Чувствуя себя совершенно беспомощной, Дженнифер испытывала инстинктивное желание хоть как-то утешить несчастную и, на минуту встретившись с ней взглядом, успела прочитать в ее глазах такую боль и тревогу, что сердце у нее болезненно сжалось. Все бесконечные бессонные ночи были написаны на измученном лице этой женщины, однако на мгновение в глазах ее мелькнуло все же что-то вроде благодарности, признания, словно некая связь установилась вдруг между ними, друг с другом совершенно незнакомыми. А потом мать мальчика, которому выпал Самый Долгий Путь, отвернулась и ушла куда-то в глубь своей лавки.
А Дженнифер, стараясь заглушить непонятное ей самой мучительное чувство, спросила Джаэль:
- Но почему, почему она так страдает?
Жрица тоже, казалось, была несколько подавлена этой сценой.
- Что ж, это действительно тяжело, - сказала она. - Кроме того, я и сама еще не совсем понимаю, что здесь произошло, но слышала, будто они уже дважды исполняли та'киену с начала лета, и оба раза Финн был избран для Долгого Пути. Этот раз был третьим, а стало быть, и последним. Согласно мудрости Гуин Истрат, три раза - это судьба.
Видимо, у Дженнифер было такое лицо, что жрица невольно улыбнулась.
- Ладно, пойдем, - сказала она. - Если хочешь, мы можем поговорить у нас в Храме. - Тон у нее был если и не дружеский, то во всяком случае куда более дружелюбный, чем прежде.
Дженнифер собралась уже принять это приглашение, но ее остановил чей-то многозначительный кашель за спиной.
Она обернулась. Человек из свиты Дьярмуда, как, оказалось, давно уже подошел к ним совсем близко; вид у него был чрезвычайно озабоченный.
- Прости, госпожа моя, - сказал он, явно смущаясь, - но мне необходимо кое-что тебе сообщить.
- Что, Дранс, боишься меня? - Голос Джаэль снова был резок точно острие ножа. Она рассмеялась. - Точнее, это твой хозяин меня опасается, потому и послал тебя, верно? Хоть самого его в городе и нет.
Коренастый стражник покраснел, однако глаз не отвел.
- Мне было приказано за ней присматривать, - отрезал он.
Дженнифер ошарашенно смотрела то на одного, то на другого. Оба буквально источали враждебность, и она совершенно не понимала причин этой взаимной ненависти.
- Ну что ж, - сказала она Дрансу, с трудом взяв себя в руки, - не хочу навлекать на твою голову неприятности… Но, может быть, ты просто пойдешь вместе с нами?
Джаэль, откинув голову назад, расхохоталась так, что стражник в ужасе отступил.
- А что, Дранс, действительно? Почему бы И ТЕБЕ не пойти вместе с нами в Храм великой Богини? - весело предложила она.
- Госпожа, - от волнения Дранс начал заикаться; на Джаэль он не смотрел, - прошу тебя… я не смею… однако… я же должен охранять тебя! Не стоит тебе туда ходить, госпожа моя!
- Ага! - воскликнула Джаэль, злорадно приподняв брови. - Ну вот, здешние мужчины, похоже, начинают уже диктовать, что тебе можно делать, а что нельзя! Ладно уж, извини за приглашение. Я-то думала, что имею дело с гостьей, которая вольна распоряжаться собой!
Дженнифер отлично понимала, что жрица ее провоцирует; к тому же она вспомнила, что Кевин сегодня утром сурово предупредил ее: "Учти, здесь явно небезопасно. Доверяй только людям Дьярмуда. Ну и Мэтту, разумеется. Пол считает, что этой жрицы, например, следует особенно остерегаться. И никуда не ходи одна!"
Тогда, на рассвете, в густой тени под стеной дворца слова эти показались Дженнифер исполненными глубокого смысла, но сейчас, под ярким полуденным солнцем, тревожные предчувствия совсем улеглись, страхи развеялись… Да и кто такой, собственно, этот Кевин, чтобы что-то запрещать ей?! Сперва он собирает вокруг себя целый хоровод придворных дам, потом уносится куда-то верхом в обществе этого нахального принца, а ей приказывает сидеть смирно и быть пай-девочкой! Неужели теперь еще и этот тип будет ею командовать?
Уже собираясь послать своего "ангела-хранителя" куда подальше, она вдруг припомнила еще кое-что и повернулась к Джаэль:
- Здесь, похоже, действительно слишком много внимания уделяют нашей безопасности. Что ж, не хочу нарушать традиций вашего гостеприимства и прошу тебя, прежде чем я отправлюсь в твой Храм, назвать меня своим самым близким другом. Сделаешь ли ты это?
Джаэль нахмурилась, но тут же согнала всякие раздумья с лица улыбкой, медленно его озарившей. В глазах ее явственно читалось торжество.
- Ну разумеется! - ласково молвила она. - Конечно, назову. - И, широко раскинув поднятые руки, она звонким голосом произнесла так громко, что возле них стали останавливаться прохожие: - Именем Богини-матери и ее священной обители Гуин Истрат клянусь, что отныне ты будешь самой желанной гостьей Храма и всех святилищ! Клянусь также, что отныне твое благополучие будет предметом особых моих забот!
Дженнифер вопросительно посмотрела на Дранса. Ничего ободряющего у него на физиономии она не прочла; он, пожалуй, выглядел еще более встревоженным, чем прежде. Дженнифер понятия не имела, правильно ли она поступает и чем это грозит ей впоследствии, однако ей надоело торчать посреди улицы на глазах у целой толпы зевак.
- От всего сердца благодарю тебя, - сказала она Джаэль. - Раз так, я с удовольствием посещу ваш Храм. А вы, - обернулась она к Дрансу и Лаэше, которая как раз выбежала из лавки с новыми перчатками в руках и теперь с нескрываемой тревогой смотрела на Дженнифер, - можете оба подождать меня снаружи, если хотите.
- Ну что ж, пошли. - И Джаэль улыбнулась ей.
Храм представлял собой приземистое здание, даже центральный купол которого, казалось, был прижат к земле, и Дженнифер, лишь уже проходя в сводчатые двери, догадалась, что большая часть его находится под землей.
Храм был выстроен чуть восточнее самого города на так называемом дворцовом холме. Узкая тропа вилась мимо святилищ на вершину холма и приводила к калитке в стене, через которую можно было попасть в дворцовые сады. Вдоль тропы были высажены два аккуратных ряда деревьев, весьма чахлых на вид и, похоже, почти засохших.
Стоило Джаэль и Дженнифер войти в святилище, как одетые в серое жрицы словно бы растворились в такой же серой тени, а Джаэль сразу же провела свою гостью через еще одну сводчатую дверь в помещение, находившееся под самым куполом. У дальней его стены Дженнифер увидела огромный жертвенный камень, абсолютно черный, а за ним, воткнутый в мощную резную подставку из дерева, напоминавшую стилизованную колоду мясника, высился жуткого вида обоюдоострый топор. Каждое его острие было изогнуто полумесяцем - как если бы одна "луна" убывала, а другая прибывала.
Больше в святилище не было ничего.
Непонятно почему, но у Дженнифер вдруг пересохло во рту. Глядя на этот топор с его дьявольски изогнутыми лезвиями, она с трудом подавила дрожь.
- Не старайся - это даже к лучшему. - Джаэль будто видела ее насквозь. Голос ее гулким эхом разнесся по пустому залу. - В этом твоя сила. Наша. Так было когда-то и так будет снова. И тогда наступит наше время - если она, конечно, сочтет нас достойными.
Дженнифер непонимающе уставилась на нее. Огненнокудрая жрица в своем святилище казалась ей еще более яркой и прекрасной, чем прежде. Глаза ее так сверкали, что становилось не по себе, и холоден был горевший в них огонь. Власть и гордость - вот что можно было увидеть в этих глазах; но ни капли доброты, ни единого упоминания о том, как все-таки молода Джаэль. Взглянув мельком на ее длинные пальцы, Дженнифер вдруг подумала: а что, если эти самые прекрасные и нежные пальцы сжимали рукоять топора, когда он со свистом опускался на распростертую на черном камне…
Теперь она твердо знала: здесь действительно приносятся кровавые жертвы.
Джаэль неторопливо повернулась к ней и сказала:
- Я хотела, чтобы ты увидела это. А теперь идем. В моем жилище довольно прохладно; мы можем выпить немного вина и поговорить. - Она изящным движением поправила воротник своего платья и повела Дженнифер прочь от страшного жертвенника. Когда они уже выходили в дверь, Дженнифер показалось, что по огромному залу прошелестел ветерок, а топор чуть качнулся в своем гнезде.
- Итак, - сказала Джаэль, когда они удобно уселись на подушках, разбросанных прямо на полу, - похоже, твои так называемые друзья бросили тебя и развлекаются сами по себе. - Это было отнюдь не вопросом, скорее утверждением.
Дженнифер даже глазами от удивления захлопала.
- Ну, это не совсем так… - начала было она, удивляясь, откуда Джаэль все известно. - С тем же успехом можно сказать, что это я их бросила. И отправилась к тебе в гости! - Она попыталась улыбнуться.
- Можно сказать и так, - любезно согласилась Джаэль. - Хотя это было бы неправдой. Оба мужчины на рассвете уехали верхом с нашим дорогим наследничком, а твоя подруга еще раньше удрала к той старой карге, что живет у озера… - Джаэль не договорила, но в ее словах было столько яда, что Дженнифер поняла: ей брошен вызов.
И, желая обрести душевное равновесие, сама бросилась в атаку:
- Да, Ким действительно у этой ясновидящей. А с какой стати ты называешь ее старой каргой?
Джаэль сразу забыла о былой любезности.
- Я не привыкла объяснять свои слова и поступки! - отрезала она.
- Я тоже! - не растерялась Дженнифер. - Хотя это и может внести в нашу беседу определенные ограничения. - И она, откинувшись на подушки, посмотрела на свою собеседницу в упор.
Когда Джаэль наконец сподобилась ей ответить, голос ее звучал хрипло - она явно с трудом сдерживала себя.
- Она предательница!