Тут в мрачноватый прогноз влез Степан. Он погладил кота. - Что ты на него напустился, его ли вина в том? Самое главное войско, какое-никакое, есть. Разберется…
Советник, вроде, и сидел рядом, но словно и не слышал беседы спутников. А может, правда? - Андрей осторожно поинтересовался. - А что, граф, как вам свита моя, не мешает?
Людвиг вскинулся, слегка ошарашенно глядя вокруг. - Простите, Ваше Величество, что вы имеете в виду?
- Да нет, это я так, про себя… - Вывернулся суверен и сердито глянул на индифферентно разглядывающую лепнину парочку.
- Чего? - Вскинулся "Альф". - А, ты про это… Есть маленько. Но мы ведь твои спутники, а не их…
- Простите, граф, столько всего навалилось… - Извинился Андрей. - Прежде всего, вы уж простите мою несдержанность, а во-вторых, будьте добры вкратце изложить историю нашего королевства. Скажем, тезисно. И сегодняшнее состояние дел.
Извинения Людвиг мимо ушей пропустил, возможно, сочтя причудой нового правителя, а вот с ответом на вопрос ждать себя не заставил.
- Достопочтимый батюшка ваш принял королевскую корону от своего предшественника в результате добровольного сложения последним своих полномочий. Иными словами, когда правитель Витольд поднес свой меч к груди короля Румеринга, тот счел лучшим выбором отречься в пользу Вашего отца. Он правил два десятка лет и привел государство к его сегодняшнему состоянию. Однако на смертном одре преемника не назначил, а издал указ, в котором объявил о наличии наследника, который явится ровно в полдень седьмого дня месяца вепря сего года и произнесет установленную клятву. Распоряжение было строго соблюдено, поскольку ни одна из противостоящих групп придворных не смогла преодолеть запрет и овладеть королевской короной. Правил до сегодняшнего дня совет старейшин…
Что касается истории королевства, то она длинна и запутанна, заслуживает отдельного рассказа.
Андрей, хотя отметил упоминание в обзоре артефакта, именуемого короной, в сложность исторических поворотов не поверил. Что-то в рассказе смущало.
Однако куда важнее разобраться, что мы имеем на сегодняшний день.
- Хорошо, - отмахнулся властитель, закрывая тему. - Давай о главном. Что, где, когда.
Глава 4
- Допустим на миг, что я все забыл. И желаю обновить в памяти. Географию, экономику, соседей, все. Я понятно спросил? - Пояснил Андрей.
Граф склонил голову, признавая право суверена на чудачество. "Кто его знает, почему королю захотелось проверить знание приближенным столь простых вещей?"
- Территория Вашего Владычества расстилается от Перннанского хребта до Гражских степей, это если исходить из установленных вашим батюшкой границ, и включает пять графств. Если перечислять с востока на запад, то это владения маркграфа Алексы, далее территории Леконт и Маркус. - Произнес граф тоном школьного учителя географии, - часть из них спорные, поскольку они уже пять лет пытаются доказать свое право на участок в пять миль Зенских пустошей. Место, само по себе, бросовое, но тут важен принцип…
- Стоп. - Андрей замотал головой, - так не годится. Простое перечисление имен мне ничего не скажет, да и не запомнится. Есть предложение обойтись общими понятиями. Значит, пять графств, сиречь пять составных частей. Теперь скажите мне, достопочтимый граф, а в какой части страны находится вот этот замок, соответственно, крепость? И как называется?
Людвиг вновь пожал плечами. - В центральном. Графство изначально было вотчиной Вашего отца. Герцогство Илийское. Ну а в процессе объединения земель приросло еще четыре вассальных территории. Его Величество, король Витальд, даровал титулы своим братьям и вручил им графские короны. Поскольку их сиятельства участвовали в присоединении земель, то приняли правление ими. Годы шли, и сейчас почти все эти графства управляются их наследниками.
Андрей глянул на графа: - Скажите, а вот как эти господа отнеслись к моему появлению, только честно. Неужели восприняли совершенно без эмоций?
Людвиг помялся: - Принятая ими присяга не позволяет выступать против сюзерена. А поскольку свою волю король высказал предельно конкретно, то…
- Короче, граф, что вы размазываете? - Андрей почувствовал, что советник несколько засбоил. - Скажите прямо. Каков расклад? И почему какое-то, простите, завещание могло остановить сиятельных господ от попытки узурпировать власть? Я не принуждаю вас к наушничеству, однако, согласитесь, рассуждая здраво, нужно быть идиотом, чтобы ждать неизвестно кого бог знает сколько времени, чтобы отдать ему корону.
- Кхм. - Людвиг поперхнулся. - В короне-то все и дело. Что лукавить, будь их воля, ни один из них не упустил бы такую возможность…, но в том-то и дело. Корона…
- Вот отсюда подробней. - Андрей покосился на спутников.
- Так я и говорю, вся королевская власть сосредоточена в этом символе. И присягнув на верность суверену, вассал лишается возможности претендовать на нее.
- А скажите, уважаемый граф, - заинтересованно уточнил новоявленный правитель. - В чем проявляется отсутствие возможности? Конкретно.
Граф вильнул взглядом. - Скажем так, они не могут водрузить ее на себя. Потому как при попытке взять ее в руки, а тем более надеть, вспыхнут, как факел. Грубо выражаясь, сгорят.
- А если без короны? - Удивленный столь своеобразной системой безопасности, уточнил Ильин. - Кто мешает им обойтись без этого, огнеопасного, атрибута?
- Да возможно ли такое? - Граф даже побледнел. - Простите, государь, это нонсенс. Поскольку такое святотатство недопустимо, то будет воспринято всем обществом, как самое тяжкое преступление. Это противно всему нашему естеству.
- Хм, - Андрей фыркнул, - Дешево и сердито. Как говорится, имею желание купить козу, но не имею возможности…
Он ткнул концом ножен "Альфа". - Что вы на это скажете?
Слушатель повел своим роскошным носом, криво усмехнулся. - Меня могут обвинить в эстетизме, но как-то все это слишком… наивно. Хотя, как сказать… Любое, на первый взгляд, абсолютно элементарное явление, можно окутать таким флером заумствований, что разобраться в конструкции не будет никакой возможности. Взять хотя бы теорию идеализма, гегельянства, махизм, я уже не говорю о солипсизме. Тома, тысячи томов, миллионы копий, сломанных в спорах об истине. И что? Мы приблизились к пониманию? Отнюдь.
Степан перестал играть с разомлевшим котом и поднял голову, внимательно глядя на спутника.
- Ты это с кем сейчас? - Поинтересовался он у софиста.
- Молчи, это не треп, это поток сознания… - Невнятно отозвался "Альф".
Андрей, который после учебы в институте вынес стойкое отвращение к философии, кивнул, соглашаясь со Степаном. - Из всех идей мне более всего симпатичен эвдемонизм. Куда проще - стремление человека к счастью. Тьфу.
- Он сообразил, что ушастый хитрец умудрился заболтать простой вопрос, махнул рукой на хулиганистого товарища и вернулся к беседе.
- Итак. - Завершил обсуждение краткого обзора слушатель. - Главное, как я понимаю, принцип работает, судя по тому, что при наличии минимум четырех, тут он глянул на Людвига, а может и пяти претендентов, трон остался в неприкосновенности. Вот что, граф, судя по нетерпеливому виду, вы желаете мне еще что-то сказать?
- Да, государь. Вынужден сообщить, что на сегодня у нас запланировано самое главное мероприятие.
- Стойте, попробую угадать. - Прервал Андрей монолог советника. - Сдается мне, это коронация? То есть бесплатный цирк для придворных с возможным фейерверком под занавес. - Он произнес это и в тот же миг сообразил, что в качестве факира-саламандры придется выступить именно ему.
Граф поднялся. - Позвольте проводить Вас, монсеньор.
Андрей подумал. - Значит так. Пока широкие массы придворных гуляют на дармовом банкете, думаю, будет разумным подкрепиться и нам. Только, умоляю, без всех этих чинопочитаний, кхм, тонкостей этикета. Я все же пока не настоящий король, могу позволить себе некоторые вольности. К тому же, если эта шапка вдруг свихнулась, и не признает меня как единственного хозяина, хотелось бы нормально пообедать перед самосожжением.
- Желание короля священно. - Новый поклон сопроводил вынужденную сентенцию.
Обед, поданный в малом тронном зале, оказался великолепен. Рябчики в винном соусе, жульены и чрезвычайно умело запеченная на углях баранья нога, не говоря о рыбных деликатесах. Форель и стерлядь таяли во рту.
Стоит ли уточнять, что темному в гастрономических изысках Андрею по мере сил способствовали его невидимые для остального двора спутники. Даже Василий, которому Степан глумливо повязал салфетку, урча и фыркая, отдал должное закускам.
Окончание обеда омрачилось появлением настырного графа. Поскольку других слуг, пользуясь своим правом самодура и тирана, Андрей приказал отправить подальше, то прислуживать за столом было некому. Что весьма огорчило щепетильного придворного. Он стоял на входе с видом начинающего чердачника, подстраховывающего кражу постельного белья с общественной веревки. Людвигу было стыдно за столь вопиющее нарушение этикета. Примирило его со святотатством замечание нового суверена о возможном самосожжении. Однако надежды на столь удачное окончание испытания, если и посетили голову распорядителя, то внешне ничем не проявились.
- Ваше Величество, двор ожидает сигнала к началу коронации. Будет ли угодно вам объявить о церемонии?
- Не терпится им. - Неразборчиво буркнул Степан, пережевывая кусок филе.
- Хватит жрать, уважаемые свидетели. - Не годится заставлять людей ожидать дольше положенного. - Поторопил Андрей соратников.
- Если что, считайте меня…, кем хотите. - Невесело пошутил он, направляясь к выходу.