К черту Файди! Меня очень занимала женщина, похожая на Марию. Сердце неестественно часто стучало: неужели она?
В компании было четверо. Мужчины наперебой рассказывали что-то веселое, смеялись. Чуть позже четверо взялись за руки и побежали змейкой на танцевальную веранду. Впереди, высоко поднимая ноги, бежало рождественское зеленое платье. Сомнений не было: это она!
Я потерял Марию с партнером в ритмично движущейся толпе.
- Знакомая? - Юрик не отставал ни на шаг. Я кивнул.
Вот на такой же танцплощадке более двадцати лет назад встретил я девушку с удивленными глазами, взял за руку. На Марию оглядывались, и я страшно злился, понимая, что не имею исключительного права на такую красоту. Позже я догадался, что женщины разглядывали ее платье. Стояла прозрачная пестрая осень, и платье Марии называлось "Мари-рябина".
Весь вечер мы ходили рука об руку, как Адам и Ева. Мир не существовал для нас - только мы сами. Мария оказалась смышленым корреспондентом журнала "Мода": в полночь мы целовались. У открытого окна, на фоне багряных листьев Мари-рябина выглядела естественной частью осени.
А через несколько дней два спецкора решили завоевать мир вместе. Каждый своими методами, но плечом к плечу, как положено молодой семье… Семья получилась слишком современная… Работа раскидала нас с Марией в разные стороны, а теперь взяла в свой круговорот и Эдди… Никто в этом, разумеется, не виноват!
- Мария! - сказал я негромко, когда платье-елочка оказалось рядом со мной.
Она недоуменно взглянула мимо меня и почти отвернулась. Как вдруг резко крутанула каблуками, взмахнула зеленым подолом, сорвала маску.
- Джон, ты-ы? - и, приложив палец к губам, увлекла в танец.
Больше всего на свете люблю этот удивленный взгляд.
- Боже, как ты меня напугал… Здравствуй.
- Здравствуй. Почему?
- Ассоциация… Там, где ты… Неужели здесь предполагается катастрофа?
- Если захочешь - пожалуйста.
- А что я скажу друзьям?
- Скажи, что я твой муж!
Мы рассмеялись. Мария на мгновение прижалась ко мне, поцеловала.
- С Новым годом, Джон!
- С Новым годом, Мария!
- Не знаешь, Эдди дома?
- Не знаю. Скорее всего - нет…
Двое из компании Марии оказались мне хорошо знакомы - Лота и Томас Баки. Я не удивился совпадению: Баков можно встретить в любом доме любой страны. Третий… третий - какой-то ученый с рыжими усами (имени его я даже не узнал) - сразу же ушел на задний план.
Мы с Юриком рассказывали про наш вулкан, и я удивлялся изменчивости и приспосабливаемости человеческой натуры: совсем недавно я чувствовал себя свободным человеком, почти богом, сыном таинственной беспокойной Земли, и вот теперь, перебивая Юрика, пытаюсь доказать, что я совсем другой человек, неповторимый Джон Бари, тот самый репортер-работяга, который может позволить себе появиться в мятых штанах среди праздничных туалетов. Неужели я навеки привязан к изобретенной мною "Телекатастрофе"?!
- Странный год, - сказала задумчиво Мария. - Что он принесет?
Все принялись складывать, умножать и делить цифры, путаясь в арифметике и болтая всякие глупости.
Радио объявило, что бал продолжается. Можно прокатиться на русских санях с американских горок в зале аттракционов. Можно слетать в космос - в настоящий космос на космобусе, нанятом мистером Гештом. К сожалению, вместимость космобуса - десять человек, поэтому хозяин заранее извиняется перед теми, кто вынужден будет ждать очереди на его личном аэродроме… Для любителей острых ощущений предлагался особый аттракцион, о котором будет объявлено позже.
Грянула музыка. Зазвенели бокалы. Часть гостей двинулась к выходу, решив раскошелить Гешта нетрадиционным способом.
- Джонни, - пристал ко мне Томас Бак, - давай им покажем вулкан! Гешт позеленеет от зависти!..
- Нет! - Я покачал головой, не понимая, как это взбрело на ум Томасу конкурировать с Файди. Смешно: неравные силы…
- Ну что тебе стоит послать за пленкой, - шептал с напряженной улыбкой Бак. - Давай!
- Нет… Не буду.
- Это право Джона - показывать или не показывать, - вмешалась всепонимающая Лота. - Том, на место!
- Хорошо! - Томас шутливо поднял руки. - Я капитулирую. К черту вулкан, к черту космос. Мы будем просто веселиться… Мы, кажется, на земле, мистер Юрик?
- На земле, - спокойно подтвердил Юрик. И уточнил: - На вилле Файдома Гешта.
У Гешта все шло по расписанию. Космобус, сделав обычный самолетный взлет с бетонной дорожки, превратился в крылатую ракету и понес вертикально в космическое пространство, усыпанное крупными звездами, десять пассажиров. Вереница гостей в бальных платьях и смокингах карабкалась по лестнице на отвесные американские горки и с визгом мчалась вниз на обычных санках, почему-то названных русскими; одни сани перевернулись, и трое джентльменов съехали вниз на спине, отделавшись легкими ссадинами, - об этом сообщила утром местная пресса. Радио, прервав музыку, пригласило всех желающих участвовать в опасном для жизни шоу.
- Пошли? - предложила Мария. Бак усмехнулся:
- Зачем? Вся жизнь - каждодневное шоу…
- Я хочу, - упрямо сказала Мария и протянула мне руку.
Совсем как дети, подпрыгивая и кривляясь, выскочили мы под дождь. И под мелкими каплями, сгибаясь под влажными ветвями, вбежали на освещенную площадку, на которой сидели люди. Смеясь и проклиная вечный дождь, не понимая, что здесь будет, мы уселись на мокрый асфальт рядом с застывшими гостями. Моя спина уперлась в спину Марии.
Светили прожектора. Слева над головами нависал деревянный помост, кончавшийся трамплином. Справа, повинуясь жестам молчаливых слуг, садились рядами гости. Вплотную - до самых стропил, на которых были уложены маты.
Гремела музыка. Мы прилежно мокли и отшучивались от дождя.
- Смотри! - Юрик толкнул меня локтем.
На крыше виллы Гешта вспыхнули огромные неоновые буквы:
"ЭДДИ ВОЗЬМЕТСЯ!"
Что за бред? Какой Эдди? И вдруг радио объявило:
"Господа, мы просим извинения и за дождь, и за неудобство…"
- Нам удобно! - крикнул Томас и с лисьей улыбкой заглянул соседям в лицо. Зрители смеялись.
"Вы приглашены на опасный трюк, но не вы рискуете жизнью, - энергично продолжал диктор. - Потому что Эдди Джонни перепрыгнет вас всех".
Под моей лопаткой что-то быстро застучало.
- Мне страшно, - услышал я голос Марии.
- Не бойся! - взвизгнул Бак. - Если он и свалится, то только на последние ряды…
Я сделал выразительный знак Баку, и он тотчас насторожился, стал потихоньку соображать, кто этот Эдди и почему он - Джонни.
Я замер, сжался в заведенную пружину, принимая решение.
"Итак, внимание, господа! Король мотоцикла Эдди Джонни над вами! Смотрите вверх!.."
Ударил в уши усиленный динамиками грохот. И одновременно прозвучал страстный призыв:
- Эдди, остановись! Эдди!
Мария вскочила, и Томас был готов к этому. Он успел дотянуться до ее лодыжек. Я подхватил Марию на руки, зажал ладонью кричащий рот. Но я не мог справиться с рвущимся отчаянием:
- Сволочь ты, сволочь, сволочь, Гешт! - кричала, извиваясь, Мария. - Остановите его! Слышите?..
Люди молча отодвигались от нас, как от безумных.
Треск усилился - мотор работал почти на пределе. Втроем мы едва удерживали Марию.
Не знаю, как пролетел над нами Эдди. Кричало радио.
Вопили зрители. Мария, искусав нас крепкими мелкими зубами, вырвалась и убежала.
Я нашел ее на месте приземления Эдди. Едва увидев меня, сын блеснул черными глазами из-под сросшихся бровей: "Мы возвращаемся домой, отец". Он склонился над лежащей на матрасе матерью.
- Ну и характер! - Томас Бак учащенно дышал за моей спиной. - Может, примем его в фирму, Джон?
- Только попробуй! - Я в упор взглянул на Тома, и он с жалкой улыбкой попятился от меня. - Неужели ты ничего не понял?
- Понял, - пролепетал Бак. - Вы едете домой…
- Организуй, пожалуйста, самолет!
- У меня сейчас нет. Но я найду. - Бак круто повернулся, исчез в электрической ночи.
- Подождите здесь! - приказал я сыну и направился в кабинет Гешта.
Я знал, на каком этаже и в каком крыле виллы размещают кабинеты. Не спрашивая роботов, вошел к хозяину.
Меня поразило странное хихиканье.
Файди Гешт, владыка мира, сидел перед огромным телеэкраном и смеялся. Какой-то пьяный человек, качаясь среди столов, никак не мог выбраться из примитивной клети.
- Мне нужен самолет, Файди! - сказал я отрывисто. - До Мюнхена.
Гешт повернулся ко мне.
- Для тебя, Бари, всегда готов персональный самолет! Счет пришлю потом.
- Пожалуйста.
- Но ты посмотри, Бари, как он смешон - этакая свинья!..
Я думал, что Гешт смотрит по телевизору старинный детектив или комедию. Но Файди насмехался над одним из гостей, который поверил в искреннее гостеприимство и теперь никак не мог найти среди бесконечных столов дорогу домой.
- Ах ты, дохлая крыса! - взорвался я.
Файди смотрел на меня вопросительно, не понимая, к кому обращено возмущение. Редкие его волосы стояли дыбом.
- Мелкая ты душа, Файди, - уточнил я и вплотную приблизился к хозяину вечера. - Ты обещал мне самолет?
- Номер семьдесят девять ноль пятнадцать! Он ждет вас на взлетной полосе, Бари! - Гешт подтвердил тяжелым волевым взглядом, что это истинная правда, отвернулся, уставился в экран. - Вы дитя, Бари, вы ничего не понимаете в удовольствиях. Смотрите, пока не улетел самолет. Это же Тедди. Тедди Питман - мой бывший компаньон… теперь пьяный сапожник…
Пьяный полз под столами в поисках выхода из лабиринта.