры. И научу с помощью магического камня сохранять нужный уровень самообладания.
Монах не отвечал. После долгой паузы Эйдриан заговорил снова.
- Я предлагаю тебе свободу. Предлагаю стать полностью независимым от меня.
Ошеломленный Де'Уннеро по-прежнему молчал.
- Рано или поздно это должно было случиться, тебе не кажется? В конце концов, я не смогу неотлучно сидеть при тебе в Санта-Мер-Абель, после того как аббатство станет нашим, а ведь ты наверняка захочешь править абеликанской церковью именно оттуда. К тому времени, когда мы победим, ты сам должен научиться держать хищника внутри себя в узде.
- И взамен я должен уступить тебе женщину, которую люблю?
Молодой король пожал плечами. Де'Уннеро понял, что в данный момент он не готов к схватке. Это было всего лишь прощупыванием почвы.
- В конце концов, она сама вправе выбирать путь, по которому идти, - уронил Эйдриан.
- Она уже сделала выбор, - ответил монах и снова повернулся к двери.
- И что за жизнь ты можешь предложить ей в Санта-Мер-Абель? - спросил Эйдриан, скорее всего, просто чтобы лишний раз причинить боль Де'Уннеро.
Потому что, в самом деле, что за жизнь ожидает Садью, запертую в мрачных стенах аббатства?
Ответа на этот вопрос монах не знал. Он уже вышел из комнаты, однако голос Эйдриана догнал его и за дверью.
- А я предложу ей весь мир, - дерзко крикнул вслед Де'Уннеро молодой король. - Весь мир!