Пряжа на шляпе, срезанная тулья - все напоминало тех "вольных". Но юноша поразился одной, на первый взгляд незначительной, детали. Прежние помощники церковников, помимо прочего, носили в своих знаменитых шляпах перья белого голубя. Это было связано с историей о Нераскаявшемся, когда костры еще только становились серьезным аргументом церкви Фелара в борьбе за искоренение ереси. Тогда к столбу привязали одного чернокнижника и уже готовы были предать тело душеспасительному пламени, как вдруг с небес на тот самый столб слетела белая голубка. Собравшийся народ тут же загалдел о знаке свыше, о провидении и о спасении… Поделать церковники ничего не могли и пришлось отпустить еретика, хотя тот до самого дня казни не выказывал никакого смирения. Что не особо удивляло, ведь в те времена феларская церковь еще не обрела своего верного сторожевого пса - инквизицию, в той полной мере и с тем размахом пыточного делопроизводства, каким она славилась теперь. Однако, едва еретика освободили от пут, он неожиданно сноровисто схватил птицу и свернул той шею. Сие ужасное злодейство не способно было отвратить кару, и чернокнижник сгорел, громко проклиная всех и все. С тех пор вольные помощники носили в шляпах белые перья голубей в знак своей беспощадности к любой ереси. И мало кому было известно об одной подробности истории о Нераскаявшемся. В основном ее знали члены ордена Черных Псов и собратья сожженного по ремеслу. Белая птица, прилетевшая на столб, на самом деле случайно нагадила только что спасенному на плечо, приведя и так не отличавшегося кротостью и ясностью рассудка чернокнижника в бешенство…
В шляпе незнакомца красовалось длинное воронье перо. Юноша оказался во вполне обоснованном замешательстве, если учитывать то, что он родился в эпоху, когда символы, казалось, пропитали все вокруг, отчего их количество не позволяло запомнить значение каждого в отдельности.
- Берите даром, сударь, - наконец ответил незнакомец, ловко соскочив с седла.
Молодой рыцарь от всего сердца поблагодарил за такую щедрость и силком усадил на коня обеих девушек. Хотя обе громко протестовали и просили остаться со своим спасителем.
Больше не желая слушать, юноша хлопнул ладонью по крупу коня и, выхватив свою шпагу, устремился назад к перелеску. Незнакомец пошел за ним следом.
Закутанный в плащ странник значительно отстал, так как двигался быстро, но шагом, а молодой рыцарь бежал сломя голову, чуть не падая по дороге. Но даже за добрых полсотни ярдов незнакомец услышал яростный рев молодого человека, когда тот миновал перелесок…
Широкоплечий Поль, чья стать более пошла бы имперцу нежели феларцу, перехватил свой эсток двумя руками и яростно отбивался от наседавших на него, словно охотничья свора на медведя, сбиров, закрывая широкой спиной стяг Черных Псов. Знаменосец, еще совсем мальчишка, содрогаясь всем телом от холодного ветра, в изодранном и окровавленном камзоле, держал древко, упав на колени и склонившись над покоящимся у него на руке Жане по прозвищу Долговязый. Только что юноша впервые услышал, как навсегда оборвалось чье-то дыхание, вырвавшись последним хрипом из пронзенной груди. Голова предводителя бессильно свисла через руку, сжимающую обломок шпаги.
Неподалеку, сбившись в кучу, отчаянно сражались те немногие из Черных Псов, кто еще уцелел и смог вырваться из злополучной деревни, где окна встретили их огнем аркебуз, а улицы перегородили стены из пик и алебард.
Молодой рыцарь, так спешивший на выручку своим товарищам, остолбенел. Неужели это конец?! Их отряд, возможно последний из всех, истерзан и обескровлен толпой крестьян и парой десятков сбиров.
Громыхнул залп аркебуз…
Поль!
Громадный Черный Пес пошатнулся и с глухим рыком шагнул на своих убийц, опершись на клинок.
- Стойте! - чья-то крепкая рука с силой откинула юношу за плечо назад, когда он уже собирался броситься в безнадежную схватку, - Сохраняйте хладнокровие, даже если вокруг смерть усердно работает своей косой. Не становитесь очередным колоском на ее пути!
Молодой рыцарь обернулся. Незнакомец по-прежнему крепко держал его за плечо.
- Сначала стяг. Мы должны собрать под ним всех, кто еще жив!
- Ройгар!!? - юноша опешил, ведь не каждый день встретишь, пусть "легендарного", но давно почитаемого покойным лицом к лицу.
- Поспешим! - черный рыцарь сорвал плащ, явив миру ножны с длинными мечами у пояса.
Поль упал ничком под ноги сбирам, но на месте гиганта выросли еще двое защитников стяга. Два темноэльфийских меча с шипением вышли из ножен.
- Какая встреча, господа! - злорадно прошипел Ройгар, заметив, как переменились лица у тех, кто несколько лет назад гонялся за ним по всему Фелару и травил по лесным дебрям с собаками, словно матерого волка.
Молодой рыцарь подхватил стяг из слабеющей руки знаменосца и, размахивая им, созывал Черных Псов, стараясь перекрыть разразившийся рядом сонм воплей, треска срезаемых мечами шпаг, хрипов и глухого раскатистого хохота нежданного союзника, явно вознамерившегося в диком танце своих клинков изрубить сбиров в кашу.
Это предало уже павшим духом Черным Псам сил и они, яростно отбиваясь, отступали к ним, волоча под руки тех, кто уже не мог идти самостоятельно.
- Скорее! Сюда, братья! - кричал, срывая горло, молодой рыцарь.
Он осекся лишь единожды, когда подскочивший к нему сбир застыл, состроив мученическую гримасу. Из его живота выглядывал кончик черного лезвия. Ройгар безжалостно рванул засевший клинок вверх, проламывая ребра бедняги до лопаток, и разделался с ним, бросив на землю у ног убитого Поля.
Молодой рыцарь обернулся - знаменосец тронул его за колено дрожащей рукой и, так ничего не сказав, упал на грудь Жана и затих.
Карие глаза метнулись в сторону растущего неподалеку дуба, где над дулом ружья еще поднимался дым. Монах бросил оружие и, подхватив полы своей рясы, бросился бежать в лес. В глазах молодого рыцаря сверкнули две молнии. Ройгару оставалось только подхватить стяг, когда юноша, словно стрела с наконечником-шпагой, настиг свою цель, застыв в длинном выпаде. Припав на одно колено, он толкал клинок все глубже в грудь развернувшегося навстречу смерти монаха.
Ройгар обернулся к собравшимся вокруг него Черным Псам - на них не было даже доспехов. Вокруг одни молодые лица, некоторые совсем еще мальчишки. Эти лица в крови, грязи и у многих такая смесь разбавлена слезами.
- Где вы оставили лошадей? - стяг перешел к одному из самых рослых и на вид крепких рыцарей.
- С другого края перелеска.
- Черт побери, будем прорываться! - еще раз изумившись подобной глупости приказал Ройгар, - Но сначала загоним весь сброд обратно в деревню! Рубите руки, ноги, головы, чтобы снег стал красным. Особо резвых колите как свиней, топчите на глазах у остальных! Иначе нас самих растопчут!
И они пошли за ним, словно раскаленный нож сквозь масло, прокладывая себе дорогу через крестьянское ополчение. Бросая других на землю, наступая на грудь и добивая, неотрывно следуя за метавшимся впереди новым предводителем. Тот как одержимый, рвался вперед, оставляя за собой на снегу кровавые полосы из рассеченных глоток, выводя всеми силами этих молодых щенков из того капкана, в который они угодили.
Под ногами мелькали черные камзолы. Как и думал Ройгар, погибли почти все старшие, испытанные вояки, спасая и вырывая из лап смерти менее опытных. Жаль, что почти всегда ценой собственной жизни.
Еще немного и крестьяне дрогнули. Обратившись в бегство, они побросали пики и алебарды, стремглав улепетывая к деревне. Несколько сбиров пытались их остановить, но тщетно. Завидев того, кто снова вернул Черным Псам боевой дух, они схватились за ружья. Ройгар заметил слишком поздно. Но, в этот роковой для него момент, один из лежавших впереди рыцарей с криком поднялся, отжавшись на руках, и встретил первую пулю своей грудью. Словно ларонийские воины из древних хроник его защитили, принося себя в жертву те, кого он вел за собой.
Черный рыцарь остановился, подхватив отброшенного на него выстрелом того самого юношу, что так стремился купить его коня. Ройгар пошатнулся, широко распахнув глаза и бросив свои мечи. Где-то впереди один за другим раздались два предсмертных крика сбиров. Они долетели до него словно издалека, когда руки бережно опускали на окровавленный снег молодого рыцаря. Ройгар с силой сжал веки, чтобы не видеть этого взгляда, задранной вверх головы. Но он слышал… Последняя просьба мольбой слетела с бледных губ юноши.
Все было кончено. Деревня еще гудела, слышались выстрелы, но никто уже не посмел выйти им навстречу.
- Все к лошадям. Уходим отсюда! - прохрипел Ройгар, взяв протянутые ему клинки.
Но ни один из Черных Псов не сошел с места.
- Вы что оглохли?! Скорее!
В ответ было дружное молчание.
- Мы не сможем их похоронить… Прощайтесь здесь… - Ройгар повернулся и пошел в сторону перелеска, где виднелись силуэты привязанных лошадей.
Из-за спины доносились называемые многоголосым хором то тихо, то громко имена… имена… имена. И перед каждым одно лишь слово - "прощай". Черные псы поднимали с земли клинки собратьев и, прижимая к груди, понуро шли за своим новым предводителем.
Они нагнали двух спасенных столь высокой ценой девушек на тракте. Уехать те успели недалеко и если бы сбиры снарядили погоню, а они бы непременно так и поступили, то можно было считать жертву Черных Псов напрасной.