Кальви содрогнулась от такой перспективы.
Но легче сделать так, чтобы чары распространялись сами собой. Остальные кости постепенно будут точно так же обращаться в камень. Этакая… раковая опухоль.
Жуть!.. - поёжилась Кальви.
Не жутче того, что с нами уже произошло.
Погоди-погоди… Кальви заметалась. Ты… уверена? Позвонок - такой розоватый камень с молочно-белыми прожилками внутри…
Ну да. Ты ведь видела.
Видела, но думала, просто похож… Ты не поверишь.
Удиви меня.
Это накопители магии, самые дорогие арты, производимые Домом Искусников. Вот, значит, из чего их делают…
Из человеческих костей?
Вещица размером с фалангу мизинца - наверное, такие на самом деле из мизинцевых косточек и делают, - стоит как поместье среднего дохода, за наш позвонок можно купить половину богатого княжества.
А, так мы с тобой богачи!.. Будем торговать частями тела? И что, полезные они, эти камешки?
Ещё бы!.. они могут накапливать магию сами по себе!.. Волшебники носят такие кристаллы с собой в качестве резерва силы. А у нас эта штука всегда при себе!.. и, наверное, может служить защитой - впитав часть силы удара. Здорово!.. Мы будем могучи и малоуязвимы!..
Да, круто. Слушай, а у этих накопителей ассортимент широко представлен?..
?
Я просто думаю, сколько всего зарезано людей ради того, чтобы превратить их кости в камешки.
Шли дни.
У двух душ в одном теле, которое теперь лишь внешне напоминало человеческое, быстро сложился своеобразный распорядок. За завтраком они болтали ни о чём, а потом начиналась серьёзная работа.
Кальви рассказывала Саре о своём мире и учила магии. Конечно, лишь общим принципам, и лишь теории, сама она пока даже не могла понять, способна ли двоедушная кукла к волшебству. Кристаллические кости-накопители внушали надежду, но…
После обеда приходил Хаар. Расстреливал аниму из разнообразного ручного оружия, иногда бил магией, - к удовольствию Сары, и физические удары, и заклинания каждый раз ощущались всё слабее, хотя искусник как раз наоборот повышал силу воздействия и приносил всё более мощные приспособления для убийства.
Интересно, как он сюда трёхдюймовую пушку приволочёт, - задумчиво сказала однажды Сара, зятягивая рану после какой-то штуки, пробившей её насквозь.
Не знаю, что такое трёхдюймовая пушка, но уверена, у искусников найдётся, чем её заменить. Магномёт, например.
Это чего?
Что-то вроде арбалета, но гораздо мощнее, - ответила Кальви. Крохотная стрелка запросто прошибает не слишком толстую каменную кладку. Илифлейта…
Вот уж воистину жуткое оружие!.. Хуже только волынка! - развеселилась Сара.
Чего? - Кальви взяла понятия из памяти Сары. Нет, флейтой называют звуковую пушку, резонатор. Звук распостраняется этаким… лучом, если он попадёт в человека, переломает ему все кости и превратит внутренности в кашу…
Даже наши, гм, внутренности?
Не знаю. И надеюсь, проверять не придётся.
Когда Хаар заканчивал "медосмотр", они снова оказывались предоставлены сами себе. Теперь рассказывала Сара. Объясняла непонятное, показывала картинки из своей памяти - огромные мегаполисы, огни автострад, невообразимо большие мосты и плотины. Иногда учила, читая импровизированные лекции. Психология и то, что можно было назвать "теория конспирации".
После ужина обоюдная учёба продолжалась. Иногда, желая отдохнуть, они "ходили в кинотеатр". Сара обнаружила, что структура их памяти изменилась. Она теперь помнила буквально всё, и могла до мельчайших деталей восстановить любую мелочь и действительно демонстрировать соседке фильмы от приветственного рыка льва до финальных титров.
Это было удобно, но не слишком радовало. Абсолютная память - как зуд охваченных кристаллизацией костей, раздражающ и болезненнен.
Однажды утром Сара обнаружила, что вкус поглощаемой гадости изменился. Нефть стала похожей на не слишком сладкий горячий шоколад, лиловая жидкость - на кофе, только холодный и газированный, а металлическая дробь превратилась в шоколадное драже.
Должно быть, наше изменённое тело вырабатывает собственные инстинкты. Полезно, необходимо организму - значит, вкусно.
Пусти меня, пожалуйста, - жалобно попросила Кальви. Я тоже хочу ощутить вкус.
Сара поворчала, пока гадость была гадостью, приём пищи был на ней, а когда всё превратилось в шоколад и кока-колу, соседка тут же выпрыгнула. Но место уступила.
После обеда искусник принёс не трёхдюймовую пушку, а кипу потрёпанных листов.
- Читай, - и ухмыльнулся. - Тут про тебя.
- Как?.. - Сара перебрала растерянно. Ты что-нибудь понимаешь?
Да, но немного. Часть записей на тайном языке Дома. Как мы их прочтём?
- Не знаю, - Хаар, пожал плечами.
- Стой! Ты научишь меня языку и письму!..
Искусник посмотрел так скептически, что обе девушки в едином порыве пожелали расцарапать ему физиономию.
- Ты хоть на своём-то языке умеешь читать и писать? - снизошёл.
- Конечно!.. - оскорбилась Сара. - Я же говорила!
- Ах да - "икебана и сервировка стола". Но вот поведению за столом тебя явно не учили!
Подглядывал, вуайерист хренов, - но вслух Сара сказала:
- Я, что ли, виновата, что у вас ни ложек, ни вилок!.. - и выразительно шмыгнула носом.
Хаар расхохотался и ушёл.
Вернулся после обеда, и не один. Рядом с ним шла… нет, шествовала… даже выступала пожилая высокая женщина в чёрной мантии, с седыми волосами, связанными в пучок. Сара её тут же окрестила МакГонагалл.
- Это она и есть? - брезгливо поинтересовалась женщина, созерцая её. - Разум в ней как будто есть, но какой-то странный… она хоть говорить-то может?..
- Да, - с запозданием ответила Сара. - Я - это определённо я и есть, и разум у меня имеется, и даже получше твоего, и говорить я могу… А ты кто… бабушка?..
МакГонагалл аж передёрнуло.
- Говорить она может, - сказал Хаар, посмеиваясь. - Даже излишнее…
- Возможно, я возьмусь, - процедила через губу МакГонагалл. - Но оставляю за собой возможность отказаться…
- Нет, гранд, - Хаар неприятно улыбнулся. - Вы её обучите всем, что нужно. Это не просьба.
- Мой магнус!.. - возмущённо вскинулась дама. Какое-то время они смотрели друг другу в глаза, потом МакГонагалл поникла. - Извините. Как пожелаете.
- Не очень-то это похоже на обучение, - сказала Сара. - Скорее похоже на ту самую пытку, когда меня превратили в то, что я есть…
- Глупая девчонка, - желчно усмехнулась МакГонагалл, своего имени она так и не назвала, а Сара не спрашивала, продолжая называть её по прозвищу. Хотя та МакГонагалл, помнится, была очень даже неплохой тёткой. Эта же…
- Глупая девчонка, - усмехнулась "учительница". - У вас, у "светлячков", не практикуется непосредственное вторжение в разум человека… как же, грубое вмешательство в человека, мерило всех вещей!.. Зато неявно, исподволь, вы мастера промывать мозги, да…
Молчи!..
Кальви чуть не вырвалась наверх, чтобы с жаром возразить.
А ведь старушенция права, - сказала Сара, перехватив её. "Светлячки" - мастера промывать мозги. Если уж ты, преданная своим Орденом, всё ещёкидаешься защищать его…
- …И ты, конечно, не знаешь, что возможно запоминать сразу большие массивы информации - впрочем, ты и слов-то таких не знаешь…
Сара чуть не покатилась со смеху. Хотя обстановка не располагала.
Её опять распялили на цепях на плите в центре какого-то узора. Хоть раздевать на этот раз не стали, зато изрисовали краской всё лицо…
МакГонагалл сделала последний штрих и отложила кисточку. Довольно кивнула, изучая свои художества.
Не нравится мне харя этой тётки…
Волшебница установила в изголовье подставку и водрузила на неё хрустальный шар, заполненный голубым огнём.
- Вот так, - её улыбка показалась Саре какой-то особо зловещей, подсвеченное синим лицо - хрустальным черепом. Заметив, что жертва смотрит на неё, МакГонагалл усмехнулась.
- Ты, глупая девчонка, - сказала МакГонагалл. - А магнус Хаар - глупый злой мальчишка. Из-за него…
Она оборвала себя и бездумно уставилась в пространство.
Так. У меня плохое предчувствие. Она явно на ножах с магнусом, и за что-то крепко на него обижена. Не устроит нам эта швабра какую-нибудь подляну?..
МакГонагалл нехорошо улыбнулась.
Устроит, - обречённо сказала Сара.
Магнус дурак, думала гранд. Он всего лишь искусник, делает мёртвые вещи из мёртвых людей. Магнус не разбирается в моей магии, работающей с чистым разумом.
Глядя в серебряное зеркало, менталистка раскрашивала своё лицо. Зрение - два стилизованных глаза ниже собственных. Слух - голубые узоры на мочках ушей. Обоняние, полоски на крыльях носа. Осязание, подушечки пальцев. Рисунок на губах - вкус.
Пять чувств.
Магнус дурак. Он плохо представляет себе механизмы человеческой памяти. Разум девчонки, юной дурочки, да ещё и зашоренный догматами её Дома совсем не то, что тренированный разум волшебника.
Зрение и слух - вот две стандартные опоры. Даже искушённые волшебники редко задействуют все пять чувств, когда нужно осуществить мгновенное запоминание.
И уж тем более они не пытаются загрузить себе всё сразу.