– Конечно, мой господин! Разбойников на дорогах всегда много, особенно если год неурожайный выпал. Но тут их мало – торговцы почти не ездят, а с тех, что ездят, – брать нечего!
– А тайники и истории про них любят?
– А то как же! Пожалуй, самые любимые! Да и сами разбойники их любят рассказывать – особенно если на патруль нарвутся!
– Ну вот и замечательно. Расскажешь, что вход завален здоровым камнем, – тебе одному не справиться. Добро пополам, и молчок. Если посчитаешь нужным, можешь придумать и более оригинальную историю про сокровища – что тебе из них одно кольцо нужно фамильное или свиток какой… А все ценности может себе оставить – если вдруг у нашего гостя компания образуется или приступ паранойи, а то и жадности, по дороге скрутит. Когда доберетесь до места, угости его снотворным. Прими противоядие заранее и сербай из общего котла, если у вас так принято. Снотворное сможешь сам приготовить? Или купить надежнее?
– Не надо, Владыка! Зелья разные варить обучен! Как надо, все сделаю! – В глазах старика засветилось понимание и азарт. Похоже, мой план был достаточно коварен для Темного Владыки, так что очередного приступа разочарования не последовало.
– Будь осторожен. Не спеши. Сам понимаешь, цена ошибки высока, а время вполне терпит! Твои сыновья сами в состоянии закончить алтарь и проводить обряды?
– Да, господин! Я их обучил! Они, может, не шибко сообразительные, но старательные. Все помнят и как надо сделают!
– Хорошо. Тогда отправляйся, как будешь готов! – Последние слова старика меня изрядно порадовали – если сорвется первый "залп", есть еще запасные "патроны".
Старик ушел. Время от времени появлялся один из сыновей с грудой камней или какой-то большой миской со скрепляющим раствором – глиной или илом, – мне было не видно, да и без разницы… работа идет, и ладно. Ночлег себе старик с сыновьями организовали ближе ко входу – моего "царственного уединения" старались не нарушать. Там же они готовили еду. Больших успехов в охоте братья не добились, но и с голоду, похоже, не помрут. Какие-то крупные грызуны (мелкие шли как приманка для более крупной добычи), реже – мелкие хищники. Один раз – крупная птица. Похоже, ребята уставили силками и ловушками всю округу. Добычу старались брать живьем и в максимально неповрежденном состоянии. Ее торжественно доставляли ко мне и проводили обряд. Смотреть на это было неприятно, но отвернуться не было возможности. К тому же надо было понять суть и особенности обряда, а также оценить "потери от некачественного проведения". После каждого ритуала я чувствовал, как в меня поступает капелька силы, капелюшечка. Разобраться в нюансах при такой микропорции было невозможно, но процесс шел. Кровью жертв окропляли кристалл. Каких-нибудь трещин в нем я не заметил, но четкость зрения и острота слуха еще немного выросли.
Времени я не чувствовал и мог легко уходить "в себя", пока вокруг не происходило ничего интересного. Один раз пообщался с кем-то из братьев. История, которую мне рассказал немолодой уже мужчина, трудно назвать интересной. Росли в небольшой деревне. Чудаковатый отец их в глаза почти не видел… Он никого и ничего в глаза почти не видел – все носился со своими снами или возился с зельями. За зелья его в деревне и ценили – не колдун, конечно, но отвар от живота сделает или что приворотное. Таким вот зельем его самого и приворотили да женили на третьей дочке кузнеца, от которой шарахались в стороны даже выпивохи! Жили бедно, работали много. Если неурожай, то на отцовы зелья одна надежда. Могли бы на них и получше жить, но отца это не интересовало. Потом заболела мать. Отец многих в деревне вылечил, а ее не смог… или не захотел. Остались втроем. Отец учил понемногу зельям и заклинаниям. Рассказывал про приход и что случится потом. В деревне их сторонились, но не трогали. А потом, "в один прекрасный день", отец вдруг объявил, что "день настал", они пособирали вещи и отправились в путь. Такая вот нехитрая история. Я подумал, что из подобных историй состоит вся жизнь если не всех, то многих… очень многих людей как в этом мире, так, похоже, и в других. Родился, рос, учился, женился, работал, умер. Одна строчка… Вся жизнь для кого-то…
7
Они пришли дней через десять. Точнее не скажу, да и не надо. Вернее, не пришли, а пришел. Старик пришел. Его спутника сыновья внесли и взвалили на алтарь. Вот и ты, мой первый. Кровавое крещение? Парадное блюдо на столе в честь дня рождения Владыки? Бе-э-э-э! Дать "задний ход"? Здоровый мужик явно уголовной наружности спал как убитый. Тем не менее и его я видел насквозь… Его история тоже не блистала оригинальностью, а подробности и имена были мне неинтересны. Я прекрасно чувствовал ту злость и обиду на весь мир, которую всю жизнь испытывал этот тип. То, как он мстил всему миру, а точнее, всем, кто под руку попадался, кто был слабее. Как сформировалось его жизненное кредо – лучше бить, чем получать, лучше отнимать, чем работать, и прятаться, если идет кто-то сильнее. Скажете, оригинально? Увы… Облава, тюрьма, боль, унижение, еще больше обиды и желания расквитаться со всеми. Мой старик был для него подарком судьбы: громила даже и не думал с ним делиться – он вообще не знал такого слова, – он собирался пристукнуть его прямо тут, на месте тайника, притом считал такой исход настолько нормальным, что даже искал повода за что-то на старика обидеться, а то как-то нехорошо получается… Ну не в плане нехорошо, что пристукнул за клад – клад-то и так его, это ж понятно, – а что пристукнул без повода… Приступайте, господа…
Все прошло как по маслу. Особых эмоций в процессе не возникло – зверюшек было жаль намного больше, просто мы с этим громилой поменялись местами в пищевой цепочке. Его сила хлынула в меня приятным потоком. Да, это было очень приятно. В этот раз порция силы позволила "распробовать" некоторые нюансы – далеко не все, конечно. Но я уже понял, что эта сила имеет много составляющих, количественное выражение которых напрямую зависит от типа жертвы. Моя первая жертва имела ярко выраженную физическую доминанту, в ущерб, скажем, интеллектуальной. Соответственно я получил от нее больше физических возможностей. Вроде логично, но нуждается в уточнении.
Наконец появилось что-то, напоминающее трещины. Реальное начало моего пути было положено, и назад дороги не было… Впрочем, ее и так нет, этой "дороги", – никогда и ни для кого.
– Молодец, Салкам! Ты славно все организовал!
– Наивысшее счастье служить Повелителю! – Старик был по-настоящему счастлив и горд. Сбылось наконец его предназначение… Как мало надо кому-то для счастья…
– Когда отдохнешь, продолжай. Как думаешь, ты не привлек внимания?
– Нет, Повелитель! Этот тип убил бы любого, если б заподозрил, что за нами следят.
– Хорошо. Но на всякий случай отправляйся в другой город.
– Как прикажете, Владыка!
Старик ушел. Тело жертвы сыновья закопали в одной из соседних пещер – благо их было много. Имущество – жилет из грубой кожи и что-то напоминающее шестопер – достался старшему из братьев. Хотя одежонка была явно великовата, это было значительно лучше, чем серая хламида.
8
Вторая жертва, с одной стороны, была совсем не похожа не первую – маленький и юркий мужичок совсем не напоминал того громилу, что был первым. Их можно было сравнить, как крысу и быка. А вот с точки зрения "облико морале" номер два мог спокойно переплюнуть первого. Крыса – она и есть крыса. "Мокрых" дел за ним, кстати, тянулось побольше. Я каким-то образом мог уже и это чувствовать. Мокрых, грязных, кровавых… преимущественно в спину и ночью. Одно существенное отличие все-таки было – он не просто нашел повод для расправы над стариком, он таких поводов нашел сразу два: во-первых, старик был выше на полголовы – непростительное оскорбление, которое ему наносило почти все человечество! Во-вторых, он крайне негодовал из-за нечестного дележа добычи. Делить-то он тоже не собирался, но это была хитрость, а вот предложить старик обязан был девять десятых – ведь всю работу предстояло делать ему! Впрочем, за это он собирался использовать старика как тяглового мула до ближайшего населенного пункта – и прирезать того уже у ворот, а то в это время года можно легко простудиться, если вспотеешь. А ты непременно вспотеешь, если будешь переносить тяжести (его воображение рисовало целые сундуки ценностей), ну а старика и не жалко – все равно помирать! Такой вот субчик.
А вот с номером третьим вышла загвоздка. Третьим в мои покои был доставлен достаточно невзрачный юноша. Впрочем, это по нашим меркам его можно было так назвать. По местным же (по логике, опирающейся на законы этнографии нашего мира, – не уверен, что они действуют и тут) он вполне тянул на молодого мужчину, по крайней мере очень хотел за такового сойти.
Я не очень терзался совестью после первого… После второго подумал, что мне еще спасибо сказать должны за подобную дератизацию, а вот тут сразу скомандовал: "Отставить!" Старик удивился, но, разумеется, даже не подумал возразить.
– Развяжите его. Пусть пока полежит на алтаре, ничего. Принесите еды, воды и его вещи. Сон скоро пройдет?
– Через десять – двенадцать часов, Повелитель, не раньше – я клал большую дозу зелья.
– Хорошо. Ждите дальнейших инструкций, а пока отдохни. Как его зовут?
– Айрин, Повелитель!