Мы начали отступление, но не по переулку, ведущему к туннелю, а назад, к "башне", что показалось мне большой глупостью. Расшвыряв фасов, мы заскочили внутрь и закрыли за собой дверь. Урук всё ещё держал на плече Криту, а я и Тсали встали у двери, на случай, если фасы попытаются проникнуть внутрь, и глядели на него как на командира, который хорошо знает, что нужно делать.
- Что бы здесь ни происходило, - сказал он, - ЭТО должно было остаться на месте. Охраняй дверь, Толар. Не думаю, чтобы они знали о существовании подземного хода.
Он опустил Криту на пол и навалился плечом на каменный стол, который занимал всю середину помещения. Стол не шелохнулся. Тогда Урук обрушил на него свой топор, и я почти физически ощутил силу удара. Поверхность стола раскололась, буквально распалась на куски, которые Урук нетерпеливо отшвыривал ногой, пока не открылся тёмный треугольный провал подземного хода.
Тут я услышал предостерегающий шипящий свист Тсали. В дверь принялись ломиться фасы. Они держали перед собой плоские камни, укрываясь за ними, как за щитами, позади неистовствовала толпа.
- За мной! - снова скомандовал Урук. Тсали задержался, чтобы швырнуть в фасов последнюю пригоршню своего удивительного порошка, который вспыхнул маленьким облачком. Фасы отпрянули, благодаря чему мы выиграли крошечное жизненное пространство. Урук с Критой через плечо уже по пояс стоял в подземелье.
- Быстрее!
Воин уже полностью спустился вниз, пальцы его руки были вровень с моими ботинками. Мы с Тсали кинулись к нему и полезли следом. Спуск был недолгим. Камни Тсали и мой меч давали достаточно света для того, чтобы разглядеть узкие сырые стены и низкий потолок подземного каменного хода, уходившего куда-то в темноту.
- Возьми её! - скомандовал Урук. Я подхватил Криту, чуть не уронив её, и прижал к себе. Урук снова поднялся по лестнице и обломками стола принялся заваливать отверстие лаза.
Последним крупным камнем он уже снизу закрыл отверстие, в котором орудовала его рука, как бы запечатав всех нас в подземелье. После этого он спустился по короткой лестнице и присоединился к нам.
- Идёмте! - я услышал его мрачный смешок. - Лишний раз убеждаюсь, что человек никогда не забывает того, что когда-то знал, - сказал он. - Сейчас, Толар - Йонан, ты увидишь подземный ход, который был старым уже тогда, когда в этих горах появились первые фасы. И я уверен, что мы пройдём по нему беспрепятственно. За мной!
Крита всё ещё не выходила из своего состояния, подобного трансу, хотя чем дальше уходили мы от поселения фасов и чем чище становился воздух, тем твёрже делались её шаги. Да, шаги, потому что она шла уже самостоятельно, правда, Тсали продолжал поддерживать её, пока мы пробирались по этим древним переходам, о существовании которых забыло, казалось, само время. И чем дальше мы шли, тем больше она возвращалась к жизни. В конце пути она уже почти очнулась, начала узнавать меня и Тсали, лишь Урук вызывал у неё смутное беспокойство.
Подземный ход упёрся в тупик. Урук принялся ощупывать стену, нажимая то на один, то на другой камень, и вот какой-то из них со скрежетом отодвинулся и в лицо нам ударил дневной свет! Мы выбрались наружу. Я поглядел вокруг, отыскивая знакомые ориентиры, но они оказались прямо передо мной. Мы стояли на склоне одной из вершин, окаймляющих Долину. Мы почти дома! И как только вернёмся, Леди Дагона сразу займётся Критой и, несомненно, возвратит ей прежнее здоровье.
Урук подбросил в воздух свой топор и поймал его за рукоять.
- А неплохо снова быть живым! - воскликнул он. Мои пальцы погладили рукоять Ледяного Жала.
- Неплохо, - согласился я.
Я ещё не знал, какого союзника привёл в наши ряды, но в том, что он друг, сомнений не возникало. Не сомневался я теперь и в том, что отныне могу вступить в бой с такой же лёгкостью, как любой другой из моих товарищей. Со мной был мой меч, моё Ледяное Жало, и я чувствовал себя уверенным, как никогда прежде.
Часть вторая
МЕЧ ПРОИГРАННЫХ БИТВ
Глава 1
Далеко внизу, в голубоватой дымке, под лучами утреннего солнца безмятежно нежилась живая изумрудная чаша Зелёной Долины. Для нас четверых, взиравших на неё с гористого склона, после всех пережитых треволнений она показалась землёй обетованной, обещая покой и безопасность, насколько можно только чувствовать себя в безопасности в этой расколотой распрями стране.
Я стоял рядом с Критой, поддерживая её за плечи. В эту минуту не хотелось думать, что я не вправе требовать от неё чего-нибудь другого, кроме дружеского расположения или, самое большее, сестринской привязанности. Ведь она уже была обещана Имхару, сыну моего воспитателя и господина Лорда Хорвана. А я - всего лишь Йонан, один из самых незначительных его вассалов, хотя его супруга, Леди Крисвита, с самого моего рождения заменила мне мать.
Руки Криты безвольно повисли вдоль туловища. Она не смотрела на меня и стояла, как человек, пробуждающийся от тяжёлого сна. Ведь она столько времени полностью находилась во власти фасов, похитивших и околдовавших её для каких-то своих тёмных целей, пытавшихся использовать её принадлежность к Силе, - это я понял сразу, едва увидев девушку в окружении этих подземных жителей. В поясе у меня до сих пор лежала отвратительная глиняная кукла с прядью волос, тайно подброшенная в её постель. А Тсали, мужчина из породы Ящериц, постоянно поддерживал с ней связь на уровне сознания, пока мы возвращались из подземного города фасов. Но теперь к ней полностью вернулись чувства, хотя говорить она пока ещё и не могла.
Я осмелился нарушить молчание.
- Крита!
Голова её медленно повернулась ко мне, и глаза встретились с моими. Я вздрогнул. Во взгляде девушки не было ни выражения, ни глубины. Она всё ещё смотрела внутрь себя.
- Крита! - настойчиво повторил я, надеясь достучаться до её души при помощи слуха, потому что на уровне сознания мне это никогда не удастся.
В глазах девушки что-то промелькнуло, на лбу появились морщинки, как у ребёнка, когда он чем-то озабочен. Она потрясла головой - словно для того, чтобы освободиться от звука имени, которое я только что произнёс. Затем Крита очень тихо проговорила:
- Толар…
- Нет! - воскликнул я и провёл между нами рукой, вооружённой мечом. "Толар…" Это имя, постоянно теперь преследовавшее меня, как наваждение, пришло из прошлого, из мрачного сна об умирающем воине, и всё же при воспоминании о нём в душе моей всегда возникал отклик - как тогда, когда я возвратил к жизни этот сверхъестественный меч. Мне никогда не забыть, как рукоять его словно прилипла к моей ладони, будто они - ладонь и рукоять - изначально были созданы друг для друга.
- Я - Йонан! - почти выкрикнул я.
Она недоумённо пожала плечами и отшатнулась от меня. Тсали со свистящим шипением метнулся и встал между нами. А Урук… Это он первым назвал меня "Толар", он, проведший в плену у фасов, в ледяной колонне, целую вечность. Сейчас он изучающе смотрел на меня из-под надвинутого на лоб шлема с драконом с сиявшими глазами из драгоценных камней. Его топор упирался в камень, но руки по-прежнему сжимали рукоять. Кого я вызволил из ледяного плена, кого привёл сюда, в стан друзей?
Да, он в старой вражде с фасами, но это вовсе не означает, что враг твоего врага может быть тебе другом. Что я вообще знаю об этом человеке? Беспокойство всколыхнулось во мне с новой силой, и я вызывающе уставился на Урука. Взгляд его, обращённый на меня, оставался спокойным и невозмутимым.
- Она слишком долго была во власти Тьмы, - пояснил он, имея в виду Криту. - Даже на неё это подействовало так же, как и на всех.
- Я - Йонан, - угрюмо повторил я. Выдернув из ножен Ледяное Жало, я хотел было отшвырнуть его от себя и не смог.
- Ты держишь Ледяное Жало, - сказал Урук. - Возрождённый, меч служит своему собственному могуществу и является Великим Оружием, одним из Четырёх, а потому сам выбирает себе хозяина. Сейчас его выбор пал на тебя - кем бы ты ни был и каково бы ни было твоё настоящее имя.
Свободной рукой я пытался разжать пальцы, вцепившиеся в рукоять, и не мог. Рукоять больше не была туманно-серой, какой я впервые её увидел. Она сияла ослепительным голубоватым светом, и я понял, что мне теперь никогда не избавиться от Ледяного Жала. Я был уже не хозяином его, но слугой. И если мне не удастся овладеть им…
Я увидел, как Урук кивнул мне. И понял, что он может читать мои мысли, как любой из владеющих Силой.
- Время - змея, которая постоянно свивает и развивает свои кольца. Может случиться так, что человек попадёт, вследствие какой-либо случайности, из своего кольца в другое. Если это случается, остаётся только примириться, поскольку возврата не бывает.
- Толар из ХаГарка… - Крита тоже качала головой, словно наконец получила ответ на какую-то загадку.
ХаГарк? Груда развалин с таким названием располагалась за Долиной и была настолько разрушена временем (а, может быть, и изуродована Тенью), что никто, проходя мимо этого места, не мог сказать, где здесь дорога, а где дом. Люди говорили, что холмы плясали, когда он пал. Но плясали они под звуки флейты, доносившиеся из темноты. Даже легенда, связанная с этим местом, сохранилась плохо.
- Я - Йонан! - я с лязгом бросил Ледяное Жало в ножны. - ХаГарк давно мёртв, и те, кто жили в нём, давно забыты и людьми, и нелюдями.
- Значит, ХаГарка больше нет, - тихо проговорил Урук. Он больше не смотрел на меня, а задумчиво глядел на расстилавшуюся перед нами долину. - Таково твоё твёрдое убеждение, Толар, ставший Йонаном?
- Таково убеждение народа Зелёного Безмолвия, их союзников, и нас, тех, кто пришёл из-за гор.
- Значит, это они идут? - и я увидел, что по скале в нашем направлении действительно движется группа людей.