Честя всех подряд, Сильвина принялась пробираться сквозь толпу, увлекая за собой Менолли с Т'гелланом. Арфисты с готовностью расступались - почтительно и чуть насмешливо.
- Уже слишком поздно, чтобы вести ее к Данке, где живут остальные девочки, - решила Сильвина. - На эту ночь устроим ее в комнате для гостей.
Не разглядев в темноте каменных ступней, Менолли больно ушибла пальцы ног. Невольно вскрикнув, она вцепилась в руки спутников. - Что с тобой, дитя мое? - встревожилась Сильвина.
- Ноги… я ушибла пальцы, - сквозь слезы проговорила Менолли. Ей не хотелось, чтобы Сильвина посчитала ее плаксой и трусихой.
- Давай-ка я лучше тебя понесу! - предложил Т'геллан и, не успела девочка возразить, как сильные руки всадника уже подхватили ее. - А ты, Сильвина, показывай дорогу.
- Ох уж этот Робинтон, - ворчала Сильвина. - Сам может не спать ночи напролет, так думает, что и остальные…
- Что вы, он не виноват! Он так много для меня сделал… - перебила ее Менолли.
- Скажешь тоже, Менолли! Он сам у тебя в большом долгу, - с загадочной усмешкой изрек всадник. - Сильвина, по-моему, стоит показать ее ноги вашему лекарю, - продолжал он, поднимаясь с Менолли на руках по широкой лестнице, что вела от главного входа. - А знаешь, как мы ее нашли? Она пыталась обогнать передний край Нитей!
- Да неужто? - Сильвина оглянулась на Менолли, ее зеленые глаза от удивления стали еще больше.
- И это ей почти удалось. Только вот ступни сбила до самых костей. Один всадник из моего Крыла заметил ее сверху и отвез в Вейр Бенден.
- Сюда, Т'геллан. Постель слева, у стены. Сейчас приоткрою светильники…
- Я и так вижу. - Т'геллан бережно опустил девочку на постель. Пожалуй, я отворю ставни и впущу сюда ее файров, пока они чего-нибудь не натворили.
Менолли в изнеможении погрузилась в мягкое тепло тюфяка, набитого душистой травой. Перевязанный бечевкой узелок с вещами она положила рядом, но на то, чтобы натянуть на себя сложенное в ногах постели меховое покрывало, сил уже не осталось. Дождавшись, когда Т'геллан распахнет вторую створку, она позвала файров. - Я столько слышала про огненных ящериц, - говорила тем временем Сильвина, - а вот видеть довелось только маленькую королеву лорда Гроха, когда… Силы небесные!
Услышав испуганный возглас женщины, Менолли с трудом выкарабкалась из толстого тюфяка и увидела, что вокруг Сильвины кружится разноцветный хоровод файров. - Так сколько, говоришь, их у тебя?
- Всего-навсего девять, - посмеиваясь над растерянностью Сильвины, ответил за Менолли всадник.
А женщина вертела головой, стараясь получше рассмотреть без устали кружащихся непосед.
Менолли строго приказала своим питомцам немедленно приземлиться и сидеть смирно. Крепыш и Нырок уселись на стол, а самая смелая, Красотка, по привычке примостилась у Менолли на плече. Остальные устроились на подоконнике, их сверкающие глаза тревожно и недоверчиво горели оранжевым огнем. - В жизни не видела более прелестных созданий! - воскликнула Сильвина, не в силах оторвать взгляд от пары бронзовых. Поняв, что слова женщины относятся к нему, Крепыш что-то чирикнул в ответ и, сложив крылья, поклонился. - Добро пожаловать к нам, бронзовый красавец, - рассмеялась Сильвина.
- Если не ошибаюсь, этого юного нахала зовут Крепыш, - пояснил Т'геллан, - а второго бронзового - Нырок. Так, Менолли? - Девочка кивнула - она так устала, что была только благодарна всаднику за то, что он взял объяснения на себя. - Зеленые - это две Тетушки, первая и вторая. - Парочка принялась стрекотать, и сразу стала до того похожа на двух болтливых старушек, что Сильвина так и прыснула. - Голубой малыш зовется Дядюшкой, а вот трех коричневых я еще не научился различать… - Он обернулся к Менолли, ожидая подсказки.
- Это Лентяй, Кривляка и Рыжик, - сказала Менолли, указывая на каждого по очереди. А вот это - Красотка. Познакомься, Сильвина. - Менолли нерешительно произносила имя женщины, не зная, какую должность она занимает в Цехе арфистов. - Настоящая Красотка, тут уж ничего не скажешь. Вылитая королева драконов, только маленькая. И такая же гордая, сразу видно. А как ты думаешь, - Сильвина с надеждой взглянула на Менолли, - из яиц мастера Робинтона вылупится хоть одна королева?
- Я почти уверена, честное слово, - с жаром воскликнула Менолли. - Вот только очень трудно угадать, какое из яиц - королевское.
- Не сомневаюсь, он будет в восторге независимо от цвета, а уж коли речь зашла о королевах, то знаешь, Т'геллан, - Сильвина повернулась к всаднику, - расскажи-ка, мне скорее, удалось ли Брекки Запечатлеть новорожденную королеву драконов? Мы все так переживаем за нее, с тех пор как погибла ее Вирент!
- Нет, Брекки никого не Запечатлела, - Т'геллан улыбнулся, успокаивая встревожившуюся было Сильвину, - ее файр не позволил.
- Да что ты говоришь?
- Так оно и было. Представляешь, Сильвина, ее бронзовый малыш налетел на новорожденную королеву, кудахча как наседка! Ни за что не подпустил к ней Брекки! Но зато он помог Брекки избавиться от своей напасти, и теперь Ф'нор надеется, что она пойдет на поправку. А все малыш Берд!
- Надо же, - Сильвина задумчиво и даже с некоторым уважением посмотрела на бронзовых. - Значит, в сообразительности им не откажешь…
- Похоже на то, - подхватил Т'геллан. - Ф'нор, например, посылает Гралл, свою маленькую королеву, с посланиями в другие Вейры. Хотя, конечно, - всадник насмешливо ухмыльнулся, - обратно ее порой приходится дожидаться довольно долго… Файры Менолли лучше обучены.
Да ты и сама убедишься. - Т'геллан, который уже направился к выходу, не сдержался и широко зевнул. - Прошу прощения…
- Это я должна попросить прощения, - возразила Сильвина. - Пустилась в расспросы, когда у вас обоих глаза слипаются! Отправляйся домой, Т'геллан, и спасибо тебе, что помог нам с Менолли.
- Счастливо, Менолли, - сказал Т'геллан, - я просто уверен, что спать ты сегодня будешь как убитая, - и, весело подмигнув, вышел. Менолли так и не успела поблагодарить его за помощь.
- Так, сейчас мы быстренько взглянем на твои ноги, - проговорила Сильвина, осторожно снимая с Менолли шлепанцы. - Гм… Да тут все уже почти зажило. Манора знает толк во врачевании, но мы завтра все-таки пригласим мастера Олдайва, пусть тоже посмотрит. А это что такое?
- Это мои вещи. У меня их не много…
- Ну-ка, покараульте, да смотрите не балуйтесь, - сказала Сильвина, опуская узелок на стол между Крепышом и Нырком. - А теперь, Менолли, снимай юбку и укладывайся. Выспаться хорошенько - вот что тебе нужно в первую очередь. А то у тебя глаза не глядят.
- Нет, мне хорошо, правда-правда!
- Еще бы, ты ведь теперь у нас. Т'геллан сказал, что ты жила в пещере - подумать только! А в это время все арфисты Перна разыскивали тебя по холдам и цехам! - Сильвина ловко распустила шнуровку юбки. - В этом весь старик Петирон - забыл упомянуть самое главное, что ты - девочка!
- Не думаю, чтобы он забыл, - проговорила Менолли, вспоминая мать с отцом и то, как они во что бы то не стало хотели отлучить ее от музыки. - Он ведь сам сказал мне, что девочки не могут быть арфистами. Сильвина пристально взглянула на нее.
- Может быть, раньше, при другом Главном арфисте, так оно и было. Но Петирон слишком хорошо знал своего сына, чтобы…
- Что? Петирон - отец мастера Робинтона?
- Неужели он никогда не говорил об этом? - Сильвина помолчала, укутывая Менолли меховым покрывалом. - Старый упрямец! Решил уйти в тень после того, как его сына избрали Главным арфистом… а потом и вовсе перебрался куда-то на край света… извини, Менолли.
- Но Полукруглый - это действительно край света.
- Значит, не совсем: ведь Петирон отыскал там тебя и позаботился о том, чтобы переправить к нам, в Цех арфистов. Давай-ка отложим разговоры до утра, - добавила она, притушив светильники. - Ставни я оставлю открытыми, а ты спи, сколько душе угодно, слышишь?
Менолли что-то пробормотала в ответ, но глаза у нее закрывались, несмотря на то, что из вежливости она изо всех сил старалась - не заснуть, пока Сильвина не уйдет. Наконец, дверь тихонько закрылась, и Менолли с облегчением вздохнула, Красотка сразу же свернулась клубочком рядом с ее ухом. Девочка почувствовала, как остальные файры тихонько возятся, устраиваясь вокруг нее. Теперь можно заснуть… вот только ноги гудят, да болят забинтованные пальцы.
Ей было тепло и удобно, тюфяк мягкий и толстый, ни одна травинка не колется, но сон почему-то все не шел. Девочка лежала, не в силах пошевелиться, в голове нескончаемым хороводом проносились невероятные события минувшего дня, а тело было словно чужое - оно отказывалось повиноваться и существовало как бы само по себе.
В комнате терпко пахло шкуркой Красотки, душистыми травами, которыми был набит тюфяк. Из окна доносился влажный аромат земли, принесенный ночным ветерком, иногда к нему примешивался горьковатый запах дыма. Весна еще не вошла в полную силу, поэтому по вечерам по-прежнему топили.