- -
- Изумительно, изумительно! - восклицал Майстан, вытирая слёзы. К своему собственному изумлению я понимала, что это всё на самом деле. Его действительно тронули мои слова.
- Май, ты прелесть! - меня обняли три совсем молоденькие студентки - вид у них был одновременно виноватый и сияющий. А мне хотелось провалиться под землю. От смущения - я не могла понять, за что мне всё это.
Руки вновь начали трястись.
Майстан заметил это первым.
- Бывает, тахе, - кивнул он. - Вы переволновались. Давайте, я провожу вас - может быть, желаете чего-нибудь выпить? Безобидного, - добавил он немедленно. Ну да, мне же не положено пить ничего крепче сока…
- С удовольствием, - кивнула я. И мы прошествовали с ним, важно и молча, мимо многих людей, каждый из которых улыбался. Нет… не пойму… такого не должно было быть. Ну да ладно. Будет, что вспомнить.
Буфет был почти пуст. Сегодня все будут в Больших Праздничных Залах. Единственный раз в году не будет ограничений на то, чтобы "лица противоположного пола участвовали в празднествах в помещениях, предназначенных иному полу". При таком количестве одновременно обедающих студентов - вовсе не архаичная мера предосторожности…
- Прошу извинить меня великодушно, - Майстан что-то сказал в телефонную трубку и тотчас же спрятал её в карман. - Сейчас вам всё предложат. Буду рад встретиться с вами сегодня вечером. Оставайтесь такой же прекрасной! - почти крикнул он, стремительно удаляясь по коридору. Бедолага. Столько дел.
Я оглянулась. И мужская, и женская половины пусты. За стойкой никого нет. Ну и ладно, торопиться мне некуда. Хотя нет, пить хочу - страшно.
Я уселась на табурет, некоторое время сидела, прислушиваясь к своим ощущениям. Было отчего-то очень хорошо - когда Хлыст "сделал признание", было так же приятно. А обязательный "довесок", когда, во избежание зависти Нижнего мира, положено выбранить ту, кому признаёшься, только усилил ощущение - не казался формальностью. Хлыст, увы, оба раза был искренен.
Сейчас было так же хорошо. Просто хорошо, и всё.
- Тахе-те? - произнесли учтиво, я подняла голову с локтей. Надо же, чуть не задремала.
Напротив, за стойкой, появился высокий парень в униформе - с короткой бородкой, аккуратно стриженый, по виду - уроженец Архипелага Ронно, владения Империи Роан. Правда, некоторое время архипелаг принадлежал Королевству Тегарт-паэр. Нынешнему Южному Союзу государств Шеам…
Я замерла. Я узнала его. Точнее, словно вспомнила после долгих-долгих лет забвения самого его вида и голоса. Он вырос… но те же пепельно-серые волосы, глубоко посаженные тёмно-зелёные глаза, точёные черты лица. Цветом кожи - словно тегарец. Каким ты стал красавцем! Что забыл ты здесь, в Тегароне?
Он вздрогнул, едва не упустил драгоценный хрустальный бокал. Поставил его на стойку.
- Тахе Майтенаринн, - обратился он учтиво и улыбнулся. - Приветствую, Светлая.
- -
Я ничего не понимала. А когда начала понимать, чуть не расплакалась, тут же.
- Дени, - прошептала я. - Ты? Почему ты… здесь? Откуда?
Если бы он не поставил бокал на стойку, то на этот раз точно разбил бы его.
- Май? - спросил он неуверенно. - Что с… Вами?
- Дени, - повторила я. - Дайнакидо-Сайта эс Фаэр, ты меня не узнаёшь?
Он придвинулся вплотную к противоположной стороне стойки.
- Не узнаю, - повторил он, не улыбаясь. - Май… Королева… откуда ты?
"Откуда ты?"
- Если бы я знала, - слёзы пришлось сдерживать из последних сил. - Я ничего не помню. Я… сегодня я проснулась. Во всех смыслах. Я не знаю, сколько… спала.
Дверь в кладовую открылась, оттуда выпорхнула низенькая девица - кожа шоколадного цвета, чёрные волосы, большие тёмные глаза, тонкие губы. Круглое лицо. Тоже с юга, из владений Империи. Как и Дени, принадлежит к одному из Великих домов - судя по лицу, по одежде, по манере держаться. Вот это да! Здесь, в Тегароне, на краю света!
- Лас… - голос Дени неожиданно сел. - Ласточка, сделай, пожалуйста, нам чая. Только не очень крепкого.
Девица (студентка, неожиданно вспомнила я, где-то уже встречались) отчего-то с испугом глянула на меня, улыбнулась, коротко поклонилась и скрылась из глаз.
Дени смотрел на меня. Странным взглядом. Пока я пребывала в забытьи, тело моё успело отреагировать.
- Ma es matafann ka, - прошептали мои губы.
- Es foar tan es mare, - отозвался Дени немедленно. На этот раз и у него в глазах что-то блеснуло. Я опустила голову; Дени не любит слёз. Точнее, не любит, когда другие видят его слёзы.
Я положила камушек-"конька" перед ним. Дени вздрогнул. Запустил в карман униформы правую руку. Пальцы плохо слушались его; видно было, что и его руки дрожат.
На стойку лёг ещё один "морской конёк". Почти такой же, как мой. Но с целым хвостиком.
Я прикоснулась к его талисману… забрала, ощущая, что поступаю правильно. Он забрал мой.
Мы подняли головы и встретились взглядами.
- Я уезжаю, - произнесла я и поразилась, как быстро и неожиданно приняла решение. - После праздников.
- Навсегда? - Дени казался спокойным.
- Да, Дени.
- Я ждал этих слов, - он улыбнулся и отвернулся. Я тоже отвернулась. Ненадолго. - Я с тобой, Королева? Я всё ещё нужен тебе?
- Да, Дени, - я сняла перчатку, но он покачал головой.
- Прошу, не сейчас. Лас… она совсем перепугается. Ты действительно ничего не помнишь?
Я отрицательно покачала головой.
- Я всё сделаю, Май. Я знал, что ты… вернёшься. Помнишь нас… нас, всех?
Я вновь покачала головой, ощущая, что мне становится по-настоящему страшно.
Дени оглянулся. Лас - Ласточка - уже несла поднос.
- Пусть она останется, - шепнул он. - Мы поговорим вечером, ладно?
Я кивнула. Мне вновь становилось хорошо. Но я всё не могла понять, отчего.
- Лас-Таэнин эс ан Вантар эр Рейстан, - едва слышно сообщил Дени, отстраняясь.
Он указал ей на ближайший столик на женской половине.
- Лас… - она вздрогнула и едва не уронила поднос. Да что же это? - Лас-Таэнин… я прошу выпить чая вместе с нами. Я так давно не видела Дени, - о Великая Матерь, что я говорю? - Я не задержусь надолго.
- Хорошо, - неожиданно решительно отозвалась девушка. Волосы у неё действительно были расчёсаны на манер ласточкиного хвоста. Вместо шапочки, как у меня, Лас носила тонкую сеточку (поверх причёски) и вязаные, едва различимые перчатки до локтей. Интересно! - Спасибо, Светлая.
- Светлая, - эхом прозвучал Дени.
- Просто Май, пожалуйста, - попросила я. - Хочу, чтобы говорили с человеком, а не с талисманом.
Они оба рассмеялась, она - почти без боязни.
Чай мы пили молча. Как и положено.
* * *
- Дени, - позвала я его, когда почти совсем дошла до выхода. Он поднял взгляд. Я вернулась к стойке. - Слушай… "шипучки" у тебя нет? Или я отстала от времени, и такую гадость уже не пьют?
Он рассмеялся.
- Пьют-пьют, - подозвал Ласточку, что-то шепнул ей. Так кивнула и исчезла в кладовке. - Что… давно не пила?
- Ты же знаешь тётушку. Девице благородного происхождения…
Мы рассмеялись оба. Лас уже несла поднос, на нём - шесть пакетиков. Всё ещё есть, удивилась я. Кто бы мог подумать…
- Она тоже сладкоежка. И страшно любит "шипучку", - сообщил Дени, когда Лас вновь оставила нас вдвоём. - Наверное, сильнее тебя. Предки ей не позволяют пить даже по праздникам. Представляешь?
- Вполне. До вечера, Дени… Я забегу перед началом, хорошо?
- Буду ждать, - кивнул он. И мы распрощались.
- -
Лас-Таэнин промчалась мимо меня, с коробками в руках. Ах, ну да, готовят застолье - это ж как надо вооружиться. Стойте… Хлыст упомянул "первый день". Что, в этот раз Выпуск длится дольше одного дня?
Однако.
Пока я размышляла надо всем этим, на горизонте показалась Лас, бегущая назад, в буфет.
- Лас… - неуверенно обратилась я, отчасти ожидая, что она только прибавит скорости.
Она остановилась, улыбнулась, вытерла руки (в каком-то белом порошке… сахарная пудра?)
- Возьми, - протянула я ей три пакетика. Она тут же смутилась. Вероятно, даже покраснела… тёмная кожа вполне могла это скрыть. Но обоняние не обманешь.
- Нет… я не…
- Ты же любишь, я знаю, - она протянула руку неуверенно, словно ожидая, что я отдёрну свою и покажу ей язык. - Я тоже люблю. Пожалуйста.
- Я знаю, - ответила она, уже уверенно и немного иронично. - Спасибо!
И всё. Надо удивляться, как пол не загорается под её ногами - носиться с такой скоростью.
А когда я пришла к себе, то, признаться, засунула пакетики в шкафчик со всякой такой мелочью и думать о них забыла. Потому что из-под кровати выглядывал кончик провода от мины-сюрприза.
Так.
Судя по звукам, стирка закончена. Если я правильно помню, там ещё захода на три. Как раз к восьми вечера успею. Заодно примету исполню: покончить с пылью и грязью, потому что убираться во время праздников можно только в крайнем случае.
Как непривычно было пользоваться пылесосом! Даже таким, который, кажется, сам во всём разбирается, а человека терпит единственно из вежливости.