Что бы Абернети там ни увидел, это ему явно понравилось, но его почти не заинтересовало, что бы это могло быть, - он был слишком поглощен мыслями о собственных видениях. Его грудь больно сжалась, когда он подумал, что сможет снова стать человеком. Если бы только это было правдой!
- Сколько у вас таких кристаллов? - вдруг спросил Каллендбор, Хоррис Кью сглотнул, не зная, что предполагает этот вопрос:
- Как я уже сказал, тысячи, милорд.
- Тысячи. И сколько они стоят?
- Нисколько, милорд. Они бесплатные. Казалось, Каллендбор задохнулся от какой-то своей мысли.
- И вы уже много раздали?
- Да, милорд, много. С этой целью мы и пришли в Зеленый Дол: раздавать эти кристаллы людям, чтобы они развлекались тем, что увидят, устав от дневных трудов. Конечно, вам, милорд, - поспешно добавил он, не упуская удобного случая, - они могут давать нечто большее.
- Да, нечто большее. - Каллендбор размышлял вслух. - У меня есть идея. Разрешите мне распределять кристаллы, предназначенные остальным лордам Зеленого Дола. Конечно, я буду передавать их от имени короля. Но так вам не будет необходимости ехать в каждый замок, и вы сможете посвятить себя простому люду.
Это была не просьба. Хоррис Кью взглянул на Абернети, ища у него помощи. Абернети догадался, чего хочет Каллендбор. Он не отдаст кристаллы даром, а потребует немалой платы. Возможно, он скажет им, что эти кристаллы в отличие от тех, что получает простой люд, предсказывают будущее. Но Абернети на это было наплевать. Новость распространится достаточно быстро. Пусть Каллендбор разбирается со своими соседями сам.
Абернети пожал плечами.
- Конечно, милорд, - ответил он. - Как пожелаете.
Каллендбор резко встал:
- Ваши комнаты готовы. Помойтесь и отдохните перед обедом. Тогда мы вернемся к этому разговору. - Каллендбор отвернулся, и было видно, что он с трудом удерживается, чтобы не заглянуть снова в свой кристалл. - О да. Если вам что-то понадобится, скажите слугам.
Он вылетел за дверь, словно камень из пращи, и мгновенно исчез.
***
Оставшись в комнате один, Абернети вымылся, оделся, выпил еще кружку прекрасного холодного эля и вытянулся на кровати. Достав кристалл, он поднял его к свету и заглянул внутрь. Свет и картины появились сразу же. Он смотрел на себя в своем прежнем облике - молодого человека с широкой счастливой улыбкой, довольно красивого, несмотря на ученый вид, довольно привлекательного. Он играл с детьми, а за ними наблюдала женщина, хорошенькая и скромненькая. Абернети почувствовал, что у него перехватило дыхание. В его жизни никогда раньше не было женщин - ни жены, ни возлюбленной… А теперь вот он ее видит. Возможно, это будущее? Возможно ли, что он видит то, что сбудется?
Он резко сжал кристалл в кулаке и сосредоточился на этой мысли. Будущее. Ведь все возможно, не правда ли? Чего бы только он не дал, если бы это было так! Он знал, что не пожалел бы ничего. Он уставился в потолок с трещинами в старой штукатурке, потом перевел взгляд на поблекшее панно, на котором когда-то была изображена какая-то процессия. Картина потускнела от времени, как и его прошлое. Очень многое из того, что когда-то там было, со временем потерялось. Ему и не хотелось бы снова получить многое, сказал он себе. Достаточно только того, кем он был. Полностью.
Он вдруг вспомнил о Бене Холидее, так желающем оставить прошлое позади. У короля было мало добрых воспоминаний, а перемены, которых он искал, относились не к образу жизни, но к самой жизни. С Абернети все обстояло иначе, но можно было найти и общее. Он попытался представить себе, где находится Холидей, что с ним стало. Нигде не обнаружено и следа короля, хотя поиски были долгими и тщательными и все еще не были закончены. Было тревожно, что он исчез настолько бесследно. А если он никогда не вернется, то всех их ждет недоброе. Новый король может привнести перемены, которые окажутся совсем некстати. Новый король может быть лишен стойкости и упорства Холидея. Для нового короля волшебство может и не сработать.
Он допил эль, печально сидя на краю кровати. После исчезновения Холидея все пошло наперекосяк. Все казалось странным и ненадежным. Ему хотелось иметь возможность изменить положение.
Сапожок отправился разведать местность и посмотреть, не прояснится ли что-то относительно исчезновения короля. Может, ему что-нибудь удастся найти. Может, их поездка в Зеленый Дол окажется результативной. Может.
Абернети снова улегся на постель и поднял кристалл к свету.
***
Каллендбор не вышел к обеду. И Сапожок тоже. Хоррис Кью и Абернети пообедали одни. Больши смотрел со спинки кресла мага, словно вестник злого рока. Абернети старался не обращать на него внимания, но это было нелегко: птица сидела прямо напротив и злобно смотрела со своего насеста. Абернети ничего не мог с собой поделать. Улучив минуту, когда Хоррис отвернулся, он оскалился на птицу.
Больши потом рассказал об этом Хоррису, но Хоррис не заинтересовался. Они снова вернулись в отведенную им комнату и остались при свете всего одной свечи, горевшей на столике у кровати. Хоррис сидел на постели, а Больши съежился на широком подоконнике.
- Он на меня зарычал, слышал! - горланила птица. - Чуть ли не щелкнул зубами!
Хоррис тревожно озирался. Уголок его глаза резко дергался.
- Зарычал? Нет, я ничего не слышал.
- Ну, хорошо, может, и не зарычал. - Больши не хотел спорить из-за пустяков. - Но он оскалил все свои многочисленные зубы, и намерения его были самые… Хоррис, слушай, что я тебе говорю! Прекрати оглядываться!
Хоррис Кью осматривал комнату. Он только на секунду отвлекся, чтобы взглянуть на Больши затравленным, подозрительным взглядом. Уголок глаза судорожно бился. Птица наклонила голову:
- Что с тобой, Хоррис? Хоррис Кью неуверенно кивнул:
- Я все время что-то вижу… - Он неопределенно взмахнул рукой. - Там…
- Он пожал плечами. - Иногда в тени деревьев или зданий, иногда ночами, в темных углах… Я его вижу. У меня такое чувство, что за мной наблюдают. - Он сделал глубокий вдох. - По-моему, он где-то тут.
- Бурьян? - Больши вздохнул. - Не глупи. Как он может быть здесь? Он не выходит из пещеры. Тебе мерещится.
Хоррис обхватил себя руками, словно продрог. Его огромный нос агрессивно выдвинулся вперед.
- Я все вспоминаю Холидея, ведьму и дракона и то, что он с ними сделал. Я тревожусь: вдруг ты был прав и он то же самое сделает и с нами?
- Ну и не говори тогда, что я тебя не предупреждал. - Это признание доставило Больши огромное удовлетворение. - Ас другой стороны, мы слишком далеко зашли с этими кристаллами, так что теперь об этом уже поздно думать.
Хоррис встал и начал беспокойно ходить по комнате, заглядывая в углы и за шкафы. Больши насмешливо наклонил свою черную с белым хохолком голову. Напрасная трата времени, думал он. Если Бурьян не захочет, чтобы его видели, так его и не увидят. Такое уж он существо.
- Может, ты все-таки сядешь и успокоишься? - раздраженно спросил Больши. Хоррис передал ему свою нервозность.
Хоррис вернулся к кровати и снова уселся.
- Знаешь, что сказал Бурьян, когда я спросил его, что станет с Холидеем и остальными в Шкатулке Хитросплетений?
Больши не мог вспомнить, и ему было в общем-то наплевать. Но он спросил:
- Что, Хоррис? Расскажи мне.
- Он сказал, что их поймали волшебные туманы. Он сказал, что заклинание забвения направит их по дороге, у которой нет конца. Они не будут знать, кем они были. Они не вспомнят, откуда они пришли. Они будут замурованы в туманах, и туманы будут играть ими и в конце концов сведут с ума. - Хоррис содрогнулся. - Бурьян сказал, что на это уйдет много времени.
- Не наша забота, - хмыкнул Больши. - У нас и так хватает всяких треволнений.
- Знаю, знаю. - Хоррис поерзал и снова всмотрелся в тени, словно что-то услышал. - Я просто никак не могу перестать об этом думать.
Больши стало противно.
- Ну так смоги. Нас ждет немало неприятностей, если это мероприятие с кристаллами пройдет не так, как ожидал Бурьян. А с другой стороны, нас ждет немало хорошего, если оно пройдет удачно. Для Бурьяна Заземелье - это всего лишь ступенька к чему-то другому, но для нас оно главный приз. Если будем вести себя по-умному, то получим побольше, чем со Скэтом Минду.
- Знаю, знаю.
- Прекрати это повторять! Терпеть не могу, когда ты напускаешь на себя снисходительность. Хоррис вскочил на ноги, дрожа от ярости:
- Заткнись, Больши! Захочу, так буду напускать на себя все, что угодно! - Заломив руки, он снова стремительно оглядел комнату. - Я знаю, что делать, и сделаю. Я ведь все это время так и поступаю, верно? Но мне не нравится, когда за мной наблюдают! Мне не нравится, когда кто-то сидит здесь, а я его не вижу!
Больши сплюнул:
- Хоррис, в последний раз тебе говорю: Бурьяна здесь нет!
Хоррис с досадой сжал кулаки:
- А если он здесь есть?
- Да, а если я здесь есть? - проговорил Бурьян из темноты бельевого шкафа, и Хоррис хлопнулся в обморок.