- Не трепыхайся ты так, - фыркнул второй и заехал человечку кулаком в ухо. - Ты скоро познакомишься с нашим хозяином, хотя вряд ли это тебя сильно обрадует.
Его напарник издевательски засмеялся:
- Уж это точно! Он заставит тебя петь - громко и долго. - Сильный удар по лицу и еще один - в живот - заставили пленника умолкнуть. Стражники подтащили его к стене напротив Алека и надели на него ручные и ножные кандалы.
- А как насчет этого? - Один из тюремщиков ткнул пальцем в Алека. - Его отправят завтра или послезавтра. Не позабавиться ли нам с ним пока?
- Нет, ты же знаешь, что приказал господин. Он спустит с нас шкуру, если мы подпортим товар, предназначенный для работорговцев Да и пора нам: ребята небось уже начали играть. - Ключ заскрежетал в замке, и голоса стражников затихли вдали.
Работорговцев. Алек сжался в комок в своем углу. Здесь, в северных краях, рабства не было, но он наслышался достаточно о дальних землях и ужасной судьбе тех, кого туда увозили. Эти люди никогда не возвращались обратно. Ледяная рука страха сжала его горло, Алек забился в своих цепях.
Бард со стоном поднял голову:
- Кто здесь?
Алек замер, подозрительно глядя на соседа по камере. Бледного света луны было достаточно, чтобы разглядеть яркую одежду, какую обычно носят бродячие певцы, - тунику с длинными рукавами с буфами, полосатый пояс, узкие штаны. Наряд дополняли высокие заляпанные грязью дорожные сапоги. Лица человека Алек не видел - его закрывали длинные до плеч черные волосы, завитые в щегольские локоны.
Алек был слишком измучен и несчастен, чтобы предаваться праздной болтовне; он снова молча забился в свой угол. Человек, казалось, в свою очередь пытался рассмотреть Алека, но прежде чем он успел что-нибудь сказать, снова раздались шаги. Бард распластался на соломе и лежал неподвижно, пока тюремщики затаскивали в камеру третьего узника - коренастого толстошеего крестьянина в домотканой одежде и забрызганных грязью леггинсах.
Несмотря на свои могучие размеры, человек покорно дал приковать себя к стене рядом с бардом, храня полное страха молчание.
- Теперь у тебя есть компания, парень, - с ухмылкой сказал Алеку стражник, ставя маленькую глиняную плошку с горящим в масле фитилем в нишу над дверью. - Не так скучно будет ждать утра.
Свет от лампы упал на Алека, и синяки и царапины стали отчетливо видны на его белой коже, еле прикрытой остатками полотняной рубахи. Алек безучастно смотрел на своих мучителей.
- Клянусь Создателем, малыш! Что ты натворил, что они так тебя отделали? - воскликнул первый из узников.
- Ничего, - выдохнул Алек. - Они меня пытали… других тоже. Те умерли… вчера? Какой сегодня день?
- Как рассветет, будет третий день месяца эразин. Голова Алека болела, ему было трудно соображать. Неужели прошло всего четыре дня?
- Но за что они тебя схватили? - настаивал человек, глядя на Алека с подозрением.
- Они сказали, что я шпионил. Но это неправда! Я пытался объяснить…
- Вот и со мной то же самое, - вздохнул крестьянин. - Меня схватили, избили, отняли все, что у меня при себе было, и ни слова не пожелали выслушать. "Я же Морден Свифтфорд, - говорил я им, - простой пахарь, никакой не шпион". И вот я здесь.
С глухим стоном бард сел, неловко повернувшись в своих оковах. С большим трудом ему удалось прислониться спиной к стене.
- Эти твари дорого заплатят за свои бесчинства, - с бессильной яростью прошипел он. - Подумать только, Ролан Силверлиф - шпион!
- Тебя тоже обвиняют в этом? - спросил Морден.
- Это же абсурд! Только на прошлой неделе я выступал на ярмарке в Рук Торе. В здешних краях у меня найдутся могущественные покровители, и уж поверьте, они все узнают о тех издевательствах, которым меня подвергли!
Человек продолжал бормотать, в подробностях перечесляя, где проходили его выступления и к каким благородным господам обратится он за защитой.
Алек не обращал на него внимания. Ему хватало собственных несчастий, и он бессильно скорчился в своем углу. Морден же слушал барда, разинув рот.
Не прошло и часа, как тюремщики вернулись и уволокли дрожащего крестьянина. Скоро в камеру долетели знакомые вопли. Алек уткнулся лицом в колени и зажал уши, стараясь ничего не слышать. Он знал, что бард наблюдает за ним, но ему было все равно.
Когда стражники швырнули Мордена обратно в камеру и приковали к стене, его волосы и куртка были покрыты кровью. Он остался лежать там, где упал, издавая хриплые стоны.
Один из тюремщиков вернулся и раздал узникам по кружке воды и сухарю. Силверлиф посмотрел на еду с отвращением.
- В сухарях полно червей, но тебе следует подкрепиться, - сказал он, перебрасывая свою порцию Алеку.
Тот не прикоснулся ни к своему сухарю, ни к порции барда. Появление еды означало, что рассвет близок и скоро начнется новый мучительный день.
- Ну-ка поешь, - мягко подбодрил его Ролан. - Силы тебе скоро понадобятся. - Алек отвернулся к стене, но тот настаивал: - По крайней мере попей воды. Ходить-то ты можешь?
Алек безразлично пожал плечами:
- Какое это имеет значение?
- Может быть, скоро это будет иметь очень даже большое значение, - ответил человек со странной кривой улыбкой. В его голосе появилось что-то новое: расчетливая нотка, совсем не соответствующая его щегольской внешности. Тусклый свет лампы высветил его длинный нос и один внимательный глаз.
Алек сделал глоток, потом залпом выпил всю воду: потребности его тела давали себя знать, несмотря на всю безнадежность положения. У него во рту не было ни крошки еды и ни капли воды уже больше суток.
- Так-то лучше, - пробормотал Ролан. Он встал на колени, так что цепи, сковывающие его ноги, натянулись, и наклонился вперед. Морден поднял голову, глядя на него с тупым любопытством.
- Это бесполезно, тюремщики услышат и явятся сюда, - прошипел Алек. Хоть бы этот человек догадался не шуметь!
К его удивлению, Ролан хитро подмигнул. Потом он начал сгибать и разгибать руки, выпрямив напряженные пальцы. В тишине Алек услышал мягкий тошнотворный щелчок: большие пальцы выскочили из суставов. Кисти рук Ролана выскользнули из колец кандалов. Бард упал вперед, но ловко оперся на локоть и быстро вправил пальцы в суставы.
- Ну вот, теперь еще ноги… - Ролан рукавом вытер со лба пот. Отогнув верх сапога, он вытащил из шва в голенище длинный тонкий похожий на шпильку инструмент. Секунда возни с замками ножных кандалов - и бард был свободен. Подняв с пола кружки с водой - свою и Мордена - он подошел к Алеку.
- Ну-ка выпей. Только медленно. Как тебя зовут?
- Алек из Керри. - Паренек с благодарностью выпил воду, все еще гадая, на самом ли деле он видел то, что только что проделал Ролан. Впервые с тех пор, как его схватили, перед ним забрезжила надежда.
Ролан внимательно смотрел на Алека, как будто принимая нелегкое решение. Наконец он вздохнул и сказал:
- Пожалуй, тебе лучше отправиться со мной. - Потом, нетерпеливо откинув волосы с лица, он повернулся к Мордену с улыбкой, которую никак нельзя было бы назвать дружеской.
- Что-то ты, приятель, уж вовсе дешево ценишь свою жизнь.
- Добрый господин, - заикаясь, выдавил из себя Морден, - я всего лишь простой крестьянин, но моя жизнь дорога мне так же…
Ролан остановил его нетерпеливым жестом; сунув руку за ворот грязной куртки Мордена, он сорвал с шеи того тонкую серебряную цепочку и сунул ее под нос "крестьянину".
- Ты не очень убедительно играешь свою роль, знаешь ли. Хоть они и грубые животные, приспешники Асенгаи слишком хорошо знают свое дело, чтобы прозевать такую финтифлюшку.
"У него совсем другой голос!" - подумал Алек, в растерянности наблюдая эту странную сцену. Ролан больше не пришепетывал, щеголь бард превратился в смертельно опасное существо.
- Должен также тебе сказать - просто чтобы повысить твою квалификацию,
- что после пытки человек всегда страдает от жажды, - продолжал Ролан. - Кроме, конечно, тех случаев, когда он утолил жажду элем, которым от тебя разит за версту. Верно, у вас с тюремщиками был веселый ужин? Интересно, какой это кровью ты перемазан?
- Менструальной кровью твоей матушки! - прорычал Морден. Простоватое выражение исчезло с его лица; выхватив из леггинса короткий кинжал, он бросился на Ролана. Бард легко парировал удар и, резко выбросив вперед кулак, раздробил Мордену кадык, одновременно локтем стукнув его в висок. Морден рухнул к ногам Ролана, изо рта и из уха у него хлынула кровь.
- Ты его убил! - слабым голосом произнес Алек. Ролан пощупал пульс на горле поверженного противника, затем кивнул:
- Похоже на то. Иначе этот дурак заорал бы и позвал стражников.
Алек отпрянул и прижался к сырым камням.
- Успокойся, парень, - сказал ему Ролан, и Алек с изумлением обнаружил, что тот улыбается. - Хочешь ты отсюда выбраться или нет?
Алек смог только молча кивнуть, когда Ролан начал освобождать его от цепей. Покончив с этим, тот подошел к телу Мордена.
- Посмотрим теперь, кто ты такой. - Ролан сунул кинжал Мордена за голенище собственного сапога и задрал грязную куртку "крестьянина", обнажив волосатый торс. - Хмм, удивляться тут особенно нечему, - пробормотал он, заглядывая под мышку мертвеца.
Любопытство побороло страх, и Алек подобрался поближе и заглянул через плечо Ролана.
- Видишь? - Тот показал ему на три расположенных треугольником маленьких кружка, вытатуированных на бледной коже.
- Что это значит?
- Знак гильдии. Он был жонглером.
- Циркачом?