* * *
Светлейший шел по Ставке.
Это была отнюдь на праздная прогулка, ибо властитель Эрнст шёл по делу - в штабной шатёр. Отметим, что при этом он пребывал в состоянии сильнейшего раздражения. Следом нестройной толпой молча топали кавалеры, каждый со значительным и даже где-то патетичным выражением лица. Следом за толпой кавалеров, на каждом шаге всё более от неё отставая, ковылял седовласый Карел. Лишь кавалер Нимитц выделялся средь общей массы благодушным выражением физиономии. Объяснялось это обстоятельство несложно. Вдумчивый читатель, наверное, уже отметил про себя, что кавалер Нимитц не относился к числу людей, отягченных тонкой душевной организацией. По этой причине он в периоды, когда не отмечал за собой никакой провинности, чувствовал себя хорошо, а уж такие нюансы, как плохое настроение начальства, и вовсе проходили мимо его сознания, оставаясь незамеченными. Как при таком строе души он умудрялся оставаться в фаворе у Светлейшего, для составителей хроник полнейшая загадка.
Но вернёмся к властителю Эрнсту.
Итак, Светлейший шёл по Ставке. Одет он был в чёрный как смоль плащ, такого же цвета камзол и сапоги. Чернота наряда особенно подчёркивалась настоявшимся летним зноем, царившим над миром. Шаровары, кстати, тоже были чёрные как смоль. И давайте сразу покончим с этим вопросом: вся одежда Светлейшего была чёрная как смоль. Светлейший подошёл к штабному шатру, который выделялся среди остальных шатров, ибо он был чёрным, гм, как смоль. Решительным жестом откинул полог и вошёл вовнутрь. В центре шатра стоял чёрный как … кхм, смоль, да, именно как смоль, стол с расстеленной на нём картой. А знаете что? Давайте покончим с этим вопросом раз и навсегда. Знай, читатель, что вокруг властителя Эрнста всё, что могло быть окрашено в чёрный как смоль цвет - было в него окрашено. Надеемся, теперь с этим проклятым оборотом покончено, и мы можем двигаться дальше.
Вслед за властителем Эрнстом в шатёр нестройной толпой ввалились представители генералитета и расположились вокруг стола, негромко переговариваясь.
Какое-то время Светлейший бесцельно разглядывал карту, нервно барабаня пальцами правой руки по столу. Постепенно в шатре установилась тишина, и как водится, не замедлила затянуться. Прервал её седовласый Карел, вошедший в шатёр с тяжким кряхтеньем.
- Ну! - сказал Светлейший голосом, неожиданно близким к фальцету.
Кавалеры, хоть и ожидали чего-то подобного, привычно вздрогнули.
- Где? - нервно спросил Светлейший.
Кавалеры переглянулись, командующий Центральной группой войск маршал Мюритц побледнел, поскольку чутьём своим, обострившимся в сей миг невероятно, понял, куда клонит Светлейший.
- Где обещанные вами ключи от ворот Кобурга, разлюбезный мой Мюритц? - вскричал властитель Эрнст. - Уже неделю без малого вы топчетесь под стенами этой крепостишки! А время идёт! А инициатива уходит!
- Кто уходит? - звучным шёпотом поинтересовался у соседа кавалер Нимитц. Соседом этим оказался кавалер Кларик. Он с неудовольствием оглядел кавалера Нимитца, на что кавалер Нимитц не дрогнул ни одним лицевым мускулом, храня на своей физиономии выражение терпеливого ожидания ответа.
- Инициатива, - тихо сказал наконец Кларик, медленно и внятно.
- А, - сказал Нимитц, вежливо кивнул, затем оглянулся на своего адъютанта.
- Я запомню, - басовитым шёпотом сказал адъютант.
- Разговорчики! - рявкнул Светлейший. - Яхтиц уже практически покорил южные области, меченосцы скованы маками, что вам ещё надо для успеха, а, разлюбезный мой Мюритц?
- Мы, - заикнулся Мюритц, - то есть я…
- Что? Ну? Что? - напористо спросил Светлейший.
- Мы готовим штурм! - отчаянным голосом выкрикнул маршал.
- Когда? - быстро спросил Светлейший.
- З-завтра, - сказал Мюритц и покрылся холодным потом.
- Только потрудитесь сделать так, чтобы это был окончательный, решающий штурм! - выкрикнул властитель Эрнст.
И вышел из шатра, громко хлопнув дверью. Собственно, это не совсем верно сказано, ибо в шатрах не бывает дверей, но ощущение было именно такое - как будто Светлейший вышел, громко хлопнув дверью. Следом за ним, укоризненным взглядом оглядев всех присутствующих, вышел кавалер Кларик. Седовласый Карел тяжко вздохнул и тоже вышел следом. Кавалер Кларик парадоксальным образом легко, нисколько не торопясь внешне, догнал стремительно шагающего к своему шатру властителя Эрнста. Некоторое время они так и шагали - высокий, сердитый властитель и невысокий, округлый внешне шеф Тайной коллегии кавалер Кларик, вызывая у просвещенного зрителя разного рода ассоциации.
- Светлейший, - почтительно обратился Кларик к Властителю.
- Кто здесь? - оглянулся Светлейший. - А, это вы, Кларик. Что там у вас?
- Все меры относительно Претендента мною приняты. Я почтительно прошу разрешения отбыть к Дол-редуту для осуществления некоей операции, детали которой вы изволили обсудить со мной накануне.
- Да, - отрывисто сказал властитель Эрнст. - Конечно. Отбывайте.
И пошёл дальше.
* * *
- М-да, - сказал, наконец, маг. Повод для столь неопределённого высказывания был весьма уважительный. Прибайхрайтэрлэндсколесье выглядело как-то не так. Деревня утопала в зелени садов, дома вроде бы были целы и невредимы, но…
- Ни одного дыма, - вздохнул Бухэ Барилдан. - Они тут что, мясо сырым едят?
- Тихо как, - сказала Аманда.
- Хоть бы корова промычала, - вздохнула Белинда и потесней прижалась к Микки. Микки покосился на неё и расправил плечи. Получилось плохо, поскольку к расправленным плечам должен прилагаться уверенный взгляд, а с этим у Микки в миг сей были большие проблемы.
- Так может, нет их, коров-то, - сказал маг.
Все помолчали, глядя на деревню. Покидать опушку леса, надёжно укрывавшую их от новых неприятностей, покидать категорически не хотелось. Даже Бэйб, Бойб и Буйб утратили свою обычную живость и тихонько сидели подле Микки.
- Скажете тоже, - неуверенно сказала Белинда, - какая же деревня без коров-то.
Маг не ответил.
Белинда осторожно перевела взгляд на Микки. Лицо владетеля Бленда показалось ей незнакомым. В нем словно сталь проступала, таким оно было серьёзным и мрачным.
- Пошли, - сказал юный с’Пелейн, и действительно пошёл, раздвигая густой подлесок.
- Пошли, - сказала Белинда и пошла за владетелем Бленда. Следом затрусили свиньи.
Маг вздохнул - он предпочёл бы выяснить всё путём визуального наблюдения с опушки, но тоже пошёл. Бухэ Барилдан очень вежливо подтолкнул в спину мешавшую ему пройти Аманду, вынудив её тем самым сделать несколько чрезмерно быстрых шагов вперёд.
В общем, так или иначе, но все пошли следом за Микки.
Они шли по полоске зеленеющей ржи. Глаза у всех были серьёзные, а у Аманды с Белиндой даже немного напуганные, и каждый невольно поглядывал на покрытую копотью пожарища одинокую трубу - всё, что осталось от дома.
- Здесь был пожар? - спросила Белинда.
- Не знаю, - ответил Микки, глядя на чернеющую трубу. - Вот ещё один.
- Где? - спросила Аманда.
- Левее смотри.
- Ага… вижу, - сказал Аманда, углядев ещё одно пожарище - закопчённую печь посреди кучи золы. Белинда снова украдкой взглянула на своего возлюбленного. Лицо Микки стало ещё жестче, скулы затвердели, рот сжался в прямую линию.
Более пожарищ на пути не попадалось. Дома стояли целые, на вид невредимые. Теперь они шли по деревенской улице, жуткой в своём безмолвии.
Хоть бы собака облаяла, подумал Хромой Сом.
- Никого, - выдохнула Аманда.
- Ты чего это? - спросила Белинда у подруги. Та слабо улыбнулась в ответ.
- Что-то мне нехорошо.
Вид у Аманды действительно был неважный. Вдова меченосца была бледна, и зажимала рот ладонью. Её вроде как тошнило.
- Ты куда? - сказал Микки. Слова эти обращались Бухэ Барилдану, который решительно свернул к ближайшему двору.
- Посмотреть, - ответил здоровяк. - Вдруг еды найду.
Мысль эта неожиданно показалась весьма здравой. Все вдруг вспомнили, что ничего не ели со вчерашнего дня, а здоровяк уже шёл по двору, постепенно ускоряя шаг.
В дом вваливались уже гурьбой, торопясь и мешая друг другу. Внутри царила обстановка присущая дому, который покидали в спешке - всё перевёрнуто, какая-то рухлядь на полу.
- Сейчас, - деловито сказал Бухэ Барилдан, откидывая крышку люка, вделанного в пол, - сейчас посмотрим, что тут в погребе.
Все остальные сгрудились вокруг, нетерпеливо наблюдая за алхиндцем, спускающимся в погреб, из которого и впрямь тянуло какими-то съестными запахами.
- Сейчас, сейчас, - нараспев бормотал в глубинах погреба Бухэ Барилдан, - отойдите! Темно же!
Все тут откликнулись на призыв, люди ведь воспитанные были, каждый совершил некое движение, но результат был удивительный - все ещё теснее сгрудились вокруг, отчего в погребе, само собой, светлее не стало. Бухэ меж тем уже лез обратно, прижимая к груди какую-то снедь. В голосе его сквозили по-настоящему нежные нотки, когда он выбрался наверх и шмякнул о пол увесистую кадушку, на крышке которой лежал увесистый окорок.