Настя тем временем закончила писать, вырвала страничку из блокнота и протянула ее сторожу.
– Ну все, – выходя на улицу, сказала она, – все, что мы могли, мы сделали. Теперь остается ждать завтрашнего утра. А пока потопали в метро да поехали ко мне.
– А я тебе не помешаю? – заглядывая ей в лицо, спросила Лара. – Ты же мне так и не сказала ничего о себе… Вдруг у тебя семья, дети?
– Какие дети! – округлила глаза Настасья и прибавила шаг. – Я ведущий специалист отдела любовной магии и пашу на двух работах, не считая того, что рабочий день у меня ненормированный, и даже выходя из офиса, я продолжаю нести свою службу на благо влюбленных. Какая тут может быть семья? Какая личная жизнь?
Лариса с удивлением глянула на подругу. Как всегда, сапожник без сапог, любовная фея без любви.
– Вольская, – строго сказала Настя, перехватив ее взгляд, – и не вздумай меня жалеть! Мне, между прочим, всего двадцать три года, как и тебе. Это в твоем Темноземье этот возраст считается критическим для незамужней девицы, а в тридцать уже пора выходить на пенсию, потому что кожа после белил сохнет, зубы, не знавшие стоматолога, разваливаются, а волосы, которые все время прячут под париками, выпадают пучками…
Лариса хотела было возразить, что в Кукуе парики не носят, зубы деревенские старушки заговаривают так, что и в семьдесят лет можно безо всяких опасений орехи щелкать, а одна придворная ведунья научилась делать такой отвар для отбеливания зубов, что ни один современный метод по эффективности и безопасности с ним не сравнится, да и белила делают не из свинца, а из особого раствора глины со сливками, но решила отложить опровержение подружкиных заблуждений на потом.
– А в Москве в этом возрасте принято наслаждаться свободной жизнью, строить карьеру и не забивать голову мыслями о замужестве, потому что для смены памперсов и стирки носков еще вся жизнь впереди, – на одном дыхании выпалила Настя.
– И это говорит ведущий специалист по любовной магии! – покачала головой Лара. – Памперсы и грязные носки – хорошие же у тебя представления о супружестве.
– Вольская!!!
– Да ладно-ладно, не кипятись. Признаю, я язва, ехидна и – кто там еще? – а, заноза! Насть, чего ты так бесишься-то?
– А того, – устало отозвалась та, – что у меня контракт! И по нему я не имею права выходить замуж, пока не отпашу свои семь лет на службе у коллегии.
– Серьезно?! – удивилась Лариса.
– Только не надо из себя дурочку строить, – огрызнулась Настасья. – У тебя в контракте то же самое написано. У всех выпускников стандартные договоры, только сроком различаются.
"Ну надо же!" – удивилась Лариса, даже не подозревавшая о существовании подобного пункта в своем договоре с коллегией.
– Это тебе ещё повезло, что ты в свое далекое-далекое королевство попала и тебе всего пять лет дали, – продолжила Настя.
"Да уж, повезло так повезло", – помрачнела Лариса. И жених у нее там имеется, вот только свадьбе не бывать. Не может идти и речи о том, чтобы она навсегда осталась в Кукуе или маркиз отправился вместе с ней в Москву.
– Ксюшке за то, что ее, можно сказать, в горячую точку направили, стажировку до трех лет урезали, – добавила тем временем Настя, – а мне из-за того, что в родном городе оставили, семь лет назначили. Ну где справедливость, а?
– Погоди, так Ксюшка уже свой срок отработала? – оживилась Лара. – Она же, получается, вернуться должна!
– Ну конечно, – уже спокойно произнесла ее подруга, видимо устыдившись своего эмоционального всплеска, – вернулась. Ещё на той неделе. Как раз было три года с окончания школы, и через два дня она мне позвонила. Она сейчас к родителям в Ялту поехала, а как вернется, мы договорились встретиться.
– Здорово! Если повезет, еще и Ксеню повидаю, – обрадовалась Лариса.
– Лара! – закатила глаза Настасья. – Я тебе поражаюсь! Я бы на твоем месте молилась всем богам, духам и стихиям Москвы и Кукуя, чтобы амулет скорей заработал и ты вернулась обратно. А ты о чем думаешь?
До дома Насти они добрались уже около десяти вечера. Лара валилась с ног от усталости, потому что привыкла вставать в Кукуе на рассвете, и в это время уже давно видела сны. Поэтому этим вечером девушкам больше поговорить не удалось. Настасья быстро постелила постель, и Лариса уснула сном младенца. Завтра ее ждал серьезный разбор полетов…
* * *
– Это произвол! – лютовал председатель Чрезвычайного комитета по несанкционированным перемещениям, магистр Бессмертин на следующее утро.
Лариса стояла перед советом ученых волшебников, опустив голову и едва осознавая масштабы произошедшей трагедии. Надо же ей было переместиться именно в многолюдный ГУМ! В тот момент и сработал роковой Закон парных перемещений. Согласно ему, если в поле действия амулета в пункте прибытия попадает любой другой человек, то он переносится в то место, из которого амулет был активирован. А значит, когда Лариса попала из средневекового Кукуя в современную Москву, кто-то из посетителей универмага, оказавшийся поблизости от места портала, угодил прямиком в отсталое королевство. Да не кто-нибудь, а какая-то сопливая школьница семнадцати лет от роду и без капли магических способностей в придачу. (Вездесущие магистры уже успели сунуть нос в Кукуй и установить ее личность.) И угодила эта Глаша не куда-нибудь, а в кабинет главной волшебницы королевства!
– Вы не могли этого не знать, Лариса, – продолжал корить ее Бессмертин. – Это написано в Магическом кодексе!
Лара только голову ниже опустила. Ну кто же знал, что это так важно?
– Вот почему любые перемещения необходимо согласовывать с коллегией магов!
– Но у меня не было связи с коллегией, – понуро возразила Лариса.
Это они могли наблюдать за ее практикой, а у нее возможности обратной связи не было. Вот и за Глашей этой старшие волшебники могли проследить только на расстоянии, а установить с ней контакт было невозможно. Да и в ближайшие часы девушка должна была пропасть из вида магистров: это за выпускниками школы они могли наблюдать годами за счет обмена магией, а раз у Глаши особых способностей нет, то даже эта хрупкая односторонняя связь будет утеряна. Сейчас она поддерживается только за счет выброса энергии при активации амулета, но это ещё час-два, а потом – полная неизвестность.
– Поэтому вы должны были быть особенно осторожны при перемещении и вам надо было выбрать для своего прибытия место, исключающее нахождение там людей, – строго заметил магистр.
"Интересно, где это в Москве такое место можно найти?" – не удержалась от ухмылки Лара.
– Лариса, вам смешно? Вы можете себе представить, что там сейчас происходит? Народ в панике! Он уверен, что вы погибли в неравном поединке с колдуньей, решившей занять ваше место! А каково сейчас бедной девочке?
– Магистр, – виновато пролепетала Лариса, – я немедленно вернусь туда и все исправлю. Позвольте мне отправиться обратно?
– Ох Лариса! – Бессмертин устало откинулся в кресле. – Вы свою часть бед уже натворили и бессильны что-либо изменить. Ваш амулет больше не сработает.
– А портал? – воскликнула она. – Портал, с помощью которого я попала в королевство? Разве нельзя воспользоваться им?
– Нет, Магический кодекс вы все-таки не читали, – ехидно вставила Маргарита Альбертовна, заведующая кафедры стихийной магии, отчего-то страшно невзлюбившая Ларису ещё со школы. – Иначе бы знали, что, согласно Закону магического равновесия, в одном мире в одно время не может находиться больше одного иномирца.
– Да, это так, – признал Бессмертин и добавил: – Порталы настроены с учетом этого закона, и воспользоваться ими теперь невозможно. Вы попадете в Кукуй только тогда, когда новоявленная волшебница найдет способ вернуться в наш мир. Таково второе следствие Закона волшебного равновесия. Потом ваш амулет снова обретет силу, и вы, отработав оставшуюся часть практики, сможете активировать его, чтобы вернуться домой.
– А если у нее не получится? – растерянно прошептала Лариса. – Что, если она там погибнет?
– Тогда вы никогда не сможете вернуться в Кукуй и можете лишиться права магической деятельности, – злорадно сообщила Маргарита.
Из зала заседаний Лариса Вольская вышла как в полусне. Она не могла простить себе того, что из-за своей прихоти подвергла опасности жизнь неповинной девушки, оставила королевство без надзора. И даже боялась подумать о том, что больше никогда не увидит Оливье.
– Ну что? – кинулась к ней Настя, терпеливо дожидавшаяся в коридоре все два часа, пока подругу мурыжила Чрезвычайная комиссия.
– Поздно… – опустила голову Лара. – Япока остаюсь.
– Ну не переживай, – обняла ее Настасья. – Все образуется.
– Вопрос только в том, как быстро и как именно, – усмехнулась волшебница.
Теперь все зависит только от девчонки, попавшей на ее место. Вот только неизвестно, захочет ли она возвращаться назад. Бессмертин объяснил, что в первую минуту перемещения у Глаши был шанс вернуться. Если бы она не поверила своим глазам, если бы испугалась и отчаянно захотела снова оказаться в родной обстановке, посчитав произошедшее с ней наваждением, так бы и случилось. Природная магия желания сильнее искусственной магии амулета. Девушка вернулась бы в ГУМ и решила, что стены старого замка ей померещились, а Лариса, вновь очутившись в замке, поняла, что что-то не так, и не стала бы пользоваться амулетом. А там, глядишь, вспомнила бы о пропущенной мимо ушей лекции и внимательнейшим образом ознакомилась бы с Магическим кодексом да изучила все нюансы перемещения. Вот только Глаша осталась в ее замке и возвращаться не захотела…