Они услышали быстрые шаги по коридору. Лавиани, которая ушла несколько часов назад, влетела в усыпальницу:
– Поднимайтесь! У нас гости!
Сегу видел, что Шрев испытывает раздражение. Ученик давно знал учителя и умел отслеживать подобные вещи. С того самого момента, когда неведомая сила перевернула их плот и бросила в объятия озверевшего Бренна, все пошло наперекосяк.
Река выплюнула их на песчаный берег измолотыми, мокрыми, едва дышащими. Бух-Бух ударился головой о камень и умер ночью. Бланка обязательно бы утонула, если бы Мардж, которой отдали приказ заботиться о ней, не вытащила девку на своих закорках. Лоскут сломал ребро, а его сын и вовсе пропал без вести.
Шрев оставил их. Приказал идти в лес, за проводником, а сам отправился назад. В город. Настолько быстро, насколько позволяла его выносливость.
– Найду вас. Просто следи за остальными, – сказал он Сегу на прощанье.
– Ты уверен, что это необходимо? Мы вдвоем с ней справимся.
– Я не буду ее преследовать. Моя цель важнее. Но что-то мне подсказывает – мы идем одной дорогой и вскоре встретимся. Она, может, и стара, но хитра. И ловкая, точно ласка. Нужны люди, чтобы связать ее и сдержать. Пусть Мардж не спускает с Бланки глаз. Не вздумайте ее потерять.
– А Лоскут? Он рвется искать сына.
– Так ищите. Пройдите вдоль берега. Если щенок выжил, он найдет следы. А если нет, уверен, ты сможешь убедить нашего проводника начать делать то, за что ему заплатили.
Шрев нашел их через несколько дней, приведя с собой шестерых наемников. Они все были накунцами и не сказать, что отличались примерным поведением. В первый же вечер один из них решил проверить, как далеко можно зайти с новыми нанимателями.
Некоторые люди решительно не понимают, что лучше не пытаться сесть на чужую шею. Подчиняясь жесту Шрева, Сегу устроил показательную экзекуцию. Она была не для зарвавшегося наглеца, а для его пятерых друзей.
Когда останки человека перестали качаться на нижних ветвях деревьев, Шрев все тем же непринужденным тоном произнес:
– Я заплатил хорошие деньги за вашу помощь, господа. И, когда мы сделаем дело, вы получите еще столько же. Но мне очень не нравится, когда тычут грязными пальцами мне в лицо. А тем паче пытаются командовать мною. Надеюсь, больше недопонимания между нами не возникнет.
Так и случилось. Наемники оказались очень послушны. Сегу поручил Мардж командовать ими, и никто из них не пикнул, что руководство отдали бабе.
Ее мир состоял из сплошного черного цвета. Она тонула в нем каждую бесконечную секунду и понимала, что никогда не выплывет из этого омута. Куда хуже того момента, когда плот развалился и Бланка с головой ушла в воду.
Она поняла, что это конец, когда стремнина понесла ее, ударила о подводные камни. Конечно же дочь Язева Эрбета не собиралась сдаваться, пыталась бороться, но потеряла всякие ориентиры и не знала, где верх, а где низ. Юбка оплела ей ноги, и, если бы не Мардж, Бренн бы не отпустил ее. Забрал к себе, в ил, на корм рыбам.
Когда она спала, то видела мир таким, каким он был до того, как Сегу использовал свой нож. После пробуждения Бланке оставались жалкие крохи – запахи леса, звуки голосов. Ну еще мох да листья под пальцами.
Но она слушала.
Несколько раз делала попытки подойти к Сегу и Шреву, но Мардж либо один из мужланов, кисло воняющий потом, останавливали ее и возвращали назад. Бланка старалась быть покладистой. Чувствовала, что момент настанет. Обязательно. Следует лишь набраться терпения, а потом… та сторона, в конце концов, не такой уж и плохой вариант, особенно если знаешь, что кое-кого шаутты будут жрать с таким же удовольствием, как и тебя.
Крейт вернулся, хотя его никто не ждал. Бланка слышала его голос, раздраженный тон Лоскута, недовольного, что Шрев решил допрашивать парня. Она ловила обрывки фраз – спрашивали о какой-то Лавиани, интересовались, зачем они туда пошли, что им надо, почему его отпустили.
Затем мальчишка оказался рядом с ней:
– Госпожа. Я вернулся. Помогу вам сбежать. Сегодня же, как только они заснут.
– Нет, – сказала она. – Еще не время. Момент неподходящий. Просто будь рядом. И защити меня.
В город они вошли в глубоких сумерках. Сегу это место не понравилось сразу. В кронах дубов то и дело посверкивали золотистые глаза крохотных существ. Чужие, мертвые развалины. Сойка был рад, что эйвы давно вымерли, отправившись вслед за своими создателями – асторэ.
Должно быть, отвратительные были твари, раз строили такое.
Идя по улицам, залитым вечерними тенями, сойка испытывал неприятные ощущения. Точно провалился в крысиную нору.
– Помните, – сказал он всем, – мы не одни. Тут есть и другие люди. Опасайтесь беловолосой, она не так проста, как кажется.
– Никому не расходиться, – добавил Шрев. – И ради всех Шестерых, не трогайте кристаллы на домах. Иначе вы долго не протянете.
– Мы взрослые люди, господин. И не верим в сказки о чудовищах, – немного возмущенно вякнул один из наемников.
– Чудовищах? Кто говорит о чудовищах, друг? Я сам вас убью.
Больше они не спорили, хотя и продолжали коситься на кристаллы, грани которых отражали оранжевый свет факелов.
Они вышли на круглую площадь с куполом из дубовых ветвей. Журчала вода, стекая из каналов в большой бассейн, из которого вырастал каменный постамент.
Шрев достал из сумки сложенный несколько раз листок, сверился с рисунком:
– Это здесь.
Мардж забралась на выступ крайнего здания, приготовила лук.
Крейт встал рядом с Бланкой и, мгновение поколебавшись, взял ее под руку. Та не возражала и даже головы не подняла.
Сегу подумал, что она все-таки сломалась. А казалась такой норовистой и дикой. Раньше бы она этого парня к себе на десять шагов не подпустила.
Шрев спрыгнул в бассейн. Воды было по колено, и он, добравшись до постамента, установил на нем фигурку Арилы. Сверился с еще двумя листами бумаги, чуть подвинул ее.
Когда сойка вернулся обратно, настроение у него было приподнятое. Он протянул Лоскуту мятый листок:
– Прочти это.
Следопыт прищурился, поманил одного из наемников с факелом, требуя дать ему больше света.
– Старое наречие. Мы просим… хм… дать силу… открыть… нет… распахнуть дорогу… Какая-то ерунда. Чего вы хотите добиться, господин Шрев?
– Научный эксперимент. Хочу доказать правдивость одного мифа. Прочти полностью. Вслух. Так, чтобы госпожа Бланка запомнила.
Тот покосился на сына, вздохнул, выполнил приказ.
– Еще раз, – попросила женщина. – И у тебя ошибка в слове "яркость". Скорее всего это "саалтра", окончание мягче, тогда "яркость" превратится в "сияние".
Лоскут послушно прочитал еще дважды.
– Запомнила? – Глаза Шрева блестели. Сегу видел, что тот едва сдерживает предвкушение.
Женщина спокойно повторила.
– Вроде все верно, – согласился Лоскут.
– Теперь вы должны прочитать это вслух. Слово в слово. Одновременно. Не торопясь и не отставая. Начинайте!
Ее голос для Крейта был точно музыка. Он слушал, как женщина четко произносит слова одновременно с его отцом. И когда вода в бассейне начала мягко светиться, парень не поверил своим глазам.
Забыв обо всем, он отпустил руку Бланки, шагнул вперед, вытягивая шею, надеясь рассмотреть невероятное зрелище.
Голубые искры пробегали по постаменту, собираясь над головой прекрасной статуэтки точно венец из звезд. Стало светло словно днем. А затем искры погасли, тени вернулись, и в древнем лесу вновь наступила ночь.
– Так и должно быть? – озадаченно спросил Сегу у Шрева.
Тот покачал головой:
– Не этого я ожидал.
– Чего же вы ожидали, сиор? – Голос донесся от деревьев, и из мрака выступил человек, в котором Шрев узнал акробата.
– Циркач. Вот так встреча, – сухо сказал он ему.
– Какой, к шаутту, циркач? – Мардж натянула тетиву, но сойка поднял руку, приказывая ей не стрелять. – Этот парень не тот акробат, которого я пыталась убить!
– Она права, сиор. С прискорбием вынужден признать, что не имею ничего общего с цирком и Тэо Пружиной. Надеюсь, вы простите маленькую ложь во время нашей первой встречи.
Факелы дрогнули. Наемники стали сужать полукольцо, но Мильвио словно и не заметил этого напряженного внимания к своей персоне.
Шрев прищурился:
– Ты ведь знаешь, кто я? Так?
– Головная боль Лавиани, надо полагать.
– Значит, знаешь, – заключил тот. – Ты либо чрезмерно храбр, либо слабоумен, раз пришел. Где она?
– Сиор задает не те вопросы. На вашем месте я бы спросил, почему ожидания не оправдались.
– И почему же?
– У вас в руках, если я все правильно слышал, когда эти достойные знающие люди декламировали вслух, вырванные страницы из "Кодекса Двух Ключей". Забавная книга. Я сам ее когда-то написал. Удивительно, что до наших дней дожил хотя бы один экземпляр. Я готов поменяться знаниями. Вы скажете мне, кто направил вас сюда. Я же поведаю, отчего у вас ничего не вышло.
– Переговоры? – Сойка потер рукой подбородок, словно раздумывая. – Что мне мешает схватить тебя и узнать все без сделки?
– Ах, сиор, – печально произнес мечник. – Как я понимаю, слова о благородстве пустое для вас. Ну пусть будет… небольшой шанс, что я умру, ничего не успев рассказать. Люди, которые на вас работают, очень нервные. Я могу и не дожить до беседы. Вот, к примеру, эта чудесная женщина. От напряжения у нее уже дрожит локоть, и не дам гарантии, что она удержит стрелу на тетиве.
– Мардж.
Женщина, недовольно ворча, словно медведица, чуть опустила лук.