- Мы так давно не встречались, что, наверное, в глубине оба решили: эта встреча - поток откровений. Хорошо, пусть будет так! - горячо воскликнул чародей, - Ты моя радость и моя слабость, Ангела. Рядом с тобой я расслаблен и почти беззащитен. Ты раскрыла мою душу. Хочешь - бери голыми руками.
- Хочу, - улыбнулась она.
- Только осторожно, - серьезно ответил Гийом, - Раньше я жил для себя, боясь и нехотя жить для кого-то, остерегаясь измены и предательства. А теперь не боюсь. Будь что будет. Ты стоишь любого риска. Поэтому королевский чародей, боевой маг, огненная плеть Его Величества, теряя рассудок, идет к тебе, рискуя головой.
- О, Ги, ты сегодня говоришь как истинный оратор! - воскликнула принцесса, но в глазах ее уже не было того веселья, которое она изображала.
- Иду, лечу, как мотылек на огонь, - продолжил маг, - Я знаю, твоя помолвка уже дело решенное. Жемчужину Камоэнса обвенчают с Марком Далацийским.
Гийом сказал это просто, ровным голосом без тени звучавших чуть раньше эмоций. Его умение держать себя, превращаться в говорящую статую, иногда раздражало Ангелу.
- Ты говоришь это так спокойно! - она отпрянула от него, необычайно стройного, холодного и белого, как зима, - Я начинаю понимать тех, кто считает тебя бездушным чародеем с мертвым сердцем - нелюдью!
Гийом не ответил и не отвел глаз, хотя пылающий взгляд принцессы мог испепелить гору. Смотрел ласково и спокойно, с той обманчивой безмятежностью, что развивается ценой многих испытаний. Таков взор бывает у политика, имеющего козырь на переговорах, или убийцы, выжидающего момент.
Листья падали, кружась, танцуя в воздухе, отдавая все силы без остатка, и несколько об этом не жалея, ведь полет и был их жизнью. Листья падали, а люди молчали.
Напряжение росло. Еще чуть-чуть, и оно бы зазвенело как натянутая струна гитары. Гийом первым отвлекся, поймал большой треугольный листок, богато раскрашенный золотым и багряным.
- Это тебе, - он протянул его девушке.
Она приняла дар, их руки соединились вновь.
- Не обижайся на холод - это моя броня, вторая кожа, внешняя суть. Не обижайся, ведь ты первая, кто за много лет раскрыла ее. Ты - растопившая лед. Ты - оживившая мертвое сердце, - Гийом прижал ее руку к своей груди.
- Два года назад, - задумчиво сказала принцесса, - Я, наивная глупенькая девчонка, пыталась уговорить тебя, расчетливого и равнодушного чародея, пощадить чувства двух влюбленных: Изабеллы Клосто и Луиса де Кордова. И все тщетно. Плакала ночью от бессилия помочь лучшей подруге: невозможности спасти ее от колдуна, что как в сказке потребовал обещанную плату.
- Тщетно, - маг улыбнулся краешком губ, - то-то они уже два года муж и жена, а я с тех пор потерял покой.
- Не перебивай! - строго сказала Ангела, - Это было ровно два года назад, а теперь я слышу от тебя такие слова: "Мотылек", "Рискуя жизнью". Знала бы заранее…
- Знала бы заранее? - внешне лениво повторил Гийом после некоторой паузы.
- Сделала бы все точно так же, - с вызовом ответила девушка.
Маг взглянул на небо.
- Кажется, будет дождь.
- Кажется? Ведь ты волшебник? - засмеялась Ангела.
- Маг. Боевой. Размениваться на такую мелочь - не для меня.
- Скажи честно, что не можешь предсказать, - потребовала принцесса.
- Хорошо. Честно - не могу, разучился. Уже лет пятнадцать не занимался подобной чушью, - не принял он шутки, - Пойдем, наверное, назад. Тебе уже пора.
Ангела замолчала.
- Тебя гнетет и изводит моя помолвка, - сказала она, наконец, - Хочешь открытого и честного разговора?
- Да.
- Хорошо. Зачем ты мучаешь меня этим? Я еще не выхожу замуж за наследника Далации. Не надо заранее сыпать соль на раны, пытать меня словами. Мне тоже больно, Гийом. Ты старше и гораздо опытней. Скажи мне, что делать, как поступить, как жить? - почти прокричала принцесса и прикусила губу.
- Не скажу. Именно потому, что опытнее. Наша любовь пока еще безопасна, невинна, похожа на игру. Чувства наши - романтический союз, что возможен для юной девушки, но не для будущей королевы. Мы на перепутье. Прошу, дай договорить до конца! - он сделал останавливающий жест рукой.
- Есть два пути. Первый - излюбленный романистами - побег, точнее бег ото всего и всех за счастьем. Он отпадает. Наивные по природе или намеренно авторы скрывают, как тернист, коварен и кровав этот путь. А так же то, что в конце его, зачастую, лежит совсем не счастье, а усталость, обида и разочарование, - Гийом сделал небольшую паузу, - Или даже ненависть на того, кто испортил тебе жизнь прежде счастливую и довольную, погубил. Но опасности эти пока далекие, и кажутся тебе мнимыми.
Второй путь. Для тебя сейчас наиболее трудный. Жить так, как идет судьба. Немного позабыть меня. А позже уехать в Далацию: страну, где также жарко и красиво, как здесь, но чуть другие звезды.
Ангела опустила голову. Капюшон полностью закрыл лицо и подбородок.
Гийом мягко обнял ее за плечи.
- Прости.
- За что? - произнесла девушка, едва сдерживая слезы, - За что ты так жесток со мной? Наше свидание начиналось так хорошо…
- Прости, - повторил он, - Ты говорила: я расчетлив - это так. Я представляю примерное будущее и хочу, чтобы с тобой было все хорошо. Несчастливая любовь может забыться, а вот изломанную судьбу не исправишь.
- Ты рассказывал мне историю о молодом волшебнике, полюбившем герцогиню. Ему отрезали руки и язык. Ты этого боишься?
- Нет. Меня трудно схватить живым. Проще убить. А смерти я давно не боюсь, - спокойно ответил маг.
Ангела кинулась ему на шею.
- Прости теперь ты меня, - горячо сказал она, - как я могла в тебе усомнится, обвинить в трусости.
- Это все погода, - тихо сказал Гийом, - близится ненастье, и наши умы в беспокойстве. Ненастье не только в погоде. Послушай, вот вспомнил очень хорошие строки, жалко, что я не поэт: Разлуку во всем я вижу: она в глазах твоих грустных.
Разлуку во всем я слышу: твой голос слабей и глуше. Разлуку во всем вдыхаю: ты пахнешь скошенным лугом. Во всем предчувствую близость разлуки, разлуки, разлуки.
- Я хочу сберечь тебя, моя принцесса, - сказал он, и это обращение звучало не как титул, - Сберечь твои синие как небо глаза, волос цвета темного каштана, стройный стан и нежность рук. Ты - хрустальный сосуд, в котором хранится то немногое доброе и нежное, что еще осталось во мне. Близость со мной может его разбить.
Ангела откинула капюшон, явив ему, небу и осеннему парку милое личико, озаренное прелестью молодости - этим вечным очарованием чистых и открытых чувств.
- Тебя могут увидеть, - Гийом указал взглядом на такие же пары в отдалении.
- Нет, им не до нас. А если и да - мне все равно! - с вызовом произнесла она, - Благодарю за заботу Ги, но ты, все-таки, забыл обо мне. О моих чувствах и желаниях. О том, что я хочу быть с тобой. У нас день поэзии - отвечу стихами: От чего Умирает она? Оттого, что разлучена, И мужчина тоже. От чего Умерла она? Оттого, что разлучена, И мужчина тоже
- И мужчина тоже, - повторил маг, - Хорошие строки, но совсем не к месту. Не вздумай умирать, - одновременно и строго, и шутливо сказал он ей.
- И не подумаю! - почти весело ответила Ангела и внезапно показала ему язык.
Оба рассмеялись.
- Ну вот, улыбнулся. Для этого пришлось принцессе Камоэнса язык показывать, словно глупенькой девочке.
- А ты уже не глупенькая девочка? - поинтересовался Гийом.
- Нет, и ты прекрасно об этом знаешь. Решать нашу судьбу мы будем вместе. Прошу, не делай больше выбор за меня.
- Хорошо, - маг ответил не сразу, - Мы вернемся к этой теме. В следующий раз. В свою очередь ставлю условие: обдумай все хорошо, составь свой план наших действий и возможностей, попробуй этот вопрос своими белоснежными зубками. Может, потеряешь иллюзии.
- Составлю, - кивнула Ангела и накинула капюшон на голову, - Пойдем, Гийом, мне пора.
Маг взял ее под руку, и они без особой спешки зашагали по мощеной камнем дорожке назад к тайной калитке, ведущей на территорию аббатства.
Гийом молчал, все уже было сказано, теперь он лишь наслаждался последними мгновениями столь редкой близости.
На развилке у небольшого фонтана, украшенного позеленевшими от времени мраморными нимфами, маг почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Он не привык бегать от неприятностей, поэтому обернулся, так что принцесса оказалась у него за спиной.
Капюшон, закрывающий от посторонних взглядов лицо, не идеален - мешает взгляду. Гийом приподнял его, зная, что его инкогнито уже раскрыто.
Напротив него, радостно улыбаясь, показывая белоснежные искусственные зубы, стоял новоиспеченный гвардейский лейтенант Марк де Мена, сторонник и наперсник могущественного герцога Гальбы.
Марк был облачен в яркий бело-голубой камзол со специальным кармашком на поясе, из которого выглядывала золотая цепочка от часов-луковиц. Большую шляпу под тон костюма украшали три красных пера. О его принадлежности к гвардии можно было догадаться только по черному с желтым треугольнику на плаще. Один нос виконта, сломанный и распухший, выделялся из общей красочной картины.
Де Мена был не один, чуть позади него маг увидел еще двух дворян, разодетых с не меньшей пышностью, чем их предводитель. Все были вооружены. И не одними кинжалами, как требовали приличия, но и мечами.