Макс потрепал меня по плечу и пошел вниз.
По бокам проплывали скалы, плескалась вода за бортом, мягко шлепало о поверхность реки колесо – в общем, умиротворяющая была атмосфера, что не способствовало добросовестному несению службы. Я исщипал все руки и щеки, чтобы не заснуть, и, должно быть, имел очень помятый вид, поскольку пришедший на смену Торсти долго на меня пялился с кривой усмешкой.
– Слушай, – спросил я у него, – а почему ты в страже оказался? Гномов же не берут сюда?
– Я не местный, – пояснил Торсти. – Я из клана "Громыхалы", мой род под Рованийским кряжем живет. А пришлых гномов местным не жалко.
– А это где такой есть, Рованийский кряж?
– Это недалеко от Пограничья. – Гном повернулся ко мне спиной, давая понять, что разговор окончен. Наверное, обиделся, что я о таком славном месте не знаю ничего.
Пограничье, стало быть. Надо будет потом с этим бородатым пообщаться о всяких разностях. Как бы не пришлось туда наведаться, и если есть возможность что-то узнать, то чего бы не подсуетиться?
Вика уже была дома. Она стояла у раскрытого нараспашку шкафа с моей одеждой и придирчиво смотрела на его содержимое.
– Вот что, дорогой, – сказала она, видимо услышав, как я с кряхтением выбираюсь из капсулы. – Надо тебе гардероб обновить, причем в ближайшее время. Ну как обновить? По факту, тебе его полностью заменить надо.
– С чего бы? – хрустнул я суставами, потягиваясь. – У меня все есть.
– Что "все"? – саркастически спросила Вика, поворачиваясь ко мне. – Пять футболок, пара джинсов, два свитера непонятного цвета и формы, которыми даже матерый админ побрезгует, и груда одиночных носков? Это не гардероб.
– Нормальные свитера, – пробурчал я. – Они знаешь сколько всего помнят.
– Они еще дедушку Ленина помнят, – сказала, как отрезала, Вика. – Причем не исключено, что еще функционирующего и вертикального.
– И?
Была бы охота мне с ней спорить и тем самым сокращать себе жизнь? Я точно знаю, что русской женщине в вопросах рождения ребенка, уродства подруги и обновления гардероба всегда пофигу, на каком ухе у ее мужика тюбетейка.
– В субботу в "Мегу" поедем, там хороших магазинов много. Надо тебе купить… – Вика защелкала пальцами, откуда-то извлекла блокнотик с ручкой и забормотала что-то себе под нос, тут же ставя какие-то пометки на листочке.
Что она там намечала мне приобрести, я слушать не стал, направившись на кухню, откуда вовсю пахло чем-то вкусным, не исключено, что борщом.
– Ну я все записала, что тебе надо купить. – Вика пришла на кухню, когда я доедал вторую тарелку, почти насытившийся и потому абсолютно довольный жизнью.
– Про себя не забудь, – не останавливая процесс поедания огненно-горячей и пряно-острой вкуснятины, прочавкал я. – Скоро Новый год, тебе тоже всякого-разного надо купить.
Вика задумчиво посмотрела на меня, постукивая ручкой по столу.
– Чего? – остановил я ложку, не донеся ее до рта. – Что не так-то? Деньги есть, долгов нет – чего не купить-то тебе обновок?
Видимо, я угадал с фразой, поскольку Вика перекинула листочек блокнота и начала что-то писать, надо полагать, промтоварное и женско-специфическое.
– Может, завтра все-таки не пойдешь на проставу? – спросила она меня, не отвлекаясь от процесса.
– Надо, – посолил я кусочек черного хлеба (привычка еще с армейки). – Обещал, да и вообще…
– Я тебя очень прошу – не пей там много, – подняла она голову от записей. – Не нужно тебе это.
– Да я и не собираюсь, – заверил ее я. – С чего бы?
– Я знаю, что ты не собираешься, но оно у тебя всегда само так выходит. – Вика слегка нахмурилась. – У меня предчувствие нехорошее.
Я вздохнул.
– Ну коли предчувствие, то конечно. Да не волнуйся ты, все нормально пройдет. Закинем по паре рюмок за воротник – и по домам. Мне тоже это мероприятие не сильно по душе, но это традиция, а они в журналистике святы. Братство пишущих и вынюхивающих и все такое…
– Ну дай бог нашему теляте… – Вика снова начала что-то писать в блокнот.
– Что в редакции? – Я откинулся на стуле, сложив руки на животе. – Надеюсь, сегодня обошлось без жертв?
– Абсолютно. – Вика подняла голову. – Все спокойно, без происшествий. Одна выказывает рвение, вторая скучает, третья дрессирует парней. Мальчики уже выучили ряд команд, и каждый из них уже знает свое место.
– Да ты что? – Я улыбнулся. – Даже так?
– Представь себе. "Леночка сказала" теперь главная фраза у твоих, как ты их называешь, "гамадрилов".
– Надеюсь, это относится не к работе? – посерьезнел я. – Там ключевая фраза должна быть: "Шеф сказал", следом за ней идет: "Вика сказала".
– Нет, – кривовато улыбнулась Вика. – Это относится только к вопросам быта. Кстати, о быте. Этот новенький, Жилин который… Построил завхоза, я и не знала, что такое возможно. Кулер новый припер, обогреватели нам поставили, в понедельник трубы у нас в крыле менять будут. Прямо молодец!
– Он у Шелестовой тоже в пристяжных ходит?
– Нет, этот не ходит, он как-то довольно умело от нее отошел в сторону. Он четко знает, кто начальство, а кто нет, и на всякую ерунду не разменивается.
– Вот что значит человек отслужил. – Я гордо посмотрел на Вику. – Видать, хороший у него сержант был, из тех, кому памятники на вокзалах ставить надо. Нужно к этому Жилину приглядеться повнимательней. А что до Шелестовой – не куксись, и на твоей улице праздник будет.
– Ой, больно надо, – фыркнула она. – Тоже мне, королева навоза и пыли. И концы у нее секутся.
Закончив этой фразой наш диалог, Вика ушла в комнату. Я помыл посуду и сказал себе: "Все, спать. Завтра ж на вахту!"
Впервые за долгое время утром я встал по будильнику. Боже правый, как же хорошо было без него просыпаться, без этих протяжных трелей. Но служба есть служба, и я, чертыхаясь про себя, побрел в сторону кухни.
– А, прочувствовал? – встретил меня там ироничный Викин взгляд. – А я вот так каждый день.
– Да будет тебе ведомо, о благоуханная хризантема моего сердца, – с достоинством ответил я ей, подтягивая трусы, – что я вольный образ жизни веду не так давно, и до этого мне тоже приходилось вставать каждое утро с первыми таджиками-дворниками. А когда и вовсе не спать, в поте лица добывая интересный материал, зачастую рискуя здоровьем и рассудком.
Пискнул Викин телефон, та прочла сообщение и кивнула.
– Я знаю, что ты у меня герой, вот самый-самый такой, и вдобавок – матерая акула пера. – Вика встала, ополоснула чашку, после, позвенев посудой, поставила передо мной кофе и тосты, поцеловала в маковку и сообщила: – Все, я пошла, за мной уже машина пришла.
– Машина? – Я отхлебнул кофе и цапнул поджаренный тост. – И кто нас возит?
– Нас возит радеоновский водитель, Елиза мне сказала… – Вика поджала губы, очень похоже изобразив Валбетовну: – "Нечего тебе в метро тереться, не для того у нас тут в автопарке куча дармоедов шатается". Ну а я чего? Дают – бери.
– Это да, – согласился с ней я. – Лучше плохо ехать, чем хорошо идти.
– Все, мой повелитель, я убежала, жду тебя… А к скольким я тебе жду?
– К пяти ты меня ждешь, – прикинул я время. – И скажи этим членистоногим, чтобы больше водку с коньяком в равных пропорциях не брали, а то и впрямь как в прошлый раз намешаем. И денег им дай, чтобы паленку не покупали, знаю я этого Юшкова – побольше да подешевле.
– Этим занимается Шелестова, – саркастично сказала Вика. – Ей и выговаривай и советы давай.
– Да? – Я почесал затылок. – Надо ей позвонить.
– Не надо, – немедленно среагировала Вика. – Я сама присмотрю. Ты вон в игру свою иди, небось не просто так в такую рань вскочил?
Стоило мне войти в игру, как на интерфейсе выскочило сообщение.
"Холодные пещеры. Огромные пещеры, расстилающиеся под Западными пределами, издавна манили к себе путешественников и искателей приключений. Но Зло, некогда пришедшее сюда, заставило их оставить попытки отыскать несметные богатства гномов, якобы находящиеся здесь. Протяженность этих подземелий…"
Я сбросил сообщение, я давно уже перестал их читать. Тут куда не ткни – либо древнее Зло, либо овеянное легендами плато, либо вовсе бескрайняя река.
"Прогресс в выполнении деяния "В глубинах". Вы побывали в 2 из 10 огромных пещер, которые находятся в различных подземельях Файролла".
Вот это уже лучше.
– Молодой, опаздываешь, – попенял мне здоровяк северянин Стив Нико, которого я должен был сменить. – Я тебя уже заждался!
– Ой, ладно, – не дал я себя в обиду. – Чего это я опоздал? Солнышко только встало!
Стив обвел глазами свод над нашей головой, засмеялся и пошел вниз.
Холодные пещеры были красивы, что уж там. Своды высокие, там и сям из воды торчат камни, которые мастерски обходил рулевой, видны какие-то норы в стенах, время от времени на каменных берегах можно было разглядеть полуразрушенные лестницы, ведущие вверх. Красота, нет слов.
– Смотри внимательней, – услышал я голос Макса ван Пайна. – Тут можно ждать чего угодно.
– А что это за лестницы? И вон там, это же вроде как развалины? – поинтересовался у него я.
– Бывшие гномьи поселения. – Макс чихнул, вытер нос и продолжил: – Тут гномы когда-то жили, но давно. Потом сюда приперлись дуэгары и прочая нечисть, гномы с ними повоевали-повоевали, да и ушли из пещер. Ну а их форпосты и города, понятное дело, разрушились без ухода и ремонта. Не сразу, очень медленно – это же гномья работа, сделано на совесть, но века берут свое…
– Понятно, спасибо, – поблагодарил его я, и Макс ушел.