- Ты что, взломщиком заделался? - удивился Маледикт. - Не представляю тебя в этой роли. Слишком уж ты крупный.
- Я перенанял Ливию у Де Герра, - признался Джилли. - Покидая службу, она стянула письмо.
- Весьма разумно, - насмешливым тоном произнес Маледикт. - Только вот, Джилли, неужели тебе не приходит в голову, что и в доме Ворнатти сейчас полно всякого сброда? Сам старый развратник, его любовник-шантажист, служанка-воровка…
- И юнец-убийца, - добавил Джилли, намереваясь лишь слегка поддразнить Маледикта, однако образ Ани, не желающий оставить его сознание, превратил эти слова в дерзкую насмешку.
Брови Маледикта сошлись, выдавая поднимавшуюся в нем волну гнева.
- Посмотрим, сочтет ли Ласт меня столь же забавным, как счел ты. Возвращайся к своим снам, Джилли. - И Маледикт стремительным, яростным движением потянулся к свече. Джилли перехватил его руку.
- Мэл, не надо, - попросил он.
- Что, боишься темноты? - спросил Маледикт. Он высвободился, но едва не упал, споткнувшись о книгу, что лежала у кровати на полу. - Неудивительно, учитывая, какую ерунду ты читаешь. - Он швырнул "Книгу отмщений" Джилли на одеяло и зашагал к двери.
- Что ж ты такой ранимый, - сказал Джилли. - Я вовсе не хотел тебя обидеть.
Но три года сытой жизни и усердных занятий не прибавили юноше умения доверять.
Маледикт упал в кресло, положив ноги на кровать Джилли.
- Ласт будет добираться сюда слишком долго. Мне надоело ждать.
Глаза юноши стали черными словно тень; у Джилли пересохло во рту, когда он представил, как из темноты, окружающей Маледикта, к нему тянется рука Ани. После ухода мальчика Джилли смотрел на пламя - и в этом неверном свете видел хоть какое-то, пусть слабое, утешение - до тех пор, пока свеча не догорела одновременно с первыми лучами солнца.
7
Маледикт стоял, очерченный сернистым свечным светом - такой свет непременно сопутствует подобного рода официальным поводам, лестным для престарелых распутников и дам, а также добавляет роскошного блеска цветущей молодежи. Бальная зала королевского дворца представляла собой полукруг, обрамленный садом с выпуклой стороны, золочеными дверями - с противоположной. По особым случаям король распахивал двери, и они, складываясь веером, разъезжались в стороны, превращая полумесяц залы в круглую луну. Зала служила для развлечений знати - с весны и до осени, а если зимняя скука становилась невмоготу, то и зимой.
В вестибюле Ворнатти, державшийся за спиной Маледикта, расписался в гостевой книге. Юноша сделал это прежде, и Джилли добавил свой росчерк в строке "Сопровождающая прислуга".
Ворнатти резко захлопнул книгу, к раздражению тех, кто пытался через его плечо прочесть имя нового участника собрания.
- Неужели не хватает благоразумия дождаться, пока мы войдем?
Маледикт слушал вполуха, поглощенный созерцанием залы. Одна-две танцующих пары замедлили шаг, обратив взгляды на вход. Кучка знатной молодежи заняла места за столами, крытыми зеленым сукном, - предстояла бесконечная ночь игры. Словно частицы солнца, захваченные и теперь возвращающиеся обратно на небо, сверкали драгоценности. Мраморные полы были выложены мозаикой, повторявшей узор разбитых раковин, а сама комната словно покачивалась на волнах океана платьев и кружев, похожих на морскую пену. От едва заметного движения в нишах и у выходов трепетали и перешептывались серо-голубые портьеры.
Маледикт в нерешительности остановился в дверях. Стоит ему войти - и игра станет неминуемой, какой бы конец его ни ждал. Стоит отступить - и он лишится приза, к которому стремился всей душой. Нет, подумал юноша, он ошибается: пол напоминает не волны, а призрачные крылья, взмывающие в сумеречное небо. Гарда меча впилась в трясущиеся пальцы, от затылка вниз по напряженной струне позвоночника пробежала - и исчезла - конвульсивная дрожь. Он сделал шаг вперед.
В этот вечер Маледикт был облачен в платье сдержанного голубино-серого цвета - и все же приковал к себе внимание всех присутствующих. Поклонился тем, кто последовал по траектории собственных взглядов и приблизился, чтобы его приветствовать. Один дворянин с огненно-рыжими волосами, широкоплечий и худощавый, поднял на Маледикта глаза, полные ненависти, но все же пересек ползалы, отвесил церемонный поклон и поздоровался:
- Барон Ворнатти.
- Ах, маркиз! Полагаю, вы не знакомы с моим воспитанником Маледиктом.
Маркиз кивнул.
- Маледикт. Я… приветствую вас.
- К чему такая официальность? - произнес Маледикт. Он услышал, как Джилли, стоявший поблизости, судорожно вздохнул, и с сухой улыбкой продолжил: - Когда, казалось бы, мы с вами так хорошо знакомы. Скажите, сэр, как поживает ваша милая сестра?
Лицо Де Герра стало каменным. Развернувшись на каблуках, он зашагал прочь. Ворнатти расхохотался.
Джилли поспешно заговорил:
- Будь осторожен, Мэл, он весьма вспыльчив. А вспыльчивых людей нелегко удержать с помощью их тайн. Даже примерно не могу сказать, сколько пройдет времени, прежде чем он нанесет тебе удар. Знай я, что ты скажешь что-то в этом роде, никогда бы не поделился с тобой содержимым того письма.
- Не суетись, Джилли, - успокоил его Маледикт. - Я сказал это лишь забавы ради.
- Забавы? - переспросил Джилли. - И кого же ты хотел позабавить?
- Себя, - отозвался Маледикт. - И не надо нотаций. Лучше скажи, кто все эти люди.
На губах Ворнатти снова заиграла улыбка:
- Верно, Джилли. Продемонстрируй-ка, насколько хороша твоя память на лица.
- Джентльмен в углу - Доминик Исли, лорд Эхо; быть может, даже тебе, Мэл, доводилось слышать о нем. Он возглавляет Особый отряд Эхо - свою личную шайку скупщиков краденого, собирателей долгов и висельников.
- Я знаю их, - ответил Маледикт, вспоминая безоглядное бегство, которое каждый раз вызывал звон бубенцов на повозках Эха.
- Наши пристальные взгляды привлекли его внимание, - предупредил Джилли.
Эхо не спеша подошел, коротко кивнул Ворнатти:
- Все еще жив, старый распутник?
- Вот, отыскал себе наследника - исключительно, чтобы позлить тебя, - отозвался Ворнатти.
Эхо оглядел Маледикта; ноздри его раздувались, будто он почуял запах Развалин от кожи Маледикта.
- К какому роду вы принадлежите?
- Вполне возможно, к вспыльчивому, - отозвался Маледикт.
- Нет, я говорю о вашем происхождении! - потребовал Эхо. - Если вы не в родстве с Ворнатти, то с кем вы тогда в родстве? Кто вас породил?
Маледикт вскинул бровь, удивленный таким напором, но все же лениво протянул:
- О, это… несколько скандальный факт. - Ворнатти положил руку на плечо Маледикту и предупреждающе стиснул пальцы. - Да, и мой добрый опекун предпочел бы, чтобы я не обсуждал это.
Маледикт вздохнул. Ворнатти желал окутать его покровом сплетен и домыслов; по его воле Джилли принялся распространять ложные слухи, порочащие имена кое-кого из уже покойных аристократов. Маледикт хотел бы выплюнуть правду им в лицо, показать, что крыса из Развалин - такой же человек, невзирая на кровь, текущую в ее в жилах. Впрочем, он понимал, что, пусть даже он проделает это, пусть притащит Эллу и заставит ее целовать все эти щегольские туфли, знать лишь отречется от него, оборачивая свой слух к более приятным сплетням.
Эхо заморгал: он не привык слышать отказ.
- Тогда кто ваша мать?
Маледикт рывком высвободил руку из болезненных тисков Ворнатти и склонился ближе к Эхо.
- Я намекну. Ее звали леди Ночь, и она заставляла мужчин платить улыбкой - стоном - и проклятием, - произнес Маледикт.
Стоявшая неподалеку дама в бронзово-зеленом рассмеялась, встретившись с Маледиктом взглядом, полным злорадного изумления. "Какой скандал!" - повторила она недавние слова.
Одарив ее улыбкой, Маледикт вновь повернулся к Эхо.
- Похоже, вы в замешательстве. Позволю вам гадать о ее личности наедине с собой.
Эхо вспыхнул, поскольку уловил в тоне Маледикта намек на окончание беседы и, бросив на него гневный взгляд, удалился.
- Осторожнее, Мэл, - снова предупредил Джилли. - Он умнее, чем кажется.
- У него нет другого выхода, - отозвался Маледикт, хмурясь. - Уже второй раз за вечер ты просишь меня быть осторожнее, Джилли. Такое ощущение, что ты вовсе не хочешь, чтобы я поразвлекся.
- Арис благоволит к нему, - сказал Ворнатти. - Это достаточно веская причина, чтобы быть осмотрительным. Если бы только Эхо согласился, Арис тотчас сделал бы его начальником королевской гвардии. Однако Эхо слишком увлечен своими воровскими делишками, чтобы перейти с крыс на аристократов.
- Если только речь не идет о бедных аристократах, - заметил Джилли. - Некоторых из них он засадил за решетку и таким образом претендует на непредвзятость.
- Вот как, - произнес Маледикт, наблюдая за Эхо; тот пересек комнату, склонил голову, беседуя с кем-то, и наконец очутился возле молодого человека, с мрачным видом прихлебывающего из кубка. - А кто рядом с ним?
- Не догадываешься? - спросил Джилли.
- Мятый галстук, грязь на сапогах, растрепанные волосы - и все же все улыбаются ему, все раскланиваются. Лорд Вестфолл.
- Он самый, - подтвердил Джилли. - Третий из советников Ариса и единственный из них, кто сегодня здесь. Финансист Особого отряда Эхо и вклад Ариса в будущее. Вестфолл помешан на механизмах; его мозги заняты шестеренками и рычагами, которые призваны обеспечить Антиру процветание, если, конечно, удастся удержать антимехаников от разрушения фабрик, которые он строит. Пока что успех на их стороне.
- А почему Ласт не является советником Ариса? - поинтересовался Маледикт.
Откинувшись на спинку кресла и приняв от Джилли бокал вина, Ворнатти пустился в объяснения: