…Как бы там ни было, но обращения столь высоких особ возымели действие. Гонения официально прекратились. Хотя дружина Ифигениуса распущена не была. Объявили, что отныне она служит не для нападения, но для "обороны веры истинной"…
– Хотя по мне сие что в лоб, что по лбу! – прокомментировал Бублик, защекав очередную сладость.
Надо отдать ему должное, не забывал гость потчевать и ушастика. Отчего тот смирно наблюдал, как медленно, но верно исчезают со стола лакомства, отправляясь в поистине бездонный желудок рыжего.
"И куда оно в него лезет?" – дивилась экс‑монашка, окидывая взором тощую фигурку бесенка.
Однако ж дурной пример заразителен.
Орланда положила себе на тарелку порцию окорока, запеченного в тесте, и кусочек сыра. Своего любимого, с плесенью.
…Но месяца три назад шаткое равновесие резко нарушилось.
То тут, то там стали пропадать малонародцы.
Конечно, в первую очередь заподозрили Кукиша. Видать, не унялся лиходей. Втихую да в одиночку решил с врагами своей веры разделаться.
Хотя какие ж они "враги"? Большое им дело до чужих обычаев. Тут бы со своим хозяйством управиться.
Дедко Вареник побывал в местах пропаж и понял, что напрасно хулу на Ифигениуса возводили. Тот хоть и блажной, а смертоубийством свою душу не отягощал. Ибо его Спаситель велел: "Не убий!" Выгонять "соседей" выгонял, но и только.
А здесь было понятно, что лесные да водные существа именно исчезли.
Навсегда, а не на время.
Это всегда понятно, когда кто‑то из НИХ переступает за грань бытия. Особенно тем, кто постарше да посильнее. Но и столетний несмышленыш вроде Бублика кое о чем может догадаться. Тем более когда рядом с покинутым обиталищем родича явственно отпечатывается навий след…
– Navij? – переспросила Орландина. – Что бы это значило? Я еще в первый раз хотела спросить, но как‑то позабылось.
– Ну, – наморщил лоб пацан, – это… Как бы тебе попонятней объяснить‑то?
Озадаченно поскреб лоб между рожками.
– Навьи – это что‑то вроде умертвий. Восставшие мертвецы, умеющие превращаться во что и в кого попало.
– Ага! – догадалась Орланда. – Метаморфусы! Вот это кто!
– Пожалуй, что и так, – согласился Бублик. – Но еще страшнее. Потому как нет у них живой души.
– Все равно непонятно, – стукнула кулаком по столу амазонка, едва не прихлопнув мирно прикорнувшего рядом с ней кусика.
Тот испуганно взвизгнул и сверзился на пол.
– Неважно, – сделала нетерпеливый жест хозяйка. – Продолжай.
Навий след сначала озадачил, а затем и испугал старого лешего. Ладно там единожды на оный нападешь. Всяко бывает. Вдруг кто по неосторожности выпустил или призвал чудище. Но коли таковские следы начинают встречаться часто‑густо…
Тут уже не до смеху. Как бы плакать горючими слезами не пришлось.
– Что, так опасно? – загорелись хищным огнем охотницы глаза Ласки.
Бублик горестно вздохнул, не забыв оприходовать очередной кусочек пирожного.
– А мы‑то здесь при чем? – наконец опомнилась Орланда. – Все тобой рассказанное – это, конечно, очень плохо. Но мы чем можем помочь? Мы ведь не из Малых Народцев и даже не волшебницы!
Сатиренок набычился.
– Дедко Вареник видел. Сказывал, что непременно вас известить и покликать надобно. Вы, дескать, пособить беде сможете…
– Ага! – гордо выпятила грудь Льдинка. – Видишь, сеструха, каково быть победительницами всемирно известного чародея!
– Перестань! – приструнила ее экс‑монашка. – Как будто не помнишь, чего нам это стоило?
– Так, говоришь, Вареникс видел? – обратилась она к пришлецу из далекой Куявии. – Где и что?
– А он мне не докладывался, – пожал плечами нечистик. – Сказал, что не моего ума это дело. Не дорос еще. Попросил лишь молвить, что непременно надобно с собой ваши Дивьи Ключи, ну, Амулеты Силы взять. В них вроде бы спасение.
– Ха! – хмыкнула юная наместничиха. – Он был так уверен, что мы по первому же его зову бросим все и помчимся сломя голову в дикие леса? Как бы не так! Что нам за дело до Куявии? Вот если бы это Империи касалось…
– Ланда?! – поразилась воительница. – Ты что?!
– Не боись, дева, – презрительно скривился бесенок. – И до вас дойдет черед. Сказывали, что навий след ужо и в Артании видали. А это ведь самый порог вашего царствия.
– Короче! – подвела итог Орландина. – Ты едешь или нет?
– Нет!
– Почему?
– Не могу…
– Муж не отпустит? – фыркнула амазонка и тут же осеклась. – Кстати, а где Эомай?
Теперь уже и хозяйка посмотрела на нее с нескрываемым изумлением.
– Как? Разве тебе Стир не сказал?..
– Да не видела я его еще сегодня! С утра куда‑то завеялся. Наверное, в каком‑нибудь трактире вдохновение ищет!
– Так они же ночью вместе с Эомаем уплыли…
– За каким дьяволом? Вино в ваших подвалах перевелось, что ли?!
Экс‑монашка с подозрительным прищуром оглядела притихшего Бублика, прикидывая, можно ли при нем говорить сокровенное.
"Пожалуй, можно", – решила.
– В полночь из Александрии прибыл гонец от Потифара. С августом плохо. Не жилец наш государь Птолемей. Вот и позвал верховный советник всех верных людей, чтоб к престолу были поближе. Не ровен час какая заварушка… Арторий‑то так и не присмирел… Волком жадным на трон смотрит… А наш друг Кар слишком молод… Нуждается в помощи…
Худая новость поразила Орландину. Вот уж точно: пришла беда – отворяй ворота.
– А мой Стир при чем? – спохватилась.
– Так он ведь член жреческой коллегии, верховный авгур Сераписа…
– Ну да…
Ласка никогда всерьез не воспринимала казавшееся ей слишком уж декоративным жреческое звание супруга. А вот ведь как повернулось.
– И ведь, главное, мне ничего не сказал…
Обида комком подкатила к горлу.
– Когда вернутся, не говорили?
– Нет. Но, думаю, не раньше чем через месяц. Понимаешь теперь, что я не могу сейчас оставить город? Как бы мне этого ни хотелось, не могу, – прижав руки к груди, виновато улыбнулась сатиренку Орланда.
– Знамо дело, – кивнул тот. – На хозяйстве осталась.
Умоляюще воззрился на вторую сестру.
– А что я?
И решительно прищелкнула перстами.
– Я женщина свободная, нечиновная. Могу и попутешествовать…
– Ур‑ра‑а!! – повисло у нее на шее чудо лесное.
– Без фамильярностей! – с деланой суровостью хлопнула его пониже спины амазонка. – Вперед, собираться, пока не передумала!
– Ты точно решила ехать? – справилась хозяйка дома. – Не хочешь подождать, пока наши мужчины вернутся? Тогда бы все вместе чего и придумали…
Воительница решительно тряхнула коротко стриженными волосами.
– Сама же слышала, время не ждет. Нужно опять спасать мир. Как он, такой маленький, без могучей меня? Топай, парень! – подтолкнула сатиренка к выходу.
На пороге обернулась.
– Если удумаешь присоединиться ко мне, жду в Киеве. Или там же оставлю весточку. А Стиру передай… – Задумалась. – Скажи, что я его очень люблю… И… надеюсь на его помощь…
Глава 7
МАГИЯ ЧЕРНАЯ И ЗЛОВЕЩАЯ
Чернобыль, Старый лес под Киевом
Пройдя примерно с час (береженого и Великий Темный бережет), Файервинд наконец решила, что пора остановиться. Осталось лишь выбрать место, где можно будет спокойно и без проблем допросить наглых монахов.
А между тем места, куда она углублялась, доброй славой отнюдь не пользовались. Напротив, по слухам, лес, прозванный Старым, был давно облюбован нечистой силой. Именно тут, мол, волкодлаки‑оборотни и справляют на залитых лунным светом глухих полянах свои волчьи свадьбы: ведь только в это время, как известно всякому, они могут продлить свой нечестивый род. Сюда частенько летают на шабаш ведьмы и водят ночные хороводы крылатые нетопыри‑бурхуны.
Говорили, что под глухими болотищами и древними валунами скрываются бездонные дыры, ведущие вниз. Местные жители твердо убеждены, что под лесистыми курганами, сложенными, по легенде, воинами самого Рамы, таится вход в огненное подземное царство. Из него злые духи, живущие глубоко под землей, просачиваются сквозь камни и бродят по чаше в ореоле черного сияния, распространяя вокруг удушающий запах серы…
А под лесом кроются пещеры, тянущиеся во все стороны и доходящие до самого моря Черного.
Если верить древним преданиям, именно тут черные волхвы учили своих преемников всей их противной светлым богам премудрости и посвящали в служение.
Рассказывали, что один из пастухов, забредших сюда в поисках отбившейся от стада коровы, спустился в пещеру, вход в которую он обнаружил на месте вывороченной грозой старой сосны. Стоило ему пройти несколько сотен шагов, как раздалось страшное хрипение и сип, а стены пещеры затряслись и быстро стали сжиматься. Бедолага едва успел унести оттуда ноги. Люди долго судили‑рядили, что это может быть, говорили даже, что не иначе как та пещера была ноздрей огромного дракона, который спит уже тысячу, а то и больше лет.
По рассказам, встречались тут и призраки, глумливо хохотавшие вслед припозднившимся путникам с вершин деревьев, и какие‑то карлики, и даже человечьи черепа, будто бы бегавшие по лесным тропинкам на длинных, паучьих ножках, и сам Дикий Охотник со своей страшной свитой.
Видели тут много кого, но что было известно точно – в этом лесу, случалось, пропадали отправившиеся по ягоды и грибы дети и скот. Хотя виной тому могли быть и обычные волки или медведи…