***
"Девятью Ячейками" называли девять камер, расположенных в центре этажа по три в ряд и в длину. Только центральная ячейка бывала незанята; в восьми других размещалась драгоценная коллекция Паши Пока: крупные хищные кошки со всех концов Королевств.
Энтрери передал Региса тюремщику, гиганту в маске, и встал позади, чтобы понаблюдать за происходящим. Великан обвязал халфлинга одним концом толстой веревки, которая была перекинута через шкив в потолке над центральной ячейкой и тянулась к рычагу в стене.
" Развяжешь, когда будешь внутри, " – буркнул надзиратель Регису. Он подтолкнул халфлинга вперед: " Выбирай дорожку. "
Регис осторожно пошел по краю внешних ячеек. Каждая из них была площадью около десяти футов с пещерой, пробитой в стене, где коты могли отдыхать. Но сейчас ни одно животное не отдыхало, и все казались одинаково голодными.
Они всегда были голодны.
Регис выбрал барьер между белым львом и огромным тигром, полагая, что этим двум огромным хищникам будет труднее вскарабкаться на двадцатифутовую стену и вцепиться в его лодыжки. Он скользнул ногой на барьер, разделяющий ячейки – который был не более четырех дюймов шириной – и затем застыл в нерешительности и страхе.
Тюремщик дернул веревку, побуждая его двигаться, и чуть не свалил Региса в вольер со львом.
Халфлинг неохотно пошел вперед, сосредоточив все свое внимание на том, как переставлять ноги, и стараясь игнорировать рычание и скрежет когтей под ним. Он почти достиг центральной ячейки, когда тигр всем своим весом ударил в стену, яростно ее сотрясая. Регис потерял равновесие и с воплем полетел вниз.
Тюремщик дернул за рычаг и натянул веревку, приподняв халфлинга лишь чуть выше того уровня, до которого доставал прыгающий тигр. Регис раскачивался, ударяясь о дальнюю стену и ушибая ребра, но даже не чувствуя боли в этот отчаянный момент. Он цеплялся за стену и снова раскачивался, как маятник и, в конечном счете, остановился над серединой центральной ячейки, куда подвел его тюремщик.
Регис осторожно поставил ноги на пол, все еще сжимая веревку, как свое единственное спасение, и отказываясь верить, что должен остаться в этом кошмарном месте.
" Развязывай! " – скомандовал тюремщик, и Регис понял по его тону, что неповиновение заставит его перенести ужасную боль. Он развязал веревку.
" Спокойной ночи, " – засмеялся надзиратель, поднимая веревку так, чтобы халфлинг не смог ее достать. Он накинул плащ и вышел вместе с Энтрери, погасив факелы во всех комнатах и захлопнув за собой железную дверь. Регис остался один в темноте с восемью голодными котами.
Вольеры хищников были разделены сплошными стенками, чтобы помешать животным причинить вред друг другу. В центре располагалась камера пыток – круглая комната, загороженная со всех сторон решеткой с отверстиями, достаточно широкими, чтобы коты могли просунуть через них свои лапы.
Регис не смел пошевелиться. Тюремщик спустил его точно в центр ячейки, единственное место, которое было недосягаемо для всех котов. Со всех сторон он видел кошачьи глаза, злобно сверкающие в тусклом свете. Он слышал, как они точили когти, и даже чувствовал движение воздуха всякий раз, когда кому-то из них удавалось просунуть лапу через решетку.
И каждый раз, когда огромная лапа ударяла около него по полу, Регис должен был сдерживаться, чтобы не отскочить назад – где ждал другой кот.
Пять минут походили на час, и он содрогался, думая, сколько дней Пок продержит его здесь. Возможно, лучше всего было бы сразу покончить со всем этим, подумал Регис. Такая мысль приходила в голову многим из тех, кто побывал в этой комнате до него.
Тем не менее, глядя на хищников, халфлинг отклонил эту возможность. Даже если он сможет убедить себя, что быстрая смерть в челюстях тигра лучше, чем ожидающая его участь, он никогда не наберется храбрости так поступить. Регис всегда стремился выжить, и сейчас какая-то его часть упрямо отказывалась сдаться, каким бы суровым ни казалось будущее.
Он замер, как статуя, и сознательно старался заполнить свои мысли воспоминаниями о недавнем прошлом, об этих десяти годах, которые он провел вне Калимпорта. Много приключений он пережил за время путешествий, много опасностей преодолел. Регис снова и снова прокручивал в памяти те сражения и свое спасение, стараясь вновь пережить то волнение, которое он испытал – надеясь, что эти мысли помогут ему сохранить бодрость.
Поскольку, если бы усталость одолела его, и он упал бы на пол, какая-то часть его тела могла оказаться слишком близко к одному из котов.
Не раз бывало, что заключенного хватали когтями за ноги и подтаскивали к решетке, чтобы разодрать.
И даже те, кто пережили "Девять Ячеек", никогда уже не забудут голодный взгляд этих шестнадцати сверкающих глаз.
14
Танцующие змеи
Удача сопутствовала поврежденному "Морскому Эльфу" и захваченному пиратскому судну, море было спокойно, а ветер дул настойчиво, но мягко. Однако путь вокруг полуострова Тетир показался медленным и утомительным для четырех друзей, беспокоившихся о Регисе, так как каждый раз, когда им удавалось решить проблемы на одном судне, на другом тут же возникали какие-нибудь новые неприятности.
К югу от полуострова Дьюдермонт повел свои корабли через широкое водное пространство, которое называлось Гонка – от обычного там зрелища торговых судов, спасающихся от пиратского преследования. Однако пираты не беспокоили Дьюдермонта и его команду. Даже третье судно Пиночета ни разу не показалось на горизонте.
" Наша поездка подходит к концу, " – сказал четырем друзьям Дьюдермонт, когда утром третьего дня стала видна высокая береговая линия Пурпурных Холмов. – " Там, где кончаются эти холмы, начинается Калимшан. "
Дриззт облокотился о поручни и смотрел в светлую синюю воду южного моря. Он снова и снова задавал себе вопрос, доберутся ли они до Региса вовремя.
" В этих местах есть поселения Вашего народа, " – отвлек его от размышлений Дьюдермонт, – " в темном лесу под названием Мир. " Невольная дрожь пробрала капитана. – " Дроу не любят в этих местах; я советовал бы Вам одеть маску. "
Не раздумывая, Дриззт натянул волшебную маску. Этот поступок тревожил его меньше, чем трех его друзей, которые с отвращением наблюдали за тем, как дроу принимает вид поверхностного эльфа. Мера была вынужденной, напомнили они себе, и Дриззт перенес ее с безропотным стоицизмом, сопутствовавшим ему с тех пор, как он оставил свой народ.
Новая внешность дроу не нравилась Вулфгару и Кэтти-бри. Бруенор плюнул в воду, чувствуя отвращение к миру, в котором слишком большое значение придавали внешности, не стараясь разглядеть, что за ней кроется.
К полудню сотни парусов появились на южном горизонте, и по побережью растянулась обширная линия доков и целый город низких глинобитных лачуг и ярких палаток. Но как не велики были доки Мемнона, они не могли вместить всех рыболовных и торговых судов и военных кораблей растущего флота Калимшана. "Морской Эльф" и трофейный корабль вынуждены были бросить якорь на расстоянии от берега и ждать, пока освободятся доки, ждать – как сообщил Дьюдермонту начальник гавани – около недели.
" Скоро нас посетят представители Калимшанского флота, " – объяснил Дьюдермонт, когда делегация с портовым начальником во главе покинула его судно, – " они осмотрят пиратский корабль и допросят Пиночета. "
" Они его арестуют? " – спросил Бруенор.
Дьюдермонт покачал головой. – " Вряд ли. Пиночет и его люди – мои заключенные и моя проблема. Калимшан желает положить конец разгулу пиратства и делает успехи в этом направлении, но я все же сомневаюсь, что они так смело возьмутся за дело со столь могущественным пиратом, как Пиночет. "
" Что тогда будет с ним? " – проворчал Бруенор, пытаясь нащупать твердую почву во всех этих двусмысленных разговорах о политике.
" Он уплывет прочь, чтобы беспокоить другие суда в другое время, " – ответил ему Дьюдермонт.
" И чтобы предупредить эту крысу, Энтрери, что мы выскользнули из петли, " – рявкнул Бруенор.
Понимая лежащую на капитане ответственность, Дриззт задал разумный вопрос: " Сколько времени Вы можете нам предоставить? "
" Пиночет не получит свое судно в течение недели, и, " – добавил капитан, хитро подмигивая, – " я уже проследил, чтобы оно больше не было мореходно. Я думаю, что смогу потянуть с этим делом неделю или две. К тому времени, как пират встанет за штурвал своего корабля, Вы сможете сообщить этому Энтрери о своем спасении лично. "
Вулфгар все еще не понимал одной вещи. " Какая Вам от этого польза? " – спросил он Дьюдермонта. – " Вы победили пиратов, но вынуждены отпустить их на свободу. Они захотят отомстить и атакуют "Морской Эльф" на обратном пути. Проявят ли пираты столько же милосердия, если выиграют следующее сражение? "
" Мы играем в странные игры, " – согласился капитан с беспомощной улыбкой. – " Но, по правде говоря, сохранив жизнь Пиночету и его людям, я только усилил свое положение на море. В обмен на свободу, пиратский капитан обязан поклясться не мстить мне. Ни один из партнеров Пиночета не должен когда-либо снова беспокоить "Морской Эльф", а в эту группу входит большинство пиратов, орудующих в Асавирском проливе! "
" И Вы доверяете слову этой собаки? " – воскликнул Бруенор.
" Он достаточно благороден, " – ответил Дьюдермонт, – " по своим собственным меркам. Подобные соглашения всегда соблюдаются пиратами; нарушить их означает провозгласить открытую войну с южными королевствами. "