- А лучше всего Сибел. Он присматривает за своим яйцом, ведь так? А потом у нас есть Менолли… - донеслись до девочки слова Сильвины, прежде чем мастер Олдайв, пропустил ее вперед, закрыл за собой дверь. - Сильвина попросила меня посмотреть твои ноги, - сказал лекарь, направляясь вместе с Менолли к ней в комнату. Голос у него оказался неожиданно звучный. Такой невысокий с виду, Олдайв легко поспевал за длинноногой Менолли. Когда лекарь повернулся, чтобы открыть перед ней дверь, девочка поняла, что его странная осанка вызвана ужасным искривлением позвоночника.
- Вот оно что! - воскликнул вдруг лекарь, пропуская Менолли вперед.
- А я-то подумал, что ты тоже горбунья, вроде меня! А это, оказывается, ящерица притаилась у тебя на плече, - рассмеялся он. - Ну что, будем друзьями? - обратился он к Красотке, и та, поняв, что Олдайв говорит с ней, мелодично чирикнула в ответ. - Ты, видимо, хочешь сказать: если мне удастся поладить с твоей Менолли? Придется тебе, Менолли, дописать к песенке о королеве файров еще один куплет, и пусть в нем говорится о награде за проявленную доброту, - добавил он, подвигая к себе стул, и предложил ей присесть на постель, поближе к окну.
- Но это не моя песенка… - проговорила Менолли, снимая шлепанцы.
- Как это - не твоя? - непонимающе нахмурился мастер Олдайв. - Главный арфист нам все уши прожужжал, что эту песенку сочинила ты.
- Мастер Робинтон ее… переделал. Он мне сам сказал.
- Ну, это обычное дело, - махнул рукой мастер Олдайв. - А ноги ты себе здорово отбила, - задумчиво произнес он, рассматривая сначала одну ступню, затем другую. - Бегала, небось?
В его словах Менолли послышался упрек.
- Видите ли, - поспешила оправдаться она, - Нити настигли меня на открытом месте, вдали от пещеры, вот и пришлось бежать… ой!
- Я сделал тебе больно? Ну, извини. Кожа еще очень нежная. И довольно долго останется такой же чувствительной.
Олдайв принялся втирать в ступню какую-то едучую мазь, и Менолли невольно дернула ногой. Но лекарь только крепче ухватил ее за лодыжку, чтобы довести процедуру до конца, а в ответ на сбивчивые извинения заметил, что это лишний раз показывает: хоть она и сбила себе ступни чуть ли не до костей, нервы, к счастью, не задеты.
- Постарайся пока ходить поменьше. Я предупрежу Сильвину. А эту мазь будешь втирать утром и вечером. Она ускоряет заживление, да и чесаться будет меньше. - Он надел девочке на ноги шлепанцы. - А теперь показывай руку.
Она на миг замешкалась, предчувствуя, что его приговор о качестве врачевания раны скорее всего совпадает с мнением Маноры и Сильвины. Странно, но где-то в глубине души упрямо жила верность по отношению к матери, к родному холду.
Олдайв пристально взглянул на девочку, словно желая угадать причину ее колебаний, потом протянул руку. Повинуясь его невозмутимому взору, она подала искалеченную кисть. К ее удивлению, выражение лица лекаря осталось прежним - на нем не было ни осуждения, ни жалости, всего лишь интерес специалиста, который встретился со сложным случаем. Что-то бормоча себе под нос, он принялся ощупывать грубый рубец.
- Сожми пальцы в кулак.
Это ей почти удалось, но когда лекарь велел вытянуть пальцы, шрам не позволил распрямить их до конца.
- Все вовсе не так уж плохо, как мне расписали. Наверное, рана воспалилась?
- Это все слизь голована…
- Вот оно что… Да, это штука вредная. - Он еще раз согнул ее кисть. - Но, я вижу, рана не так уж давно зарубцевалась, ткани еще можно подрастянуть. Еще несколько месяцев, и дело могло обернуться плохо - было бы слишком поздно. Значит, будешь делать упражнения - сжимать в ладони твердый шарик, который я тебе дам, и вытягивать пальцы. - Он показал, с силой выпрямив и разведя ее пальцы, так что Менолли невольно вскрикнула. - Если во время упражнения будешь чувствовать боль, знай: дело идет на лад. Наша цель - растянуть загрубевшую кожу, ткани между пальцами и сжавшиеся сухожилия. Еще я дам тебе мазь - будешь хорошенько втирать в шрам, чтобы он стал более мягким и податливым. Конечный результат будет зависеть только от твоего усердия. Впрочем, я надеюсь, что подгонять тебя не потребуется. Не успела Менолли пробормотать слова благодарности, как этот удивительный человек уже вышел из комнаты и прикрыл за собой дверь. Красотка издала непонятный звук - нечто среднее между насмешливым чириканьем и одобрительным воркованием. Во время осмотра маленькая королева покинула свой пост на плече у Менолли и бдительно наблюдала за процедурой, зарывшись в меховое покрывало. Теперь она подошла к хозяйке и потерлась головой о ее руку.
Из окон зала, где занимались школяры, с новой силой грянули юношеские голоса. Красотка склонила голову набок и довольно замурлыкала, когда же Менолли шикнула на нее, ящерица недоуменно покосилась на девочку.
- Нам пока лучше помолчать, но ты права: хор действительно звучит превосходно.
Менолли уселась у окна, поглаживая Красотку и наслаждаясь пением. "До чего слаженно звучат голоса, - думала девочка, - чувствуется отличная выучка и долгие часы репетиций".
- А ты их здорово взбодрила, - стремительно входя в комнату, заявила Сильвина. - Приятно в кои-то веки услышать это старье, исполненное с должным воодушевлением.
Менолли не успела выразить недоумение по поводу странного замечания Сильвины, потому что главная смотрительница сунула ей в руки узелок с вещами, а сама принялась аккуратно скатывать спальное покрывало.
- Сейчас мы отправимся к Данке и поселим тебя у нее в домике, - как ни в чем не бывало, продолжала Сильвина. - Тебе повезло - комната с окнами наружу как раз свободна… - Она пренебрежительно сморщила нос. - Эти девицы из холдов не выносят наружных комнат, но к тебе это не относится. - Сильвина улыбнулась. - Олдайв сказал, чтобы ты не особенно разгуливала, но придется все-таки немножко пройтись. Кстати, ты же в хоровой группе - вот и еще один прекрасный повод поселить тебя у Данки. - Сильвина нахмурилась и воззрилась на маленький узелок в руках у Менолли. - Это что же, все, что ты привезла с собой?
- И девять файров вдобавок.
Сильвина так и прыснула.
- Воистину, несказанное богатство! - Она выглянула из окна, чтобы посмотреть на стайку файров, которые все еще нежились на залитой солнцем крыше. - Значит, эти непоседы могут-таки оставаться на месте, если им велят?
- В общем-то, могут. Правда, не знаю, как на них повлияет такое количество народа и непривычный шум.
- Или такие вот приятные неожиданности, - улыбнулась Сильвина, кивая в сторону окон, откуда лились звуки музыки.
- Ведь они всегда подпевали мне… А я не сообразила, что здесь нельзя…
- Откуда ж тебе было знать, милая? Не стоит так переживать. Скоро ты здесь прекрасно освоишься. А теперь давай-ка свернем твои пожитки, и я провожу тебя к Данке. Потом, сказал Робинтон, тебе нужно будет подобрать себе гитару. У мастера Джеринта наверняка найдется что-нибудь подходящее. Потом тебе придется самой сделать для себя инструмент. Если, конечно, ты уже не сделала в Полукруглом, когда училась у Петирона.
- Нет, своей гитары у меня никогда не было, - тихо ответила Менолли, изо всех сил стараясь, чтобы голос не дрогнул.
- Но ведь Петирон взял свою гитару с собой. Тебе, конечно…
- Да, мне довелось на ней играть. - Менолли удалось и здесь не выдать свои чувства, хотя на нее лавиной нахлынули воспоминания о том, как ее лишили драгоценного инструмента, как отец выпорол ее за то, что она, нарушив его запрет, осмелилась сыграть свою песню. - Еще я смастерила себе свирель, - поспешно добавила она, стараясь отвлечь Сильвину от дальнейших расспросов. Порывшись в узелке, девочка достала свирель, которую вырезала, когда жила в пещере на морском берегу.
- Тростниковая? И, судя по всему, вырезана простым ножом? - заключила Сильвина, подойдя к окну и критическим взором окинув творение Менолли. - Что ж, неплохая работа для обычного ножа, - одобрительно произнесла она, возвращая инструмент Менолли. - Что ни говори, а учить старый Петирон умел.
- Вы хорошо его знали? - Менолли снова остро ощутила тоску от потери единственного в родном холде человека, который относился к ней по-доброму.
- Как же, конечно, знала. - Сильвина испытывающе глянула на Менолли.
- Неужто он никогда не рассказывал тебе о Цехе арфистов?
- Нет, с какой стати…
- Как это, с какой стати? Ведь он тебя учил, поощрял тебя к сочинительству… И песни твои Робинтону отправил… - Сильвина долго с искренним удивлением разглядывала Менолли, потом, тихонько рассмеявшись, пожала плечами. - Впрочем, у Петирона были свои причуды, вечно-то он мудрил. Но человек был хороший.
Менолли молча кивнула, не в силах вымолвить ни слова. Она корила себя за то, что в нескончаемые тоскливые дни, потянувшиеся в Полукруглом после кончины Петирона, осмелилась усомниться в том, что он выполнил свое обещание. Хотя в последнее время память частенько подводила старого арфиста…
- Да, пока не забыла, - нарушила ее раздумья Сильвина, - сколько раз в день нужно кормить файров?
- Обычно самый большой аппетит у них по утрам, хотя они всегда не прочь закусить - может быть, потому, что мне самой приходилось добывать для них пропитание, а это занимало много времени. По-моему, у диких таких проблем не возникает…
- Стоит их один раз покормить, и они от тебя уже не отстанут - так?
- Сильвина улыбнулась, чтобы смягчить не очень лестное для файров замечание. - Повара сваливают все отходы в большой глиняный чан в кладовке… большую часть сжирают сторожевые звери, но я распоряжусь, чтобы ты получала столько, сколько тебе понадобится.
- Мне не хотелось бы никому надоедать…