Я встал, привычно загнав складки назад. "Толстоват ты стал, братец. Худеть тебе надо", - мягко укорил я сам себя.
- Да, и звук тоже можешь отключить.
В голове хмыкнуло… или мне показалось?
- Итить-колотить! - выразил я всю полноту своих чувств.
Первым выскочил здоровенный детина, одетый в какое-то ветхое тряпье. Что-то вроде вязаной майки с рукавами и сильно бэушные вязаные лосины, почему-то состоящие из двух половин. Обут он был в раздолбаные сапоги. Я бы конечно посмеялся над таким прикидом. Но мало того, что парнишка был под два метра ростом, в руке у него был здоровенный меч. И что-то, по тому, как он его держал, подсказывало мне, что пользоваться им он умеет.
"В блин! тоже мне "рыцарь - печального образа". Только маньяков-реконструкторов мне тут и не хватало".
Вбежав в кают-компанию, он моментально грамотно сместился влево. Прикрыв спину стеной он молча обежал глазами помещение и начал контролировать пространство.
Следом мелко крестясь и даже вроде как подпрыгивая, влетел... монах… священник… - в общем, кто-то обряженный в сильно потрепанную рясу.
Я даже головой тряхнул, отгоняя наваждение.
Монах тоже сразу отвалил в сторону. Состороив постную рожу он, сложил ладони и, возведя "очи горе" начал молится.
Поймав на секунду его острый и внимательный взгляд, случайно брошенный в мою сторону, я понял, что от молитвы он весьма и весьма далек. Может он конечно и монах, но взгляд у него уж больно профессиональный.
Следом за ним за ним ввалилась Юлька в короткой футболке со странной надписью: "Пожертвуйте денег на силикон!". Увидев вид сзади, детина в углу гулко сглотнул и сразу прилип к ней глазами. А Юлька, увидев меня, радостно завизжала и кинулась ко мне.
Обняв меня со всей мочи, она обцеловала мне все лицо. И при этом умудрялась нести невменяемую чушь:
- Я знала… я знала… ты нас спасешь…
Дав чуть выплеснуться эмоциям, я услышал в коридоре голос матерившегося Чики. Он влетел внутрь и не переставая орать кому-то невидимому:
- И не хрен меня током бить, я так иду! - на последней фразе он знакомо подпрыгнул, как перед этим монах. - А-а-а... Бес! И ты здесь?! Живой! И вижу даже прибарахлился? - Чика жизнерадостно улыбаясь, пошел ко мне поздороваться.
- Прибарахлился.
- А волосы где?
- Чика, ты не поверишь! Пришлось за шмотки рассчитаться! - это я, произнес трагическим театральным шепотом с огромным надрывом.
Чика жизнерадостно заржал. Ухватив меня и Юльку обеими руками, он обнял нас, радуясь.
- Я говорил тебе Юлька, что он вывернется.
- А я верила!
- А если верила, чего ж тогда ревела?
- На будущее… - совершенно нелогично ответила она.
- Это на какое будущее? - возмутился я.
- Ну-у… - она задумалась. - А вообще тебе идет. Ты так выглядишь мужественнее.
- Да-а - чисто женская логика. - Опа? А это кто?
Не переставая болтать со своими спутниками я, тем не менее, продолжал привычно контролировать периметр.
В зал вошел… Нет, не так. В зал - восшествовал, весьма прикольный персонаж. Он был одет в синий костюм в тонкую красную полоску, белоснежную рубашку со стоячим воротником и в начищенные черно-белые штиблеты. На его голове красовался котелок, а в руках была трость. Персонаж живо мне напомнил двадцатые годы.
Восшествовав в кают-компанию, он приподнял котелок - здороваясь со всеми, и вежливо поклонился. Причем я могу поклясться, что видел синюю искру разряда, воткнувшуюся ему чуть ниже спины, а он даже сумел не поморщиться. Вот это выдержка!
"Это все, капитан", - прозвучал голос в моей голове. "Знакомьтесь".
- Ладно, постойте пока там, - я отправил своих спутников в сторону. - Начнем, пожалуй, познакомиться с коллективом.
Я поклонился присутствующим.
- Итак, здравствуйте господа. Давайте знакомиться. Я - Андрей Терновский, по кличке - Бес.
Монах неодобрительно уставился на меня.
- Назначен капитаном.
- Джорджет Пасс - дворецкий, сэр.
- Рыцарь - Баярд Пьер дю Террайль, - детина опустил меч и гордо выпрямившись чуть склонил голову - поклонился.
Джорджет с сильным удивлением покосился на него и поклонился ещё раз. Похоже, он его знает.
- Симеон… - поклонился следующим монах.
- Негусто.
Монах развел руками.
- А ты не случаем не Сименон Саровский будешь? - решил приколоться я. Поскольку из Симеонов пока припоминался только этот. Насколько я помню, он был святым.
- Нет. Аз жил в селе Меркушине.
- Это где?
- Верстах в пятидесяти от Верхотурья.
- Симеон Верхотурский… - …святой. Вот бл…, - я прикусил язык. - А поведай мне отче, какой ныне год?
- Семь тыщ сто пятидесятый от Сотворения мира, - не задумываясь, ответил монах. - И почему ты назвал меня святым? - монах строго уставился на меня своими темными глазами.
"Так. 7150 - 5508 = 1642. Значит - тысяча шестьсот сорок второй от Рождества Христова", - моментально пересчитал я, в привычные мне даты. "Сходится. Где-то в это время он и жил".
- Я не силен в богословии, но из всех святых… особенно Симеонов… я помню только двух. Старца - Симеона Саровского... Ты такого не знаешь?
Монах отрицательно покачал головой.
- …или тот был Серафим..? - пробормотал я себе под нос. - Нет? Ну, значит он жил после тебя. Но я точно знаю самого знаменитого до революции святого… - я сделал паузу. - Не догадался?
Монах снова отрицательно покачал головой.
- Святого… Симеона Верхотурского.
Монах слегка впал в ступор. Мне тоже, кстати, было слегка не по себе.
- Откуда ты можешь это знать? - его взгляд уперся в меня. - …Бес, - он так произнес это слово, как плюнул.
- Читал я - придурок, до ху… много, в общем… отче. И разного. А кличка - Бес, у меня не от того, о чем ты подумал. А сокращение от слова - "безбашенный".
Монах смотрел на меня пытаясь переварить мой "сленг". У него совершенно другие ассоциации на это. И к словам он относится совершенно по-другому.
- Безбашенный - это… - я вполголоса перебирал варианты синонимов, - .…сумашедший, …юродивый, …безрассудный… О! От слова - отчаянный! Вот от этого такую кличку и дали. Язык у нас очень сильно изменился, отче.
- И бога вы забыли, - с вселенской тоской во взоре, констатировал Симеон. - Совсем. Беда это ваша.
"Ну надо же?! Живой святой! Во прет-то… и что-то мне подсказывает, что и это ещё не всё. Чувствую, хлебну я… полной ложкой. И что-то подсказывает, что это будет не варенье. Не, ну надо - святой. Скажи кому - не поверят".
- А ты рыцарь, не подскажешь, какой ныне год? - обратился я Баярду.
- Апрель, тысяча пятьсот двадцать четвертого.
- Ты, похоже, тоже знаменит.
- Я достойно сражался во многих битвах.
- В честь тебя даже вроде как один форт назвали - Баярд, - поразмышлял я вслух.
- И чем он знаменит?
- Игру в нем организовали.
- Игру?! - рыцарь тоже подзавис.
- У нас это дело сильно развито. Что-то вроде турнира - для черни, - словоохотливо пояснил я.
- Для черни? - рыцарь снова пытался переварить невозможное.
- Да. Смотрит это вся Франция. Ну не вся… миллионов двадцать-тридцать - так точно.
"Всё - завис", - констатировал я, поглядев на его лицо. "Культурологический шок!"
- Ну, и теперь очередь Джорджа. Какой сейчас год?
- Джорджет, с вашего позволения сэр, - неимоверно чопорно поправил он меня. - Сейчас четырнадцатое апреля одна тысяча девятьсот двенадцатого года.
- И где ты находился, перед тем как попасть сюда?
- Мы плыли на пароходе "Титаник", сэр.
"Зашибись! Вот это я попал!".
- Джорджет, а ты, похоже, слышал про нашего спутника?
- Да, сэр. Несомненно.
- Ну тогда просвети меня. А то я в истории не силен.
- Рыцарь - Баярд Пьер дю Террайль, - он ещё раз чопорно поклонился в сторону детины, - без сомнения является одним из самых знаменитых рыцарей в мировой истории.
Рыцарь в ветхом неглиже горделиво выпрямился.
- Он справедливо был прозван - "рыцарь без страха и упрека". Он и его многочисленные предки-рыцари, из династии Террайлей, прославились великими рыцарскими подвигами на поле брани.
- Неужели и спустя четыреста лет меня помнят? - весьма изумился Баярд.
- Несомненно, сэр. Именно вас, сэр. В наше время, вы очень знамениты, - он опять чопорно кивнул. - И являетесь синонимом слова - "рыцарь".
"А у него и мозги имеются", - прикинул я. "По крайней мере, считать умеет и выдержка у него ничего. Попал, пес его знает куда, но уже не дергается и не паникует. Да-а, вот что значит происхождение и воспитание. Рыцарь - одно слово. Да ещё офигенно знаменитый, если судить по тому, что монах - это обычный святой. Не, нормально это? Уже и святой - обычным стал…" - я мысленно скривился и сплюнул.