- Ну, все в порядке, - сказал Рейшо, с легким всплеском опустив весла в воду. - Теперь бери весло, мы от-правляемся.
Джаг нервно опустился на колени на носу и несколькими сильными гребками короткого весла развернул лодку к открытой воде. Как только он направил нос ялика к стоящим на рейде кораблям, матрос взялся за основные весла и ялик с удивительной быстротой рванулся вперед. Двеллер помогал Рейшо удерживать направление.
До его ушей отовсюду доносились обрывки разговоров, и, судя по тому, что он слышал, в гавани Келлох нашли сегодня пристанище немало пиратов и головорезов.
А может, они простые моряки торговых судов, спросил себя Джаг. Может, все эти истории о нападениях, грабеже и морских чудовищах - досужая болтовня...
Но он знал, что это не так. Именно из-за постоянной угрозы нападения пиратов, убийц и злых магов Рассветные Пустоши были надежно скрыты от всего остального мира. Только то, что в руках у гоблинов могла оказаться книга - ну и еще его дружба с Рейшо, - заставило двеллера найти в себе мужество отправиться с молодым матросом на это дело.
Удивительно, но ни один из вахтенных на кораблях не обратил на их суденышко никакого внимания. Мимо ходило туда и обратно еще несколько грузовых яликов, и фонари на них болтались так же весело, как и тот, что висел над головой Джага.
Двеллер наблюдал за палубами подозрительного корабля. Там не было заметно какого-либо движения. Это было странно: войдя в новую гавань, экипаж обычно высыпает на палубу, чтобы увидеть, какие корабли стоят по соседству и что вообще творится вокруг.
- Поосторожнее там, книгочей, - негромко сказал Рейшо. В тот же момент Джаг заметил, как на палубу стали выбираться гоблины.
Если бы гоблины не горбились, они были бы ростом с людей. Плечи у них были почти такие же широкие, как у гномов, и они обычно делились на толстых и тощих в зависимости от их положения во внутренней иерархии. Чем выше находился гоблин, тем больше ему доставалось добычи и, следовательно, тем толще он становился.
Свет зажженного у грот-мачты фонаря скользнул по гоблинам-матросам, заставив заблестеть кожу отвратительного серовато-голубого цвета, неприятное впечатление усиливалось еще и тем, что кожа была вся в пятнах. Треугольные головы этих существ имели крепкие челюсти и широкие плоские черепа, а к подбородку сужались, напоминая пробойник вроде тех, которыми пользуются шорники. Они были покрыты жесткими черными волосами; клочковатые бороды росли как у мужчин, так - и Джаг имел возможность в этом убедиться - и у женщин, а, кроме того, из вислых ушей торчали пучки волос.
Гоблинские дети выглядели так, что их не могли любить даже собственные родители; они были куда страшнее взрослых на вид, и с самого нежного возраста их переполняли злоба и ненависть. За всю историю только лорд Харрион сумел уговорить предводителей их кланов достаточно надолго отложить традиционную вражду и раздоры между ними и собраться в единую армию.
Гоблины-моряки одевались как все остальные матросы, но даже в штанах и рубашках их сложно было перепутать с какой-нибудь другой расой. Переговаривались они на своем языке, полном щелчков и присвистываний, который напоминал звуки, издаваемые животными.
Двеллер попытался разглядеть, что за кусочки кости и бусины были вплетены в бороды гоблинов. Кланы гоблинов можно было отличать по количеству и форме таких украшений, что вплетали в бороды их представители. Обычно кости принадлежали людям, эльфам и гномам, которых эти твари убили в бою.
Или исподтишка, мысленно добавил Джаг. Кости двеллеров, как считалось, не использовались. Ни один гоблин не признался бы в том, что использует их для украшения, хотя при ссорах они часто обвиняли в этом друг друга. Джаг был уверен, что среди жутких украшений гоблинов все-таки можно было найти и такие, что были сделаны из двеллеровых костей.
Тут он вдруг осознал, что приятель уже давно зовет его, и оглянулся через плечо.
- Бери левее, - негромко повторял Рейшо с отчаянной настойчивостью.
Крепче взявшись за весло, Джаг подвел ялик к кораблю, стоящему по соседству с прибывшей шхуной. Сердце у него отчаянно колотилось; словно вернувшись в прошлое, он чувствовал железные оковы на руках и ногах и грубую деревянную рукоять шахтерской кирки, которой махал все долгие годы своего плена. На спине у него до сих пор оставались шрамы от кнутов жестоких гоблинских надсмотрщиков, которые командовали сменами в шахтах.
- Полегче, - велел матрос, - и разверни лодку.
Благодаря в основном умению Рейшо ялик подтянулся вплотную к кораблю. В дюжине футов над ними была его верхняя палуба.
- Гаси фонарь.
Двеллер поднял защитное стекло и задул мерцающее пламя. Он нервно глянул вверх, от всей души надеясь, что они не привлекли ничье внимание на корабле, в тени которого сейчас находились.
- Спокойнее, - прошептал матрос. Он сидел на корме ялика, следя за тем, что происходило на шхуне.
- Это гоблины, - прошептал Джаг, стараясь сдерживать свой страх.
- Да, я вижу.
- Теперь мы можем вернуться.
Рейшо кивнул.
- Капитан Аттикус хотел только узнать, принадлежит ли корабль гоблинам. - Джаг страстно хотел сейчас снова очутиться на "Ветрогоне", в тепле, уюте и безопасности. Он дрожал на ночном воздухе, но знал, что дело тут не в холоде.
- Вот именно, - не стал спорить матрос. - Он и узнает, как только мы ему скажем.
Гоблины переговаривались между собой, и голоса у них звучали взволнованно или, возможно, сердито. Тут на палубу вышел толстый гоблин, по всей видимости, капитан, и команда умолкла. Капитан с минуту что-то им говорил, после чего матросы на блоках спустили с бортов шлюпки.
- А как только мы скажем капитану о гоблинах, - прошептал Рейшо, - как думаешь, что он спросит?
Джаг мрачно молчал, уже зная, о чем думает его друг. До него доносились звуки от ударов шлюпочных весел о воду.
- Я думаю, - продолжал матрос, - капитан захочет узнать, действительно ли на борту этой шхуны есть книга.
- Верно, - не мог не согласиться двеллер.
- Есть два способа, как он может это узнать. Либо он продержит здесь "Ветрогон" еще несколько дней, а потом последует за этой шхуной в открытое море и атакует ее.
Джаг с ужасом представил себе эту картину. Ближний бой между двумя кораблями был на редкость кровавым делом.
- Или...
Двеллер почувствовал тяжесть в животе; он догадывался, что собирался дальше сказать его друг.
- Или я заберусь на нее после того, как большая часть команды отправится на берег, - продолжил Рейшо.
- Это было бы ужасно глупо.
- Ты говоришь, глупо, а я утверждаю, что вовсе нет. Может, нашему капитану и не придется рисковать своим кораблем, без надобности атакуя эту шхуну.
Джаг сглотнул.
- Если нас поймают, мы все равно погибнем, как бы ты это ни называл.
- Погибнем, конечно, - ухмыльнулся матрос. - Но только если поймают, книгочей. И никаких там "мы". Я пойду один, и меня не поймают, а ты пока присмотришь за лодкой.
Двеллер повернулся и посмотрел на друга.
- Ты хоть знаешь, как книги выглядят?
Рейшо хмуро проводил взглядом направляющиеся к пирсу шлюпки гоблинов и повернулся к приятелю.
- Вроде той, в которой ты вечно что-то пишешь.
- Не обязательно, - покачал головой Джаг. - Это только одна из разновидностей книг, скорее тетрадь. Автор может составить книгу самыми разными способами. До того как лорд Харрион собрал гоблинов и стал жечь библиотеки и уничтожать книги, авторы использовали самые разные материалы для записи своих историй, философских рассуждений и научных текстов.
- Книга есть книга, - настаивал матрос. - Я не только твою видел.
- Но это и все, что ты видел, - отозвался двеллер. - Тебя не учили, как меня, искать книги. - Великий магистр Фонарщик обучал Джага этой задаче. Видя, что приятель либо просто его не понимает, либо не вникает в объяснения, двеллер попробовал объяснить по-другому.
- Ты знаешь, что здесь раньше жили эльфы Куппера?
Рейшо молчал.
- Так и было, - продолжил Джаг. - До лорда Хар-риона, до того как Переворот изменил весь известный нам мир, эльфы Куппера жили вдоль берега Замерзшего океана.
- Эльфы живут в лесу, - проворчал матрос. - Это все знают.
- Не всегда, - возразил двеллер, удивленный тем, что его друг так мало знает о мире. Потом он напомнил себе, насколько ограниченными были его собственные знания, пока Великий магистр Фонарщик не взял его в Хранилище Всех Известных Знаний и не взялся по-настоящему за его обучение. - Эльфы Куппера делили свою жизнь между морем и лесом. Они писали книги ракушками и галькой, а язык их состоял из цвета, формы, фактуры и звука.
- Я никогда о таком не слышал.
- Люди Тордалиана, - продолжил Джаг, - ткали свои книги в виде ковров и гобеленов. Их язык выражался длиной и толщиной нити, искусно завязанными узлами и узорами. Гномы Хродера вырезали обелиски, части которых переплетаются так туго, что между ними не видно швов; чтение гномьей книги Хродера требует чутких рук, а информация передается как последовательностью деталей, так и вырезанными на них изображениями.
Рейшо недовольно фыркнул.
- Так что видишь, - подытожил двеллер, - даже если ты увидишь книгу, то запросто можешь ее не узнать.
Молодой матрос тихо выругался и покачал головой.
- Получается, у меня нет выбора, книгочей.
Джагу полегчало на душе, хотя он сразу и почувствовал себя виноватым - о книге ему хотелось узнать не меньше, чем капитану.
- Тебе придется пойти со мной, - сказал Рейшо.