- Но то еще года два, не меньше, пройдет, прежде чем будет нам польза от этих ребят. Потом можно их и в ночь выводить. Убить волколака или упыря не смогут, а вот ранить - да. И если с обозом дружина и обережник идут, то уже сила немалая. Ежели на звериный запах волкодавов натаскать, они на лов выходить станут и выслеживать помогут. Донатос, Лашта, вы теперь волколаков шкурите. Чтоб на каждой псарне шкура была. Псы должны к запаху привыкнуть, не бояться.
Колдуны переглянулись.
- Как скажешь, - ответил Донатос.
Новоставленный Глава тем временем продолжил:
- И еще. Ежели знаете, где дети Осененные, но с Даром слабым есть, тех надо забрать в Цитадель. Толку от них в деле мало, но сорок привадить к месту смогут. Будут при сорочатниках в детинцах службу нести. А там, может, еще на что сгодятся. Теперь - ратоборцам. Отныне с четвертого года подлетков своих на лето отправляйте в сторожевые тройки. Там они и под приглядом будут, и пользу принесут, и крови понюхают. Сами же делом займётесь - Ходящих с лежек снимать, логова искать.
Его слушали молча, не возражая, не оспаривая, но с трудом свыкаясь с мыслью о том, что уклад жизни в Крепости изменился круто и, по всей вероятности, навсегда. Клесх сам без дела сидеть не рассчитывал и другим этого позволять не собирался.
- Теперь - целителям. Ихтор, Руста. Отныне к каждому зимнему обозу с податью готовьте зелья от самых злых хворей. Будем отправлять сторожевикам, чтобы те жилы из себя не тянули, случись что.
- Мы тебя поняли и услышали, - скрипучим голосом отозвался со своего места Ильд. - Круто ты забираешь, Глава. Стелешь уж больно жестко. Сдюжат ли люди и Цитадель?
Клесх посмотрел в слезящиеся старческие глаза и понял, что от того, как он сейчас себя поведет, будет зависеть всё. Даст слабину, замнется, сробеет - и за ним… нет, пойдут, конечно, но до цели не доберутся. Как пить дать. Поэтому он ответил сухо и жестко:
- Оставим все как прежде - через пару лет ни людей, ни Цитадели не будет. А если кто вздумает поперек идти и преграды выстраивать, того я к Хранителям отправлю без всякой печали.
С этими словами он встал и сказал:
- Посадником в Крепости остается Нэд. Перед ним о всяком деле ответ держать будете. Я по городам поеду. Со сторожевиками все обговорю, места под детинцы обозначу, погляжу, кого из парней в дружины урядят.
- Ты не сказал, что делать с людьми, которых соотчичи отрядят в Цитадель. Зачем они нам? - напомнил Руста. - К чему Цитадели вдовы, бедняки? На что нам их кормить?
- Цитадели нужны люди. Половина ярусов пустует, пусть здесь живут те, кто не спасется один. Для них Крепость станет домом. Они будут работать на нее, а она - давать им защиту и кров. По лету поставят за стенами деревню. Когда в Цитадель повезут оброк, работа найдется всем.
- Если тут станут шастать бабы и девки, как удержать послушников от блуда? - сурово спросил Рэм.
Клесх пожал плечами:
- Тебя как от блуда удерживали? Или скажешь, девки за всю жизнь ни разу не коснулся?
Старик свел кустистые брови на переносице и зло стукнул кулаком по лавке, на которой сидел:
- Цитадель - это не только, как ты говоришь, Дар, кровь и железо, но еще и долг. А ты парней молодых к подолам бабским привязать хочешь.
Обережник перевел на старика тяжелый взгляд:
- Я гляжу, тут одни постники собрались, которые воздержание с малолетства блюдут, - насмешливо сказал он. - Не хотите, чтобы выучи слонялись, делом их займите, а бабские подолы… пусть бабы сами выбирают - жить им с обережником будущим или нет. Пока учебу не окончат и опоясаны не будут - свадеб им не светит, а там как хотят. Или, скажешь, ни у кого из вас жен беззаконных не было?
- Клесх… - впервые голос подала Бьерга.
Ратоборец заметил, что за весь вечер злоязыкая колдунья не проронила ни слова, молчала, как воды в рот набрала, будто онемела и оглохла разом.
- Не слишком ли ретиво ты, Глава, взялся? С плеча рубишь. Как бы худа не было… - она сказала это без злой оглядки, искренне, потому что немало пожила и знала, как трудно поворотить закосневшую громаду, которая веками матерела, не меняясь ни в одну сторону.
- А я пока и не взялся, - спокойно ответил ей крефф. - Или вы не видите, что тут ни баб, ни девок, ни посада за стенами, ни саней с оброком во дворе? Покуда Крепость этим всем обрастет - годы минут.
Колдунья задумчиво кивнула, не отводя взгляда от изуродованного лица молодого Главы. Впервые за много-много лет в душе Бьерги шевельнулась… надежда?
45
Первым покой нового Главы покинул Нэд.
Бывший смотритель Цитадели, по воле Хранителей ставшим первым посадником, уходил растерянным. Вроде и сомнения душу не разъедали, а беспокойство все одно свербило изнутри. Нэд прислушивался к себе, пытался понять причину волнения, но все никак не мог ее уловить. Лишь когда дверь покоя захлопнулась за спиной, уразумел. Впервые за долгие годы он уходил из просторной горницы не хозяином, а гостем.
- Да… дела… - проскрипел Ильд, приглаживая бороду. - Эк взялся-то молодой Глава…
Старые креффы переглядывались, не решаясь обсуждать случившееся. Слишком неожиданными стали перемены.
- Ты, Нэд, - отозвался Рэм, - все правильно сделал. Клесх резв, как жеребец, плетью ужаленный. Только этакий телегу и вытянет.
- Ежели постромки не порвет… - пробормотал идущий следом Руста.
Койра смерил целителя взглядом, в котором сквозила насмешка:
- Гляжу, тебе новый Глава не по сердцу, рыжий?
Лекарь хмыкнул:
- Он не девка красная, чтоб мне по сердцу быть.
- Вот и помалкивай, - посоветовал старик. - Не дело это - воеводе Крепости кости мыть. Ежели что сказать хочешь, так воротись и говори в лицо. А за спиной нечего баламутствовать. Не баба.
Руста скривился и ушел.
Бьерга проводила молодого креффа глазами и сказала задумчиво:
- Как бы не учудил Руста. Не принял он твой выбор, Нэд.
- Ну и поедет в сторожевую тройку, коли тут ему тесно покажется, - ответил посадник.
Рядом негромко крякнул Дарен:
- Ты, Нэд, мужик умный, да только нынче я согласен с Рустой: поторопился ты воеводский пояс жаловать.
Крефф поглядел на ратоборца и сказал негромко:
- Что и когда жаловать - решать мне. Ваше дело - не судить да рядить, а принять, что назначено. Воли много я вам дал, коли в моем выборе сомневаетесь.
- Да что ж то за выбор? - прогудел Дарен. - То ты его по выселкам гонял, как собаку заблудшую, то облагодетельствовать решил. Чай, можем удивиться.
- Можете, - согласился Нэд. - Только ты нынче не удивляешься, ты супротив воли моей идти пытаешься.
Ратоборец набычился.
- Прав Нэд, - отозвался Лашта. - Иль вам с Рустой гордыня не позволяет голову склонять перед тем, кого столько лет дурковатым считали?
Он хохотнул и потрепал могучего воя по плечу:
- Ничего, Дарен, будет время привыкнуть.
Крефф ратоборцев стряхнул ладонь колдуна и ушел, мрачный как грозовая туча.
Остальные наставники молчаливо переглядывались. Понимали - расходиться надо, но будто держало всех что-то. Переминались, как дети растерянные.
- А Донатос-то где? - удивился Ольст. - Глава, что ли, оставил?
Ихтор пожал плечами.
- Как бы не передрались… - задумчиво протянул Лашта.
- Окстись уж… - Бьерга толкнула креффа в спину: - Идем, идем. Ишь, сгрудились, как стадо.
Мало-помалу разошлись.
46
Тяжело переступающий копытами Ярко внес Тамира в Цитадель. Колдун еще поводья из рук выпустить не успел, а к нему уже подлетел щербатый парнишка из служек и выпалил на одном дыхании:
- Крефф Донатос велел, как приедешь, к нему идти!
Наузник кивнул. Неторопливо спешился, снял со спины жеребца переметные сумы и пошел к колодцу.
В спину донеслось:
- Крефф гневаться будет…
Тамир лишь дернул плечом. Говорить что-либо казалось ему делом зряшным. Он вообще стал подмечать в себе нелюбовь к болтовне. Даже в разговоре с Раддом больше слушал, чем языком чесал.
- Пойдем, ну пойдем… - заныл парнишка. - Вызверится ведь, ежели сразу тебя не приведу…
- Умоюсь и пойду. Над душой не стой. Конем вон займись.
Мальчишка обиженно шмыгнул носом, но настаивать не решился, взял Ярка под уздцы и повел в стойло.
А Тамир, зачерпнув воды, припал к ведру и долго с наслаждением пил. Потом заголился до пояса, окатился, наспех вытерся своей же несвежей рубахой, достал из сумы чистую, надел. Свинья-свиньей, но все же лучше, чем провонявшим потом к наставнику идти. Чего там такого срочного, интересно?
Спускаясь в казематы, обережник все гадал, зачем крефф так торопится его увидеть? Загадка.
Донатос нашелся в мертвецкой среди молодших послушников, которые, кашляя и задыхаясь, мучительно прощались с содержимым желудков.
Колдун потрошил упыря, однако появление старшего выуча заметил сразу:
- Явился никак. И сало подкоптил. Аж коричневый весь.
Тамир усмехнулся. Наставник никогда не изменится.
- Меня у ворот чуть не хлебом-солью встречали, сказали ты, крефф, заждался.
- Не я. Глава, - ополаскивая руки под рукомойником, ответил Донатос. - Отправить тебя хочет в сторону Фирюсихи, оттуда уже третья сорока прилетает. Идем.
Следуя за наставником, молодой наузник гадал - что от него понадобилось Нэду, ежели Донатос и так уже все ему, по сути, рассказал?
В покое Главы Тамир по привычке посмотрел в правый угол, где обычно сиживал смотритель, разбирая свитки или сорочьи грамотки. В этот раз место за столом пустовало. Лишь у окна стоял, глядя вдаль, Клесх.